Смертельный роман

      Послышался взволнованный, даже чуть нервный стук в дверь.        — Азера? С тобой всё хорошо? Помощь нужна?       Младший искренне беспокоился о юной гостье. Он хотел вылечить её, помочь, восстановить. Дать хотя бы маленькую надежду, веру. Капельку, но этого должно хватить.       Девушке хотелось взять и просто отдать должное Папирусу за то, что он хоть как-то уделял ей своё внимание и заботу. Ей стало сильно стыдно за своё поведение. Особенно за то, что она делает сейчас…       Скелет же терпеливо стоял за дверью, прислушиваясь к звукам в ванной. пытался определить, что происходит.       «Прости, Па…»        — Нет, Па, — она с огромным трудом смогла выговорить эти слова. Язык невольно заплетался. Тело ломит, дрожит, а девушка мысленно проклинает себя за слабость.        — Я могу помочь тебе? — спросил скелет, чуть оживившись. Ему ответили, а значит, что не всё настолько ужасно!       Русоволосая привстала, превозмогая боль. Невыносимо… нечем дышать… Кровь убывает с каждой минутой молчания. Окровавленное лезвие опасно и маняще блестит при свете лампы. Но она одёргивает себя от роковой мысли.       «Я… Должна жить?..»       Рука тянется и открывает замок.       Скелет прислушался, насторожился. Ей явно очень плохо. Щелчок! Папс аккуратно приоткрывает дверь и тут же удивлённо смотрит на девушку.        — Ох… Аз?.. Что ты делаешь, зачем? — он тут же подскочил к ней. А она сидит на коленях и молчит, волосы закрыли половину лица. Иначе успокоиться она не могла.        — Прости… — глаза болят, и девушка их прикрывает. Кисти рук жжёт.       Папирус присел, подхватил девушку и посадил на край ванны. Взял руку и стал аккуратно обмывать её. Цыкнул.        — Не надо так делать. Это вредно.        — Смотря для кого, П-папирус… — она осматривала окровавленный пол, ванную, неглубокие порезы на коже. — С тех пор, как мои родители з-забыли меня… — поморщившись, девушка прикусила губы. Больно. Не то что говорить, даже двигаться больно.        — Для тебя это очень вредно, — чуть хмуро ответил скелет. Папс полез за бинтами и стал обрабатывать раны. — Не стоит говорить, если больно.       Она кивнула головой, мол, понимаю и не буду, хотя говорить очень хотелось. Ведь выговориться для такой натуры, как она, было просто необходимо.        — Я такая безнадёжная… — улыбка вышла уставшей и кислой. — Со мной столько мороки… Я говорила, что у меня плохой характер. Знали бы вы… как я устала от всего…        — Это не плохой, поверь. Ещё хуже встречаются. К тому же… всякое бывает. Усталость пройдёт. Главное, найти смысл, цель, чтобы избавиться от неё.        — Повторюсь, мне не к кому возвращаться. Или, может, ты можешь предложить что-то? Предоставить цель?.. Да, так странно говорить это, знаю, но, увы, больше мыслей в голову не лезет…        — Ну, возможно, смогу натолкнуть, но давать цель… Ты сама должна найти то, что интересно. Что сможет поднять тебя, заставить ожить.       Азера слабо заправила прядь кучерявых волос за ухо и глубоко вздохнула полной грудью.        — Я попробую… Но, опять же, не обещаю. Спасибо, Пап… Я, пожалуй, пойду…       Тот улыбнулся:        — Только на кровать и без фокусов.       Покачиваясь из стороны в сторону, опираясь руками на стены, она вышла в коридор, столкнувшись усталым, безнадёжным взглядом с как всегда подозрительным и серьёзным взглядом Санса. Будто бы на сей раз он укорял, злился на неё.        — Не надо так на меня смотреть, ладно?.. Пожалуйста… Сами же говорили, люди разные. Ну, вот я такая. Отвратительный подросток с низкой самооценкой, — на дрожащих и прикушенных губах улыбка стала печальной.       Старший закрыл глазницы, чуть покачав головой и встал, давая место. Папирус шёл позади девочки, готовый подхватить, если та упадёт. Она же спокойно дошла до дивана, который располагался в гостиной и без сил повалилась туда, подобно мертвецу.        — Тебе воды принести? — спросил Папирус. Санс же просто следил и помогать будто не собирался.        — Обойдусь…       Она с головой закрылась в плед и прикрыла глаза. Стыд и совесть подкрались к разуму с бешеной скоростью. Азера сжала подушку в ладони и от слабости проявила открытые чувства: заплакала. Но, всхлипывая, молчала.        — Я… я… — голос предательски дрогнул. — И без того… хороша…        — Хороша, — признал Папс. Поколебавшись, скелет погладил девочку по голове, стараясь успокоить. Старший же ушёл к себе.       Аз в ответ закуталась в плед ещё плотнее, зажмурилась и, ощутив колкую печаль в груди, старательно попыталась заснуть. «Сейчас нужно спать… Надеюсь, что следующий день будет лучше, чем этот, » — подумала она.       Не желая мешать, скелет выпрямился и ушёл к себе. Девушка же наконец смогла заснуть. Правда, в эту ночь ей снились беспокойные сны — кошмары о прошлом. Опять то, что так сильно мучило душу. Среди ночи Азера вскочила с холодным потом по всему телу. Ей стало до безумия жутко находиться одной. Темно. Лихорадит… Страшно…        — Страшно… — раздался шёпоток.       Сумерки в окне придавали таинственность общей атмосфере. Аз встала с дивана, разминая затёкшие части тела, а затем подошла поближе к окну на кухне, где некоторое время назад наблюдала за парящим старшим жнецом. Крылья… Как интересно и странно… Мысли о чём-то постороннем отогнал неосознанный детский страх.       Что-то грустно запело. Мелодию подхватили ещё голоса. Разные. На улице слегка засверкало. Самые разные краски. Искры были похожи на души.       Девочку заворожила необыкновенная и красивая певучесть голосов. Не думая об опасности, Аз буквально в одной рубашке, босая, выскочила на порог дома. В глубине души таилось странное подозрение, но голоса продолжали манить… Она быстро прыгнула в холодную траву и помчалась вслед за огнями, словно малое дитё.       Они летели дальше, уводя от дома скелетов. В лес. К воде. К другим душам. Их было очень много. Живые души, от которых тянуло светлой энергией. Конечно, мёртвых существ, состоящих из тьмы и использующих песни как приманку… Светлячки-души насторожились, прислушались, стали изучать Аз. Закружили около неё. Они были словно живые существа, которые жили в этом не менее дивном лесу. Деревья пестрели красивыми светло-голубыми цветами.       Папирус говорил про подобные деревья, когда давал определение моим глазам…» Азера с затаённой радостью раскрыла ладони перед душами, будто открывая перед ними душу.        — Я вас не обижу. Хоть я вас и вижу впервые… Меня очень заинтересовало, что же вы за существа… такие же божества?.. Посмотрите, пожалуйста, я не собираюсь причинять вам никакого вреда.       Давным-давно она читала древнюю историю про богов и людей. Про создание смерти и уход богини жизни в мир людей. А ещё там говорилось про чудесные просторы, где царит гармония и даже в самых красочных снах нельзя вообразить истинную сущность того места, где живут боги.       Души что-то шептали и тянулись к ладоням девочки. Они ласкались. Пламя не обжигало. Благодать. Однако огоньки позади девушки заметались, будто чего-то боялись и пытались скрыться, чтобы не злить.       Внезапный шорох. Азера резко обернулась. Несколько огромных и тёмных, словно ночь, теней зловеще шипели и нависали над ней. Эти тени были опасными, не желали добра. Они наоборот хотели забрать жизнь.       Азера сжала кулаки, замерла и начала медленно отходить назад. Страха как такового не было. Лишь безрассудный интерес и немного удивления. За десять лет страшных кошмаров и одиночества инстинкт самосохранения немного притупился. Существа приблизились. им нужно поменяться местами с ней. Лишь они коснулись головы девушки, сейчас же недовольно фыркнули. Внутри была лишь пустота, уныние. Разбитая на осколки мечта. Раны, печаль… Перед ними была прогнившая душонка простой девчонки.        — Вам что-то нужно? — спросила спокойно, заслоняя собой спрятавшиеся души.       Существа рычали и смотрели в душу Азеры. Им нужна жизнь. Они хотели жить. А эта девочка живая.        — Давайте начистоту, вы хотите съесть меня, да? — продолжала она равнодушно, отрешённо закрыв глаза. — Да, возможно, на вид я живая, но внутри морально гнилая. Вам что, всё равно, что есть?       Человеческие души, предчувствуя плохое окончание диалога, решительно потянули при помощи магии Аз за душу. Перед глазами возникло мерцающее, ярко-топазового цвета, как и глаза девушки, сердце. Душа.        — Э-эй! Стойте, куда! Мы приватную беседу не!..       Существа стали пытаться захватить чужую жизнь себе. Поменяться местами. Они хотели вернуться назад.       Души же, к сожалению, не смогли далеко оттащить девушку, поэтому, достигнув поляны, которая была рядом с домом скелетов, начали беспокойно мерцать. Азера металась из стороны в сторону, не зная, что делать дальше. Сил как таковых не хватало, а бежать было не в её стиле.        — Я же сказала вам, я сгнила изнутри!!! — пронзительный крик разнёсся по поляне. Теперь было не до шуток.       Санс вздрогнул. Прислушался. Опять души разбушевались. Он вскочил с кровати и направился к выходу.       Существа же всё больше волновались, прислушиваясь. Они будто боялись чего-то, не хотели с этим встретиться. Чёрная тень скользнула за компашкой. Что-то злобно сверкнуло серебром. Стало слишком тихо, и это давило на тёмных. Они хотели бежать, но куда? Верно, бежать было некуда. Они в окружении. Поле было открытым и широким, рядом с домиком. До леса далеко.        — Эй! Мы вообще-то не договорили! — синеглазка была раздражена и всё также хотела узнать что-нибудь об этих существах. Вредная привычка, сохранившаяся ещё с больницы. — Или вы тупые?!       Души продолжали беспокойно метаться в стороне. Второй, более смелый выкрик русоволосой, разозлил кого-то из теней. Одна, самая желающая полакомиться живой плотью, первой набросилась на пульсирующую жизнью душу.       Блеснул серебряный, металлический месяц. Железо звякнуло по голове тени.        — Уйди от неё! Распоясались тут! — послышался грозный выкрик со стороны чёрной фигуры.