Смертельный роман

       — Ох… Па, мы пришли!       Девушка так же стремительно прибежала на кухню, присев за стол и стараясь вести себя по-прежнему. Весело и непринуждённо, будто бы и не плакала пять минут назад. Взяв вилку, она начала вдыхать аромат свежеприготовленного блюда.        — Ого, выглядит… превосходно!       Скелет вздрогнул от неожиданности, а потом весело кивнул.        — Отлично! А то я подумал, что Санс заснул по дороге.       Вскоре вошёл старший и, кивнув, присел на своё место, взяв прибор и начиная есть.        — Благодарю.       Папирус закивал головой:        — Не за что! Всегда пожалуйста! Аз тоже старалась.        — Я только мясо лепила.       Девушка быстро управилась со своей порцией. Была голодна. С завтрака из-за напряжения ничего не ела. Ужин вообще прошёл довольно быстро, но девушке он показался долгим периодом времени.       Скелеты молчали. Для них это было нормально. Спокойно поев, они поблагодарили друг друга за компанию. Улыбнулись Азере.        — Что же, спокойной ночи, Па. Я пошла посижу на пороге. Очень полезно для здоровья человека, — заулыбалась, домыв остатки посуды. А когда тарелки закончились, девушка, позабыв обо всём (даже плед не взяла, надо же!), словно лань, выбежала на простор поляны, которая находилась рядом с домиком.       На самом деле ей очень хотелось расспросить Санса, будет ли потом возможность хотя бы видеться, когда она поступит на службу к богине жизни.       Папирус крикнул «спокойной ночи» и пошёл к себе, так как хотел спать. Санс же медлил. Он остался, сел на диван и стал пересматривать свой дневник. Весьма медитативное занятие, стоит отметить.       Расслабившись, девушка прилегла на мягкую траву и, положив ладони на живот, начала рассматривать звёздное небо с полумесяцем, от которых так и веяло страхом и трепетом одновременно.       «А вдруг я никогда больше не пересекусь с ним за время, которое отведёт богиня?.. И перед Фриск стыдно… Нельзя так просто брать и проявлять чувства… ей будет больно. Но и мне тоже… Хах, вот это ирония судьбы!»       Как же надоели эти слёзы. Они текут при каждом удобном случае.       «Хотя позволено ли мне их проявлять, если нет взаимности? Неа…»       Санс решил проведать Аз. Вздохнув, он встал с насиженного места и пошёл в нужном направлении. Подойдя чуть ближе, тут же заметил, что девушка плачет. Тихо вздохнул и, подойдя ближе, присел неподалёку.        — Ты так переживаешь из-за Ториэль?       Если смотреть на мир глазами Азеры, то мир был расплывчат, и лишь отдалённо напоминающие очертания силуэта вместе с голосом помогли узнать в пришедшем Санса.       Девушка промолчала. Ей не хотелось говорить подобное, потому что боязнь быть навязчивой со своими чувствами была слишком велика. Она лишь поспешила прикрыть ладонью глаза.       «Слишком больно… даже говорить о подобном…»        — Эй, не плачь, — услышав всхлип, скелет присел ближе и погладил Аз по голове. Аккуратно, и в который раз отмечая, что волосы очень мягкие.       Девушка отрицательно помотала головой.        — Я-я… просто… Я… морально устала. Я устала скрывать мысли в самой себе… я не могу долгое время сохранять переживания. Раньше, по крайней мере, я могла отыскать ответы на терзающие душу вопросы в книгах, но те вопросы были мелочны… А сейчас у меня два вопроса, настолько тяжёлых и причиняющих дискомфорт, что… извини, извини! Не стоит мне вообще ничего так вот говорить! Только лишние переживания приношу вам в дом… Сама себя жалею… Эгоистка чёртова.        — Вовсе нет, — покачал головой скелет. — Ты не эгоистка. Эгоисты часто злобные, никого не уважают. Ты просто думаешь не только о других, но и о себе. А это не эгоизм. Эгоизм — это когда хочешь, чтобы окружающие делали всё, как ты хочешь. Так что, нет, ты вполне нормальная. И твои переживания нормальны. Говоришь, два вопроса, так скажи, что не так. Попробуем решить их вместе.        — Когда я буду служить богине, сможем ли мы когда-нибудь пересечься с вами? Девушка повернулась на другой бок и, подложив под голову руку, прикрыла глаза веками. Так, чтобы Санс не видел её слезливое выражение лица. Трогая травку пальцами рук, девушка смотрела в землю, думая о чём-то своём. Вернее, о том, что будет, когда она начнёт новую жизнь в качестве эмиссара.        — Наверное. Рано или поздно, но встреча будет. Я так думаю, — ответил скелет. — Так что не стоит столь сильно переживать. Ты же не плачешь? — попытался заглянуть в лицо девушке, уловить настроение.        — Как видишь… ещё да. Плачу.       Лунный свет плавно опустился на лицо Азеры, мягко осветив черты лица. Глаза небесной синевы с ворохом коротких тёмных ресниц смотрели на жнеца с загадочным отблеском. Игра света и тени?.. Санс смотрел в глаза и удивлялся их чудесной красоте.        — Не плачь, пожалуйста. Оно того не заслуживает.        — Хорошо, я… постараюсь…       Девушка быстро вытерла следы оставшихся слёз. Однако оставался один беспокоящий сердце вопрос. Вопрос, который она стеснялась озвучить вслух.        — Вот, теперь ты выглядишь гораздо красивее. Улыбнись, и тогда вообще королевой смотреться станешь, — показал пример улыбкой Санс.       Сердцебиение участилось в груди после того, как прозвучали эти слова. Девушка вновь повернула голову в его сторону и, готовая снова заплакать, на сей раз от смеха, улыбнулась. Просто потому что не желала расстраивать жнеца.        — От этого я, кажется, начинаю потихоньку понимать, что привязываюсь всё сильнее…        — Ну и что? — усмехнулся скелет. — Я тоже привязываюсь, ну и ладно. С кем не бывает?       Подумав, он приобнял Аз, соприкоснувшись черепом с головой девушки. Было и удобно, и нет одновременно.       Алебастровый оттенок кожи лица прямо-таки заявил о своём покраснении. От неожиданности и странности слов, действия и значения сказанного она смутилась ещё сильнее прежнего.        — Н-ну как к друзьям, я имею в виду… — «Врать ты никогда не научишься, Аз». — Да, именно это!       Скелет хитро глянул на Азеру, но тут же, вздохнув, помотал головой.        — Ты прямо как Папирус. Ложь видна отлично, — честно сказал, стараясь не обидеть, а лишь констатировать факт. Убирать голову он не хотел, так и остался.       Как бы девушка не пыталась унять свои чувства, ничего не помогало. А чужая проницательность и хитрость заставляли задуматься лишь сильнее. Ощущая уже привычный холодок, исходящий от Санса, Азера тоже вздохнула. От такой близости она чувствовала себя неловко. В высшей степени. Потому придётся теперь сказать всё как есть.        — Знаю, я плохо вру… Однако правда носит боль и беспокойство. И беспокойство исходит именно из-за того, что я боюсь вашей привязанности к себе.        — Поверь, этого не стоит бояться, — вздохнул скелет. — Совершенно.       Он смотрел ей прямо в глаза, рассматривал их глубины. Взглядом потом переходил по лицу, изучая. И запоминал тепло.       Азера осторожно коснулась ладонью, которая располагалась ближе, капюшона жнеца и натянула его на глазницы монстру, хотя на самом деле хотела прикоснуться к его лицу. Сильное смятение не позволило сделать это. Однако всё равно один палец по случайности коснулся, отдав тепло холодной поверхности черепа.        — Дурень, ты не понимаешь! Если ты привяжешься ко мне, то будешь потом страдать всю вечность! Ты вообще что ли не понимаешь, я умру!.. — вырвался крик души с уст.        — Понимаю, — спокойно ответил. — Но после смерти души живут тут. Так что ты далеко от меня не уйдёшь.        — Ты не понимаешь, не понимаешь!.. — продолжает она, начиная всхлипывать. — Это всё… мм… серьёзно! Я боюсь за тебя…        — Я вижу, но не стоит бояться. Меня нельзя убить. И ты будешь жить тут. Так что… всё нормально. Не плачь, пожалуйста. Я не хочу видеть твоих слёз, — скелет стал гладить щеку девушки своими фалангами, еле касаясь, пытаясь таким образом успокоить.        — Не нужно врать, я же прекрасно знаю, что умру. И Фриск тоже. Мы не будем жить вечно, мы смертные. И поэтому не стоит… — девушка заплакала при этом жесте, больше не сдерживая эмоции.        — Я и не говорю, что не умрёшь. Просто нет мест таких, как ад и рай. Есть наш дом. И в нём живут души умерших. А уж для кого это какое место — они сами решают.       Скелет гладил Аз, успокаивая. Потом, подумав, крепко обнял, мягко повернув её голову к себе и положив на плечо.        — Всё, чшшш… всё будет хорошо. Не стоит переживать. Не плачь из-за такого пустяка. Всё мы пройдём, все преграды одолеем. И не говори, что это не так.       От крепких объятий монстра душа девушки сжалась от тёплого порыва в сердце. Чуть-чуть всхлипывая, она вытирала капли солёной воды указательным пальцем.        — Боги, какой же я параноик… ничего не понимаю, всё время только и делаю, что ною, ною, ною… Меня пугает действительность… пугает то, что впереди…        — Это нормально. Я тоже когда-то боялся, а потом понял, что это бессмысленно, загонять себя. Ну, да, бывает страшно, ну и что? Надо пережить. И всё будет отлично.        — Пережить… такое сложное понятие. Так сложно взять и просто пережить то, что гложет душу, но… я постараюсь. Хорошо, я постараюсь. Ради вас с Па… Я обязательно возьму и переломлю себя.        — Вот это другой настрой! -кивнул, улыбаясь, скелет. — Теперь узнаю тебя. А то скисла вся… пффф. То смерти позвоночник сломаешь, то вдруг загоны себе устраиваешь. Чудная ты однако. Зато интересная, — он слегка потрепал Аз по голове, чуть не запутавшись пальцами в волосах.       Тудум-тудум-тудум        — Санс… — она хотела было сказать ему вновь о своих чувствах, о том, что больше никогда не станет плакать, не заставит их с Папирусом переживать.        — Ммм? — Санс глянул, показывая, что слушает.       Скелет выглядел спокойным, хотя и сидел сейчас с тем, кто его так необычно полюбил. Искренне. И даже ведь не боялась. И это подкупало, хотелось сидеть так всю ночь. И не уходить.       Наклонив голову вниз, Азера положила ладонь на сердце, доказывая намерения слов.        — Я… и правда очень крепко привязалась к самой смерти. Подумать только, хах…        — Я вижу. У меня нет глаз, но это не значит, что я совершенно слеп.       Он улыбнулся. Обнял ещё крепче, наслаждаясь. Как жаль, что Ториэль хочет забрать её к себе. Навсегда. И она не захочет, чтобы девочка встречалась со скелетами. Такова Жизнь. Иногда она бывает несправедливой. Жестокой. И, если подумать, некоторые ужасные поступки людей, которые хотят к Смерти, оправданы.        — Я… Обязательно буду надеяться на лучшее, Санс. Я до самой смерти буду ждать визитов, я… Только, прошу, не особо сильно скучай… эм…       Жизнь не только жестока, но и странна. Как, впрочем, и любовь. Она коварна, заставляет влюбляться душу в самое неожиданное существо. Она коварна в том, что заставляет привязанность завязать в кольцо чувства и плакать как маленький хилый ребёнок с израненной душой. Обездвиживает, и неудивительно, что Аз, никогда до этого времени не любившая никого, так внезапно испытала это.        — Я постараюсь, — прошептал скелет на ухо, поудобнее приткнувшись. Зевнул. — А теперь, будь добра, не двигайся. Я хочу поспать, а идти обратно мне лень. Побудь хорошей подушкой, пожалуйста, — и закрыл глазницы, улыбнувшись. Тепло, мягко, удобно. Для сна идеально.        — Конечно же, — тихо хохотнула девушка, расслабившись и открывая плечо для того, чтобы дать жнецу уснуть. — И, да, кстати… Я могу потрогать тебя? В смысле, знаю, это странная просьба, но я имею в виду, что… коснуться… — кончики ушей девушки стали багровыми от нахлынувшего стыда.        — Конечно. Раз это тебя не убьёт, то почему бы и нет?       Жнец глубоко вздохнул. Ему было приятно, что он не убивает. Что его касаются. Что он может просто взять и обнять кого-то. Никогда он так прекрасно не чувствовал себя. Кажется, его мечта сбылась.       Слегка засмеявшись, девушка кивнула головой, а затем протянула руку и ласково, непринуждённо провела своей маленькой ладошкой по щеке старшего жнеца. То, что так хотела сделать. И это действительно не убило, а лишь только добавило учащённое сердцебиение в груди.        — Вот… Что я и хотела сделать, ха…       Скелеты улыбнулся, а затем дотронулся пальцами до ладони. Провёл слегка. Затем взял руку и притронулся «губами» к ней. И только после этого отпустил. Будто ничего и не было, продолжил дремать. Причём с таким довольным лицом.       «Что это… сейчас было?.. Так обычно рыцари выражают дамам свою благодарность…»       Она выдохнула струю воздуха из лёгких и с грустью прикрыла глаза, обняв за плечи. Это было, наверное, ещё одним самым тёплым и счастливым моментом её жизни… до расставания.        — Пожалуйста, исполни одну просьбу: не привязывайся ко мне, — с трудом прошептали губы.        — Не могу, — тихо ответил скелет. — Ты уже меня очаровала. И как тебе не стыдно играть со смертью? — Он улыбнулся неуместной шутке. Хотелось хоть как-то поднять настроение Аз. — Не стоит переживать. В любом случае, я ничего не смогу поделать с таким раскладом. Суждено, так сбудется, а нет… на нет и суда нет.        — Я не думаю, что с такой внешностью и прошлым, с таким характером можно вообще очаровать, Санс… Это не смешно, — веки дрогнули, а тон голоса стал серьёзным. Она слегка отстранилась от него и начала поучать, грозя указательным пальцем, как маленькому ребёнку. — Я не стану переживать из-за твоего расклада, я поняла, что это решение богини, и её не переубедишь. Но я говорю тебе на полном серьёзе: я не хочу, чтобы ты потом страдал морально, слышишь! Ты найдёшь ту, кто будет ближе по душе! Послушай, это самый лучший совет!..       Всхлипывая, она говорила и говорила, повторяя одно и то же. Она очень хотела, чтобы Санс был счастлив. На всю вечность, а не на краткий миг.        — Аз, послушай, случай, когда мои прикосновения не дарят смерть, единичны. По пальцам можно таких посчитать, и то большая часть из них хранители. А у них свои ограничения. А к характеру можно привыкнуть. Внешность подправить. Прошлое не упоминать. Вот и всё. Не стоит говорить, что есть выход, что я должен любить кого-то несуществующего.       Он открыл глазницы и посмотрел прямиком в глаза Азеры, оценивая. Обычно он смотрел так на провинившиеся души, но тут… просто вышло. Случайно. Хотя вершить суд он не желал.       Глаза же Азеры всё равно выражали свою твёрдую уверенность. Когда она имеет мнение — её вряд ли получится переубедить.        — Да говорю же, Санс! Я умру. Я не хочу, чтобы ты страдал! Какой толк от души, которая ничего после смерти не помнит, как ты не понимаешь?!       Крик сорвался с уст и стал обеспокоенным эхом посреди поляны. Тело невыносимо начало ломить после слишком сильного скачка пульса в висках и адреналина в крови от беспокойства.        — Кто тебе сказал, что душа после смерти ничего не помнит? Это ведь не всегда так, 50 на 50, что душа всё забудет. Есть те, кто помнят. Большую часть по крайней мере. Иначе бы все здешние жильцы были чисты, а это не так. Грехи накопительны. Они давят на сознание, заставляя действовать и исправляться, потому души могут помнить.        — Вот именно, что лишь половина на шанс, — девушка стала ещё тускнее. — Думаешь, Ториэль допустит затем мою душу обратно к вам?.. А вдруг она и душу Фриск куда-то отправит, а не сюда… Здесь же не пристанище для всех умерших душ, есть те, которые присмотрела себе богиня. Она их забирает и не отдаёт… — Синие глаза опустились.        — Ну… спорный вопрос. Если она так станет все души забирать, то у верхов возникнут вопросы. Рисковать ей так не стоит. А вообще она забирает лишь детей к себе. Живых. Мёртвые ей не за чем. А потом дарит вечную молодость, но если в реальном мире они погибают… она не забирает их отсюда. Она в них разочаровывается. Ну, это насколько я знаю. Хотя и могу ошибаться в чём-то. Она в любом случае не рискнёт забирать души мёртвых. Мы в праве сообщить об этом. Даже об одной пропавшей душе. И тогда последуют серьёзные разборки. Жизнь не дура, такого допускать не станет.        — Знаешь, если честно, быть мёртвой душой как-то не очень-то и хочется, — присев рядышком, обхватила руками колени, отведя глаза в сторону. — Я теперь прекрасно понимаю Фриск. Вечная молодость, и совершенно никакого следа на земле, кроме как служения Богине Жизни.       Скелет, подумав, пожал плечами. Ему стало неудобно и совестно, что он такое рассказал. Всё-таки он желал, чтобы Аз жила с ними, хотя бы как-то. А тут… ну да, многие ведутся на такой критерий, как вечная молодость. Цена в обмен небольшая — всего-то послужить Жизни. И всё. Только вот толку от молодости и вечности никакого, ему ли не знать, какого это — быть бессмертным и вечно молодым. Повезло, у него есть Папс, а ведь изначально смерть должна была быть одна. Что бы тогда чувствовалось? Наверное, ещё большая пустота и одиночество.        — На самом деле… — продолжила она. — Я и вечную молодость презираю, потому что какой от неё толк, если ты не можешь создать семью? Вот что я имею в виду и поэтому говорю, что понимаю чувства Фриск, — грусть наполнила душу до краёв. — Вот и всё…       Скелет глянул на неё, а потом призвал крылья, сделав их довольно большими. Накрыл одним Азеру, словно покрывалом.       Крыло было чёрное и пушистое. Перья довольно красиво переливались, чуть отражая свет. Пух был тоже чёрный.       Девушка, с невольным восхищением взирая на это, открыла глаза. Перо даже ненароком приземлилось ей на голову. На губах возникла лёгкая улыбка, а пальчики начали перебирать пух. Мягко, тепло, словно под пледом в домике жнецов.        — Спасибо, они очень славные…       Санс усмехнулся, расправляя крыло, давая потрогать. Так приятно чувствовать, как между перьями и пухом передвигаются чужие руки, а глаза с восхищением смотрят на это чёрное оперение.        — Я никогда не трогала ничего подобного, — сказала Азера, обратив внимание на то место, где начинаются крылья. — Ух ты, у них ещё и костяная часть имеется!       Подобравшись чуть ближе к нему, почти вплотную, она очень аккуратно и весьма вежливо тронула и эту часть. После этого, желая ретироваться назад, заметила, что лицо находится на очень близком расстоянии. Сердце внутри облилось кровью. Особенно, когда встретились взглядами.       Санс смотрел. Ему было интересно наблюдать реакцию. Заметив смущение, он улыбнулся, как бы одобряя действия девушки:        — Ничего страшного, можешь трогать, сколько хочешь, — подставил крыло, расправив его побольше. Держать то в сложенном виде было не очень удобно.        — Угу…       Она продолжила рассматривать крылья поближе. Правда, в голову в это время лезли совершенно другие образы, связанные с недавней неловкой ситуацией.       «Да, подобные вещи обычно в любовных отношениях заканчиваются по-друго… А-а, о чём я вообще думаю?!»       Уши стали ещё более красными, а голова была вжата в плечи. Всё равно чего-то стеснялась.       Скелет наблюдал и умилялся её поведению. Подумав, усмехнулся. Какая же по-своему смешная ситуация. А ведь он ничего такого и не делает, а Аз всё равно краснеет. И это жнецу казалось забавным. Хотя он не читал романов и не видел полноценно любовных отношений, а потому и полноценно не понимал такого странного, но определённо милого смущения.        — Я не понимаю, почему ты смеёшься?.. — повернула голову в его сторону и, слегка нахмурившись, пробурчала сквозь надутое лицо: — Видимо, вообще ничего не понимаешь, ну и боги с тобой, я же всё-таки обещала себе самой… Эх…       «Ну и хорошо, что он не понимает. Но всё же как-то обидно, что он берёт и смеётся…»        — Я смеюсь, потому что ты слишком мило краснеешь от такой простой ситуации, если подумать. И, да, я не всё могу понимать. От меня скрыты некоторые знания. Уж не обижайся, — виновато улыбнулся, пытаясь заладить вину.        — Я же сказала, всё в порядке. Только вот ты сидишь и не краснеешь. У смерти вообще есть чувство смятения? — нарочито подколола его девушка, толкнув плечом в плечо.       «Интересно, он когда-нибудь испытывал подобные чувства? Наверное, нет, хех…»        — Ну, не знаю. Разве я должен смущаться того, что ты трогаешь меня? Разве для вас, смертных, это не является чем-то… обыденным? Так зачем этого смущаться? — он заинтересованно всматривался в глаза, пытаясь прочесть ответ. Выходило не очень, но Санс не терял надежды.        — Знаешь… Если для тебя кто-то особенный, очень дорогой душе, то… Даже одно прикосновение с ним вгоняет сердце в дрожь и трепет, — честно призналась Азера. — Фух, что-то я разоткровенничалась! Как-то тут жарко, не думаешь? Хех… — она всеми силами пыталась скрыть смятение. — Именно поэтому я и… краснею, в общем-то.        — Это флирт? — удивился скелет. — В любом случае, я, вероятно, плохо понимаю такое. Единственный, кто мне был дорог до этого — это Папс. А к остальным я не могу притронуться. Так что то, что я притрагиваюсь к тому, к кому лежит сердце… для меня это уже нормально. Без обид. Возможно, я ещё неполноценно узнаю такие чувства. Всё-таки душа охладилась за столько времени жизни.        — Флирт, ну конечно… Да… — вздохнула полной грудью от смеха, махнув на него ладонью. — Скажешь тоже! Если бы я с тобой флиртовала, вела бы себя гораздо более дерзко и открыто. Ахаха… А если бы я не была исключением и влюбилась в тебя, как было до этого?.. А если бы я не была «такой», я бы просто умерла, хах? — Она прикрыла глаза веками от досады. — Ха… ха… ха…       Санс молча смотрел на неё, чуть удивлённо.        — Ты же не собираешься плакать из-за этой мелочи? Не расстраивайся. Всё так, как должно быть.       Скелет крылом придвинул Аз поближе. Тут же обнял, положив голову на плечо. Крылья поставил так, чтобы они образовали «крышу» и «стены» некоего домика. Тёмного, тихого.        — Мелочи… А ведь жизнь состоит из подобных «мелочей».       Азера хмуро провела по своему лбу, но поняв, что находится под своеобразным тёмным куполом, который состоит из крыльев старшего брата, положила руку на голову скелета.        — Я же говорила, что буду сильной. Я уже взрослая… справлюсь. По крайне мере, попытаюсь справиться… Хех, смотря на то, что мне послала судьба, по идее, вообще нечему удивляться… — В душу закралась невольная вина от чужого удивления и печали. — И… прости, если достаю со своими капризами… Чёрт, как же стыдно…        — Ничего страшного. Ты, наверное, переутомилась, вот и берёшь в голову, что не надо. Тебе нужен отдых, — Санс передвинул Аз так, чтобы она как бы лежала.        — Да… но всё же, я бы просто так не стала прикасаться и говорить что-то откровенное, если бы кто-то из окружения был даже обычным другом, — она легла на колени скелета, всё ещё продолжая о чём-то думать.        — Ну, у каждого своё мнение. Я не буду его оспаривать.       Жнец стал перебирать волосы девушки, чуть улыбаясь. Затем провёл рукой по щеке, гладя. Другая лежала на плече Аз, будто придерживала. А та и не понимала, почему Санс так делает.       «Должно быть из-за того, что ему просто нравиться касаться живого человека. Жаль, конечно, но это именно так,» — она вздохнула.        — Тебе нужен сон, Аз. Ты можешь поспать прямо так, если удобно.       Он продолжал касаться девушки, не зная, почему так хочется делать это. Просто тянуло. Желалось, так сказать. И он не противился странному порыву. Пускай. Пока есть возможность.        — Санс… Тебе ведь просто нравится касаться живого человека, да? — не выдержала русоволосая, не обращая внимания на слова про сон. Ей нужно было узнать ответ на терзающий душу вопрос. Хоть какой-то, но ответ.       «Ох, моя честность меня до гроба доведёт! Точно говорю!..»        — Не знаю… просто хочется касаться тебя и всё тут. Нравится мне это делать. Как-то… необычно что ли…        — Ясно, — как можно лаконичнее выразилась, старательно попытавшись скрыть досаду. Но не вышло.       Ей было досадно, и от чего же?.. Сама же говорит, чтоб он не привязывался и прочее… Ах, да… мечты о взаимной симпатии… и любви…        — Похоже, я перечитала романов…        — Возможно, я не знаю. Я вообще от силы пару читал, и то не факт, что дочитал. Меня они расстраивают.       Санс не понял, почему настроение девушки вновь стало никаким. Он ведь ничего плохого не говорил. Только правду.        — И… почему же? — спросила Азера, чтобы хоть как-то заглушить печаль в душе. — По какой причине они расстраивают тебя? Возможно, у богов плохие романы, хех? — грустно улыбнулась.       «Он не понимает… эх…»        — Нет. Просто для меня любовь закрыта. Я могу лишь убить кого-то. А для любви нужны прикосновения. И жизнь чаще всего. А у меня с этим проблемы. Потому меня расстраивают романы. Читать о чужом счастье… больно.        — Не говори так, — приподнялась внезапно девушка так, чтобы их лица оказались на одном уровне. Синева глаз обжигала лёгкой печалью, которая касалась каждой клетки души. — Каждый способен полюбить. Даже если от одного прикосновения цветок вянет! У меня что, тоже было счастье в жизни, получается? — голос стал совсем надрывным. — Его не было, но я читала и мечтала о нём… Хах…        — Ну, возможно. И я не говорю, что я совсем не могу любить. Просто… это трудно. Я не хочу делать больно тому, кто мне нравится. А часто иначе не выходит. И мечтать мне было бы… бесполезно.       Он дотронулся до щеки Аз. Чуть провёл по ней.        — Хотя знаешь… сейчас я вполне счастлив.        — Хах, и как бы ты делал «больно» тому, кто тебе нравится? Попробуй и начни с нового листа. Никогда не поздно это сделать. Нельзя просто опускать руки. Нужно рвать, метать, но находить то, что действительно так ищет душа! — она полностью доверяла старшему жнецу и больше не желала скрываться. Обхватив руками запястье Санса, Азера с теплом и слезами на глаза посмотрела на него.       Скелет опешил, но потом усмехнулся:        — Шустрая ты однако, — он обхватил ладони Аз и, притянув ближе, чмокнул в лоб. — Ну, попробую, раз ты так советуешь.        — А… а…       Она была в явном шоке от происходящего. Краснота залила всё лицо до самых кончиков волос.        — Я… а… я пойду сп… Спать, да, верно! — если бы девушка была чайником, то давно бы уже лопнула от смущения и давления в голове.        — Спи. Я, вроде, не совсем холодный, — усмехнулся скелет.        — Я… Я не это имела в виду! — закрыла лицо руками, вообще никак не ожидая подобного исхода речи. — Я просто хотела подбодрить тебя, а тут!.. Такое!.. Чёрт возьми, это действительно так странно!        — Бедные черти, пожалей их, они там уже заиками стали. И я говорю, что думаю, только и всего. И делаю тоже, кстати. Если бы не хотел — не делал. А смущаешься ты действительно мило, — скелет прищурился с улыбкой.        — Хех… Хватит!       Русоволосая резко распахнула глаза и смутилась ещё сильнее, чем прежде. Ветер мягко обволакивает крылья скелета и проникает сквозь перья. Нежно обнимает, заставляя волосы немного освободить лоб.        — Почему?       Скелет удивлённо вскинул брови. Ему казалось, что ласки обычно любят.        — Просто потому что… эм… а… Я…       Девушка ощутила, что волнение достигло предела. Щёки зарделись. Ласки — это как средства выражения своих чувств. А она думала, что Сансу лишь нравится прикасаться к ней.       Скелет сидел и внимательно смотрел на чужую реакцию. Ожидал ответа. Он на самом деле не особо понимал, почему всё это делает. Просто хочет и всё. Вот внезапно возникло желание сделать что-то хорошее другому. Тем более, Аз стала для него ещё одним членом маленькой семьи.        — Потому что прикосновения и ласки у смертных — это как своего рода… и в большей части… они достаются существам… Понимаешь, эм… — она быстро опустила глаза и прикрыла их чёлкой.        — Дорогим? — догадался Санс. Он чуть наклонил голову вбок. — Я ведь верно понял? Если так, то почему тебя это так смущает? Разве это так плохо?        — Нет, не плохо, просто… Просто я не понимаю, от чего вот так вот всё… Скорее всего это подростковый возраст…        — Без понятия, что там у тебя, а я всем доволен. В плане объятий, — усмехнулся жнец. — Это приятно и невероятно. И я рад, что ты такая.       «Ох, если бы ты действительно понимал, что я так-то имею в виду… Нет, скорее всего я просто слишком многого хочу от него, чёрт!»       Девушка готова была рассказать всё как есть.        — С тобой всё хорошо? — чуть забеспокоился скелет. — А то впечатление, что ты либо отрастишь корни и станешь помидором, либо расплачешься и превратишься в квашеную капусту.        — Да, со мной всё хорошо! Просто, так скажем, хочу спать! — Девушка хотела было ещё сказать пару слов и ретироваться, однако она поняла, что всё ещё находится под куполом крыльев. Бежать некуда.        — Спи, не запрещаю. Я тебе предлагал, но ты не захотела.       Крылья шелохнулись. Это Санс пожал плечами, а те по инерции повторили движение.        — А сейчас захотела… Только, пожалуйста, расскажи что-нибудь о своих предпочтениях. Должна же я знать, что тебе нравится, Санс.       Девушка вновь положила голову на его колени и, закрыв глаза, начала слушать.        — Ну… Чтение. Иногда я увлекаюсь наукой. А ещё люблю смотреть за жизнью вокруг. Наблюдать и анализировать, — стал вспоминать скелет. — Что ещё? Ну, наверное, самое странное, я не очень люблю свою работу, однако бывают случаи, когда она доставляет мне удовольствие. Ради этих моментов стоит жить. Ещё предпочитаю, чтобы со мной общались на равных. Неприятно, когда передо мной кланяться начинают. Ну, поддержка Папса, это понятно, что ещё…       Он думал, иногда делая паузы, вспоминая.        — Кофе. Крепкий кофе. Не очень полезная еда… Книги, знания, это говорил…        — Хочешь, я завтра сварю тебе кофе? — зевая, спросила она с мягкой улыбкой на губах. — Книги… Самое ценное, что было в моей жизни после семьи и учёбы… И даже сейчас они остаются в сердце небольшой реликвией. Знания не проходят бесследно, а накапливаются… Только практики не хвата… — она зевнула, — не хватает. Я тоже люблю читать, а ещё сочинять стихи… И… быть рядом с тобой и Па…        — Пхах, если хочешь, то можешь приготовить.       Скелет улыбнулся. А от слов, что Аз любит быть рядом с ними, Сансу стало тепло на душе. Тепло, приятно и спокойно. Хотя, последнее лишь с одной стороны. С другой, скоро они расстанутся, и что тогда? Может, действительно не давать таблетки? Чтобы Азера могла быть рядом периодически.        — Хах, а ещё знаешь… Я часто думаю о том, что меня ждёт там, на службе богине жизни. Всё будет сложно или наоборот?.. Кстати, не волнуйся, я как-нибудь попробую сблизиться с ней. Наверное, она не такая уж и жестокая, Санс. Я больше уверена, она — жизнь, она милосердна к своим детям. И… насчёт туберкулёза… Она же задержит его, да? Я возьму с собой таблетки, да?       Скелет промолчал, прикрыл глазницы. Он не может отказаться. Ему придётся разрешить пойти к Жизни. И при этом он не может сказать, что болезнь Ториэль остановит. Вылечить ведь не смогла. Надежду убивать не хочется, потому было лучшим выходом молчать.        — Не волнуйся, я не уйду к ней насовсем, Санс, — стараясь подбодрить скелета, девушка хлопнула его по колену и, засмеявшись, улыбнулась. — Я просто думаю, что, возможно, мне когда-нибудь всё же повезёт и тогда… — Она сонно закрыла глаза и, взяв лежащую рядом ладонь старшего жнеца, прислонила к своей щеке. — Мы вновь будем вместе. Ты, я и Папирус.       Санс чуть улыбнулся.        — Конечно, Аз. Рано или поздно… мы все будем жить здесь…       Он провёл пальцами по коже. Закрыл глазницы, тоже погружаясь в сон.       В это время на небосводе начали виднеться потоки звёзд. Они всё ярче светились, придавая ещё более загадочный спектр луне. Лес тихо покачивался от ветерка. Всё было прекрасно, так тихо, так спокойно, но… Неделя, как таковая, незаметно прошла. Чем тише и беззаботнее время, тем оно быстрее и быстрее уходит.