Я заставлю тебя мне открыться.

С Хэллоуина прошло две недели. Ханма, Дракен и Кисаки наконец-то смогли восстановить свой учебный режим, конечно же не обошлось без коллективного посещения в кабинет директора, но это не так страшно. Самое плохое было то, что за их посещаемостью начали очень хорошо следить, и порой даже придирались к опозданиям, был огромный спрос домашнего задания. Ханма с Дракеном готовили курсовую работу, которую нужно было сдавать в декабре. В стену полетел портфель. — Я заебался! — взвыл Ханма, и лёг на пол. — Какого хуя, я делаю домашку на полу, в то время как ты развалился на весь стол!? — Может потому что, мы договаривались, кто первый займет стол? Это у тебя прежде чем сесть что-то сделать, нужно пожрать, покурить или еще что-нибудь. — ответил Дракен. Ханма не успел договорить, как дверь в комнату открылась с громким звуком, и с таким же грохотом захлопнулась. В угол полетела сумка, следом за ней и кеды. Кисаки был очень раздражен в последнее время, так ему тоже хорошенько досталось, да и наверстывать новые упущенные темы, было очень сложно. Тетта подошёл к кровати, снял очки, и откинул их куда-то в сторону, и плюхнулся в постель, утыкаясь лицом в подушку. К блондину подошёл Ханма. — Кис, что-то случилось? Кисаки поднял голову, и посмотрел на Шуджи. — Все в группе думают, что я ушел в запой, а ебанный куратор готов меня разорвать на куски. Я уже не выдерживаю терпеть каждый день нотации от этой противной женщины! — Это только 1 курс, золотце. — улыбнулся Ханма. Кисаки чувствовал последние дни себя не очень. Некоторые ночи, он мог не спать проводя время за уроками, практически не ел, покупая только одни энергетики, чтобы чувствовать себя бодрым. Ханме это очень сильно не нравилось, так как его парень просто напросто губил свой организм. — Ты хочешь есть? — спросил Ханма. — Нет. Я выпил с утра кофе, мне норм. — фыркнул Кисаки. Ханма скривился. — Прекрати уже так питаться! Мало того, что ты тепло не одеваешься, когда выходишь на улицу, да и еще не ешь. Ты хочешь под конец года посадить себе сердце, да еще и простудиться? — Я удивлен, что ты заговорил про гибель организма, не считая того, что у нас постоянно какие-то тусовки. — начал рассуждать Тетта. — Прости, Шуджи. Я обязательно поем, только чуть позже, мне очень плохо. Ханма понимающе кивнул, наклонился к Кисаки и чмокнул его в губы. Шуджи показалось, что Тетта был каким-то горячим, глаза были больными. Ханма приложил губы ко лбу Кисаки. — Дракен, тащи сюда градусник. — приказал Ханма. Рюгуджи встал, подошёл к шкафчику, достал аптечку. Пришлось немного потрудиться, чтобы найти градусник, так как коробка была забита какими-то таблетками, ватками, бинтиками, и какие-то пустые бутылочки. Кен нашел градусник, встряхнул его и отдал Ханме. Шуджи засунул руку под футболку Кисаки, и поставил градусник в подмышку. Тетта был совсем вялым, и находился в полудрёме, поэтому на это даже не обратил внимание. Подождав пару минут, Ханма вытащил градусник. — Да у тебя жар, Кис. 39,2. — удивился Ханма. Кисаки ничего не ответил, и уже провалился в сон. Ханма подошел к аптечке, поискал жаропонижающие таблетки, но все тщетно. Все таблетки были либо от боли в голове, от изжоги, или же пустые колбочки из под микстур от кашля, и активированный уголь. Ханма откинул коробку, оделся и ушёл за таблетками. После похода в аптеку, Шуджи решил зайти в универ, и попробовать найти куратора Кисаки, чтобы сказать о том, что ему нужно отлежаться хотя бы несколько дней. Долго искать не пришлось. Куратора он нашёл в учительской. — Извините, можно войти? — спросил Ханма. Женщина подняла взгляд на Ханму, оглядела его с каким-то пренебрежением, и молча кивнула. Шуджи уселся за стол, женщина отложила какие-то бумаги в сторону, сняла очки и посмотрела на парня. Ханме она уже не нравилась, и казалось, что разговор у них не сложится. — Ты что-то хотел? — Да. Кисаки Тетта мой сосед по комнате, и так получилось, что он по всей видимости простудился и.. — А причем тут ты? — женщина ответила очень резко. Ханма поежился. Он ненавидел когда его так резко перебивали. Еще один фактор того, что разговор между ними хорошим не сложится. — Просто хотел предупредить, что ему нужно отлежаться несколько дней. Я могу приносить задания от него, когда ему станет легче. — Пусть едет домой, в чем проблема? Ну, или же звонок от матери. — женщина продолжала прожигать взглядом Ханму. — Не будет звонка как минимум до вечера, я сама лично позвоню его родителям, и буду ставить вопрос об его отчислении. — У него температура под 40, как он по вашему сейчас свяжется с родителями, или же поедет домой? Войдите в его положение, я не понимаю, какого хрена вы так к нему относитесь? — Шуджи начинал закипать. Женщина встала из-за стола. — Я все сказала! Как можно относиться уважительно к человеку, который постоянно ошивается с таким как ты. — Как можно допускать к работе с людьми, такого человека как вы? — Ханма продолжал ухмыляться. Женщина проигнорировала данный вопрос, собрала бумаги со стола. — Жду звонка. — Интересно будет посмотреть на то, как в один прекрасный момент ваше отношение к студентам всплывет в кабинете директора, и вас уволят. — ответил Шуджи. Ханма поднялся с места, и вышел из учительской. Добравшись до общежития, Шуджи наконец-то зашел домой, разделся, и первым делом начал делать лекарство от температуры. Ханма развел таблетку в воде, подошёл к Кисаки, и начал его будить. — Кис, нужно лекарство выпить. Ханма слегка приподнял Тетту, поднес кружку к его губам. Из ванной вышел Дракен. — Ты где был так долго? — поинтересовался Кен. — Я заходил к куратору Тетты. Скажу одно, это огромная жопа. Ханма все рассказал Дракену. Выход был только один. Ханма-сан. Для нее была не проблема выполнить такую просьбу, но проблема заключалась в другом. Судя по тому, какой куратор был у Кисаки, для нее было не проблемой устроить проверку. — Она не будет такой херней заниматься, поверь. — сказал Дракен. — Если уж и захочет зайти, мы Кисаки просто спрячем и все. Ханма более менее успокоился. На оставшийся вечер, он занимался уроками, попутно проверяя состояние Кисаки. Ханме пришло сообщение на телефон. Мама: Шуджи, солнце. Я позвонила, можете не переживать.

Ханма: я в тебе не сомневался, мам. я уверен, что это крыса тебе и слова грубого не сказала:)

Немного пообщавшись с Ханмой-сан, брюнет откинул телефон в сторону, и пошел заниматься своими делами. Шуджи то и дело мерил Кисаки температуру, один раз его переодел, так как из-за жаропонижающего лекарства, Кисаки начал очень хорошо потеть. В очередной раз, когда Ханма подошёл к Тетте, он увидел, что блондин проснулся. — Как ты? — спросил Шуджи. — Голова болит. Я очень хочу есть. — ответил Тетта. Ханма без слов, подошел к холодильнику, достал суп, и поставил его разогревать. Кисаки поднялся с постели, и направился к столу. — Зачем ты встал? — возмутился Ханма. — Мне легче. Все равно завтра в универ надо. — ответил Кисаки. — Не надо. Я разговаривал с твоим куратором, и в общем ты отлежишься пару дней. Только как выйдешь, подтверди то, что ты и вправду уезжал отсюда домой. Ханма не стал рассказывать про его разговор с куратором, и о том, что Ханма-сан решила притвориться его мамой, чтобы позвонить в универ, чтобы не нервировать Кисаки. Поужинав, Тетта снова почувствовал, как ему нездоровится, и собрался возвращаться в постель. Ханма подхватил Кисаки на руки, поднес к кровати, и уложил. Шуджи начал целовать лицо Кисаки. — Не надо, ты же заразишься! — буркнул Кисаки. — Мне плевать. — улыбнулся Ханма. Кисаки улыбнулся. Ханма продолжил покрывать поцелуями Тетту, из-за чего блондин просто сдался, и накрыл губы Шуджи своими. Поцелуй был таким мягким, тёплым. Отстранившись, Кисаки начал прикрывать свое лицо, так как выглядел сейчас он явно не очень. Ханма перехватил руки Кисаки, и навалился на него, прижимая их к спинке кровати, не давая Тетте пошевельнуться. — Не прячь свое лицо, Кис. Ты очень красивый, даже в таком состоянии. Кисаки показалось, что взгляд Ханмы был таким свирепым, как у голодного волка, но в один миг, взгляд брюнета снова стал ласковым. Шуджи наклонился к Кисаки, и снова прильнул к горячим губам блондина. Ханма проводил руками по горячим щекам Тетты, плавно перемещая руки на шею, на живот. Из-за температуры, Кисаки казалось, что руки Ханмы очень холодные, поэтому от каждого прикосновения, он вздрагивал. Шуджи отстранился, он влюблённо смотрел на Кисаки, смотря в его ярко-голубые глаза, которые были наполнены любовью. — Я не понимаю, почему я тебя не встретил раньше. — улыбнулся Ханма. — Значит так было нужно. — ответил Кисаки и чмокнул в губы Ханму.

«Мне никогда не надоест смотреть на тебя

Потому что каждый раз я вижу что-то новое»

С верхнего яруса спустился Дракен, посмотрел прожигающим взглядом на парочку. — Ханма, я хочу тебе напомнить. Мне 19 лет, и я еще не оглох. — съязвил Дракен. — Я думал ты съебался, а ты просто лежал и наблюдал за нашей романтикой? — ухмыльнулся Шуджи. — Надеюсь я забуду об этом. Я пойду прогуляюсь, вернусь через 2 часа. — Дракен оделся, и вышел из комнаты. Ханма почувствовал как его тело обвили руки, и крепко обняли. Шуджи чмокнул Кисаки в макушку. Парни молчали. Ханма подумал, что Кисаки уже успел заснуть, так как по-любому от количества действий, которые он сделал за вечер, он вымотался. — Шуджи, ты спишь? — спросил Кисаки тихим голосом. — Нет. — ответил Ханма. — Что-то случилось? Кисаки поднял голову, и посмотрел в глаза Шуджи. — Ты никогда не предашь меня? — спросил Тетта. Ханме этот вопрос не особо понравился. Что это значит? Кисаки ему по прежнему не доверяет? Хотя не может быть такого. Они встречались уже почти месяц, и между ними была интимная близость. Если бы Кисаки не доверял, Ханма уверен, Тетта бы не стал с ним встречаться, да и всего этого между ними не было. — Нет, конечно. Я люблю тебя всей душой, Кис. К чему этот разговор? — спокойно спросил Шуджи. — Просто спросил. Извини, в голову при болезни и не такое лезет. — Кисаки нервно хихикнул. — Я тебя тоже люблю. Спустя пару минут, Кисаки задремал. Видимо и в правду на больную голову, возникают такие вопросы. Ханме было нечего скрывать. Кисаки для него был не тем человеком, которому можно причинить какую-нибудь боль. Шуджи знал, что чувства Тетты были искренние, он ни капли не сомневался в его верности. Да и Шуджи в принципе был таким же. Ханма погладил Кисаки по голове, и чмокнул в лоб. — Сладких снов, Кис.

«Я буду смотреть, как ты спишь, и слушать, как ты дышишь»

Ханма взял телефон, завел будильник. Вставать не хотелось, чтобы элементарно выключить свет. Шуджи не заметил, как на него напала дикая сонливость, и он в скором времени уснул.