Блэк

— Ну что Ал, тебя можно поздравить? — Скорпиус ухмыльнулся. — Идеально закончил шестой год, сейчас едешь домой, чтобы в августе отпраздновать своё совершеннолетие за проведением одного из самых стрёмных ритуалов, а в следующий раз когда мы увидимся, не будет более у меня друга Альбуса Северус Поттера. Будет только какой-то непонятный Альбус Блэк, Наследник Блэк. Они уже приближались к Лондону после окончания шестого курса. — Хорошо, когда мечты сбываются, да? — Томас изящно ухмыльнулся. — Ну уж точно не плохо. Да и по поводу моих отличных оценок — ты преувеличиваешь, Скорп. Я лишь на втором месте нашего года, — Ал хитро взглянул на Томаса. — О, но ты ведь не ждёшь, что я буду извиняться за подобное, Блэк? — он в ответ хитро сощурился. Том, на самом деле, был единственным, кто уже сейчас звал его Блэком. — Что ты, как я могу! Но точно ли то была честная победа, Том? — в шуточно серьёзном тоне поддержал его Ал. — Ты сомневаешься в моей честности? — Но разве у меня есть причины? — Вы только посмотрите на них! Сидят, мило воркуют, а про меня и забыли! Имейте совесть, валите в спальню! — так же шуточно возмутился Скорпиус. Его же друзья лишь захохотали на такое заявление. — А я-то всё думал, откуда слухи по Хогвартсу, что мы с Алом вместе! Так во-от кто тут так постарался. — По Хогвартсу ходят слухи, что мы встречаемся? — Ал перестал смеяться и недоумённо уставился на друзей. — Я думал, это только Скорп постоянно шутит. У Томаса слегка порозовели скулы, но он спокойно ответил. — Вообще-то об этом все ещё курса с пятого говорят. Они же видят тебя почти всегда в обществе нас двоих, да и ни тебя, ни меня ни разу не заставали с какой-нибудь красоткой в отличии от этого ловеласа, — Том откинулся назад и кивнул на Малфоя. — Который поимел половину Хогвартса. Так что, думаю, добрая часть Хогвартса уверена, что Альбус Поттер и Томас Шафик встречаются, — закончил Том, на что Скорпиус кивнул, подтверждая его слова. Ал слегка смутился. Он ничего такого не слышал. Ему нравился Томас. Ну серьёзно, этот мальчишка нравился всему Хогвартсу. Что было и не удивительно, с такими-то данными. Внешность, харизма и интеллект у того зашкаливали. И вообще. Он был самым необычным человеком, кого Ал только за всю жизнь видел. Но Ал даже не задумывался об отношениях с ним (да и вообще ни с кем конкретным) до середины шестого курса. А потом просто накрыло. Те самые мокрые сны с участием одного из лучших друзей были первым звоночком. Было адски стыдно. И перед Томом, и перед Скорпом, и перед самим собой. Естественно, он никому об этом не рассказал. Сначала хотелось самому разобраться. А потом стыд пропал и оставил за собой лишь восхищение и желание. Причём ему нравилось в друге абсолютно всё. И прежде всего его особенность и восхитительность. Иногда некоторые мысли пугали, но стыда больше не было. И вот что с этим делать? Этот вопрос достаточно часто вертелся в голове. Дать себе на него ответ Альбус не мог, а потому просто решил отложить на какое-то время. Ведь его ждало одно из самых важных событий за всю жизнь. Уже через пару месяцев ему предстоит подтвердить своё добровольное решение перед Магией и пройти ритуал, что сменит его кровь и магию на чисто блэковские. И лишь Высшие могут знать, что его ждёт на этом ритуале. Тем временем поезд прибыл в Лондон, и они вместе выбрались на платформу. Ну что ж, скоро они распрощаются на лето. — Томас, Скорпиус, у меня есть к вам просьба, — к нему обратились две пары глаз. — На ритуале мне необходимо двое свидетелей, которым я доверяю. Томас Шафик и Скорпиус Абраксас Малфой, согласитесь ли вы выступить моими свидетелями на вступлении в Род? — произнёс он ритуальную фразу. Было видно, что ребята сильно удивились, но тем не менее они сразу же ответили. — Я согласен выступить свидетелем Альбуса Северуса Поттера на его вступлении в Род Блэк, — ответили оба, после чего Скорпиус сразу же спросил. — Почему мы, Ал? — А кто ещё? — Мистер Поттер, например. А вторым… Сигнуса Блэка, как представителя Рода. Это было бы логичнее, не думаешь? Альбус криво усмехнулся. — Логичнее? Отец ничего не знает, и я не собираюсь ему говорить, а Сигнус Блэк… мы с ним не знакомы, так что не думаю, что это хорошая идея. — Что?! Ты ничего не сказал отцу? Это нелогично и безответственно, Ал! Он Глава твоего нынешнего Рода, ты был обязан… — Скорпиус не успел закончить, потому что Альбус резко прервал его. — Глава? Он? Да какой идиот в это поверит! Гарри Джеймс Поттер не является Главой, поскольку его мать была магглорождённой, а наш прадед изначально запретил ему право наследования. Главой станет Джей после достижения им двадцати одного года, а пока я не обязан отчитываться ни перед кем! — Альбус на секунду прервался. — Да, когда я впервые захотел этого, я был маленьким и неразумным ребёнком, но с тех пор я не изменил своего решения, а отец бы только помешал мне. Я стану Лордом Блэк! — он пару раз глубоко вздохнул и слегка поклонился. — Благодарю за то, что приняли мою просьбу. Нам уже, наверное, пора расходиться, — он взглянул на ожидавших своих детей Гарри и Джинни. — До встречи в августе, — они кивнули друг другу, и он поспешил к людям, что пока были его родителями. Но все дети вырастают и все уходят. Просто он уйдёт чуть раньше и чуть дальше остальных. А двое оставшихся друзей смотрели ему в след. — Я тебе поражаюсь, Том, — Скорпиус глубоко выдохнул и бросил косой взгляд на друга. — Ты, осознавая всю странность и ужас ситуации, способен шутить о ваших отношениях. — Малфой… Это не то что нам стоит обсуждать. Не только в столь людном месте, но вообще где бы то ни было. Это Альбус. Просто Ал, наш с тобой друг, — голос Тома был лишён каких-либо эмоций. — Да ну? Ты думаешь, это хорошая идея, притворяться, что мы не поняли всего ещё на втором курсе? Просто Ал, конечно. Именно поэтому ты так смотришь на него всякий раз, когда он занят своими идиотскими экспериментами, восхищённо рассказывает о каких-то исследованиях или говорит нечто вроде «Я будущий Лорд Блэк». Они продолжали безотрывно смотреть на семью Поттеров. — Эти эксперименты не идиотские. Он уже улучшил и разработал достаточно зелий и артефактов, чтобы даже такой как ты имел к этому хоть какое-то уважение. — Да я понимаю, что он гений. Просто меня это достало ещё тогда. Никакого покоя с ним нет. — А разве он нужен? Этот покой? — Ну да, так куда лучше, чем в том безумии, — на какое-то время наступила тишина, но вскоре Скорпиус не удержался. — Ты думаешь, мы поступили правильно? Да, конечно, он не помнит, но может нам стоило рассказать ему? Скорпиус, наблюдавший за Томом успел заметить, как на мгновение на лице того мелькнула гримаса боли. Но ответ он услышал лишь спустя множество минут. — Нет. • • • • • — Стойте на месте! — четырнадцатилетний Том наставил палочку на нескольких старшекурсников, что подходили к нему с гадкими ухмылками. Да, Слизерин не смирился с поступлением грязнокровки на свой факультет. Но у разумных магов хватало ума молчать по двум причинам. Первая, Том Риддл хорошо учился, не нарушал правил и приносил желанные баллы. Ну и вторая, более весомая, четверокурсники Арай Блэк и Абраксас Малфой, а также Вальбурга Блэк называли этого мальчишку другом. Мало кто хотел проблем с такими могущественными семействами, поэтому молчали. Так что эти слизеринцы явно были представителями идиотов обыкновенных. Не то что бы Том пользовался дружбой с Блэками и Малфоем, но вполне умел здраво оценивать ситуацию и понимал, что пока только это защищает его от откровенных издевательств. А вообще, это не было основной причиной их дружбы. Ему было комфортно и хорошо в компании этих троих. Да и… Ну да, если бы Тому-из-прошлого-который-жил-в-приюте сказали бы, что в тринадцать он влюбится, тот бы явно не поверил. Любовь? Серьёзно? Будто ему заняться больше нечем. Но так сложилось, что ему уже четырнадцать и он явно влюбился в своего друга. Это было как-то глупо. Первое время Том вообще не мог воспринимать это нормально. Даже если отбросить саму абсурдность мысли о том, что он может полюбить кого-то. Во-первых, они оба парни. Это решилось вполне просто. По случайному стечению обстоятельств Том узнал, что у магов это нормально. А он же маг, а не какой-то маггл. Ну ладно, во-вторых, тот Наследник древнего Рода, а у Тома в магическом мире за душой нет ничего. Вот за это было обидно. Он уже давно пытается найти подтверждение тому, что является как минимум полукровкой, но результатов пока никаких. Он не будет предпринимать ничего, пока не добьётся того, что могло бы возвысить его над обычными магами и поставить на ступень рядом с тем, в кого он умудрился глупо влюбиться. И не важно, что иногда от желания поцеловать все мысли исчезают. Это всё гормоны и их лучше перебороть. Но что ему делать с этими шестикурсниками? Он, конечно, был одним из лучших на своём курсе — у них с Араем вечно шло соперничество за первое место, даже не смотря на то, что он младше на год — да и знал много заклинаний, но группа этих идиотов была явно сильнее него одного. — Он просит нас стоять, как это ми-ило, — издевательски протянул один из них. Серьёзно? Эти дебилы используют слово «ми-ило»? — Бедняжка, его так часто избивают? — притворно сочувствующий тон. Ну да, прилетает иногда. — Может тогда нам по-другому показать, где ему самое… место? — третий гадко усмехается и и показательно проводит взглядом с головы до ног и обратно. Чего? Палочка в руке дрогнула. Да нет, не может быть. Они совсем умственно отсталые? Избиение это одно, с этим вполне можно справиться, а вот сексуальное насилие… Да это сразу дойдёт до директора! «Да, Том, несомненно! Только вот к этому моменту тебя как следует оттрахают» — мелькнула злорадная мысль, которой на смену пришла более актуальная. «Что делать?» Если он сейчас начнёт сопротивляться это его не спасёт, а лишь усугубит ситуацию. Их четверо, он один. Они шестикурсники, он только на третьем. У него за спиной тупик, в конце концов. Что там говорили о безопасности в Хогвартсе? Помощь, нужна помощь… Но на крик или магический сигнал может прибежать кто угодно. Он не представляет, что с ним успеют сделать за это время и не имеет ни малейшего желания, чтобы кто-то видел его унижение. Да, похоже тупик у него не только за спиной. И Том никак не может объяснить, почему именно сейчас вспоминает про кулон-артефакт, который Арай подарил ему в прошлом году на тринадцатилетние. Кажется, его нужно сжать и подумать о помощи. Том точно знает, почему ему подарили эту штучку. На тот момент он уже достаточно раз подвергся нападкам и достаточно часто оказывался в больничном крыле. Арай надеялся, что если что-то случится — Том позовёт его. Но нет, он ещё ни разу не воспользовался этим подаркам. И пусть потом, когда ребята навещали его в больничном крыле, Тому становилось слегка стыдно под грустным взглядом Арая, он не пользовался кулоном и в следующий раз. Ну что ж, сейчас, наверное, самое время. Всё же изнасилование — не избиение. У него нет ни малейшего желания выглядеть слабым перед Араем Блэком, но… уж лучше он. Том быстро достаёт левой рукой кулон и сильно сжимает его. Это, в каком-то смысле становится ошибкой. Он отвлёкся лишь на мгновение, но палочка уже выбита у него из рук. Это плохо. • • • • • — Привет, Вэл, я вернулся, — он остановился перед портретом Леди Блэк. — Поздравляю с окончанием шестого курса, — сказала Вальбурга. — Скоро одиннадцатое августа, день твоего семнадцатилетия и ритуала. Ты всё ещё готов? Ты согласен? Альбус снимает с плеча сумку и просвет её на диван, после чего садится на него. — Несомненно, Леди Вэл! Кричер, принеси чаю, — он отвлекается на приказ домовику. — Я попросил своих друзей быть свидетелями, и они согласились. В общем вы скоро познакомитесь. — Скорпиус Абраксас Малфой и Томас Шафик? — спросила Вальбурга, и на её лице появилась нехорошая ухмылка. — Ага, именно. На столике появился чай. — А, и ещё кое-что, — он снова взглянул на портрет. — Я не собираюсь уходить с Гриммо на этих каникулах. — Альбус! И снова споры… • • • • • Когда он почувствовал сигнал от амулета, который сделал специально для Тома ещё год назад, все книги были отброшены на стол, и сам он помчался в направлении магического сигнала. За этот год Том уже частенько попадал в больничное крыло и ещё чаще подвергался нападкам. Но он ни разу не позвал на помощь. Что случилось сейчас? Он бежал по коридорам подземелий. Благо, тут учеников было не так уж и много. Этот мальчишка всё ещё был интересным. Даже, пожалуй, более чем тогда, когда они встретились впервые. Он пытался сделать всё, чтобы обезопасить его от нападок и избиений. О, Араю хотелось сделать и больше, но Том Марволо Риддл прекрасен пока является тем, чем является. И обрезать его крылья и свободу — кощунство. Том его. Тома нужно холить, лелеять и наблюдать за ним на протяжении жизни. Как можно избивать столь необычного человека? Но, похоже, в полной мере это понимает только сам Арай. А поэтому Том его. Всё ближе и ближе. Тут. Картина, представшая его глазам не оставляет простора на додумывание. И пусть Арай не видит Тома, он знает, что тот находится за этими… И никакого шанса на жалость к четверым… трупам. И не важно, заметят его или нет. После того, что они хотели сделать с Томом? Да у них нет и шанса. Ведь магия это эмоции и чувства. И ничто в сравнение не идёт с его злостью, которая накатила сейчас, и с его чистым восторгом и восхищением, которые принадлежат Тому. А потому эти ублюдки ничего не смогут сделать ему. А вот он им ещё как. Кое-что фамильное и безумно отвратительное. Но, к сожалению, не смертельное. Ведь ему нельзя попасть в Азкабан и оставить Тома одного. И Арай поднимает свою волшебную палочку. И с его губ, что растянулись в самой что ни на есть блэковской улыбке, слетает родовое проклятье. Ибо нужно мозги иметь. И уже через секунду четыре тела падают на землю в судорогах. И уже через секунду на против Арая, палочка которого до сих пор не опущена, а улыбка до сих пор безумно блэковская, стоит Том. Он облокачивается спиной на стену, его бьёт сильная дрожь, но взгляд, которым он смотрит прямо в лицо Арая полностью осмысленный. И в нём столько всего. Но особенно ярко можно увидеть стыд. О, Арай готов извиняться за то, что увидел Тома в таком состоянии. И убеждать, что ему всё равно. Что Том, несомненно, самый невероятный человек, которого Арай только встречал и ничто не сможет этого изменить. Палочка опускается а улыбка становится лишь чуть более нормальной. Он подходит ближе. — Ты теперь боишься? Они хотели сделать совершенно отвратительную вещь. Ему даже не важно, что он услышит. Потому что больше он не позволит такому случиться. Если Том скажет «боюсь», то Арай положит всё что у него есть, но докажет ему, что страх совершенно не нужен Тому. И сделает всё, чтобы однажды Том признал, что он его. А если Том скажет «нет»… то уже сегодня, сейчас Арай даст понять это. Что он его. — Нет, они просто идиоты, — он говорит твёрдо и уверенно, но дрожь продолжает бить его тело. А Арай снова улыбается шире. Всё ещё сумасшедше, но без капли злости. Ведь он улыбается Тому. И, подойдя ещё ближе, целует его. Такая ситуация не повторится, он клянётся себе. Всё возможное, но никто больше не посмеет сделать нечто подобное. Арай целует самого восхитительного человека на этом свете, он не знает сколько или когда, но этот самый человек отвечает ему. И в какой-то момент накатившее сумасшествие отступает. Это был первый раз за жизнь Арая, когда легендарное блэковское безумие накрыло его. В пятнадцать лет. Из-за Тома. И ему не жалко. Даже если безумие является отвратительным проклятием его Рода, пока это будет помогать Араю защищать этого мальчишку, он только за.