Не ходите, дети, в Антарктиду гулять

Хранить — это дело почётное тоже Удачу нести на крыле Высоцкий – «Песня летчика истребителя»

— Все на борту? Роуди, закрывай! — Осуществляю предполетную проверку. — Да закрывай! Трап начал подниматься, и, как обычно, это показалось Тони безумно медлительным процессом. Он по привычке отложил в голове заметку придумать, как закрывать шлюз быстрее, хотя прекрасно понимал, что дорабатывать в этой системе было уже нечего. За стенами нарастал рев двигателей, за спиной Тони раздавались щелчки ремней безопасности — спасённые полярники пристёгивались к сиденьям вдоль стен джета. Тони быстро проверил положения рычагов, указывавших, что дверца самолета закрыта герметично, и направился в кабину пилотов. Костюм на ходу исчезал на нем, распадаясь на наниты, которые металлическими ручейками ползли к контейнеру на его груди, и он слышал тихие восхищённые вздохи людей, наблюдавших за этим процессом. Роуди сидел в кресле командира корабля, а его костюм Воителя, пока еще не нанотизированный, стоял в углу рядом с панелью. Локи стоял, привалившись к креслу второго пилота, и тяжело дышал. — Садись в соседнее, — кинул Тони, практически прыгая на место второго пилота и начиная бегать глазами по приборной панели. — Будешь бортинженером. — Разве это не твоя специализация? — усмехнулся Локи, все-таки делая так, как ему сказали. — Должна же быть от тебя хоть какая-то польза, — пробормотал Тони и напряженно посмотрел на Роуди. — Пора взлетать. — Системе навигации нужно еще хоть полминуты, Тони, — с фантастическим спокойствием ответил тот. — У нас нет полминуты. — Вслепую в такой ураган мы далеко не улетим. Тони закрыл глаза и перевел дыхание. Полминуты. Они могли позволить себе полминуты. Это всего тридцать секунд. Уже даже меньше. Он сделал глубокие вдох-выдох, по примеру Роуди натянул на голову наушники и начал отсчитывать секунды про себя: «один Миссисипи, два Миссисипи...» И когда дошел всего до семнадцати, Роуди сообщил, что начинает. Он развернул самолёт и вывел его на прямую заасфальтированную полосу перед научно-исследовательской станцией. Для пассажирского лайнера она была бы слишком короткой, но для небольшого джета, который должен был увести отсюда двадцать человек полярников и троих членов экипажа, её вполне хватало. И Тони постарался не думать о том, что полярников за его спиной было куда меньше двадцати... Они быстро разогнались, джет стрелою пронесся по полосе, так что стоявшие вдоль неё домики слились в одну смазанную полоску. Роуди потянул на себя штурвал, поднимая нос самолета под нужным углом, и Тони почувствовал, как машинка буквально сама отрывается от земли, взмывая в воздух. Роуди включил двигатели на максимум и по старой привычке начал озвучивать каждую точку высоты, которой они достигали. За окном бушевала снежная буря, за которой было почти не видно остатков разрушенной исследовательской станции, и они летели сквозь неё к небу, выше и выше, и Тони напряжённо следил за приборами, держась за штурвал, пока на семи тысячах метров наконец не почувствовал, как его начало потихоньку отпускать. Он даже смог заставить себя сделать еще один успокаивающий глубокий вдох, но подспудное чувство тревоги, будто вот-вот что-то должно произойти, продолжало сдавливать лёгкие и заставлять желудок скручиваться узлом. И только, когда они достигли высоты в десять с половиной тысяч метров, Тони наконец выдохнул. Они справились. Они улетели. Там внизу остались разрушенные здания немецкой антарктической научной базы, шесть тел погибших полярников, которые они всё же нашли, но которые просто физически не успели забрать с собой, и еще около десятка трупов странных существ, напоминавших пятиметровых ледяных ходоков, только с красными глазами и более синей кожей. Тони так и не понял, что именно они забыли в их мире, да еще и в Антарктиде, он думал только о том, что с минуты на минуту весь полуостров, на котором стояла база, должен был уйти на дно Атлантического океана, и ему очень хотелось бы успеть убраться из летальной зоны поражения УВВ до того, как их достигнет фронт. Впрочем, на их высоте им было уже нечего опасаться. Радиус волны по всем расчетам не должен был превышать восьми километров, и на последних десятках метров давление во фронте было бы настолько ничтожным, что даже незащищённому человеку ничем не грозило бы. Так и вышло. До них долетели раскаты и грохот, различимые даже сквозь рёв двигателей, сквозь плотные грозовые облака прорвались отблески огненных вспышек, которые внешние камеры еле уловили на таком расстоянии, но все это быстро осталось позади. Тони сделал ещё один глубокий вдох, заставляя грудную клетку расправиться. Вот теперь точно было всё. Он на секунду откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Неужели эти кошмарные сутки закончились... Теперь оставалось только добраться до Южной Америки... куда они там собирались... Сантьяго, точно. Высадить людей, передать их спасателям и медикам, а потом можно будет снять номер в какой-нибудь гостинице и завалиться наконец спать... Эх, сладкие мечты... Но сперва о главном. О том, кому здесь нужна была помощь прямо сейчас. И Тони обернулся к креслу бортиженера. Локи сидел, не пристегнувшись, с закрытыми глазами и откинутой на спинку кресла головой. Его правая рука лежала на груди так, что ладонь как раз прикрывала то место, в которое, насколько помнил Тони, асгардец и был ранен, кисть левой просто свисала с подлокотника. Выглядел он просто задремавшим, но был слишком бледным даже для себя. Тони взял еще один комплект наушников, вылез из кресла, покачиваясь в трясущемся джете, добрался до кресла Локи и, присев перед ним, надел на него наушники. Тот чуть не подпрыгнул от прикосновения Тони раньше, чем успел открыть глаза, а его взгляд в первую секунду даже показался немного диким. Впрочем, он быстро сфокусировал внимание на Тони и тут же попытался снова взять себя в руки. — Как ты? — спросил Тони в микрофон. — Жить буду, — криво улыбнулся асгардец, принимая более-менее расслабленную позу. — Печально, — не удержался Тони, но тут же снова посерьезнел. — У нас впереди ещё около двух часов полета, так что покажи-ка мне свои рёбра. Куда тебя ранили? — С ними всё в порядке, скоро заживут, — поморщился Локи. — Да, я в этом абсолютно уверен, — кивнул Тони, не собираясь спорить. — Так что просто покажи мне рану, я наклею тебе парочку пластырей и отстану. — Какая забота! — тут же заулыбался Локи, закрывая глаза и перекатываясь затылком по спинке сиденья так, чтобы не видеть Тони. — И не жалко тебе будет переводить на меня пластырь? — Учитывая всё, что ты тут устроил... — Это устроил не я. — Конечно, не ты, — саркастично заметил Тони, чувствуя, что начинает заводиться. — Инопланетяне сами собой здесь откуда-то взялись, а ты просто мимо проходил. — Это были ледяные великаны Йотунхейма, и я никак не связан с их появлением, и вообще... Как ты со мной разговариваешь, смертный? — Просто покажи мне, куда тебя ранили, я убежусь, что с тобой всё в порядке, и пойду дальше. — То есть теперь пластырь ты уже не предлагаешь? Тони сделал глубокий вдох, а потом очень медленный выдох. Какого чёрта он терял тут время... В пассажирском отсеке этого самолета сидело ещё девять человек, чьих коллег и друзей убили какие-то гигантские синие уроды, а сами они были вынуждены прятаться и как-то выживать почти четверо суток. В Антарктиде. В марте. Если здесь кому-то и нужна была помощь, то наверняка им, а Тони тратил время на этого придурочного асгардца. — Да и чёрт с тобой, — махнул он рукой, вставая. — Пойду к полярникам, посмотрю, как они. — Хорошая идея, Тонс, — услышал он в наушниках голос Роуди. — Узнай, нужна ли им помощь или что-то ещё. Тони отодвинул и так неплотно закрытую дверцу, отделявшую кабину пилотов, и вошел в следующий отсек. И тут же оказался под прицелом девяти уставших пар глаз. Люди смотрели на него. И молчали. У некоторых в глазах стояли невыплаканные слёзы от пережитого ужаса, взгляды других были просто остекленевшими. И они не задавали ни единого вопроса, даже не спрашивали, куда их теперь везут. Когда Тони выводил их из того ангара, где они прятались, и под чарами Локи вёл к самолету, они постоянно что-то говорили, мешая английские и немецкие слова, спрашивали, выжил ли кто-то ещё, просили проверить какой-то корпус, потому что, кажется, они видели там свет, и, не переставая, просто не переставая, умоляли спасти их, снова и снова, и Тони пытался успокоить их, повторяя, что прилетел сюда именно за этим, но люди всё равно продолжали повторять. В такие моменты Тони задним числом жалел, что с ним не было Стива. Один лишь вид уверенного и держащего ситуацию под контролем Капитана Америки всегда оказывал на людей сильнейший успокаивающий эффект, неважно, из какой те были части света. Мысль мелькнула и исчезла. Обдумывать её тогда было некогда. Они заминировали ледяную скалу, на которой стояла база, не без помощи Локи все-таки перебили практически всех сраных ледяных великанов, или как там их называл асгардец, и закрыли портал, висевший в воздухе где-то в снежных дюнах. И параллельно всему этому Тони еще пытался понять, какого чёрта тут вообще оказался Локи, который, во-первых, вроде бы был мёртв, во-вторых, должен был сидеть в тюрьме, в-третьих, был мёртв, а в-четвертых, если он только снова задумал захватить их мир, только теперь с новой армией монстров... Но Локи тут же открестился, что захватывать ничего не планировал, в Антарктиду он спустился, чтобы разобраться как раз что с йотунами, а если Старк и дальше будет ему мешать, то лично он, Локи, знает одно прекрасное заклинание, как избавиться от надоевших смертных, и вообще, не хочет ли Старк заняться чем-нибудь полезным и как раз что другим смертным и помочь. И теперь Тони подходил к спасённым людям поочерёдно и спрашивал каждого, как тот себя чувствует, и есть ли у него какие-то травмы, и нужно ли им что-нибудь, может, воды или одеяла, или протеиновый батончик, и все они отвечали тихим «н-нет», «нет, спасибо», «всё хорошо» или просто молча качали головой. Когда Тони почти дошел до конца правого ряда, один из пассажиров отстегнулся и встал, и до того, как Тони успел приказать тому сесть на место, на его голову опустилось что-то тяжёлое.

Δ Ξ Δ Ξ Δ

Когда смертный наконец оставил его в покое, Локи закрыл глаза и попытался сесть в кресле так, чтобы не тревожить рёбра. Обычно раны на Локи заживали быстро, но эта была нанесена йотунской магией, направленной на его йотунскую сущность, и затягиваться всё никак не желала. С левой стороны кожа с его грудной клетки была стесана до костей и мышечного скелета, там не хватало настолько приличного куска, что никакие пластыри, на которые был готов расщедриться смертный, точно не помогли бы. А Локи не привык показывать кому-либо свои слабости. Тем более врагам. Он провел в Мидгарде почти трое суток, и все это время пользовался магией, не прекращая. Ему нужно было выяснить, что задумали йотуны, и зачем им для этого понадобился Мидгард, и судя по всему, они оказались довольно неплохо подготовлены, выбрав для своего тихого вторжения и удачное место, и удачную погоду. В ход шли самые разнообразные иллюзии и ментальные заклинания, а, учитывая то, что разум йотунов был защищен куда лучше, чем у смертных, то все это сжирало немало сил. Под конец Локи понял, что не сможет вернуться в Асгард ещё пару дней, потому что ему просто не хватит сил поддержать на себе иллюзию Одина, ну а уж говорить о том, чтобы вышвырнуть отсюда ледяных великанов в одиночку и вовсе не стоило, и тут прилетели эти двое смертных. Одного из них Локи еще с Нью-Йорка помнил. Энтони Старк, в чьем небоскрёбе он когда-то пытался начать вторжение Читаури и которого он даже выкинул в окно. С тех прошло уже сколько, года четыре? В мае, вроде бы, будет пять. А смертный все так же летал в броне тех же самых, любимых Тором цветов, красный и жёлтый, только собиралась она теперь на нем по-другому. А вот его напарника Локи видел впервые. Черный парень в сине-бело-красных доспехах, похожих на те, что были на Старке, но заметно массивнее. Звали его Джеймс Роудс, и Локи запомнил это имя только потому, что Старк очень часто произносил «Роуди». Больше никого с ними не было, что, с одной стороны, немного расстраивало, ведь Локи был бы не против немного поиздеваться над Бартоном (главное, стрелы отшвыривать от себя сразу) или попародировать их Капитана, а с другой стороны, и хорошо, потому что Халк. Втроем они разобрались с йотунами довольно быстро, намного быстрее, чем Локи прогнозировал. Огнестрельное и репульсорное оружие Старка имело впечатляющую мощность, особенно в сочетании с боевыми заклинаниями, и вот теперь они вместе эвакуировались с этого ледяного материка на самолёте Мстителей, безумно похожем на тот, на котором когда-то перевозили арестованного Локи, только теперь он сидел в кабине пилотов, и Старк со своим приятелем Роудсом воспринимали его присутствие вполне спокойно. Но Локи прекрасно понимал, что это было лишь перемирие людей, вынужденных объединиться против общего противника, и не испытывал особых иллюзий насчёт того, что могло бы ждать его, долети он со Старком до пункта назначения, которым наверняка были Штаты. Хорошо, что он не собирался этого делать. Ему нужно было только чуть-чуть отдохнуть, дать ране затянуться, магическому резерву — немного восстановиться, а потом он сможет уйти. Своё дело он здесь всё равно уже закончил: тропа, через которую йотуны умудрились попасть в Мидгард, была закрыта, сами йотуны, успевшие пройти сюда, — уничтожены, основная информация — получена. Можно было сказать, что его лимит совершения добрых дел ради поддержания мира и спокойствия в Иггдрасиле на ближайшую неделю был выполнен. Наушники отсекали большую часть шума двигателей, и Локи, закрыв глаза, попытался расслабиться. Боковым зрением он увидел движение в проходе между кабиной пилотов и пассажирским отсеком, и подумал, что, видимо, Старк вернулся... А потом чья-то рука с силой сжала ему рот, и тут же острая дикая боль прошила его грудь прямо рядом с сердцем. Локи распахнул глаза. Над ним стоял не Старк. Это был полярник, один из тех смертных, которых Старк с Роудсом прилетели защищать. В красно-черной куртке, с накинутым на голову капюшоном и шарфом, закрывавшим половину лица, так что единственное, что Локи видел, были холодные безэмоциональные голубые глаза. Полярник нависал над ним, одной рукой зажимая ему рот с неожиданной для смертного силой, а другой держась за рукоять чего-то, что только что вошло ему в грудь. И не долго думая, Локи со всей силы ударил человека в грудь, и тот вылетел из кабины, ударившись спиной о стену джета. Наушники слетели, и Локи наконец услышал звуки. Крики в пассажирском отсеке и вопль Роудса в микрофон: «Тони! Тони! Ответь сейчас же!» Локи выпрямился в кресле и принялся осторожно вытаскивать из себя чужое оружие. Это был кинжал, и чем дольше он выходил, тем сильнее Локи ощущал, как ему становится дурно. Рот наполнился кровью, Локи чувствовал, как она клокотала у него в легких, вытесняя воздух, как не давала дышать... Наконец кинжал вышел полностью. Длинный, с заточенным с двух сторон прямым лезвием, сантиметров двадцать в длину. И в этот момент к нему обернулся Роудс. — Локи, мне нужно... Матерь божья, что ты..! Договорить он не успел, потому что полярник поднялся на ноги, капюшон с шарфом слетели с его головы, и... И по кабине пролетели новые крики уже полнейшего ужаса. Полярник поменял цвет лица с человеческого на синий. Тёмно-синий цвет на покрытом узорами, словно шрамами, лице. Полукровка. Локи почувствовал, как у него в венах начинает леденеть кровь. Этот человек был таким же, как и сам он: полу-йотуном, полу-кем-то-ещё. Вряд ли смертным, Локи в это слабо верилось, но вряд ли и асгардцем — не настолько сильными были его удары. Он поднялся на ноги и посмотрел на Локи своими горящими алыми глазами, и Локи стало натурально не по себе. — Что с Тони? Локи, что с Тони?! — орал за его спиной Роудс. Локи сглотнул стоявшую во рту кровь, чувствуя, как горло дерёт от глотательных движений, кинул взгляд в глубь самолёта и тут же увидел, как несколько людей оттаскивали Старка к хвосту, куда они все и забились кучей. — То ли мёртв, то ли без сознания, — прохрипел он. — Что?.. А потом полярник дотянулся до прикрепленного к потолку поручня, вырвал его вместе с креплениями, и с этой метровой арматуриной в руке кинулся на них, и Локи стало уже не до разговоров. Рана от кинжала быстро затягивалась, но кровь все еще стояла в легких, да и предыдущая рана не давала свободно двигаться, посылая по телу волны боли. После всех тех сил, которые Локи потратил на закрытие тропы и бой с йотунами, он был уже почти магически истощен, и вряд ли мог быть полноценным противником этому полярнику, отсидевшему несколько дней в безопасном укрытии. Он бросился сразу на пилота, и это был один из тех редких случаев, когда Локи пришлось лично встать на защиту, сложно поверить, смертного. Удар кинжалом получился смазанным. Полярник без труда блокировал его, замахнувшись своей арматурой, но Локи успел перехватить его руку, отвел её в сторону, чуть ли не спиной приваливаясь к креслу смертного. Свободной рукой полярник ударил его по ране, и обжигающая боль прошила тело от паха до горла, парализуя и без того с трудом работающие лёгкие. На мгновение мир потемнел, и Локи почувствовал, как падает на пол, слыша свои сиплые попытки втянуть в себя воздух. Над головой раздался звук удара о приборную панель и крик боли, и ругань: «Что ты делаешь, черт возьми, мы разобьёмся! А-а-аргхх! Мы разобьемся, мать твою!» Он поднял голову и сквозь стоявший в голове туман увидел смертного, Роудса, все еще сидевшего в кресле и обеими руками державшегося за арматуру, которую полярник пытался у него вырвать. По правой половине лица смертного текла кровь, но он сжимал оружие противника, прекрасно понимая, что сейчас от этого зависела его жизнь. Но полярник явно был сильнее. Отпустив арматуру, от чего смертного, тянувшего её на себя, по инерции кинуло на панель управления, он наклонился за кинжалом, еще раньше выпавшем из руки Локи. И Локи очень ясно осознал, что нельзя было позволить ему добраться до оружия. Он сделал одно быстрое и плавное движение вперед и вверх, отталкивая ублюдка, перехватывая его руку и уводя её в захват. Развернув полярника к себе спиной, он вбил его лицом в дверной косяк (от чего в том осталась вмятина). Полярник попытался выкрутиться из захвата и ударить Локи, и тот со всей силы, которую ему позволяли горящие рёбра, заехал ему локтем в челюсть, и в этот момент наконец появился Старк. С залитым кровью лицом и расфокусированным взглядом, шатающийся и в на ходу собирающимся костюме он набросился на полярника со спины, вытаскивая его из кабины пилота. И внезапно самолёт резко наклонился. Позже приятель Старка Роудс расскажет, как в тот момент подумал, что в его руках находилось, возможно, одно из лучших оружий в создавшейся ситуации — сам самолёт. Так что он воспользовался своим опытом боевого пилота и потянул штурвал на себя, заставляя самолет сделать резкий пятнадцатиградусный подъём. Локи, Тони и полярника буквально выбросило из кабины и протащило через весь шаттл к хвостовой части, в которой уже находились люди. — Какого чёрта?! — заорал Старк, глядя на Локи. — Почему он синий?! — Он на половину йотун, — выдавил тот из себя в ответ, пытаясь за что-то зацепиться, чтобы остановить падение. — А так бывает?! «Как только не бывает, смертный», — успел подумать Локи, разворачиваясь к противнику как раз в тот момент, когда тот на него набросился, метя кинжалом ему в горло. Локи успел перехватить руку ублюдка, почувствовал, как острие скользнуло по кадыку и рефлекторно отклонил голову в сторону. Кинжал по рукоятку вошел в пол. Локи услышал мерзкий скрежет металла о металл прямо под ухом. Перехватил обе руки напавшего и, притянув его к себе, снова ударил его в челюсть, теперь уже кулаком. Полярник начал обмякать, еще и Старк попытался оттащить его, но тут самолет начал наклоняться влево, и их бросило на стену, а потом перекатило на потолок. Конечно, в джете высота потолка была небольшой, а в хвостовой части она была еще меньше, но от этого панические вопли проклятых смертных, пытавшихся за что-то держаться, тише не становились. Маневры самолёта и его переворачивание через крыло здорово дезориентировали полу-йотунского ублюдка, но у Локи уже тоже все настолько крутилось перед глазами, что он и сам не понимал, где был верх, а где низ. Всё, что он точно знал, что они должны были остановить этого чёртового полукровку, пока тот не прикончил самолёт вместе с ними со всеми. Он снова сглотнул наполнившую рот кровь и заорал лежавшему неподалеку и трясущему головой Старку: — Да стреляй уже в него! — Нельзя! — заорал тот в ответ. — Будет декомпрессия! — И что?! — Самолёт разорвёт! Локи уже начало казаться, что и плевать, зато этот долбаный полукровка погибнет вместе с судном, как он явно и желает. — У вас с Роудсом есть костюмы, а я о себе позабочусь. — А люди?! Проклятье! — Роуди, спускайся до трёх, — прокричал Старк, но Локи был уверен, что за всем этим гулом и грохотом пилот в кабине вряд ли мог его расслышать. Старк повторил ещё раз: — Спускайся до трёх, быстро! Откуда-то из костюма послышался голос пилота. Слов Локи не разобрал, но понял, что у смертных явно была какая-то внутренняя связь. Полярник начал подниматься на подрагивающих руках, и Старк навалился на него сверху, пытаясь прижать его к земле и свести его руки за спиной. Его костюм жидким железом начал обволакивать запястья полу-йотуна, тот, видимо, понял, что происходит, резко вырвал руку и положил голую ладонь на перчатку Старка. Та сразу покрылась льдом, движение металла замедлилось, а полярник перекатился на спину, таща за собой Старка и отталкивая его на Локи. Тут самолёт снова накренился, и смертный с полу-йотуном фактически упали на него. Рёбра обожгло огнем, из лёгких выбило даже тот воздух, который там ещё был. Сквозь вставшую перед глазами пелену Локи увидел взгляд красных, пылающих глаз, а потом почувствовал, как что-то дополнительно впивается в его рану в груди. Резкая боль практически ослепила, и Локи, не сдерживаясь, заорал. Точнее, издал сиплый булькающий звук, и от этого в глазах у него начало темнеть. Через несколько бесконечных мгновений самолёт сделал еще один поворот, и Старк с полу-йотуном улетели куда-то вперед и в сторону. Локи слышал, как они катились, видимо, не переставая бороться. Он приподнялся на локте и выхаркал целый комок крови и... вот оно. Наконец-то он почувствовал, что может сделать вдох. Легкие, кровь в которых успела как-то рассосаться, расправились, наполняясь воздухом, в голове мгновенно прояснилось. Локи быстро ощупал свою грудь в том месте, где этот чертов полу-йотун ударил его кинжалом. Боль ослабла, сквозь одежду чувствовалось что-то мокрое, но рана явно затягивалась. Картинка тут же стала кристально понятной. Самолёт летел брюхом кверху продолжал разворачиваться, Старк лежал на полу почти дезориентированный, блокируя и отбивая удары полярника, похоже, одной только программой своего в некоторых местах покрытого инеем костюма, а за спиной Локи восемь человек сбились кучу, держась за ремни и все рычаги, какие только могли. Локи повернулся к ним и заорал, чтобы они пробирались к носу самолёта, и, — о, чудо! — они поняли его мгновенно. Вдоль дальней от дравшихся Старка и полярника стены, хватаясь за спинки сидений и ремни безопасности, они начали карабкаться к носу самолёта. В это время Локи, пошатываясь из-за дикой тряски, направился к дравшимся смертным, стащил полярника со Старка и швырнул его как раз в сторону хвоста. Хорошенько приложил его головой о ближайшие кресла, протащил лицом по стене, пока не вписал в металлическое сочленение рычагов, закрывавших трап, а потом ещё и сверху ногой по голове заехал, после чего полярник наконец затих. Трое, еще не успевших убраться отсюда человек, взвизгнули и шарахнулись назад, и Локи заметил, что двое из них были женщинами. Он протянул руку к одной из них. — Хватайся, я помогу, — сказал он на каком-то мидгардском языке, на котором говорили эти люди. Ближайшая к нему женщина нерешительно схватила его за ладонь, Локи крепко сжал её руку, притянул смертную поближе, и мягко подкинул её в нужную сторону, где несколько мужчин поймали её за руки и подтащили к себе. Потом, как мог быстро, он проделал то же самое и со второй женщиной, а третий смертный, оказавшийся молодым парнем, уже принялся выбираться сам. Самолёт снова начал поворачиваться, но Старк лежал без движения и, если бы он съехал по стенке, то мог бы и сам вписаться головой в кресла, так что Локи, к которому вернулось равновесие, подскочил к нему и попытался придержать смертного. Тот захлопал залитыми кровью глазами, пытаясь прийти в себя. Локи немного приподнял его, придерживая за плечо, поднялся и сам, сделал несколько шагов по поворачивавшимся стене и креслам, и вот они снова стояли на полу. Старк начал подниматься, и Локи схватил его за плечо и вздернул на ноги. С чёртовым полярником пора было заканчивать. Локи заозирался по сторонам в поисках кинжала, который ещё недавно был вбит в пол по рукоятку. Что ж, пробитая им дыра в покрытии нашлась быстро, а вот сам кинжал... Тут полярник поднялся. Кинжал, конечно же, был у него в руке. Он стоял и смотрел на них, и Локи не мог понять, были ли на его лице хоть какие-то эмоции. Красные глаза казались горящими ненавистью, но в остальном мимика была такой спокойной, хладнокровной. Он перехватил кинжал движением профессионального бойца и согнул колени, приготовившись к схватке. И тогда Локи решил, что рукопашки с него на сегодня хватит. Он взмахнул рукой, и полярника впечатало в стену. — А раньше ты так сделать не мог? — выдохнул Старк. Почти сразу Локи почувствовал накатывающееся головокружение. Проклятьепроклятьепроклятье! Он еще не успел восстановиться, он использовал магию слишком рано! Забыл про магическое истощение? А оно вот про тебя нет... — Старк, забери кинжал, — выдавил он из себя, хотя смертный и так уже нетвёрдой, шатающейся походкой направлялся к полу-йотуну. Тот висел, пришпиленный магией к стене, и чуть ли не рычал от гнева. Попытался повернуть кинжал в руке, чтобы хоть как-нибудь достать смертного, но Старку в металлической перчатке это все равно никак не угрожало. Локи с трудом дождался, пока смертный заберет кинжал и вернется, и отпустил заклинание. На пол они с полярником упали почти одновременно. — Локи. Локи! — занервничал смертный, тормоша его за плечо (спасибо всем богам, что за здоровое). Локи сквозь туман смотрел как полярник приближался к ним. Умелый и опытный боец, переполненный силами и желанием убить их всех, и против него были только они со смертным, уже почти терявшие сознание: он — от магического истощения, а Старк — от всех тех ударов по голове, которые получил за прошедшие десять минут. Как бы хреново сейчас не было, они должны справиться с полярником. Иначе живыми они из этого самолёта не выйдут. И никто не выйдет. И в этот момент из костюма Старка раздался четкий голос пилота: — Приготовьтесь! И трап за спиной полярника начал опускаться. Кабину тут же заполнил свист ветра, перекрывающий крики людей за спиной Локи, а самолёт немного наклонился хвостом вниз. Полярник придержался за прикреплённые к потолку поручни, но он и без них прекрасно держал равновесие. Локи повернулся к Старку. — Что-то я устал с ним драться. Может, прикончим его уже? Смертный посмотрел на него. В его мрачном тяжёлом взгляде ясно читалось, что он тоже уже изрядно затрахался на сегодня. В следующую секунду в левую глазницу полярника по самую рукоять вошел кинжал, а репульсорный луч насквозь прошил его грудь прямо под шеей и через позвоночник. Полярник качнулся, а потом мешком выпал из шлюза, и между запирающимися створками Локи успел увидеть, как уже в полёте голова полу-йотуна отделилась от тела. Трап поднялся, замки щелкнули, рычаги креплений встали в правильные положения. Боковым зрением Локи видел, как смертный сделал неуверенный шаг в направлении шлюза, собираясь проверить, правильно ли там всё закрыто, но вместо этого просто упал на пол рядом с ним. — Ну, теперь-то всё? — спросил он, пытаясь отдышаться. Локи попытался придумать какой-нибудь милый ответ с достойной его долей черного юмора, но на ум ничего не шло, а потом они услышали крик пилота и немного запоздавшее дублирование его слов из динамиков в костюме Старка: — Тони, проверь шлюз! Нам нужно набирать высоту. Старк всё-таки поднялся на ноги, огляделся и посмотрел куда-то за спину Локи, видимо, на остальных спасённых смертных, сбившихся в носовой части самолёта, чуть ли не в кабине пилота, вцепившихся в кресла, обшивку и друг в друга. — Локи, — сказал он. — Ты не мог бы перевести для них, что, если здесь есть кто-то ещё, кто собирается попытаться захватить самолет, то пусть выпрыгивают сейчас. А то не охота потом опять опускаться до трех километров.

Δ Ξ Δ Ξ Δ

Ушуая — милое местечко на юге Аргентины, откуда отходили туристические круизные корабли до Антарктиды. Именно туда они теперь и направлялись Сначала их целью был Сантьяго, но даже на джете полет до столицы Чили занял бы лишний час, а они с Роуди сейчас не могли себе такого позволить. У Роуди вся голова была залита кровью. После удара по правой стороне черепа его левая рука плохо слушалась, и было просто чудом то, что он вообще умудрился каким-то образом провести все те фигуры высшего пилотажа, которые он совсем недавно выделывал и которые, возможно, и спасли им всем жизнь, и при этом сохранить контроль над самолётом. Как только Тони добрался до кресла второго пилота и увидел, в каком состоянии был друг, он тут же взял управление на себя. А учитывая то, что он и сам с трудом оставался в сознании, то им тем более нужно было дотянуть до ближайшего аэропорта и как можно скорее. Так что Сантьяго однозначно отпадал. Вывезенные из Антарктиды люди сами нашли на самолете теплые одеяла и чайные пакетики, заварили себе сладкий чай (предложили и Тони с Локи и Роуди, но те отказались) и теперь сидели на своих местах, пристегнувшись и тихо переговариваясь друг с другом на немецком. Тони рукавом от поддоспешника стер с глаз кровь и связался с Фьюри, чтобы сообщить о смене пункта прибытия. — Понял тебя, будем встречать вас в Ушуае, — ответил тот. Тони ещё раньше запросил несколько бригад скорой, так что спрашивать о причинах смысла не было. — Есть что-то, о чем мне стоит знать заранее? Тони посмотрел на сидевшего в кресле бортинженера Локи и подумал, любит ли Фьюри приятные сюрпризы, и насколько конкретно этот будет для него приятным. Локи смотрел на Старка в ответ не столько даже с тревогой, сколько с любопытством, и ждал, что тот скажет. — Вроде ничего, — в итоге решил Тони и отключился. Брови Локи взметнулись вверх, но комментировать он ничего не стал. Посадить джет было совсем несложно. Им не нужна была посадочная полоса с горящими огнями, не нужно было заранее скидывать топливо и проделывать кучу других хитростей. По сути посадка на джете чем-то напоминала посадку на вертолёте, и Тони прекрасно мог справиться с этим и сам. Локи напряженно стоял за спинкой его кресла все это время, но как только джет мягко коснулся земли, и Тони обернулся назад, асгардца в самолёте уже не было. Что ж, это было ожидаемо. И на самом деле, даже немного удачно. А то как потом объяснять его присутствие Фьюри? Да, точно. Удачно. Именно так. А легкое чувство печали, появившееся внутри, когда Локи исчез, даже не попрощавшись, не стоило того, чтобы обращать на него внимание. Тони понимал, что потом ему ещё придется вернуться на тот полуостров, проверить, что осталось от базы, от портала, возможно даже опуститься на дно в том месте, если, конечно, погода и техника позволят, но для этого ему явно нужно было побольше людей и какое-то более надежное прикрытие, чем долбаный Локи, непонятно как там вообще оказавшийся. Он вздохнул, подумав, что самое надёжное прикрытие, какое у него когда-либо только было, находилось сейчас где-то в Африке, и Тони понятия не имел, где именно, и чем оно занималось. И что вряд ли им когда-нибудь еще придется работать вместе, но ни с кем лучше них ему работать уже не доведется точно... Он почувствовал, как в груди привычно сдавливает от идиотских мыслей и сожалений и сделал глубокий вдох, считая до четырёх, потом задержал дыхание, считая до семи, и медленно-медленно выдохнул на восемь. Сейчас думать нужно было о другом. В Ушуае погода стояла ясная, даже без намека на ту бурю, из которой они только что улетали. Здесь как раз начиналась осень, но было ещё довольно тепло. Фьюри с несколькими агентами и бригадой медиков уже ждали их на посадочной площадке, и стоило Тони опустить трап, как те сами забежали внутрь шаттла. Тони смотрел, как медики осматривали вывезенных ими с Роуди из Антарктиды людей, помогали им подняться, выйти из самолёта, и только когда первая карета скорой отъехала от них, понял, что всё. Они спасли этих людей. Они добрались до безопасного места. Они выполнили работу. И внезапно словно кто-то щелкнул выключателем: весь адреналин, поддерживавший Тони последние полчаса в один момент схлынул, перед глазами всё поплыло и начало темнеть, навалилась просто чудовищная усталость. Он слышал голос Фьюри, но слов почти не различал, и ему с трудом хватило самообладания, чтобы выйти из шаттла на своих двоих, почти не вися на плече директора Щ.И.Т.а. Их с Роуди отправили в больницу, где под завязку накачали какой-то химией, и уже вечером, спустя почти три часа после того, как он рассказал Фьюри какую-никакую, но отредактированную версию всего, что произошло на научно-исследовательской антарктической станции, они сидели в парке на территории больницы и втихаря от врачей и других агентов пили кофе. Точнее, Тони пил, Роуди же просто недоверчиво косился на вернувшегося Локи. Асгардец стоял, положив ладони ему на голову, на то место, по которому пришелся удар, и между его пальцев сиял какой-то зеленоватый свет. — У тебя всего лишь сломана кость, и не хватает небольшого кусочка, — пожал он плечами так, будто пробитый череп был какой-то ерундой. — Немного задето вещество самого мозга, но всё легко поправить. Сиди неподвижно... А вообще, Старк, я разочарован. В вашем мире летает столько самолётов, у вас постоянно снимаются фильмы то про захваты, то про теракты, и при этом вы до сих пор не предусмотрели никакой защиты от подобного. — От чего? — нахмурился Тони. — От каких-то синих пришельцев, которые пробираются на борт под видом людей? Локи немного помолчал. — Нет. От того, чтобы они могли напасть на пилотов, если проникнут в кабину. — Есть двери. — Да, я заметил, как они нам сегодня помогли, — саркастично заметил асгардец, и Тони с преувеличенным интересом помешал напиток в своем стаканчике. Да, дверь не закрыл он, его косяк, но разве можно было подумать... — Двери не дают пройти к пилотам, — продолжал Локи. — А если враг все-таки прошел, то что тогда? Нужна какая-нибудь защита на этот случай, причем стопроцентная... — То есть то, как тебя сегодня выбросило из кабины, было недостаточно убедительно? — спросил Роуди. — Нужно что-то большее, — не сдавался Локи. — Защита от захвата кабины. — И какая же по-твоему может быть лучшая защита от захвата кабины? — улыбнулся Тони. — Ну, лучшая защита — это нападение, как известно, так что... — Напомни, я объяснил тебе, почему в самолёте нельзя стрелять? — Ты сказал что-то-что-то декомпрессия, что-то-что-то люди, а потом заорал мне считать до трёх, хотя, может, и не мне, и может, и не считать. Роуди вздохнул. — Очень надеюсь, что после твоего лечения у меня не появится какая-нибудь вторая личность, и я не начну ходить ночью по крышам домов, убивая птиц. — Зачем убивать птиц? Что они тебе сделали? Если так хочется кого-нибудь убивать, то людей, их много, и они бесячие... — Тони, — Роуди посмотрел на него. — Мы точно доверяем этому парню? Он же вроде был нашим старым врагом? Тони вспомнил, как Локи оттаскивал от него полярника, когда тот уже душил его, как закрывал собой самого Роуди, как, несмотря на ранение и усталость, прикрывал магией выживших людей, пока те добирались из своего убежища до джета, как помогал Тони встать, чтобы продолжить бой, хотя всегда мог просто исчезнуть из самолета, как сделал это перед самой их посадкой. И как полчаса назад вот так же лечил черепно-мозговую травму у самого Тони. — Если не доверять собственному старому врагу, то кому в этом мире вообще можно доверять? — улыбнулся он.