Их история

      Джиневра же, после прощания с родителями, быстро скрывается в толпе детей. Всё равно её братья рассеялись по своим компаниям, уходя в самый конец поезда. Она зашла в последнюю кабинку, где встретилась вновь со знакомыми серыми глазами.       — А, можно мне?       — Нет, тебе нельзя.       — Действительно, а что я спрашиваю?       Сев напротив него, она попыталась убрать свою сумку на верхюю полку, но из-за маленького роста и тяжести сумки она падает Джиневре на голову. Та в свою очередь на пару мгновений застывает, не понимая, что произошло. И только когда она видит удивление на лице Драко, она кривляется, готовясь зареветь. Увидев это, Драко быстро сажает её, и кладёт её сумку в верхнюю часть купе.       — Уизли, не реви.       Увидев её почти наполненные слезами глаза, он еще больше злится, или нервничает.       — Не реви, нельзя, Уизли!       Но его слова не помогают, и она в пару секундах от того, чтоб заплакать.       — Черт, — успевает произнести и целует её макушку, в то место, куда попала её сумка.       Джиневра удивлённо открывает рот, желая что-то сказать, но снова не дав ей этого сделать, Драко достаёт из переднего кармана мантии шоколад и, быстро сунув в ладони сладость, не глядя на неё, встаёт и уходит из купе.       По дороге к уборной он встречает своих одногруппников — Забини и Паркинсон, которые зашли в своё купе. Заметив Малфоя, они зовут его с собой. Блондин же соглашается и они вместе проводят какое-то время, обсуждая квиддич и новое поступление учеников.       Джиневра же в это время смотрит на шоколадку, которую ей только что дали. Она была необычная, таких девочка еще не видела. Открыв упаковку, она видит надпись во внутренней стороне: «С любовью, Н. Б». Не поняв, чьи это инициалы, она кладёт упаковку в карман и пробует шоколад. И на её удивление он оказывается ужасно горьким, она никогда не пробовала такой горькой шоколадки, и, выплюнув её в платок, убирает подальше.       Затем, смотря на быстро движущиеся пейзажи и прислонившись к окну, она засыпает. Уже ближе к Хогвартсу Драко вернётся в своё купе, где увидит подрагивающую от скачек поезда Уизли. И по каким-то причинам садится рядом. После очередного скачка поезда при повороте, её голова оказывается на его плече. В такой позе они и остаются, пока дверь купе не открывается с ужасным треском, за которой стоит Рон Уизли с друзьями. Увидев Джинни, которая спокойно спит, опираясь на Малфоя, который в свою очередь сидит, скрестив руки с закрытыми глазами, Рон взрывается и начинает орать. Что только не вылилось с его уст. И обвинения, и оскорбления. В итоге Джиневра проснулась, ужасно недовольная, что её разбудили, ведь она всю ночь не спала, нетерпеливо ожидая утра. Сейчас же она, силой вытолкнув кричащего брата, забрала с верхней полки сумку и села напротив Малфоя.       — Где мы?       — Почти у Хогвартса.       — Сколько ещё?       — Максимум несколько минут.       Кивнув в знак благодарности, Джиневра снова закрыла глаза, гневно выдохнув. Она открыла глаза и встала, собираясь уйти.       — Спасибо.       Кратко бросив благодарность, она выходит из купе. В следующий раз они встретятся уже на церемонии распределения.       Когда её отправляют в Слизерин, зал молчит. Она быстрым шагом направляется к столу своего факультета, но не слышит аплодисментов от учеников. Она совершенно спокойно садится рядом с остальными первокурсниками и сражается взглядом со всеми, кто презренно на неё смотрит.       Малфой вновь решает ослушаться всех правил и протягивает руку.       — Драко Малфой, будем знакомы.       — Джиневра Уизли, приятно познакомиться.       И они пожимают руки, зал на удивление все еще погашен тишиной. И слизеринцы, которые наблюдали за этим, шепчутся и переглядываются.       Это был первый раз, когда они выбрали друг друга.       Дальше история развивалась вполне обыденно. Джиневра освоилась в школе, при этом все реже и реже встречаясь с братьями. Редкими стали встречи и с Малфоем. Она подружилась с Келвином Криви, чистокровным волшебником, который учился на год старше. Большую часть времени она проводила в спальне, и всегда носила свой дневник.       А Малфой совсем отвлёкся, пытаясь насолить Золотой троице. При этом все чаще и чаще ловя себя на мыслях об этой грязнокровке.       Потом начались слухи об открытии Тайной комнаты, наследнике Слизерина. Какое-то время все оставалось на уровне слухов, но после первых жертв и посланий началась уже реальная паника. После того, как нашли Грейнджер, Малфой замечает одну маленькую деталь. Он замечает в её руках обёртку из-под шоколада. Всё бы ничего, но на нем были инициалы его матери. Драко удивился — он никому не давал плитки, да и кончились они давно. На ум приходит первый день, но она же не могла его так долго хранить? Видимо могла.       Он поджидает её в одном из коридоров школы. Далеко за полночь, выглядит она испуганной. Встретив её, он сам удивляется. Худое и бледное тело, уставшие, поникшие глаза, и дневник, чёртов дневник. Диалог так и не происходит.       В ней, Джинни Уизли, не было той Джиневры, которую он видел ранее. Сейчас, некогда маленькая шустрая девочка, стала запуганным хищником. Он попытается заговорить в ту ночь, на следующий день. И ещё, и ещё. Но её будто подменили, будто в ней не осталось её.       Малфой мог забыть её, заняться своими делами, но он не может. Что-то мешает ему быть самим собой. И Драко решает подтолкнуть её братца к разгадке. В ту ночь, когда Золотая троица решает покончить с этим, он идет с ними, конечно скрытно, под зельем невидимости. Видит всё: и Василиска, и Реддла. Но видит то, что хуже взгляда змея Салазара. Её совсем безжизненное тело. Он отступает назад, взгляд нервно начинает дёргаться. В ту ночь Малфой увидит многое, успеет испытать весь спектр эмоций. Но картина лежащей девочки, совсем бледной, всегда останется с ним. Почему-то Малфой не может быть собой, когда это касается её. Ему было совершенно нестрашно, нестрашно умереть, быть найденным, пострадать. Он лишь думал, как можно ей помочь.       Но Поттер справляется, геройствует, убивает Василиска, забирает Джиневру, но оставляет дневник.       Действия зелья проходит, Малфой подходит к тому месту, где лежала Уизли. Рядом лежит дневник Тома Реддла, Драко открывает его.       Крестраж уничтожен, он потерял свою силу. Из всех записей читаемой была лишь одна:       "Дорогой дневник, я встретила парня. Он озарил мои тусклые дни светом радости. Дорогой дневник, есть еще один. Он совсем другой. Это чертовски сложный выбор».       Малфой покидает комнату, погруженный в мысли и чертовски уставший.       Дальше будет запутаннее, сложнее. Её сразу же отправили в больницу Святого Мунго. В это время в школе произойдёт много чего: жертвы Василиска придут в себя, победа Поттера в квиддиче, ссоры с Золотой троицей. Встретятся они нескоро, её лечение раз за разом будут продлевать. Открыто спрашивать о ней нельзя. Ему лишь остается гадать по поведению её братьев. Он не знает чем она болеет, когда вылечится? Вылечится ли вообще? Знает лишь, что, если она умрет, он узнает.       Поддаётся её привычке, пишет письма, без марок, без адреса. Письмо без отправителя, письма без получателя. Он уверен, что к ней они не попадут. Почти уверен, ведь она тоже так думала про свои письма. Малфой однажды видит свое отражение, когда перечитывает ингредиент имбирного печенья. Его пробирает злость, его выражение лица в тот моменты заставляет кровь пылать. Он с силой смахивает колбу с чернилами. Видит как стеклянная форма разбивается с треском, а по стене разливается чернила, наполняя комнату своим запахом. Он смотрит как капли по стене соревнуются кто быстрее разобьётся об твёрдый пол реальности. Побеждает сам Малфой. С того дня он не задумывается о Джинни Уизли. Но Джиневра остается глубоко внутри, слишком глубоко, чтоб видеть лучи раздумий. Год проходить насыщенно. Малфой и забывает о существовании рыжего пятна, что так непривычно украшало гостиную.       Тем временем Джиневра пережила то, что заставило её огненные волосы покрыться стрессовой сединой. Дневник, Реддл, Тайная комната, Василиск. Она все ещё с холодом по спине вспоминала эти дни. Джиневра мало что отчётливо помнила за последние месяца, воспоминания приходили ей короткими моментами. Лежа очередной день в палате, она пыталась восстановить цепочку действий, что совсем не удавалось, чёрт.       Уизли навещали родители по средам, и Криви по субботам. Палата была белоснежной, без каких либо даже намёков на развлечения. Ей строго запретили вставать, оставалось лишь целыми днями обдумывать какие-то темы. В Джиневре Уизли, как предполагали врачи, была травма, которая вполне могла закончиться трагично. Ей казалось, что она находится в психушке. Ни время, ни месяц, не были известны. В одну из довольно солнечных суббот, Колин пришёл со стопкой книг, цветов и надёжно спрятанных шоколадок. За долгое время на правильном питании, ей совсем не чуждо было желание наконец попробовать сладкий ломтик счастья. На этот раз он задержался чуть дольше. Они шутили, играли, он рассказывал ей все новости в школе, привез ей некоторые фотографии. И сделал с ней снимок, на котором Джиневра и сам владелец колдогрофа. Они смотрят на камеру, потом смеются, смотря друг на друга. После его ухода она чувствует приятную теплоту.       Потом, анализируя прошедший день, она вспоминает слова Криви: уже май. Значит её должны скоро отпустить.       Так и происходит. Через несколько дней, её выпускают. Она вновь зарывается в облака, ощущение долгожданной победы, свободы. Дома же к ней относятся странно, с каким-то опасением. В одну из дождливых июльских ночей к ней приходит письмо. Письмо от... От Колина, да, впрочем, Джинни другого и не ждала. Ну почти.       В первый раз они выбрали не друг друга.       В письмах были новости, какие-то истории. Но в основном там были фотографии. Фотография Джинни в день поступления. Она там сидела с тыквенным соком в руках, смотря вдаль. На второй фотографии кадр, когда они с Малфоем пожимают руки и улыбаются. Дальше просто прекрасные пейзажи, школа на рассвете, подземелье, закаты.