Цепи

— Мне все равно. — Он наш сын! — Он мелкий говнюк, что сбежал из дома! — Шастун прикрикнул и с силой ударил по столу, отчего приборы на нем подпрыгнули и жалостливо звякнули. Женщина вздрогнула, но не отвела взгляд, продолжая с вызовом смотреть на мужа. — Вернется, когда осознает, какую глупость совершил. — Андрей… — Я все сказал.       Мужчина, не прерывая зрительного контакта, проговорил предложение максимально медленно и чётко, будто разговаривал не с женой, а с маленьким сыном, что совершенно не обращал внимания ни на перебранку родителей, ни на пропажу брата.        Отсутствие Антона заметили ещё за завтраком того дня, но отец семейства, прознав что к чему, сразу сказал, что не будет отправлять людей на поиски сына. Мать парня, пусть и не уделяла тому достаточно внимания, все же переживала. Единственным, кто и вправду волновался о том, что Антон перестал выходить на связь, был Дима.       Позов помнил, что они с другом перебрали с алкоголем, помнил, как они болтались по улицам, но совершенно не помнил, как закончилась эта спонтанная гулянка. Парень даже порывался наведаться в дом к Шастунам, но помнил, что отец друга на дух его не переносил и совершенно точно не дал бы Диме и близко подойти к его семье. Хватало и того, что Андрей закрывал глаза на общение парней в школе. Так что Позов, поразмыслив часик, пришёл к выводу, что Антона забрали люди отца. А по возвращении домой парень был наказан за побег и лишен средств связи с внешним миром. Звучало вполне правдоподобно, хоть некоторые детали по-прежнему не укладывались в голове парня. Тот даже стал сомневаться в своих умственных способностях, но списал все на волнение и усталость.       В общем и целом, за Антона никто не переживал. И знай тот об этом, наверняка задумался бы о своём окружении и причинах оставаться среди таких людей. Но Шастун не думал об этом, он не знал, что сейчас происходит за стенами здания, в котором находился. Антон не знал. Вообще ничего. Н е з н а л.        Несмотря на то, что Шастун не помнил, ни как здесь оказался, ни кто все люди, которые приходили к нему, он чувствовал себя в безопасности и комфорте. В его комнате было все необходимое, начиная от сменного белья и заканчивая всевозможными развлечениями. Раз в день приходил врач и осматривал парня, в конце контролируя приём таблеток.        Но больше всего Антону нравилось проводить время с мужчиной, что приходил к нему, чтобы вместе поужинать. Они виделись всего несколько раз, но тот уже завоевал внимание, заполнив собой все место в голове Антона. Мужчина представился Арсением Поповым. Он красиво улыбался и говорил, а его глаза, точно ясное небо, не давали и шанса на то, чтобы забыть их.       Иногда Антону снились ясные сны, словно фильмы или забытые когда-то воспоминания. Дима, отец, Пашка и привычная комната, по которой парень немного, но все же скучал. Но здесь тоже было хорошо. Все удобства, приятная компания в виде Серёжи, что уже также симпатизировал Антону, книги, фильмы, вкусная еда. И Арсений.        Арсений тоже снился парню. Но этот сон был неприятным, страшным и болезненным. После таких ночей доктор просил выпить на одну таблетку больше, а Серёжа уверял парня в том, что это не более, чем кошмар. И Антон верил. Арсений не мог поступить с ним так. Арсений никогда бы не навредил ему. Арсений сказал, что Антон ему нравится…

***

      За дверью, гулом отдаваясь в больной голове, слышались быстрые шаги и голоса. Шум, что мешал расслышать парню слова прибывших, нарастал с каждой секундой. Ощущение было похоже на то, когда шум помех в телевизоре заполняет собой все пространство. Привычное ощущение после дневного сна, только сильнее в стократ. Щёлкнула ручка двери, послышался знакомый запах, вызывая широкую улыбку. — Антон, я тебя разбудил? — Мужчина подошёл к кровати парня и, присев перед ней, медленно убрал попавшую на заспанное лицо прядку волос. Шастун накрыл холодную руку тёплой ладонью, пока та не ускользнула с его щеки. — Нет. — Поняв, что перспектива утонуть в чужих глазах слишком велика, Антон отвёл взгляд, переводя его на распущенный красный галстук. — Нет, не разбудил. — Поужинаешь со мной?       Казалось бы, улыбка на лице подростка не может расцвести ярче. Но стоило Антону увидеть белоснежный зубы Арсения, выглядывающие из-под пухлых губ, как улыбка невольно расползлась ещё шире. — С удовольствием. Как обычно. — В этот раз не будет «как обычно».       Арсений поднялся с пола и, сев рядом с ногами парня, прошёлся кончиками пальцев от уха до оголенных ключиц Антона, вызывая у последнего табун мурашек по всему телу. Парень поднялся на локтях и с интересом посмотрел в голубые глаза. Чужое запястье обхватили тонкие пальцы, заставляя его хозяина прекратить свою импровизированную прогулку и полностью переключить свое внимание на заинтригованного парнишку. — Всему свое время, Антон. — Всё ещё холодная ладонь потрепала и без того растрепанные русые волосы и сразу же пропала. — Я зайду через час. Будь готов. — Что? Сегодня мы ужинаем не здесь?       От неожиданной новости Антон буквально подскочил в кровати. Возбуждение от предстоящего вечера разлилось по всему телу, прогоняя остатки недавнего сна и головной боли. Арсений приходил уже не в первый раз, всегда оставаясь с Антоном поужинать в его комнате. Но в этот раз все будет иначе. Арсений сам сказал, а значит будет так. — Антон, — мужчина наклонился к парню и, оставив недолгий поцелуй на молочной коже шеи, повторил свои недавние слова. — Всему свое время.       Дверь за Поповым тихонько хлопнула, оставляя Антона наедине со своими мыслями и горящими щеками. Рука, прижатая к месту поцелуя, немного покалывала.

***

— Сколько ты будешь играть в хорошенького? — Серёжа сдвинул брови, смотря на поправляющего галстук мужчину. Тот усмехнулся и кинул на друга самодовольный взгляд. — Играть? Тц, ты меня обижаешь. Приготовь его.       Серёже не надо было повторять дважды. Он слишком хорошо знал, где пролегает эта грань между другом-Арсением и боссом-Арсением. И пока Лазарев не был готов пересекать линию и жертвовать своей шкурой на благо паренька. Тем более, что его жертва здесь никак не поможет, да и Антон того не стоил. Серёжа жизнь любит.       Арсений вдохнул родной табачный дым, прикрывая глаза. Привычка курить после визита Антона появилась как-то сама собой, но никак не мешала мужчине. Напротив, давая время подумать. — Играю? Что ж, эта роль мне нравится.       Попов усмехнулся и, потушив окурок, оттолкнулся от холодной стены. В детстве Арсений мечтал стать актёром, но после, осознав всю суровость реальности, отказался от этой глупой мечты, отдавшись более «зрелой». Однако сейчас мужчина ощущал себя на сцене, где с каждым актом им все больше овладевал азарт. Антон не помнил, ни как оказался здесь, ни что последовало после его приезда. Так что благодаря наркотикам, которые ему любезно поставлялись, парню оказалось легко внушить то, что его, бедного и побитого, приютил Арсений, окружив любовью и заботой. Такая наивность парня позабавила Арсения, и он с радостью принял правила игры.       Как просто завоевать сердце подростка.       Поначалу Попов скептически отнёсся к предложению Масленникова обменять какого-то парнишку на поставку редкой наркоты, но, узнав всю пользу этой сделки, с радостью отдал Эмильена обратно в руки своего хахаля. И теперь Арсений мог в полной мере наслаждаться результатами данной сделки.       Насколько хрупкое человеческое сознание. И как же легко играть чужими воспоминаниями и чувствами. Антон, определённо, самая любимая игрушка в коллекции Арсения. И совсем скоро мужчина сможет увидеть неподдельное удовольствие на лице парня.       Он совсем не такой, как те продажные шлюхи, что были до него. Антон настоящий. И кто знает, могли бы встретиться они в других обстоятельствах. Будь они простыми людьми, коллегами или обычными знакомыми, где-то вне преступного мира. Быть может тогда… Они бы ни за что не встретились. Но сейчас Антон крутился перед зеркалом, примеряя рубашку за рубашкой, только бы понравиться мужчине. А Арсений стоял на улице, предвкушая оказаться в тесном, податливом и таком хрупком теле паренька. Они оба были влюблены. Антон в Арсения, а Арсений в тело Антона.       Шастун хотел сбежать, и сбежал. Он хотел найти место, где сможет остаться. Хотел найти того, с кем сможет чувствовать себя комфортно. И так вышло, что все это он нашёл здесь, рядом с Арсением, что помог ему и приютил. Сам Антон не помнил того, как попал сюда, но по рассказам Серёжи можно было понять, что они с Димой попали в передрягу, из которой их вытащил Попов.        Антон помнил, как очаровал его мужчина в их первую встречу, поэтому сомнений в том, что Арсений помог ему, не возникало. Арсений лучше отца. Арсений хороший. Арсений…       Улыбнувшись своему отражению, Шастун почувствовал в коленях небольшую дрожь от предвкушения. Может ли он рассчитывать на взаимность? Пальцы легонько коснулись места недавнего поцелуя, пуская по тонкой коже разряд тока. Может. Попов явно давал парню понять об этом, всячески окружая его вниманием.       Антон был влюблен. Впервые в своей жизни он испытывал то чувство, которое прежде знал лишь из книг и фильмов, что они смотрели с Димой. Бабочки кружили в животе, крылышками щекоча желудок и грудь, иногда задевая чувствительное место в паху.        В дверь постучали. И этот звук словно прошёлся по органам Антона, заставляя волноваться ещё больше прежнего. Они с Арсением идут на свидание. Именно так в своей голове парень обозвал этот вечер. — Ты прекрасно выглядишь. — Арсений подошёл к Антону, все ещё стоящему лицом к зеркалу, со спины, и положил руки на хрупкие плечи, вновь касаясь губами мурашек на шее. — Готов к прекрасному вечеру? — Это свидание? — Поцелуй словно вселил в Антона уверенность в том, что мужчине можно задать этот волнующий парня вопрос. И он, сосредоточившись всем своим нутром в пульсирующем месте на шее, надеялся услышать положительный ответ. — Да. Да, Антон. Это свидание. Я надеюсь, ты не будешь против провести его со мной. Ведь так, мышонок?       Арсений провел носом по юношеской шее, опаляя кожу на ней горячим дыханием. Антон вздрогнул, но почувствовав на талии крепкие мужские руки, чуть обмяк. Он всем телом ощущал жгучее желание прижаться к Поповской груди и чувствовать горячие ладони на своём животе. Бабочки в животе словно нюхнули спидов, карябая лапками все нутро Шастуна.       Арсений в последний раз вдохнул запах парня и отстранился, обхватывая чужую ладонь. — Пора идти. Иначе успеем ухватить лишь десерт.       Арсений не уточнял, что десертом этого вечера выступал сам Антон. Но этого и не требовалось. Казалось, парень был готов к главному событию вечера уже сейчас. А Арсений получал нереальный кайф, ощущая, как юношеское тело плавится в его руках, а на молочной коже выступают мурашки возбуждения. В этот раз крики Антона будут иные. В этот раз Попов не даст мальчишке забыть ИХ ночь. И пускай тот думает, что это их первый раз, пускай считает, что это именно его желание. А Арсений вновь выступит в роли благородного рыцаря.

***

      Арсений открыл дверь и галантно предложил руку парню. Антон, краснея с головы до пят, принял руку и позволил провести себя под руку до дверей ресторана. Внутри веяло роскошью. И пусть Шастун уже бывал в заведениях подобного уровня, рядом с Арсением это место обрело особую атмосферу. Их любезно привели в отдельную комнату, где уже в полумраке горели свечи и разливали по бокалам вино. Бегая по меню взглядом, Антон так и не смог прочитать ни одного названия блюда, всеми мыслями находясь где-то далеко от реальности. Тыкнув официанту куда-то в угол книжки, Шастун метнул взгляд на Арсения. Они вдвоём в роскошном заведении. На свидании. — Выпьешь со мной? — Попов поднял бокал, протягивая его в сторону парня, чтобы чокнуться. Послышался приятный звон стекла, тут же заглушенный словами мужчины. — За тебя. — За меня? — Бокал замер в сантиметре от бледных губ, чуть подрагивая в дрожащий руках. — Антон, — Арсений отставил бокал, накрывая ладонью свободно лежащую на столе руку парня и чуть сжимая её. — Ты ведь не думаешь, что я привожу сюда всех без разбору, м? — Нет… — Ты здесь лишь потому, что нравишься мне. И я надеюсь, что ты можешь довериться мне и принять эти чувства.       Арсений и впрямь был первоклассным актёром и, кто знает, не будь он главой преступной группировки, может смог бы пробиться в индустрию кино. Зелёные глаза заблестели в свете свечей. Антон потупил взгляд и, прикусив нижнюю губу, кивнул мужчине. Его сердце то бешено билось о грудную клетку, то словно было готово остановиться навечно. А тепло руки Арсения разлилось по всему телу парня, ни оставляя и шанса на отступление. Да его и не требовалось. Антон не ушёл бы даже под угрозой собственной жизни.       Попов наклонился ближе и, словно кто-то мог услышать их в этой приватной атмосфере, зашептал. — Мы можем уехать прямо сейчас, если ты пожелаешь.       Антон почувствовал ком, что болезненно скатился от самого кадыка до пупка. Ему и кусок в горло не лез в такой обстановке, а волнение от предстоящей ночи заставляло то и дело ерзать на стуле. Шастун был не глуп. Он понимал, чем закончится это свидание. Понимал, и с каждой секундой желал этого все больше. Антон хотел, чтобы рука, покоившаяся на его собственной, так же накрыла его пах, чтобы губы, говорящие столь приятные слова, наконец коснулись его бледных губ-ниточек, чтобы те наутро вспухли и побаливали.       Парень, красный как самый спелый помидор, кивнул. Арсений кинул на стол пару купюр и все так же под руку вывел Антона из ресторана, вновь усаживаясь в машину. И пусть они напрасно приехали сюда, зато Арсений был полностью уверен, что смог завоевать доверие мальчугана. А вид натянутых брюк Антона лишь подстегивал Попова, заставляя нестись по городу, как по гоночной трассе.       И пусть Арсений тянул парня за собой слишком быстро, пусть почти рычал от возбуждения, пусть дал понять тому, насколько сильно хотел его. Антон не был против. По правде говоря, его мысли были заняты только тем, что он может показаться мужчине слишком неопытным.       Перед глазами мелькали знакомые коридоры, но вскоре они сменились незнакомыми залами и дверьми, в одну из которых они с Арсением почти залетели. У Антона не было времени разглядывать убранство комнаты, но где-то там он понимал, что мужчина привёл его в свою спальню. Они с Арсением в его спальне… Мужчина медленно прошёлся рукой по щеке парня, непрерывно смотря на искусанные губы, а Антон был готов кричать от того, как хочет почувствовать на них жар Арсения. Словно прочитав мысли парня, Попов коснулся чужих губ.       Сначала еле ощутимо, словно подразнивая, подталкивая подрагивающее тело к кровати. Антон почувствовал, как спина коснулась мягкого матраса, как ноги начали неметь, а жар заполнять собой все пространство в комнате, сжигая кислород в лёгких. Арсений навис сверху, одной рукой распуская галстук. Шастун, опьяненный желанием, потянулся к шее мужчины, притягивая того для поцелуя, уже куда более раскрепощенного и желанного.       Умелые руки быстро расстегнули пуговицы на парне, отбрасывая так тщательно выглаженную рубашку в сторону. Антон, не отрываясь от чужих губ, попробовал избавить мужчину от предмета одежды, но тот отстранил дрожащие руки и самостоятельно сбросил с себя вещь. Разгоряченные тела соприкоснулись, словно притянутые магнитом. Антон почувствовал, как пальцы сжали сосок, и хрипло застонал в чужие губы. Он никогда не думал, что будет так извиваться под мужскими руками, прижатый оголенным телом к кровати. Но это вязкое чувство возбуждения срывало крышу. Им словно обрезали тормоза, оставляя лететь в пропасть на бешеной скорости. Шастун не заметил, как брюки оказались на полу рядом с рубашкой. Резинку боксеров небрежно оттянули, ловко проскальзывая рукой к головке, обильно выделявшей липкую смазку. Арсений надавил большим пальцем на чувствительную ложбинку и прошелся дорожкой поцелуев от губ Антона до набухших сосков, обводя покрасневшую кожу кончиком языка. Протяжный стон звонко ударил по ушам, окончательно сорвав Попова с цепи. Антон уже не беспокоился о том, как глупо будет выглядеть, представ перед мужчиной полностью обнаженным, сейчас это казалось сущим пустяком. Сейчас, когда пах мужчины в нетерпении терся о бедра юноши, было сложно сказать, кого больше сводит с ума эта игра. Вот он, Антон, бери не хочу. Но Арсений специально не дотрагивался до набухшего колечка, лишь легко обводя его кончиком среднего пальца. Антон дрожал от жгучего желания, Арсений наслаждался рваным дыханием парня и тем, как он покачивает бедрами, подбираясь ближе к паху Попова.       Арсений собрал на пальце немного смазки и уверенно ввел его в парня, наблюдая за его реакцией. На лице Антона не дрогнул ни мускул, и мужчина уверенно добавил второй палец, в нетерпении растягивая напряжённые мышцы. — Расслабься, малыш.       Ухо опалило горячее дыхание, и Антон, сосредоточенный на тянущем чувстве, почувствовал проходящийся по коже разряд тока. Арсений нарочно резко добавил третий палец, заставляя парня со стоном прогнуться в спине. Смазка сочилась из члена Антона так обильно, что не было нужды лезть в тумбочку за тюбиком. — Арсений!       Антон двинулся бедрами навстречу пальцам мужчины, насаживаясь на них от невыносимого желания. Арсений поспешно стянул брюки вместе с боксерами и, вытащив пальцы, надавил головкой, входя сразу наполовину. Имя, слетающее с губ Антона вместе со стонами, будоражило мужчину. Не было надобности в любимых приблудах, Антон вызывал столько эмоций, что Попов был готов взять его без остатка просто так. Позволить касаться себя там, где не касался никто и никогда до него.       Антон вскрикнул и выгнулся до хруста в пояснице, стоило Арсению войти под правильным углом. Собравшаяся в уголках глаз влага дорожками стекала по раскаленной коже парня, смешиваясь с кровавыми подтеками, сочившимися из прокусанной губы. Шлепки звонко расползались по комнате, выбивая из головы Антона какие-либо мысли. Только Арсений, только он, и ничего больше сейчас не имело для парня значения.       Член Антона мелко подрагивал, пока из него обильно не начало течь. И только спустя еще два оргазма, Арсений гортанно застонал и кончил в парня, исцеловывая его шею.

***

      Дима почесал переносицу и, недовольно закатив глаза, ответил матери на очередной телефонный звонок. У женщины была привычка звонить сыну по любому пустяку, ведь он — ее гордость и наверняка знает все на свете. — Да, мам. Нет, я поел. Хорошо, жду.       Парень откинул телефон на диван и прикрыл глаза, потирая виски. Раздался дверной звонок и Позов, недовольно мыча, встал на ноги. Звонок повторился, выводя и так раздраженного парня из себя. — Да иду я! — Прокрутив защелку, Дима приготовился увидеть мать, вновь недовольную очередному пустяку вроде повышенной цены на молоко. Но, скрипнув дверью, парень застыл на месте. — Здравствуй. Дима, я полагаю?