Я подарю тебе улыбку

Сичень пробыл в Пристани Лотоса еще несколько дней. Он был здесь до тех пор, пока не выздоровел А-Лин. Его присутствие явно облегчило жизнь Цзян Чену. Он даже начал высыпаться. И то что Лань Сичень скоро уедет, вводило в тоску. Начнутся опять бессонные ночи. Да и Цзинь Лин стал вреднее и теперь ни к кому не идет на руки, кроме него и Сиченя. Цзян Чена это немного раздражало,  но не более. Видеть, как племянник улыбается и смеется, было куда лучше, чем когда он плакал. Ваньин так еще не за кого не переживал, как за А-Лина. Он боялся абсолютно всего. От болезни мальчика до его простого чиха. И если бы не Лань Хуань, который успокаивал его на протяжении всех этих дней, то он бы и не знал до чего бы себя довел. Но всему хорошему рано или поздно приходится заканчиваться. Цзинь Лин как будто чувствовал, что Сичень уезжает и поэтому все никак не хотел слезать с его рук. Они тянули время как могли. А-Лин сидел на руках до последнего, а после чуть не расплакался. Он уткнулся дяде в шею и тихонько всхлипнул. У Сиченя сердце заболело от такой катрины. Ну вот как этих двоих можно было оставить? За такой небольшой срок Лань Хуань успел привязаться и к главе ордена, и к его маленькому племяннику. Сичень понял, что влюбился. Окончательно и бесповоротно. Влюбился в эти ясные серые глаза, в такую редкую улыбку. Ему хотелось остаться здесь навсегда, но он пересилил себя и все таки встал на меч и отправился в путь.                                    *** В Гусу как обычно было спокойно и тихо. Пробыв в Юнмене, где кипела жизнь, Сичень немного отвык от такого. Ему бы хотелось вернуться. Не то чтобы он не любил свой орден... Просто тоска, которая окутала Облачные Глубины, была удушающая. На него еще давил тот факт, что он никак не может помочь своему младшему брату. Сичень мог только сидеть и молча оказывать свою поддержку, иногда гладя А-Чжаня по голове. Но вот только брат никак не реагировал. Лань Хуаню хотелось из-за этого кричать. Только на кого? На брата? Он ни в чем не виноват. Разве его вина в том, что он полюбил не того? На Вэй У Сяня, который пытался сделать все как лучше, но его подставили и уничтожили? На Цзян Чена, который запутался в своих чувствах и остался на руках с маленьким ребенком? Разве можно хоть кого-то в чем-то обвинять... Каждый хотел как лучше. Но никто не мог это сделать. Кто прав, а кто виноват? На этот вопрос всем уже все равно. Остались только жертвы. Жертвы войны, которым просто хочется отдохнуть. Найти покой и тишину. Сичень же хочет сделать брата счастливым. Но видя его в таком состоянии, он понимает, что на такое способен только Вэй У Сянь, которого больше нет... *** Цзинь Лину уже пять, а это значит, что у главы появилось больше свободного времени. Хотя нервы стали сдавать куда быстрее. А-Лин был тем еще непослушным ребенком. Он бегал по всей Пристани, залезал куда не надо и вообще характером становился похожим на Цзян Чена. Вот и сейчас мелкий бегал и совал свой нос в те места, в которых его запросто могли оторвать. Цзян Ваньин шел на небольшом расстоянии от племянника. Так как тот заявил, что уже большой и может гулять сам, а не за руку с дядей. Цзян Чен на это только закатил глаза, но дал волю мальчишке. Они гуляли по Пристани вдвоем. Цзян Чен часто делал такие прогулки А-Лину. Племянник был еще маленький, так что учить его было рано. Вот Цзинь Лин опять выбежал вперед и вклинился в толпу таких же ребят как он. Мальчик хотел подружиться и поиграть, но его отвергли, сказав на последок отвратительные слова: -Ты странный! Мы видели, как ты сидел и разговаривал со стенкой. -Да, мы не будем играть с таким как ты! -Но чем же я отличаюсь от вас? -Ахахах, он еще и дурачок! Что, мама тебе такие вещи не объясняет? -А я слышал, что у него нет мамы. -Нет? Тогда теперь понятно почему он такой странный. Дети в последний раз засмеялись и убежали. А-Лин остался стоять один. Цзян Чен не знал, чего хотел больше. Рвать и метать, из-за того что кто-то посмел обидеть его любимого племянника. Или же стоять столбом, как это делает мальчик и не понимать, почему люди такие жестокие. Как можно было назвать его странным? И разговаривал он тогда не со стенкой, а с портретом своих родителей. Ваньин это видел... Его племянник приходил к портрету почти каждый день и о чем-то тихо рассказывал. Разве можно называть ребенка странным из-за того, что он лишился своих родителей? В итоге Цзян Чен подошел к племяннику, взял его на руки и тихо заговорил: -Ты не странный... И ты не один. А-Лин всхлипнул и уткнулся дяде в шею. -Конечно не один, - за спиной Ваньина послышался мягкий голос. А-Лин замер в его руках. - У тебя есть очень заботливый и добрый дядя. На голову мальчика легла нежная рука и легонько погладила. -Лань Сичень? - удивленно выдохнул Ваньин. -Здравствуй, Цзян Чен. - Лань Хуань улыбнулся. Мужчина кивнул ему в ответ. -Но почему только один дядя, когда у меня их два? - нахмурил бровки Цзинь Лин, наконец перестав всхлипывать. -А кто же второй? - удивился Сичень. -Ты! - уверенно воскликнул А-Лин. Лань Сичень тихо расмеялся, вновь погладив ребенка по голове. -Тогда у тебя есть целых два дяди, которые всегда тебя защитят. Правда, Ваньин? -Да, - Цзян Чен уверенно кивнул. - Ты к нам по делу или просто в гости решил заглянуть? -В гости, - утвердительно кивнул Сичень. - И видимо вовремя. Нашли из-за чего расстраиваться. Мягко пожурил их Лань Хуань. Оба виновато опустили головы. Сичень улыбнулся от умиления. Эти двое так похожи друг на друга... -Становится холоднее, может выпьем чаю? - предложил он. -С конфетами? - встрепенулся А-Лин. -Да, с конфетами. - задорно улыбнувшись, сказал Сичень. Как быстро менялось настроение у этого ребенка. -Много сладкого вредно, - нахмурил брови Цзян Чен. -Я немного! - воскликнули в унисон. Цзян Чену оставалось только закатить глаза на такую реакцию. То что Лань Хуань любит сладкое, он узнал почти сразу. И теперь к прибытию Сиченя, всегда готовили лучшие сладости. А тот только и был рад, давая себе волю. -Ну разве что немного. - Смилостивился он. Оба просияли и они неспешным шагом отправились домой. Болтая о всяких пустяках и слушая щебет А-Лина.