Найденыш

Демиил уложил меня в постель и прилёг рядом, даже поверх одеяла, чтобы я не засыпала одна. И мне было очень уютно в его теплых объятиях, я даже почти забыла о своих беспокойствах и видела очень приятные сны. А утром обнаружила, что он тоже заснул и никуда не ушел. Причем разбудил нас обоих только стук в дверь, которым горничная обычно будила меня по утрам. Правда, она не стала заходить, только приоткрыла створку и сказала: — Господин приглашает вас и вашего гостя к завтраку, госпожа Тамия. Демиил выглядел довольно испуганным, когда проснулся, а после этих слов заметно смутился, даже щеки потемнели. Впрочем, и я тоже, вдруг подумают, что мы... Ну... А разве нельзя? Мы ведь в серьезных отношениях. Но ведь не в родительском же доме! — Прости меня, — пробормотал демон, почесывая висок, — я сам не заметил, как задремал. Триил будет злиться? — Надеюсь, что нет, — вздохнув, я села и запоздало попыталась поправить соскользнувший с плеча свободный рукав ночной рубашки, но он успел перехватить мою руку и, приподнявшись на локте, нежно поцеловал меня в шею. — Не буду тебе мешать, — шепотом пообещал Демиил, потираясь носом о мое ухо, — быстренько переоденусь и вернусь, хорошо? Чмокнув меня в уголок губ, он встал и сделал себя невидимым — только будто само собой открылось окно, когда он улетал. И да, это к лучшему, ведь мне нужно умыться, заплести волосы, одеться к завтраку, это было бы неловко делать при нем. Не пойду же я к родителям в его рубашке, в которой ходила в его особняке по утрам. Глупо хихикнув от этой нелепой мысли, я поторопилась встать. Ведь ещё придется объясняться с папой, а он, даже если не злится, точно будет раздражен. И ведь это даже случайно получилось! Вчера папа был очень недоволен, когда Демиил предложил нам с ним пожить вместе, но, наверное, это скоро произойдет? Мне нужно попросить у мам совета, как быть, ведь у меня появятся обязанности. У нас есть экономка, но я знаю, что во многих домах планированием хозяйства и мероприятий занимаются именно жены — рассылают приглашения, выбирают блюда и оформление залы, подбирают наряды для мужа и прислуги. Ох, нет, Тамия, возьми себя в руки, до этого ещё очень далеко! И не факт, что это вообще случится. Похлопав себя по щекам, я поспешно оделась, стараясь не наряжаться, ведь это будет обычный семейный завтрак. Волосы пришлось заплетать самой, поэтому получилось простенько, но ведь он уже видел меня такой, даже помогал мне делать прическу. Вспомнив, как Демиил восхищенно мурлыкал, что мои волосы очень мягкие и похожи на золотые нити, я невольно смутилась и отвела взгляд от зеркала. Он потрясающий, такой заботливый и галантный молодой демон, беспокоится о моем комфорте. Даже когти все обрезал — это ведь просто невероятно больно должно быть! Мои коготки недоразвитые, тонкие и хрупкие, но при этом постоянно растут и обламываются иногда. Хорошо, что мне не больно их подстригать, иначе я бы каждую неделю мучилась. Спускаясь на первый этаж, я чувствовала, что все лицо будто горит. Почему-то так неловко мне не было даже когда я вернулась со свидания лишь утром. Папа и мамы были в холле, а не в столовой, видимо, он хотел сразу... Ну, надеюсь, не поругать нас. К счастью, одновременно со мной в двери вошёл и Демиил, папа перевел тяжёлый взгляд на него и дал мне хоть пару мгновений на передышку. — Можешь же, когда захочешь, — проворчал папа, неторопливо поднимаясь, — заходи через двери, они для этого и нужны. Ещё вчера папа обращался к нему уважительно, но ведь теперь он уже не Люцифер, не Княжич, не наследник престола. Теперь он просто... Просто Демиил. — Моя вина, я не хотел вас беспокоить, — мой молодой демон и не подумал тушеваться под этим взглядом, даже легонько улыбнулся, наклоняя голову. Видимо, он всё ещё сохраняет манеру общения Люцифера, который в любом обществе будет выше своего собеседника. Надеюсь, ему будут и дальше такое прощать, ведь, лишившись рода, он не стал слабее, менее привлекательным и приятным в общении. — Прошу к столу, — вмешалась Римия, ухватила меня под руку и повела за собой. Как и в прошлый раз, когда Демиил трапезничал с нами, он сел на ее место, по правую руку от главы семейства, меня усадили с ним рядом, а мамы сели слева от папы. Мне нужно будет все это держать в голове, если придется... Так, нет, не забегаем вперёд. — Какое симпатичное колечко, — улыбнулась Берея, когда я брала салфетку со стола. И правда, в дневном свете хорошо видно, что жемчужина идеальной формы, слегка розоватая, такая красивая. Нисколько не хуже бриллианта Люциферов, а может, даже и лучше, ведь это самый настоящий символ его чувств ко мне. Может быть, он выбрал именно жемчуг потому, что у него в распоряжении порт? Впрочем, самое главное — папа заметно смягчился, видя улыбки мам. Мне бы очень не хотелось, чтобы он сердился на меня или Демиила, особенно после того, как он спас мою жизнь, заплатив непомерную цену. — По поводу школы, Мия, — я не ожидала, что папа заговорит именно об этом, но он так вздохнул, что я и без слов все поняла, — пока не решены все проблемы с человеками, я хотел бы, чтобы ты оставалась дома. — Конечно, — пробормотала я, опуская голову. Я не особо об этом задумывалась, но, разумеется, это очевидно — после скандала с участием моей расы, в результате которого даже погибли демоны, мне не стоит показываться в обществе. И без таких происшествий меня пытались обидеть, а теперь... Даже не знаю, смогу ли вообще когда-нибудь выйти в свет? Неужели придется на всю жизнь остаться затворницей? Закончив завтрак, папа поцеловал мам на прощание, чмокнул меня в щеку и улетел на службу. Надеюсь, у него не возникнет сложностей, ведь он поссорился с Князем вчера. Это кажется невероятным — за два дня просто рухнуло все, что могло. Никакой мне школы, я стала чуть ли не врагом всего мира, Демиил лишился рода, папе тоже досталось, мамы едва не пострадали. Невероятный, отвратительный кошмарный сон, который никак не заканчивается. — Ну что же, милые мои голубки, — усмехнулась Римия, смешливо прищурилась, — обязательно было тревожить нежные отцовские чувства? — Он, бедный, всю ночь ворочался и рычал в подушку, — закатила глаза Берея, махнув ладошкой. Но почему? Я думала, папе докладывают утром, если заметят гостя, оказывается, нет? Неужели он своей телепатией чувствует, что в доме чужой? Стыдно-то как! — Я только заскочил отдать кольцо, — с улыбкой ответил Демиил, и мне подумалось, что, что бы он дальше ни сказал, все равно их не переубедить, будут думать, что мы... Ну... — много летал за день, вот и нечаянно уснул. Звучит правдоподобно, но... Ну да, нечаянно прилёг на кровать, нечаянно уснул, конечно же. Именно это и было буквально написано у мам на лицах, но больше они ничего об этом не сказали, а после десерта и вовсе оставили нас наедине. Мне оставалось только вздохнуть. Только начало все налаживаться, только у меня появился ухажёр, даже преподнес мне кольцо — и теперь все вот так. Если бы не гон, он ведь не вляпался бы в эти глупости, не лишился бы титула. — Похоже, если бы не госпожи, быть бы мне опять битым, — хмыкнул демон, кончиками пальцев поглаживая меня по запястью, — что ты такая расстроенная, солнышко? И ведь даже милое прозвище мне придумал, комплименты делал, ни слова не сказал о моей неопытности, наверняка, раздражающей, у нас были чудесные свидания, он так старался для меня. И чем все кончилось? — Мне так жаль, — прошептала я, изо всех сил стараясь сдерживать слезы, — пожалуйста, прости меня за все. — Ну что же ты, — ласково промурлыкал Демиил, наклоняясь ближе и целуя меня в плечо прямо через блузку, — это был исключительно мой выбор, и я счастлив тебя спасти, Мия. — Но... Но ведь... — не зная, как высказать все, я только поджала губы. Я буду стараться, правда, я сделаю все, что в моих силах, но разве я смогу заменить ему семью? И отца, и братьев, и сестер, и всю ту роскошь и привилегии — разве можно было все это променять на одну лишь меня? — Если ты так переживаешь, то я честно могу сказать, что это была просто последняя капля, — вздохнув, он опёрся подбородком на ладонь, разглядывая картину на стене, — его наплевательское отношение к моим чувствам, нежелание слушать меня и хоть немного вступиться за мою любимую разрушили последний мостик, который делал нас родственниками, — любимую? Любимую? — знаешь, я ведь правда ненавижу его, — с усмешкой признался Демиил, и мне стало не по себе. Как можно ненавидеть свою семью? Родного отца? — он никогда не был таким милым папочкой, как Триил, только раздавал указания. Мои сестры выходят замуж по указке и со слезами, мои братья постоянно ранены, даже гибнут из-за его поручений, да и женятся далеко не по любви, — видимо, такова жизнь отпрысков Князя. Я не могу себе такого представить, как не могу и представить, как мог бы господин Ситриил окружить любовью и заботой всех своих детей. Помнит ли он хотя бы все двадцать шесть имён? — поверь, я ничего не потерял, скорее, освободился, — повернувшись ко мне со спокойной улыбкой, Демиил коснулся моей щеки, — и теперь у меня есть настоящее сокровище. Я смутилась, но не возражала, когда он наклонился ближе, чтобы поцеловать меня. Если Княжич не жалеет о своем решении, то и мне, наверное, не стоит жалеть его. Я вышла в холл, чтобы проводить своего молодого демона. И он воспользовался тем, что вокруг никого не было, ухватил меня вдруг за бока и поставил на диван. От этого неожиданного аттракциона я не могла не улыбнуться, за что и была расцелована. — Я уеду на пару дней, — шепнул Демиил, крепко меня обнимая. Я прикрыла глаза, прижимаясь к его груди. Мне не хочется, чтобы он уезжал, я бы хотела ещё побыть рядом, слушать его голос, — нужно кое-что уладить с моей собственностью, раз я сменил род, — не сменил, а отказался от него, добровольно лишился, — а после у нас будет пикник на берегу моря. Ничего себе! Несмотря на береговое расположение столицы, я только несколько раз бывала у воды. Может быть, тогда можно написать пару пейзажей? — И пленер? — попросила я, немного отстраняясь, чтобы сразу по его лицу заметить, что идея не понравилась. — И пленер, — с улыбкой кивнул демон, поцеловал меня в кончик носа, — до встречи, мое солнышко. Ещё одни короткие объятия, короткий поцелуй — и он помог мне спуститься на пол, а после ушел. Провожая его взглядом до дверей, я не могла не улыбнуться, потому что он довольно помахивал кончиком хвоста с милой кисточкой темного цвета, как и его лапы. Не зная, куда себя деть, я поднялась в мастерскую. Окинула взглядом свой творческий беспорядок и только вздохнула. Жаль, что я не смогу больше ходить в школу. Жаль потраченных денег на оплату обучения и все материалы. Жаль картин, которые могли бы уцелеть, а сейчас спрятаны в самый дальний угол, чтобы не попадались на глаза. Это был папин любимый пейзаж, это был чудесный портрет Береи, она на нем вышла такая красивая. Но ведь это не значит, что я больше не могу рисовать, правда? Ведь могу выйти в сад, к цветам, могу написать другой портрет, оказывается, даже могу отправиться на морской пленер. Взяв альбом, я пролистала уже заполненные страницы. Цветы, листочки, травы. И милый грибочек, который я зарисовала на нашем свидании за городом. В самом деле, как-нибудь наберусь смелости и попрошу Демиила мне позировать, напишу и его портрет. Поправив на безымянном пальце кольцо, я тронула гладкую и блестящую жемчужину. Красивая. На ней так много рефлексов, такой четкий блик, может, попробовать и ее крупным планом зарисовать? Но в другой раз, сейчас, боюсь, у меня нет настроения на красочные работы. Прихватив сумку, в которой лежало все для графики, я предупредила мам, что посижу в саду, пока ещё не слишком жарко. Они сразу же отправили со мной одну из горничных, на всякий случай, и, думаю, они правы. А ещё я сегодня не относила завтрак Виксу. Конечно, его уже покормили, но мы ведь только-только наладили отношения. Поэтому я попросила принести с кухни какое-нибудь лакомство для него. Викс дремал в вольере, растянувшись в тени и лениво подергивая кончиком хвоста. Такой огромный, блестящий, шикарный кот, загляденье. Может быть, и его нарисую, будет интересно, ведь я не пробовала ещё рисовать его черную шерсть. Заметив меня, он потянулся, растопыривая пальцы на лапах и показывая внушительные когти, встал и подошёл к решетке. Мне, как всегда, было не по себе от его прямого неподвижного взгляда, но я осторожно, надеясь, что успею отдернуть, протянула руку. Обнюхав мои пальцы, он притерся к ним щекой, царапнул меня жесткими усами. Зато дал себя погладить! И рядом ни папы, ни грума, только я и горничная, так что это правда его желание, а не послушание. За такую честь я не стала его долго мучить, немного почесала под подбородком и отдала сырую птичью ножку, надеясь только, что он не вместе с моими пальцами ее возьмёт. И не могла не вздрогнуть, когда его белые зубищи схватили угощение. Невероятно страшное животное, я вся ему на один укус, но ведь он приносил мне цветок в подарок, умеет быть милым. Пройдясь по дорожкам, я нашла себе место на одной из скамеек с видом на беседку. Давно не зарисовывала архитектуру, тут будет и резной узор, и прямые линии. — Госпожа! — вскрикнула вдруг горничная. Я не успела даже голову повернуть — меня схватили поперек туловища и сильно дёрнули вверх. — Госпожа-а! Крик застрял у меня в горле, потому что я ведь только на одной руке демона висела, пока он набирал высоту. А если уронит? Я ведь умру, умру, костей будет не собрать! Поэтому я изо всех сил обеими руками вцепилась в его локоть, выронив альбом — лишь бы только он меня не сбросил. Старый кошмар, как я падаю вниз в темноте и с яркими огнями вокруг, всплыл в голове, я зажмурилась. Это совсем не нежные объятия папы или Демиила, которые крепко и надёжно прижимали меня к себе. К тому же, дышать нечем, его рука передавила мне живот, больно и грубо. Только бы не сбросил, только бы не набрал высоту и сбросил меня вниз! Мне казалось, что он то снижался, то взлетал выше, от этого мутило, но я не решалась открыть глаза. И не сдержала крик ужаса, когда он правда меня бросил, не удержалась на своих слабых руках и... Сразу же упала на твердый пол, пребольно ударившись спиной. — Доставлено, ваша светлость, — гулко отчитался демон. Приоткрыв глаза, я обнаружила вокруг только каменные стены, освещенные факелами, и смогла только выдохнуть. Спасибо хотя бы за то, что я жива, — в камеру к остальным? — Да, и поживее, — распорядился кто-то другой. Я не успела посмотреть, меня схватили за локоть и практически поволокли, не давая нормально подняться. — Что вы делаете? — я правда собиралась возмутиться, ведь я знатная леди, но получилось как-то жалобно. — Пожалуйста, мне больно! — Молчать, — коротко приказали сверху, а потом меня просто швырнули вперёд. Снова упав на пол, я поторопилась приподняться, чтобы хотя бы осмотреться. И первым делом увидела других человеков. Их было трое, они, как и я, оказались в довольно просторной камере, а вместо решетки было поле. Неужели они так боятся, что кто-то может сбежать, что использовали поле? Я как-то видела его, папа разделял им двух сцепившихся котов, ведь в их драку лучше не влезать, можно остаться без конечностей. Но за что? Или здесь со мной те, кто смогли убить демонов? — О, мадама, — хмыкнул один из человеков. Я поднялась на ноги, как смогла, украдкой поправила юбку, потому что прихорашиваться положено в уединенном месте. Но какое же теперь уединение, если тут со мной трое в камере, а у двери караул? — впервые вижу нашу. — Страшилище, — фыркнул второй, и я не сдержалась, вздрогнула, прижимая к животу сумку, чтобы хоть как-то спрятаться. Выходит, я и для своих сородичей уродлива? Или дело в том, что они тоже росли здесь? Я понимаю, совсем не похожа на демониц, но зачем же так... Поджав губы, я отошла к стене и опустила голову. Что мне теперь делать? У кого попросить помощи? Сбежать я бы не смогла, даже если бы поля не было, тут ведь стража. Может быть, мы где-то поблизости от дворца? Может быть, папа за мной придет? Здесь даже присесть не на что, одна стена влажная и вся заросла не очень приятным на вид мхом, потолок низкий и гнетущий. — А вообще, кстати, интересно, — сказал тот человек, который первым высказывался, — иди-ка сюда. — Что вам нужно? — я попыталась избежать его прикосновения и невольно шагнула туда, куда он указывал, в угол. Одежда на них простая, видимо, не так повезло, как мне, их усыновили не такие богатые семьи. Но они же понимают, кто я? На мне сапфировые серьги, я из рода Асмодеев, они же не собираются меня обидеть? — Попробовать, как оно, дома, — с нехорошей усмешкой пояснил он. Я не понимала, в чем дело, но промелькнула мысль, что нужно залезть в сумку. У меня там есть крошечный ножичек для заточки, папа всегда говорил, что надо им пользоваться, если кто-то начнет приставать, потому что это отпор, который напугает злоумышленника, но причинить серьезный вред не получится. Нет, он точно мне сейчас нужен! Потому что человек задрал рубаху и приспустил штаны! Что он задумал? Что угодно, только не это, ведь правда? И в этом углу нас даже не видно страже, неужели они не вмешаются? — Вы не посмеете, — предупредила я, но голос так дрожал, что самой стало ещё страшнее. Они же сказали, что я уродливая, к чему это сейчас? — отойдите... Я не успела закончить, он ударил кулаком по стене рядом с моей головой. — Рот прикрой, а лучше вставай на колени и открой пошире, — посоветовали мне. Я... Я не буду! Лучше пусть убьет меня! Я не поддамся насилию, это позор! К тому же, а как же кольцо? Я теперь просто не имею права делать что-то такое с другим мужчиной! Он дёрнул меня за руку, я едва не упала на колени, но удержалась. И открыла глаза. — Фу, — не сдержалась я, когда эта часть его тела оказалась прямо на линии моего взгляда, — что с ним случилось? Поэтому этот человек так себя ведёт? Потому что никто добровольно не соглашался? Я изучала анатомию по учебникам, уже даже... Ну, все же, Демиил... Но это? Что это вообще такое? Он такой странный и несуразный. И что это вообще внизу болтается? — Чего? — кажется, несостоявшийся насильник даже не знает, что с ним что-то не так. — Он слишком странный, вам нужно обратиться к целителю, — пробормотала я, отворачиваясь, — прошу, уберите, я только недавно позавтракала. От вида этой гадости меня почти ощутимо затошнило, неужели он не понимает, что болен? Даже не представляю, что это за болезнь такая может быть. Или проклятие? — С дуба рухнула?! — прорычал человек и вдруг с ужасной силой ударил меня по щеке. А остальные, вместо того, чтобы помочь мне, только смеялись, стоя у противоположной стены. Ворча и поправляя одежду, этот противный человек тоже ушел к ним. Придерживаясь за горящее лицо, я съехала по стене. Это было ошибкой, ведь едва не ободрала спину, но зато смогла устроиться на корточках и подумать. Наверное, мне повезло. Ничего страшного не случилось, если не считать ужасного зрелища. Если этого никто не видел, а свидетели не станут болтать, то никто не узнает. И никто не должен знать. Потому что это ведь позор. Сразу пойдут толки, что это была моя инициатива, ведь мы одной расы. Но как бы я могла? У их лиц столь же непривычные и отталкивающие пропорции, как те, которые я каждый день вижу в зеркале. Неужели кто-то сможет поверить, что я бы согласилась, состоя в отношениях с Демиилом? С высоким, статным демоном, у него гармоничные черты лица, образцовые длинные рога с симметричным плавным изгибом, атлетичная фигура. Неужели кто-то поверит, что я променяла его на этих?.. Нет. Я никому не скажу. Никто не узнает. Даже мамам не расскажу. И почему я вообще раздумываю о своей чести, когда моя жизнь под угрозой? А если двое других тоже попытаются? Человеки расселись в противоположном углу и о чем-то негромко шушукались. Я, кажется, расслышала что-то про триангуляцию, что есть запасной, что-то про врата. Ну нельзя ли говорить погромче? Поле не пропускает звуки, демоны их не подслушают, а я, может быть, смогу передать хоть что-то из этого папе. Заметив активность за полем, я немного передвинулась, чтобы лучше видеть общую залу. И вскочила — папа! Папа прилетел за мной! У него на плечах висли стражники, но он только стряхивал их, продвигаясь, сюда, ко мне! Папочка пришел спасти меня! Я подбежала к полю, прижимая сумку к груди, но он отвернулся к другому демону. Ох, я его знаю, это господин Нириил Вельзевул, он бывал у нас дома на ужинах, начальник другого караула. Они о чем-то говорили, вернее, папа явно кричал и тряс его за грудки, а господин Нириил вполне спокойно отвечал. Что, меня отказываются выпускать? Но мне нужно сказать папе то, что я услышала! Зарывшись в сумку, я взяла уголёк и с трудом отыскала клочок бумаги. Так, что написать? Самое важное! Врата, я думаю, да, ведь раньше с той расой была война, вдруг они опять хотят вторгнуться. И триангуляция, я не знаю, что это, но они о ней очень беспокоились, значит, это важно. Я приложила записку к полю, но не могла позвать, не могла даже постучать, чтобы папа заметил ее. Зато мой жест заметил господин Нириил, указал на меня. — Эй, ты что делаешь там? — с подозрением окликнул один из человеков. Я не стала отвечать, что спасаю свою семью от возможной войны. Наверное, я что-то не так поняла, не собираюсь вникать, я просто сделаю все, что могу. Ведь я — дочь начальника караула, я столько слышала историй о разных завоеваниях, я должна была уловить суть. Меня схватили за локоть, пытаясь оттащить, и папа мгновенно окончательно разъярился. Поле исчезло, и хватка на моей руке сразу же ослабла. — Моя крошка, — подхватив меня на руки, папа крепко прижал меня к себе, расцеловал в лоб и щеки. Оказавшись в его руках, в безопасности, я не смогла больше сдерживаться, все переживания прорвались слезами. Уткнувшись лицом в его жёсткий мундир, я зажмурилась. Надеюсь, все кончилось. Я хочу домой, к мамам, к Демиилу, — ты цела? Кто тебя ударил? Если я скажу — этот человек умрет через мгновение. Я не хочу, чтобы из-за меня кого-то убивали. Но он хотел меня изнасиловать! К тому же, ещё и заразить той неведомой болезнью, из-за которой так искалечен. Повернувшись, я едва не простилась с завтраком, потому что этот человек уже лежал на полу. А его голова валялась отдельно и осуждающе пялилась прямо на меня. Снова поспешно уткнувшись папе в плечо, я пробормотала, что он уже мертв. Ужасно. Это все из-за меня. — Расскажи-ка, что за триангуляция, — господин Вельзевул помахал моей небрежной запиской. — Они говорили об этом, я не знаю, — мне было страшно поднять на него взгляд, я только крепче обняла папину шею. — Они все до единого телепаты, — хмыкнул папа, которому, как и всем Асмодеям, достались впечатляющие способности в этой сфере, — но я думал, что у человека не должно быть магии. Я помню, как папа рассказывал мне, что это ему рассказали целители. И у меня никогда не было никакой магии, даже простенькой стихийной, я даже не могла воспринять папину телепатию. — У них у всех была, — пожал плечами господин Нириил, — и их все ещё трое. — Серьезно, переживаешь об этом? — хмыкнул отец, поставил вдруг меня на ноги и шагнул в камеру, вынимая меч из ножен. Я поторопилась отвернуться, не понимая, что происходит, за что он хочет их убить. — Какой ужас, заключённые пытались сбежать, но я их остановил. Он говорил это без эмоций, спокойно, но жуткие чвокающие звуки не давали сомневаться в происходящем в камере. — Я доложу обо всем Князю, — вздохнул господин Вельзевул. — А я потом спрошу у него, с какой стати он велел посадить мою дочь в одну камеру с этим отребьем, — с угрозой пообещал папа, снова поднимая меня на руки и раскрывая крылья. Я не понимаю! Не понимаю, что это было, как решилось, куда мы летим. Но, наверное, домой. Домой ведь, правда? Да, папа принес меня домой. Попросил привести себя в порядок и прийти к нему в кабинет для разговора. Мамы охали надо мной, Берея даже плакала, подлечивая мне щеку. Я тщательно искупалась в горячей воде, пытаясь оттереть с себя возможную заразу, ведь это была грязная камера, да и тот ужас не шел из головы. Это же не может быть нормальным здоровым органом, кошмар какой! Вздохнув, я потрогала мыльные пузырьки на поверхности воды. Папа ведь не будет меня ругать? Я не смогла бы сопротивляться стражу, я не покидала наш сад. Наверное, мне не стоило выходить из дома, да? Но откуда мне было знать, что меня похитят прямо из-под окон? Подсушив волосы, я собрала их на макушке. Так будут дольше сохнуть, но и мыть их посреди дня для меня непривычно. Переодевшись в чистое, я постаралась унять нервную дрожь и постучалась в дверь кабинета. — Заходи, малышка, — позвал папа. Он сидел в кресле у окна, а на столике уже сервировали чай и пирожные. Похоже, меня не будут ругать, да? — как ты себя чувствуешь? — Нормально, — сев напротив, я сложила руки на коленях, — что теперь будет? Если папа нарушил приказ Князя, его ведь могут и со службы выгнать, что тогда? Может, получится его уговорить не ссориться с господином Ситриилом? — В общем, расскажу коротко, — вздохнув, папа взял со столика чашку, и я тоже, — триангуляция нужна для открытия врат, я думаю, ты уже догадалась, — я кивнула, потому что это вполне было понятно по контексту, — а в качестве маяков, похоже, использовались человеки, которых подкинули в наш мир двадцать лет назад, — я не понимаю, разве это не слишком сложный план? — когда ты теряла сознание, а другие приходили в бешенство, как раз шла передача сигнала. С этим сигналом, мы думаем, они получили всю нужную информацию. Так вот как они узнали про триангуляцию? Их оставалось как раз трое, они говорили, что есть запасной, видимо, я. Но ведь у меня нет магии. Значит, я даже среди своей расы никчемная? — Но теперь же у них не получится? — переспросила я, чтобы не задумываться об этом. — Если их отловили всех, то не получится, — кивнул папа, и я не удержалась от вздоха. Выходит, все кончилось. Но так ли просто мне простят принадлежность к этой расе? — мне очень жаль, что такое случилось, Мия. — Нет, это ты прости меня, — опустив голову, я предпочла смотреть на переливы цвета в чае, — от меня столько проблем. Проворчав, что я говорю глупости, папа пододвинул ко мне ближе блюдо с пирожными. Значит, важный разговор окончен. Мне стало немного легче, когда я положила в рот первый кусочек холодного и сладкого пирожного. Значит, я не зря прислушивалась, правильно поняла, что это подсказка. Значит, войны уже не будет. А папа собирается поссориться с Князем из-за отношения ко мне. Как бы мне его отговорить? Я ведь даже не стою того. — Кстати, кое-что ещё, Мия, — я подняла голову и сразу поняла, что он очень серьезен, — насчёт твоего молодого демона, — а что такое? Неужели папа против теперь, когда у него нет рода? — я говорил, если помнишь, что мне все равно, кто будет твоим избранником, но, если это будет Демиил, тебе придется вместе с ним выпасть из высшего общества, — ну и что? Я не светская особа, вряд ли мне будут рады на балах в ближайшие годы, к тому же, я не хочу лишний раз порождать слухи о своем уродстве, — поэтому, если ты решишь связать свою жизнь с ним, я приглашу его в нашу семью. — Что? — только и смогла выдавить я. Я уже думала, как буду просить не прогонять его, но это... — Это вполне нормальная практика, когда знатная леди принимает браслет от демона из более низкого сословия, — папа пожал плечами, как будто ничего такого и не говорил, — пока не говори ему об этом, я сам предложу, когда... Кхм... Если придет время. Конечно, он не забыл сделать вид, что против, но я все равно встала и обняла его. Мой папа самый лучший! Бережет меня, балует, даже разрешил неравный брак и ищет способы улучшить ситуацию!