Эффект бабочки

??? март-апрель 2002 года.

Мальчик не поднимал взгляд на нависающих парнишек постарше, лишь приобнимал девочку за плечи и продолжал рисовать деревянной палкой на песке. Линия за линией складывалась в более менее понятные всем троим иероглифы. Непонятно как разговорившись, ребята остались сидеть в тени раскидистого дерева, обсуждая планы на будущее. Ветер, пробирающий до костей, они старательно игнорировали. Норико в поисках тепла прижималась к Ямато ещё ближе, а нависающие над ними Курокава и Хитто, кажется, кутались сильнее в свои лёгкие курточки и шарфы. Наконец, Ханагаки закончил выводить последнюю линию и ярко улыбнулся, смотря на написанное им предложение.

"Я хочу быть тем, кто сможет защитить своих близких."

— Ха, — Изана посмотрел на иероглифы, а после и на мальчишку помладше с явной насмешкой, — Ты же будешь омегой, ты явно не сможешь никого защитить, — он хлопает по голове младшего, мысленно отмечая, что вынужденная короткая стрижка тому не шла и выглядела непривычно. Видимо, зависть остальных детей перед судьбой Ямато, которого точно заберут отсюда, была слишком сильной, раз они решили устроить такую жестокую шутку и срезали большую часть волос мальчишки ночью, — Ты плакса. Поэтому оставь такие сложные вещи на кого-то другого. Брюнет выглядел возмущенным такими словами, отчего поспешил ударить светловолосого по руке, которую последний всё ещё держал на голове первого. Обида из-за этих слов была такой сильной, что мальчик едва не попал другому по лицу, но этот удар героически принял на себя Какучо. Парнишка со шрамом на лице смотрел на двоих с лёгкой укоризной во взгляде. Девочка рядом с ним не поддержала его в порыве пристыдить, лишь вздохнула отчаянно и слегка сгорбилась, потеряв всё воодушевление. — А где драка? Где эмоции? Где чувства? — Норико прижала к груди колени и обхватила руками, дуясь, — Я ожидала пизделово, а вы.. — Норико! — Норико, драться никто не собирался. — Я бы его с одного удара вынес. Мальчишки переглянулись меж собой, потому как сказали всё одновременно. Старший покачал головой, потому что даже после этого брюнет, усевшись рядом с русой девчонкой, продолжал дуться на светловолосого мальчишку. Парень со шрамом повторяет действие первого и окидывает всех присутствующих взглядом, задержавшись только на одном. Какучо вздохнул и подсел рядом с брюнетом. — Изана в какой-то степени прав. Ханагаки только больше надулся и спрятал лицо в коленях, но все присутствующие отметили, что плечи мальчишка не дрожали, и это было явным признаком того, что слёз ожидать не придётся. Девочка приобняла темноволосого мальчишку постарше за плечи и прижалась к нему, в ожидании ответной реакции, которой так и не последовало. Она обидчиво поджала губы и только сжала другого в своих объятьях, заставляя друга выдохнуть весь воздух в лёгких. — Вы слышали про книгу "Крестный отец"? — Ямато, несмотря на крепкие объятья, всё таки поднял голову, и губы его приподнялись в лёгкой улыбке, — Я пока что не прочитал её полностью, мне папа не разрешал. Но я хочу стать, как один из героев там. Изана присел напротив будущей омеги, склонив голову в бок от непонимания. Хитто только отзеркалил это действие, приподнял в недоумении брови, а Норико тихо хихикнула и скрыла лицо в одежде мальчишки, к которому по-прежнему прижималась, но уже не так сильно, явно сжалившись. Она, в отличие от остальных, была близка с брюнетом чуть дольше, поэтому отлично знала, о чем будет идти рассказ. — Почему? Что в этом герое такого, что ты хочешь ему подражать? — Курокаве в некоторой степени была даже противна мысль о том, чтобы подражать кому-то, хотя сам медленно, но верно перенимал некоторые привычки внезапно появившегося в его жизни брата. Брюнет только улыбнулся, чуть сощурив глаза, и склонился вперёд, выглядя, как самый настоящий заговорщик. — У него есть авторитет и влияние не только в мире преступников, но и в обычном. Многие догадываются, конечно, что он не такой хороший, каким хочет казаться, но по сравнению с другими - он лучше. Этот мафиози работает не на деньги, а на услугу, — взмахнул руками, замечая недоумение на лицах других мальчишек, — Это очень удобно! И поднимает авторитет, между прочим. Если работать подобным образом, быть тем, кто окажет помощь, и набрать тем самым должников, то счастливые и обязанные тебе люди сделают все, что ты хочешь. Светловолосый юноша задумчиво нахмурился, смотря на светлое личико младшего с заметным удивлением. Изана, привыкший к всегда правильному Ямато, за некоторое время их странной дружбы так и не смог привыкнуть к тому, что мальчишка напротив является довольно своеобразной личностью. — И ты уверен, что сможешь стать таким человеком? — Не совсем, но попытаться стоит. Тогда я смогу стать для некоторых людей самым настоящим злом, но как зло, смогу удержать других от лишних жертв. Хотя бы на территории Японии, — мальчик поднял взгляд к небу, и лицо его заметно изменилось на более грустное, — Мама и папа погибли в теракте 11 сентября. Если бы существовал кто-то, обладающий влиянием, чтобы остановить тех, кто решил уничтожить башни близнецы, остались бы они живы? — Ямато-сан, — Норико потянула того на себя, сгребая в крепкие объятья, и, немного погодя, потянулась для того, чтобы затянуть в свои цепкие руки остальных, — Если бы этого не случилось, то мы все никогда не встретились. Плохо, конечно, думать о таком, но ты никогда не узнаешь, как прошла бы твоя жизнь, если бы все случилось по тому сценарию, что ты назвал. Какучо вздохнул и положил подбородок Ямато на макушку, в то время, как Изана обхватил талию того и прижался носом к шее. Комок из тел несколько пошатывался, потому что не имел нормальной точки опоры, и некоторое время спустя они вместе упали на землю, заливисто смеясь. Курокава повернул голову в сторону, с лёгкой улыбкой смотря на счастливых младших из своего королевства. — Мы в самом деле как семья, — Ханагаки прикрыл глаза и прижался к Хитто, потому что тот был ближе всего, и обхватил того руками и ногами, — Самая счастливая семья на свете.

***

12 июля 2005 года.

Такемичи нервно вздыхает, поглядывая на часы. Прогуливать учёбу в середине недели, пускай экзамены уже и были сданы, было глупой затеей. Во-первых, сейчас проходили занятия для таких, как он сам, отстающих учеников, чтобы те с большей вероятностью смогли справиться с пересдачей, а, во-вторых, впрочем то, и не было. Было несколько грустно не увидеть Хинату и остальных ребят из компании, но волнение вперемешку со страхом не дают мыслить и действовать рационально. Ханагаки проводит пальцем по краю кружки, изредка поглядывая на телевизор. Из-за вчерашнего звонка старшего, который оборвался слишком внезапно по двум причинам, молодой человек так и не смог нормально выспаться. Перед глазами не один и не два раза всплывали расплывчатые картинки похорон, и чувство потери захлестнуло его, как в первый раз. Блондин делает большой глоток и переводит взгляд на экран. Там телеведущая несколько нервно приподнимает уголки губ, а в следующее же мгновение её лицо сменяет несколько эмоций одновременно. Женщина в телевизоре поправляет бумаги на столе несколько нервным, скованным движением. — Срочные новости. Сегодня утром, 12 июля 2005 года, в порту Йокогамы было найдено тело, предположительно школьника. На данный момент процедуру опознания совершить не удалось. Смерть, предположительно, наступила от удара тупым предметом по голове. Такемичи замирает, невольно роняя на пол ещё наполовину полную кружку с чаем.

Что он сделал не так?

Это зависело от него, не так ли?

В чем его ошибка?

Юноша оглядывает помещение в поиске телефона и, не найдя того, начинает похлопывать себя по карманам домашних штанов. Искомое обнаруживается даже очень быстро, а ностальгическое чувство при виде старой раскладушки и приклеенных на неё уже весьма потертых стикеров игнорируется до самого последнего момента. Он просматривает свои последние звонки и прикусывает губу. Даже находясь дома один, на пару с включённым телевизором, что продолжал вещать новость из Йокогамы более подробно, Такемичи не позволяет себе вымолвить ни слова, хотя упорно игнорирует бегущие по щекам слёзы.

Почему ты не послушал?

Почему ты не был осторожен?

Как мне просить тебя, чтобы ты понял?

Блондин набирает номер старшего Ханагаки и переводит в очередной раз взгляд на экран, слушая гудки и рассматривая знакомые снимки с места происшествия, что показывали в настоящий момент в прямом эфире. Залив. Фотография канала, довольно живописного, что в разное время суток смотрится совершенно иначе. Альфа, конечно, был там только единожды, потому что в прошлом его не отпускало, да и не отпускает сейчас, чувство неимоверной вины. Следующий снимок - порт. Корабли с высоты птичьего полёта в солнечных лучах выглядят даже несколько жутко. Следующий кадр заставляет обычно глупого во многих аспектах молодого человека задуматься и замереть. Тело. Труп. Человек имел широкие плечи и даже под простыней выглядел весьма внушительно. Ткань, по всей видимости, наложили спешно, поэтому на фотографии можно было отчётливо рассмотреть ладонь неизвестного - широкая, с полными пальцами. Сам по себе человек очевидно был когда-то силен и наверняка гордился настолько сильно развитой мускулатурой. Гудки по ту сторону трубки не прекращаются, и время подумать ещё имеется. В груди у Такемичи медленно, но верно начинает расцветать надежда. Ямато не подходил под это описание совершенно точно. Не худой, но и не полный, он очевидно занимался спортом, но даже так его мускулы не проглядывались явно из-за вторичного пола. Ханагаки младший не то, чтобы пялился на старшего, просто однажды обратил внимание на короткую тренировку и тогда же смог заметить насколько мышцы последнего были развиты. Трубку по ту сторону всё же сняли, но голос говорившего был недовольный и очень тихий: — Слушай, Таке-бака, я конечно понимаю многое, но звонить с утра пораньше, знаешь ли, совсем неприлично! — Норико шепчет, и кажется, где-то ходит, судя по несколько агрессивному шёпоту. Секундой спустя её голос становится чуть громче, — Ямато-сан спит, всё хорошо. Беспокоится не нужно, всё обошлось. Альфа кладёт свободную руку на бок, буравя взглядом экран, где телеведущая всё ещё продолжала говорить на тему происшествия. — Так, значит, что-то всё таки случилось? — Ага, только с последствиями уже разобрались. Слушай дальше.

«Срочные новости. Также сегодня утром произошла стычка в районе N. В ходе столкновения двух банд, название которых, увы, мы так и не смогли узнать, одна из сторон потеряла четыре человека, имена которых вы можете увидеть на экране. Давайте же почтим ушедших минутой молчания… Убедительно просим всех помнить, в какое небезопасное время мы все живём…»

Вдох.

      

Выдох.

      

Вдох.

      

Выдох.

Слёзы всё ещё текут по лицу юноши. Не выдержав, он все же всхлипывает, но собеседница, которая так и не положила трубку, не говорит ничего, что могло бы задеть его сейчас. Кажется, она и сама дышит надрывно, но Ханагаки не может быть в этом уверен. Такэда, несмотря на свою вспыльчивость, все же была очень даже хорошей актрисой, и альфе часто было трудно понять, что в самом деле испытывает гамма.        Девушка по ту сторону трубки вздыхает, и Такемичи кажется, что делает она это точно также, как Ямато - с прикрытыми глазами и слабым намёком на улыбку.        — Такемичи, спасибо. Я очень надеюсь, что с Ямато вы все же успели поговорить и решить все недопонимания, потому что, знаешь, — её голос заметно дрожит, и блондин осознает, что та плачет также, как и он мгновением раньше, только очень тихо и почти беззвучно, — Он действительно очень сильно любит такого ужасного младшего, как ты, поэтому, если ты будешь обижать его и впредь, получишь пизды не только от меня!        Ханагаки качает головой, кривит губы в улыбке и проводит по лицу ладонью, отчего то становится только мокрее от большого количества слез и соплей. Шмыгает носом, переводя взгляд на экран телевизора. Та же ведущая уже минут пять как перешла к другой теме для обсуждения. Внутри альфы разгорается ярким пламенем решимость, которой так не хватало ему до этого. — Я буду очень стараться, Норико-сан.        Такэда усмехается, увы, не очень весело, и снова начинает копошиться, что-то переставляя и шурша бумагами. — Буду очень на это надеяться, Таке-бака.              

***

       Ямато вздыхает шумно, но глаза открывать не спешит. Окружающие запахи ему знакомы настолько, что волнение после сна постепенно уступает из-за ощущения безопасности. Он хочет повернуться на спину, потому что лежать на боку теперь не очень удобно из-за затекших рук, что по старой привычке лежат под подушкой. Обернуться не получается, боль в спине из-за вчерашнего падения наступает снова и переходит в голову, отчего желание шевелиться пропадает также.        Омега втягивает носом воздух, и слабая улыбка невольно расползается по лицу. Запах цитрусовых усиливается постепенно, обволакивает мягко и нежно, позволяя окунуться и почувствовать себя дома ещё больше. Мгновением спустя знакомые пальцы касаются кожи головы, и боль постепенно отступает, словно вытягиваемая насильно тем, кто стоит или сидит сейчас рядом.        Ханагаки приоткрывает глаза, сразу же щурясь. Пускай солнце уже садилось, отчего небо, наблюдаемое за окном, принимало различные оттенки алого и голубого, но смотреть на яркие цвета и свет после сна было отчего-то даже слишком неприятно. Омега скашивает взгляд в сторону и обнаруживает там Изану, сидящего на подлокотнике их большого дивана. Очень часто они разбирали этот предмет мебели в первую и последнюю ночь посещения Йокогамы и спали все вместе, вспоминая подобные ночи в детском доме. Юноша улыбается и даже тихо посмеивается, кажется, вчерашнее происшествие не помешало исполнить эту традицию.        Курокава точно замечает, что младший уже проснулся, отчего чуть сильнее надавливает пальцами на кожу головы и дёргает некоторые пряди. Ямато, поднимая на того взгляд, выглядит откровенно паршиво из-за синяков на лице, отчего даже глазное яблоко стало заметно краснее. Но даже следы вчерашнего случая не скрывают заметного недоумения и вопроса в глазах. Альфа качает головой, но заметно расслабляется. Стало спокойнее, когда спустя почти целые сутки омега таки смог проснуться, хотя было заметно, что тот не отказался бы поспать ещё.        — Норико спит, Какучо тоже. Поэтому, придётся говорить очень тихо, — Изана слегка качает головой, переводя взгляд куда-то за спину юноши. Там, свернувшись в комочек, дремала Такэда, а Хитто, словно защитник, лежал на боку почти у самого края, закрывая их младшую своей спиной от всех бед, что могли бы случиться, если бы та решила упасть с кровати, — Норико справилась с тем, чтобы навести информацию о той банде, один из которых вчера и напал на тебя. Твой способ услуги за услугу, в самом деле очень действительный.        Ханагаки хмурится, явно недовольный последними словами, но только приподнимается, сжимая губы в плотную линию и присаживаясь. Опираться спиной о мягкую спинку дивана ему не хочется, и точно будет ещё больнее, из-за чего юноша только дёрнул плечом и сложил руки на груди.        — Я с самого начала говорил, что это очень удобный способ! Но ты, как и всегда, не доверяешь тому, чего не видел и не знаешь, как использовать.        Альфа улыбается, похлопывает омегу по голове и старается устроится на подлокотнике удобнее, хотя получается это с заметным трудом.        — Мы уничтожили тех, кто это придумал. Поэтому в будущем такого точно не повторится.        Курокава ожидает увидеть недовольство на свою мутную и не уточняющую формулировку, потому что Ханагаки всё ещё был против убийства кого бы то ни было. Но с каждым разом тот начинал понимать, что тем злом, которым хочется стать Ямато, невозможно быть без окровавленных рук, потому что в той тёмной части их мира, в который они погружаются всё глубже, их могут перестать уважать. А уважение, как и репутация, для Ханагаки были и остаются важными аспектами.        Юноша склоняет голову в бок и отводит взгляд, хмурясь. В усилившемся запахе яблок сильнее выделяется нотка мёда, из-за чего уже парень постарше выглядит удивлённым. Омега, очевидно, беспокоится за произошедшее и их репутацию среди остальных банд, но альфа все же не может понять, куда же пропало разочарование, которое всегда появлялось на этом всё ещё по-детски пухлом лице после того, как новости подобного рода озвучивались.        — Какие последствия?        — Пять трупов, если считать вчерашний, — Изана улыбается слишком нежно, отчего Ямато, сидящему рядом с ним, на мгновение становится жутко, — Тех уёбков мы даже не стали принимать в свои ряды. Крыса всегда останется крысой, где бы не скрывалась.        Ханагаки кивает, после чего оглядывает небольшую комнату. Эта съёмная квартира, в отличие от предыдущей, выглядела старой, а некоторые предметы мебели, более новые, чем все остальные, на фоне других выглядели аляповато, но слабая атмосфера уюта, очевидно, старательно создаваемая Какучо, так или иначе проскальзывала. Запах ветхости, цитрусовых, вальсиков и едва различимые нотки хвои вместе с его, Ямато, запахом, создавали непонятную, но приятную смесь, в окружении которой хотелось бы остаться навечно.        Но он вспоминает кухню в смешанном стиле, железный чайник на плите и запах жареного риса с овощами. Тихие голоса, журчание воды и то, как чайные листья из-за жидкости медленно, но красиво разворачивались. Не громкий смех, фильм о мафии, и бандитах на фоне, и глупые разговоры ни о чём.        Омегу разрывают две крайности, и сидящий рядом альфа замечает эту смену настроения. Брюнету хочется домой, туда, где будет всегда слышится смех близких людей, и будет пахнуть вкусной едой, и, быть может, цветами. Но погружаясь всё дальше в тьму, тот же Такемичи не сможет оставаться рядом с ним всегда в целях безопасности. Нужно ли сближаться ещё ближе, чем это есть сейчас? Нужно ли всегда опекать его, протягивать руку помощи тогда, когда об этом не просят?              

Я не знаю, я не знаю, я не знаю.

Что мне сделать?

      

Какой выбор будет правильнее?

Всё ли будет хорошо в будущем?

У кого можно попросить совет?

— Пойдём, — Изана качает головой и протягивает руку, помогая встать с скрипучего дивана настолько тихо, насколько это возможно. Аккуратно придерживая за плечи, молодой человек ведёт младшего на кухню, а позже прикрывает дверь, — Не беспокойся, на нас даже не подумают в случае…        — Я знаю. Вы бы не смогли совершить оплошность, — Ханагаки приподнимает уголки губ, присаживаясь за стол. Живот недовольно заурчал, отчего кончики ушей юноши покраснели от стыда, но Курокава не сказал в слух ничего на этот счёт, — В данном случае было бы наоборот плохо, если бы вы спустили подобное поведение им с рук.        Старший довольно улыбнулся, наливая младшему пустой бульон. Он не знает, стоит ли давать брюнету что-то из тяжёлой пищи, которой в холодильнике было даже слишком много, и спросить в данный момент не у кого, но Ямато улыбается, когда кружка с жидкостью появляется в его руках и кивает, не произнося слова благодарности. — Я рад, что ты наконец-то это понял, — Изана присаживается напротив, но сидит полубоком, разглядывая привычную картину за окном, — Они переживали. И твой Такемичи звонил с утра, Норико рассказала.        Ханагаки приподнимает заинтересованный взгляд, но молчит, отпивая бульон. Подобные блюда, если их таковыми можно назвать, появлялись в их рационе благодаря Такэде. Она изучает родную для себя славянскую культуру уже несколько лет, как только для этого появилась возможность, и очень часто с придыханием рассказывает какие-то моменты, что никак не вязались с культурой и бытом Японии. — Нори-чан успешно справилась? — Как твой заместитель – вполне. Конечно, ей пришлось подключить нескольких ребят, оставшихся в Токио, но даже так, справилась она хорошо, — альфа приподнимает уголки губ и прикрывает глаза, после чего протягивает знакомую раскладушку с брелоком, — Позвонишь?        Юноша смотрит на телефон недоверчиво, всё ещё не знающий, правильно ли поступать так, или иначе, но берет тот весьма осторожно. В последних звонках много пропущенных от младшего Ханагаки и всего несколько с неизвестного номера. Ямато, переводя несколько раз взгляд с экрана на Курокаву, всё таки неуверенно приподнимает уголки губ. — Спасибо, Иза-сан. Альфа кивает и тянется через весь стол, с усмешкой похлопывая омегу по голове, после чего стремительно покидает кухню и, кажется, квартиру тоже. Оставшийся в помещении юноша слышит приглушенный щелчок двери, но уходящий после хлопка дверью на замок ту не закрывает. Возможно, Изана пойдёт на крышу, а, может быть, устроит короткую прогулку по улице, обдумывая всё то, что произошло за сутки.        Брюнет вздыхает, настраиваясь, после чего по привычке набирает выученный наизусть номер. Желание внезапно сорваться в другой город он старательно душит на корню. — Да? Ямато? Это же ты, да?        Юноша улыбается, прикрывает лицо ладонью и шипит из-за того, что случайно надавливает на свежий синяк. Голос Такемичи звучит так, будто сейчас тот расплачется в туже секунду. — Да-да, Мичи, это я, — по ту сторону трубки слышится расслабленный выдох, словно от этих слов зависело слишком многое, — Я недавно проснулся, извини за беспокойство. — Недавно? Как ты мог вообще проспать так долго?        “Знаешь, с возможным сотрясением и потрясением от происходящей вокруг хуйни мирового масштаба, возможно и не такое” — подумалось Ямато, но тот не сказал это в слух, не желая, чтобы младший беспокоился ещё больше. — Ну, так получилось, — юноша тихо смеётся, - Всё нормально, честное слово. Жив, не совсем, но почти здоров, и вот устраиваю лёгкий перекус. А как ты? Исправляешься потихоньку?        Ханагаки старший слышит тяжёлый вздох и протяжный непонятный звук, который только ещё больше показывает, что Такемичи задумывается над отмазкой.        — Не совсем, но сейчас мы с Хиной позанимались. У нас тут, кстати, устроили фестиваль фейерверков, и выглядит это всё неплохо. — И ты ответил в такой момент? — Ямато постарался подражать недовольной интонации Норико, но получилось ужасно, — А, ну, быстро пошёл на свидание со своей девушкой, и не отвлекайся ни на что! В самом деле, Мичи, ты такой дурачок!        Блондин не успевает сказать и слово, как слышит короткий звук, оповещающий о завершении звонка. Альфа обиженно поджимает губы, убирая телефон, и надеясь провести этот вечер действительно спокойно.        Но по глупости, совершенно случайно, Ханагаки хватает ладонь совершенно не того члена семьи Тачибана, что ему был необходим. И перед глазами всё темнеет.       

***

      

12 июля 2017 года.

Сидящий напротив Такемичи Наото выглядит разочарованным, и в целом, альфа прекрасно понимает своего нового знакомого. В некоторой степени, он и сам был разочарован в себе. Скорее всего, только Ханагаки мог бы оплошать настолько, чтобы схватить ладонь не своей возлюбленной, а её брата. Брюнет прикрывает глаза и кривит губы в улыбке – подобная лажа действительно могла произойти только с ним.        Тачибана младший качает головой и также закрывает глаза, вздыхая. Альфа кладёт ладонь на щеку, и, подпирая голову, с заметным недовольным видом смотрит на старшего мужчину.        — Ну, так что, какие новости?        Такемичи задумывается и пальцем неловко проводит по своей щеке несколько раз, отводя взгляд. Признаться честно, почти никаких продвижений в их общем деле не намечалось.        — Ну, я познакомился с Сано Манджиро, то есть с Майки, и… И Ямато остался жив! — лицо молодого человека озаряет улыбка, но в следующий момент он уже качает головой. Наверняка его другое "я" вновь отдалилось от старшего, и их судьбы вновь разошлись в разные стороны, — Я, кстати, знаешь, о чем подумал?        Наото заинтересованно приподнимает бровь, из-за всех сил стараясь скрыть странную смесь удивления и скепсиса. Мало зная старшего, он все же убедился в том, что мозги - не самая сильная сторона того. — Погоди, Ямато-сан должен был умереть? Я думал, он всё это время был жив.        Ханагаки удивлённо смотрит на младшего и качает головой, в следующий момент выглядя даже несколько недовольно.        — Нет, Ямато… Он должен был умереть 11 июля. Но это не произошло. Я говорил с ним буквально сегодня…? Двенадцать лет назад, — улыбка на лице брюнетка становится натянутой, — Я всегда думал, что это моя вина, но своим вопросом ты отвлек меня, — качает головой и сжимает кулаки, старательно не смотря на парня напротив, — Майки не мог быть тем человеком, который был бы ответственен за случай с грузовиком.        Тачибана заметно серчает и ударяет кулаком по столу, стараясь тем самым не только обратить на себя внимание, но и выпустить весь гнев от знакомых слов, что ему уже приходилось слышать.        — Этот ужасный, мерзкий человек виноват определённо! Не может быть такого, что это не он!        — Наото, послушай же! Майки хороший! — молодой человек приподнимает руки в знаке поражения, но всё равно продолжает гнуть свою линию, — Майки - мой друг, и он очень заботлив по отношению к другим людям. Нам надо встретить его!        Младший альфа хмурится из-за сказанных слов, стараясь показать всё презрение к этому предложению, но старший либо не понимает, либо старается это выражение лица игнорировать.        — И зачем нам это нужно?        — Чтобы узнать, что так повлияло на него, конечно! Но напрямую выйти на него точно не получится.        Наото переводит взгляд на ноутбук и вздыхает, пододвигая тот к себе. Он игнорирует то, как Такемичи ползёт ближе и начинает чуть ли не дышать в спину, стараясь разглядеть хоть что-нибудь, и в один момент удивлённо восклицает, видимо, заприметив кого-то знакомого.        — А что, Аккун мог забыть в Томане? — Аккун?        — Вот этот мужчина, — Ханагаки тыкает пальцем в экран, — Мой старый хороший друг, и раньше я не замечал у него замашек для работы в банде. Он, если мне не изменяет память, мечтал стать стилистом.        Тачибана прикрывает глаза, с усердием вспоминая, слышал ли он что-нибудь об Ацуши Сендо, фотография и короткая информация о котором располагалась буквально на экране перед ним. Мужчина хмурится, потирая пальцем переносицу, потому что старые и новые сведения никак не сходятся в его голове.        — Он должен был сидеть за убийство, но получается, не совершил того? — переводя взгляд на старшего и наблюдая за тем, как тот кивает, младший вновь смотрит на предоставленную им фотографию старого друга Ханагаки, — И насколько ты в нём уверен, как в источнике достоверной информации?        Брюнет удивительно резко отодвигается назад и машет руками в разные стороны, как бы показывая, как сильно уверен.        — На все сто процентов уверен! Поехали ко мне, у меня должен быть его старый номер, если тот, конечно, не сменил того.        — Нет.        Ханагаки замирает и склоняет голову в бок.        — Почему?        Альфа переводит взгляд на часы и кивает своим мыслям, после чего спешит встать, перед этим, конечно, предусмотрено выключив ноутбук.        — Нам нужно заехать кое-куда. За информацией.        Собираются они достаточно быстро, а спустя двадцать минут добираются до известного только Тачибане пункту назначения.        Такемичи осторожно закрывает дверь машины и оглядывается. Совершенно обычная улица Токио, ничем не примечательная. Как и везде, тут тоже начали тускловато светить фонари из-за стремительно наступающего вечера, а в окнах многоэтажных домов постепенно также появляется свет. Ханагаки следует прямиком за Наото и удивляется ещё больше, разглядывая вывеску чайной. Альфа, косясь на спутника, старательно молчит и пока что вопросов не задаёт, но непонимание хотелось бы развеять быстрее.        Колокольчик при входе звенит даже слишком звонко. Но видимо, тот слышался по всему этажу, потому как спустя меньше минуты из соседнего зала к ним спешно начала подходить девушка, кажется, бета, в традиционном кимоно. Ничем не примечательная, самая обычная, она улыбается добродушно и приветливо гостям, когда натыкается на них взглядом, и начинает спешить ещё больше.        — Господин Тачибана, добрый вечер! — незнакомка растягивает губы шире, а Такемичи задумывается над тем, как давно у его знакомого была любовь к чаю, раз тот употребляет кофе так часто, — Смотрю, сегодня вы привели своего друга. Вам подготовить столик? Увы, сейчас первый этаж практически весь занят, но на втором должны быть свободные места, — она чуть-чуть склоняется вперёд, не переставая улыбаться, и прижимает пустой поднос к груди.        Наото качает головой и немного расслабляется, складывает руки в карманах брюк, иногда переводя взгляд на сопровождающего его старшего альфу.        — Сегодня, увы, я исключительно по делу. Находится ли господин Курокава на месте?        Бета замирает, но кивает, становясь заметно серьёзнее. Она отходит на шаг назад, чтобы рассмотреть кого-то в арочном проёме, после чего, уже без железного подноса, возвращается к ним, сложив руки перед собой.        — Прошу вас, господин Тачибана, и ваш друг, — кивает второму альфе, — Можете пройти за мной.        Младший альфа без каких-либо сомнений идёт за бетой и движением руки призывает старшего двигаться за ними. Тачибана мельком заглядывает в тот самый зал, из которого вышла их сопровождающая, и отчего-то вздыхает.        — Кажется, у вас стало меньше сотрудников.        Молодая женщина впереди тихо смеётся и прикрывает половину лица рукавом своих одежд, но не оборачивается, лишь идёт вперёд и одёргивает занавеску, что скрывала проход для сотрудников.        — Вы как всегда всё примечаете, господин Тачибана, — она придерживает ткань, пропуская гостей, и в несколько шагов нагоняет тех, ведя по пустому коридору дальше. — У нас недавно открылся второй филиал в Йокогаме, и на время часть сотрудников перешла туда. Поэтому тут небольшая суматоха.        Наото только кивает и останавливается напротив одной из многочисленных дверей, вместе с сопровождающей. Такемичи, боящийся всё испортить, молча оглядывается вокруг, но за странной бетой краем глаза всё же поглядывает.        Девушка, не теряя времени, тихо стучит в ту самую дверь, и, дождавшись ответа, приоткрывает ее, чтобы показаться в дверном проёме.        — Господин Курокава, к вам с визитом пришёл господин Тачибана и господин Ханагаки.        Ответ слышится не сразу, но удивлённый Такемичи, если честно, и слышать тот не хочет, совсем ничего не понимая. Он никогда не посещал в своей жизни подобных заведений, так откуда же его тут могли узнать?        — Спасибо большое, Кохэку, как всегда выручаешь, — обладатель голоса, кажется, улыбается, но у брюнета очень часто были проблемы с определением чужих эмоций.        — Что вы, господин, это моя работа, — Кохэку вновь смеётся, прикрывая лицо рукавом, но открывает дверь шире, — Прошу, проходите.        Альфа заглядывает в кабинет, совершенно обычный, можно даже сказать, что не примечательный вовсе. Несколько книжных шкафов и многочисленные папки в них не кажутся чем-то подходящим, на что можно заострить внимание, и редкая растительность на подоконнике тоже не кажется достойной внимания, но Такемичи всё равно замирает на входе.        На кресле, за рабочим столом мужчина, лицо которого Брюнету определённо точно знакомо, смотрит на него с лёгким прищуром во взгляде и слабым намёком на улыбку. Длинные волосы того убраны в аккуратный хвост, но некоторые пряди, вылезшие из причёски, слабыми волнами лежат у лица. Детской припухлости, такой привычной, уже не наблюдается.        Ямато знакомо склоняет голову в бок и откидывается на кресло, складывая руки перед собой. В голубых глазах отчётливо виднеется лёгкая насмешка.        — Добрый вечер, Наото-сан. Здравствуй, Такемичи.