Я заставлю тебя мне открыться.

Ханма не ночевал у себя в комнате уже несколько дней, так как к Кисаки постоянно наведывалась мать, поселившись где-то близко от общежития. Шуджи пришлось немного пожить у Каору, которая на удивление его пустила к себе. После того, как они согласились сотрудничать друг с другом, взаимоотношения у них были чуть мягче, но без оскорблений и колкостей не обходилось. Дракен каждый раз докладывал Ханме обстановку. Единственное, что радовало Шуджи, что он мог хоть как-то списываться с Кисаки, но это было не на долго, так как Тетте приходилось удалять переписки, и отдавать телефон матери. Ханма наливал себе чай, и услышал как кто-то вошёл. — Опять с вредной едой пришла? — поинтересовался Ханма. Каору поставила пакет на стол. — В готовке я не сильна, поэтому приходится питаться так. Девушка достала лапши, открыла ее, высыпала приправы, налила воду и оставила ее заваривать. Ханма присел за стол с кружкой чая. — А где твои родители? Девушка немного помялась. — Остались в Великобритании. — Ты же говорила, что приехала вместе с ними. — удивился Ханма. — Ну, я не должна говорить все подробности, группе знать это не обязательно. — сказала девушка. Ханма понял, что тут что-то не то. — Расскажи почему ты уехала, если это конечно не секрет. Девушка слегка помялась, по ней было видно, что тема для неё не особо хорошая. — Не оправдала их ожиданий, да и в том колледже случилась кое-какая ситуация. Ханма приготовился внимательно слушать. — С родителями были постоянные ссоры, из-за моей учёбы, да и та ситуация с колледжа добавилась. В итоге, мы пришли к тому, что мне будет лучше учиться здесь. — А что за ситуация? Каору поднялась со стула, взяла вилку. — Возможно, расскажу тебе, чуть позже. — улыбнулась девушка. Ханма пристально посмотрел на Каору. — Я догадываюсь, что может быть за ситуация, но говорить не буду. Просто твое отношение к Дракену— — Послушай. — девушка резко перебила Шуджи. — Мне плевать, что ты там себе сейчас надумываешь, но если бы я все таки хотела поступить по свински с Дракеном, я бы это сделала легко и просто. Я не хочу больше этого делать. Он действительно мне симпатичен, но после нашего разговора, мне не хочется рушить его отношения. — Даже если и так, то запомни одну вещь. Другие не виноваты в твоих травмах, предательствах, и боли, которую причинили тебе те люди. — ответил Ханма. — Но я рад слышать, что ты ко мне прислушалась. Девушка взглянула на Шуджи, и довольно хмыкнула. — Мнение обо мне хоть на капельку улучшилось? — Возможно. — ухмыльнулся Ханма. — Какой же ты отвратительный! — возмутилась Каору. Ханма засмеялся, и показал средний палец девушке. Они поели, и решили слегка отдохнуть, так как к вечеру им нужно было добираться до одного места, чтобы достать метадон, для осуществления их плана. На удивление, для Шуджи не было проблемой договориться с торговцем, и складывалось ощущение, что он с ним уже общался. К вечеру, Ханма с Каору собрались, и поехали в ближайший район. До чего же Шуджи не любил подобные встречи, только потому, что их назначали в каких-нибудь тёмных, облёванных подворотнях, или около баров, где устраивали самые настоящие притоны. Ханма с Каору подошли к месту встречи. Шуджи присмотрелся и увидел высокого парня с длинными волосами. — Стой на шухере, я сейчас быстро. Ханма двинулся к парню. Он подошёл, поздоровался. — Опять подсел? — послышался знакомый голос. Ханма немного удивился. — Мы знакомы? — Обижаешь. Парень приспустил маску. Ханма узнал эти шрамы на уголках губ. — Санзу, давно не виделись! — сказал громко Шуджи. Санзу быстро передал товар. Ханма отдал деньги, рассматривая Харучиё. — Особо не трепли тут мое имя. — огрызнулся Санзу. — Хайтани привет передавай, а я пойду. Харучиё пожал руку Ханме, и быстрым шагом двинулся в сторону бара. Шуджи не заметил, как нему подошла Каору. — Дёрганный какой-то. Знаешь его? — Нет. — ответил Ханма. — Пошли отсюда поскорей. Шуджи и Каору быстро покинули это неприятное место. Теперь для основным, как выражался Ханма, компонентов, не хватало только одного человека, с которым в принципе было легко договориться. Шуджи с Каору добрались до комнаты. Ханма постучался несколько раз. Никто не открыл. — Может никого нет? — поинтересовалась Каору. — Поверь есть, тут всегда все есть дома, особенно те двое, которых ты сейчас увидишь. Ханма постучал еще сильней, и услышал быстрые шаги, и ворчание за дверью. — Баджи, сколько тебе раз говорить чтобы ты- Дверь открыл взъерошенный Чифую. — А, это ты. Тора, это к тебе! — сказал блондин. — Ну вообще-то нам нужен ты. — ответил Ханма. Чифую пристально посмотрел на Шуджи, и впустил их в комнату. Девушка присела на табуретку, а Ханма разглядывал Казутору, который увлеченно разбирался по всей видимости с новой микроволновой печью. Чифую начало напрягать эта тишина, и он нервно кашлянул. — Я удивлен, что тебе нужен именно я, поэтому хотелось бы по быстрей услышать, что же ты от меня хочешь. — сказал Чифую. Ханма начал рассказывать всю ситуацию. Чифую увлеченно слушал, иногда что-то бурча себе под нос, или же громко возмущаясь. — Он никуда не пойдёт. — возмутился Казутора, который все это время слушал их разговор. — Ого, я думала ты прирос к этой микроволновке. — съязвила Каору. Казутора пристально посмотрел на девушку. — Казутора, ну что ты в самом деле! Чифую молодо выглядит для 18 лет, это наоборот нам на руку. Ханемия поставил микроволновую печь на стол, и уселся рядом с Чифую. — То есть вы хотите подстроить небольшую аварию, все это заснять, и чтобы потом мамаше Кисаки влетело, за то что, она сбила подростка под наркотическим опьянением? Вам не кажется, что это слишком рискованно, и безумно? — возмутился Казутора. — Ты думаешь, мы просчитаемся? Нам главное выцепить, когда она поедет в ТЦ, приблизительное время у меня есть. По-твоему люди прямо с парковки начинают разгоняться как хер пойми кто!? — ответил Ханма. Казутора потёр переносицу. — Тогда я иду с вами. Мне плевать, что там у вас и как, я просто не хочу подвергать своего парня опасности. — О, все таки встречаетесь значит? — ухмыльнулась девушка. Казутора заметно засмущался, а Чифую гаденько ухмыльнулся. — Эй, Тора, как на счет того, чтобы содрать с этой шпалы денег? — сказал Чифую. Ханма посмотрел на Мацуно. — Ты, блять, с Риндо дохуя общался что-ли? Тому тоже, за домашку ему платите, за вход на тусовку платите, вообще за всё платите. — Успокойся, он шутит. — сказал Казутора. — И когда все это мероприятие вы устраиваете? — Завтра. Кисаки даст мне весточку, когда она поедет в ТЦ. Так что будьте на готове. Казутора с Чифую кивнули, и Ханма с Каору вышли из комнаты. Что ж, завтра все должно пройти на отлично. Хотя, Ханма об этом особо не думал, ибо все его знакомые, друзья и близкие люди, всегда твердили, если где-то появляется Шуджи, то что-то обязательно идёт по наклонной. Ханма уверен, что в этот раз, этот случай не сработает. Всё обязательно должно закончиться хорошо.

***

День Х. Каору сидит на кухне, курит и тихо попивает чай, в то время, как Шуджи мечется по квартире, ожидая сообщения от Тетты. Казутора с Чифую в принципе были готовы, и это радовало Ханму, что их не придётся долго ждать. — Может ты уже перестанешь метаться по всей квартире? — возмутилась Каору. — Он тебе обязательно напишет. Ханма подошёл к девушке, выхватил сигарету. — Я смотрю ты много говоришь, и столько же куришь, поэтому не грех поделиться со мной. — ухмыльнулся Шуджи, делая большие тяжки. — Я таких наглых людей впервые вижу. — ответила Каору. — Странно, вроде у тебя в квартире достаточно зеркал. — съязвил Шуджи, из-за чего в эту же минуту, получил по лбу. Ханма хотел скинуть девушку со стула, но услышал телефонный звонок. Шуджи сразу же взял трубку. — Можете выдвигаться. — Кис, ты когда такой серьезный, я аж завожусь. — ухмыльнулся Ханма. — Прекрати, и приступай к делу, дурак. — фыркнул Кисаки, и отключился. — Боже, как он тебя вообще терпит. — возмутилась Каору. — Идём. — сказал Шуджи, игнорируя девушку. Девушка вылила остатки чая, и двинулась за Ханмой. Как и ожидал Шуджи, Чифую с Казуторой не заставили себя долго ждать. До торгового центра дорога была не долгой. Ребята добрались до туда очень быстро, зашли на парковку и начали искать машину матери Кисаки. — Нашла! — крикнула Каору. — И бутылка воды на месте, отлично. Ханма быстро достал пакетик с метадоном, а Казутора принялся открывать дверь машины. — Ого, откуда такие познания? — спросил Шуджи. — Тёмное прошлое, но сейчас это вроде никого не ебёт, поэтому занимайся своим делом. — Тора быстрым движение открыл дверь машины. Ханма натянул рукав на руку, чтобы не оставить никаких отпечатков, открыл бутылку, и высыпал немного порошка. Каору приготовила камеру, а Чифую стоял на шухере. — Там кажется идёт кто-то! — сказал Чифую. — Женщина? — спросила Каору. Чифую кивнул. Ребята спрятались в какой-то угол, увидели как женщина с пакетами подошла к машине, положила все вещи туда, и села в машину. Шуджи пристально наблюдал за тем, возьмёт ли она эту бутылку или нет. Женщина открыла эту злосчастную бутылку, отпила немного, и стала заводить машину. Как только она начала выезжать, Чифую выбежал на дорогу. Тишина. — Что за херня? — спросил Тора. Каору встала, и вышла к Чифую, который продолжал стоять и смотреть на машину. — Она уснула или что? — испуганно спросил Мацуно. К ним присоединился Ханма и Казутора. — Блять, а если она подохла? — возмутился Ханемия. — Да это и к лучшему. — улыбнулся Шуджи. Каору кинула злой взгляд в сторону Ханмы. — Извините, мысли вслух. — Ты дебил? Ты ей весь пакетик высыпал? — возмутился Чифую. — Нет, откуда я знал, что она сразу окочурится? Ханма подошёл к машине, открыл дверь, и приложил два пальца к шее женщины. — Живая. Сейчас наверное проспится как следует. Каору тяжело вздохнула, и сунула телефон Казуторе. — Снимай, и смотрите, что я сейчас буду делать. Девушка отогнала от машины Ханмы, села в машину. Она начала брать руки женщины, и делать какие-то непонятные движения. С того ракурса, с которого снимал Тора, казалось, что Каору везде трогают. Следующим на очереди был Чифую, которого очень позабавила эта ситуация, и ему очень хотелось подлить масло в огонь. После него в машину сел Ханма. Он тяжело вздохнул, взял руку женщины, и начал проводить ею по груди, ведя к низу. — Надеюсь, Кис меня не прибьёт после этого. — выдохнул Ханма, и почувствовал на себе взгляд. Он повернул голову, и увидел женщину, которая в недоумении смотрела на эту картину. Машина стоит посреди парковки, рядом сидит какая-то шпала, а ее рука находится у него на ширинке. — Что ты тут забыл? — спросила женщина. Ханма резко откидывает руку, закидывает ноги на панель, и расплывается в гаденькой ухмылке. — У меня есть неебический компромат на тебя, который можно припаять к педофилии, да и еще к твоему состоянию сейчас. Ты явно под чем-то. Ханме было плевать, что перед ним взрослый человек. Он имел полное право так с ним обращаться, так как она никого не уважала, даже собственного сына. — Что ты предлагаешь сейчас? — спросила испуганно женщина. — Да об этом уже в полиции поговоришь. Ханма увидел в окне, несколько полицейских, которые двигались в сторону машины. Шуджи вышел из машины, и начал наблюдать, как женщину уводят из машины. К Ханме подошёл Тора. — Я вызвал, как и договаривались. — А доказательства? — спросил Шуджи. — У меня там знакомый, как раз его смена. Я все отослал. Ребята дождались, пока полиция уедет, уселись в машину, и поехали до общежития. Ханма более менее умел владеть транспортом, и благо обратный путь обошёлся без аварий, и прочих приключений. Шуджи припарковался, ребята вышли из машины и двинулись все в общежитие. Ханма поблагодарил Казутору с Чифую за проделанную работу, и двинулся в комнату к Кисаки. — А мне что делать? — спросила Каору. — Можешь идти домой, просто мне с Кисаки нужно поговорить, ну ты понимаешь, да? — Ханма немного помялся. Каору развела руками. — Веселитесь голубки, я пойду зайду к Эме. — девушка махнула рукой и ретировалась на второй этаж. Шуджи подошёл к двери, открыл её. Кисаки сидел курил, и задумчиво смотрел в окно. — Не думал, что вы так быстро справитесь. — сказал Тетта. Ханма застыл, и начал смотреть с какой-то глупой улыбкой на Кисаки. — Я так соскучился. Кисаки улыбнулся. —Я тоже. Ханма быстро снял с себя куртку, запёр дверь, чтобы в этот раз им точно никто не помешал. Кисаки затушил сигарету, и двинулся на кухню, но не успел. Ханма ловко подхватил его под бёдра, сделал пару больших шагов, и усадил Тетту на стол. — Ты уверен, что хочешь это сейчас, Кис? — спросил Ханма. — Да. — твёрдо ответил Кисаки. Ханма провёл пальцами по щёкам Тетты, и прильнул к его губам. Шуджи целовал блондина с нежностью, вкладывая в свой поцелуй всю свою любовь, в то время, как Кисаки покусывал губы Шуджи, и нервно ёрзал на столе. Ханма на минуту отстранился. — Оу, ты сегодня крайне нетерпелив, не похоже на тебя. — ухмыльнулся Шуджи. — Замолчи, и закончи начатое! — шикнул Кисаки. Ханма гаденько ухмыльнулся, снял очки с Кисаки, и отложил их в сторону. — А мы еще не начинали. Тетта не вытерпел, и грубо притянул к себе Шуджи, впиваясь в его губы. Между парнями кипела бурная страсть. Вся ситуация казалось очень странной и нереальной. Как так получилось? Буквально все эти дни, Шуджи не мог попасть к себе в комнату, не мог увидеть Кисаки, а сейчас он его жадно целует, его руки блуждают по его телу, будто бы в первый раз. Ханма отстраняется, быстрым движением доходит до своей кровати, достает тюбик смазки, и возвращается обратно к Кисаки. Шуджи ловким движением снимает Тетту со стола, разворачивает к себе спиной, и нагибает. Шуджи стягивает штаны вместе с боксерами. Ханме нравился этот вид, который открывался на упругие ягодицы Тетты. — Шуджи, чего ты ждешь? — Кисаки плавился от нетерпения, и давящего снизу возбуждения. Ханма выдавил на руку смазку, и ввёл первый палец. Шуджи слегка удивился. — А.. Кис, ты что готовился? Кисаки улыбнулся. — А ты думал, что я тут зря время теряю? Ханма стянул с себя штаны вместе с трусами, выдавил смазку на возбуждённый член, начал пристраиваться сзади. — Не медли. — приказал Кисаки. Шуджи не спешил. Такая накаленная ситуация, стала на для него каким-то развлечением, и появилась мысль, слегка подразнить Тетту. Ханма аккуратно вошёл, но на половину, и начал медленно двигаться, слушая недовольное бурчание Кисаки. Шуджи сделал пару толчков, и резким движением вышел, из-за чего Тетта вздохнул, прогнулся в пояснице и простонал. — Шуджи, прекращай. — простонал Кисаки. — Тебе не приятно? — спросил Ханма с интересом. Ханма начал проделывать те же манипуляции, наблюдая за тем, как Кисаки извивается под ним. Тетте было приятно, но всему есть терпение. — Хочешь его? — Шуджи говорил с какой-то издёвкой в голосе, и параллельно тёрся возбужденным членом, об ягодицы Тетты. Кисаки прерывисто дышал. Он повернул голову в сторону Ханмы, смотря на него возбужденным взглядом из под потяжелевших век. Вид был очень забавный, но Ханму это возбуждало еще больше. Шуджи навалился на Кисаки, взял его за шею, и прошептал на ухо: — Скажи, что хочешь меня. — Ханма обжигал горячим дыханием нежную кожу Тетты. Кисаки слегка помялся, но волна возбуждения накатывала с огромной силой, и так сильно пьянила, что Тетта просто забил на всё стеснение. — Я- Ханма не дожидаясь ответа Кисаки, аккуратно вошёл в него. Тетта прогнулся, слегка сжался вокруг члена Шуджи, из-за чего Ханма замер. — Тебе больно? — поинтересовался брюнет. Кисаки отрицательно помотал головой, и в мгновенье, он сам начал поддаваться навстречу члену. Кисаки не сдерживал свои стоны. Он напрягся, выгнулся, насаживаясь на член до упора. Тетту будоражила эта обстановка еще больше. Кухня, тонкие стены, через которые слышно абсолютно всё. — Шуджи, я уже.. Ханма не особо хотел с этим соглашаться. Его пальцы схватили член Кисаки, слегка сжимая его. — Мы только начали, Кис. — ухмыльнулся Шуджи. Ханма сжимал бока Кисаки, переодически шлёпал его по упругой заднице. Шуджи сбивчиво дыша, начал ускорять темп. Толчки становились сильней, и вскоре горячее, сбившееся дыхание, наполнило всю кухню. Тетта извивался, насаживаясь на член Шуджи, шептал желанное имя, и сладко стонал. От удовольствия напрочь сносило голову, и мысли совсем покинули Кисаки. Ханма не сбавлял темпа, и чувствовал, что он сам был на пике. Сделав парочку грубых толчков, Шуджи прижался к Кисаки, и в ту же минуту вышел из расслабленного тела. Член Тетты напрягся, и он невольно кончил, запачкав пол, и штаны. Кисаки слегка отдышался, и почувствовал, как по ляжке что-то стекает. — Это что за хуйня? — испуганно спросил Тетта. Шуджи только сейчас осознал, что в порыве этой страсти, они совсем забыли про презервативы. — Извини, я не успел. — улыбнулся Ханма. — Я в душ. — Кисаки быстро ретировался в ванную. Ханма поднял одежду с пола, натянул на себя боксеры. Он был удивлён, таким поведением Кисаки. Казалось, что Шуджи увидел что-то новое, и перед ним вместо застенчивого, неуверенного тихони, появился раскрепощённый, и ни в чем себе не отказывающий парень. В дверь постучали, Ханма отпер дверь, и подошёл к окну, покурить. — Я даже спрашивать не хочу, почему ты расхаживаешь тут в трусах. — послышалось ворчание Дракена. — Я тоже очень рад тебя видеть, милый мой. — ухмыльнулся Ханма. Вслед за Дракеном, в комнату зашла Эма с Каору. Кен надеялся, что Шуджи прикроется, но если бы так получилось, то это уже был не Ханма, а кто-то другой. — Зачётная задница! — сказала Каору. Ханма повернулся к девушке, сделал тяжку, поставил руку на талию, и встал в модельную позу. — Я знаю, что вы все тут восхищаетесь моей прекрасной задницей, поэтому давайте без громких слов, а то вы смущаетесь такого прекрасного парня, как я! — начал Ханма. Дракен подошёл сзади к Шуджи, и отвесил ему подзатыльник, из-за чего в ответ услышал хныканье. Из душа вышел Кисаки, поздоровался со всеми. Каору начала разглядывать Тетту. — Ого, а я тогда и не думала о том, что вы реально встречаетесь. — удивилась девушка. — А что, мы на столько противоположны? — спросил Кисаки. — Возможно. — ответила Каору. — Противоположности притягиваются, так что, ничего тут удивительного нет. — ответил Ханма. Остаток дня, ребята решили разбавить игрой в карты. Кисаки выходил из игры самый первый, и в азартных играх, он оказался очень умён. Дракен постоянно бесился, из-за того, что вечно остается в дураках. Ханма с Каору очень хорошо жульничали, и каждый раз, когда в игре оставались только они, это было похоже на битву титанов. Ближе к вечеру, Каору ушла домой, Эма ушла к себе, а Дракен лёг немного подремать. Шуджи сидел, просматривал курсовую, которую в скором времени надо сдать на проверку преподавателю. Ханма на столько увлекся, что не заметил, как перед ним уже несколько минут стоит Кисаки. — Что такое? — удивился Ханма. Кисаки покрутил ключи от машины в руках. — Может покатаемся? Ты же водить умеешь. — улыбнулся Тетта. Ханма отложил все в сторону, собрался и они ушли. Парни уселись в машину. Салон был в принципе не плохой. Шуджи только сейчас начал его разглядывать. Ханма завел машину, и они поехали кататься в центр города. — А что там с моей матерью? — спросил внезапно Кисаки. — Она в полиции. Не знаю, что там будет дальше. — Ясно. — ответил холодно Кисаки. Ханма включил музыку, чтобы хоть как-то разбавить обстановку. Тетта был очень напряжённым, и поникшим. Когда они въехали в центр города, Кисаки более менее отвлекся, разглядывая вечерний город, который осветился множеством фонарей. Тетта почувствовал, как ему на ляжку положили руку, и начали слегка ее поглаживать. Кисаки кинул какой-то игривый взгляд в сторону Шуджи, и довольно хмыкнул. Внезапно Ханма развернулся, поехал по прямой, из-за чего они выехали на трассу. Трасса была практически пустой, поэтому Шуджи начал разгоняться. У Кисаки захватывало дух, ему нравилось все это безумие.

«В белоснежной Хонде две сотки на трассе

Уставший от всего курю ее без перерыва

Будто на краю обрыва»

Вскоре парни выехали куда-то за город. Ханма оставил машину на обочине. На улице темно, тишина. Иногда слышно звуки проезжающих машин и ветер, который качает ветки деревьев. Шуджи убавил музыку, открыл окно, и прикурил сигарету. — Интересно, если бы я с тобой не встретился, то чтобы со мной было? — внезапно спросил Ханма. — Кто знает. — ответил Кисаки, попутно отбирая у Шуджи сигарету. Тетта затянулся, приблизился к Ханме, и начал повторять цыганский поцелуй. Горький дым, снова прошёлся по горлу. Кисаки не стал себя сдерживать, и накрыл своими губами чужие. Он не покусывал губы Шуджи, как это было всегда. Ханма довольно промурлыкал, и Кисаки, сочтя это как разрешение, углубил поцелуй. В машине становилось слишком жарко, время для них вовсе остановилось. Щёки Кисаки полыхали, с каждым разом, когда Ханма то отстранялся, то снова втягивал его в поцелуй.

«В темпе вальса, в ритме скерцо

Кажется, что бьётся сердце

Ночь меня избавит от моих оков»

Язык Тетты настойчиво толкнулся в рот Ханмы, из-за чего поцелуй уже не был похож не медленный и нежный. Кисаки отстранился от губ Шуджи, и припал к шее. Он слегка ее покусывал, оставлял засосы. Ханма чувствовал накатывающее возбуждение. Кисаки одним движением, опустил руку вниз, расстегнул ширинку Шуджи, и нырнул вниз. — Э.. Кис, погоди. — растерялся Ханма. Кисаки поднял голову, и посмотрел на Шуджи. — Да. — Я еще не спросил. — сказал Шуджи. — Я уже знаю, о чем ты хотел спросить. Просто расслабься. — ответил Кисаки. Тетта проводит языком по всей длине, из-за чего слышит вздох Ханмы. Кисаки тихо наблюдает из-под трепещущих ресниц за реакцией брюнета. — Ты так смущаешься, как будто это тебе первый раз так делают. — томно сказал Кисаки, еще раз проводя языком по члену Шуджи. — Ну, мне так делали только девушки. — Ханма прикусывает губу с закрытыми и наслаждения и ожидания глазами. Кисаки ухмыляется, зажимает головку между своих губ, держит рукой основание, лениво его надрачивая. Ханма тяжелой вздыхает, сжимает ткань сиденья. Он чувствует, как губы Кисаки, смыкаются на середине его члена, и начинают делать плавные движения вверх-вниз. У Кисаки получалось немного неумело, в каких-то моменты, он умудрялся задевать член зубами, из-за чего переодически слышал шиканье Шуджи. Кисаки втягивает щёки, надавливает языком на чувствительные венки, слегка ускоряется, чтобы отстраниться, посмотрев как тонкая ниточка слюны протягивается между его губами и головкой горячего органа. Кисаки поднимает взгляд на раскрасневшегося Шуджи, улыбается и снова приступает к делу. Кисаки продолжает делать те же движения, по салону раздаются томные вздохни и влажное хлюпанье. Рука Тетты тянется к собственному члену, дотрагивается до ткани штанов, и сжимает их в области паха, плавно начиная двигать рукой. Вздохи Ханмы, постепенно перерастают в стоны, иногда шепча имя Кисаки. Шуджи начиняет толкаться бёдрами на встречу интенсивным движениям Тетты. Ханме кажется, что он взорвется от накатившийся чувств. — Кис, блять.. Я сейчас- Ханма не успевает договорить, как его бедра задрожали, и он кончил. Кисаки успевает отстраниться, поэтому сперма попадает ему на лицо и на сиденье. Тетта вытирается рукавом, и смотрит на сиденье, которые они запачкали. — Я уберу. — Ханма находит какие-то салфетки, и начинает тереть сиденье. Кисаки плюхается на свое место, томно вздыхая. — Ты меня сегодня все больше удивляешь. — сказал Ханма. — Не отрицай, что тебе это понравилось. — съязвил Тетта. Ханма улыбнулся, завёл машину. — Поехали домой, Кис. — сказал Шуджи. Они никуда не спешили. Шуджи ехал не спеша, рассказывал о том, как они осуществляли план с подставой. Ханма врубил на всю машину музыку, чтобы дорога была не такой скучной. Шуджи смотрел за дорогой, и краем глаза смотрел на то, как Кисаки танцует и тихо подпевает играющим песням. — Шуджи. — А? — спрашивает Ханма. — Что ты собираешься делать после выпуска? Снова этот вопрос. Ханма не любил строить планы на будущее, так как в любой момент, все может поменяться. Может поменять в лучшую сторону, или в любой момент, все пойти по пизде. — Я не хочу строить планов на будущее. — начал Ханма. — Но я очень бы хотел, жить с тобой в одной квартире, вдвоём. Нас не будет никто тревожить, не будет переживаний о том, что стены тонкие, нас кто-то услышит, и будет потом смотреть косыми взглядами. Это то, что я хочу именно сейчас. Будем только ты и я. — сказал Ханма. Кисаки внимательно слушал Шуджи. — Ну а вообще, если бы все у нас с тобой шло по пизде, я бы просто бы уехал с тобой отсюда. И плевать, что нас бы искали, главное, что мы бы уехали куда-нибудь, где нас никто бы не нашёл. — А к чему это сейчас? — спросил Кисаки. — Просто мои мысли, не больше. Но, Кис, я и правду хотел бы жить с тобой в одной квартире, вдвоём. — Шуджи слегка смущался. — Ты лучшее, что случилось со мной в этой жизни.

«Я люблю твои нежные руки,

Я люблю смотреть с тобой на закат»

— Когда-то на том пляже, я сказал, что когда-нибудь расскажу о своей мечте.. — сказал Тетта. — На самом деле, тогда я ни о чем не мечтал, ибо считал это глупым занятием, да и мать всегда мне твердила, чтобы я даже не мечтал о какой-то любви, или еще о чём-то, ибо это никогда бы не сбылось по ее мнению. — А сейчас что? — спросил Ханма. — Сейчас всё по-другому. Я просто мечтаю провести эту жизнь с тобой, и рядом с собой я больше никого не вижу. Ханма сначала задумался, и в ту же секунду рассмеялся. — Какого хрена ты ржешь, идиот!? — возмутился Кисаки. — Ты очень смешно выглядишь, когда говоришь о каких-то подобных вещах. — Иди-ка ты нахуй, говнюк! — фыркнул Кисаки. — Я тебя тоже люблю. — ответил Ханма, с ухмылкой.

«Мы никогда не сдохнем от скуки,

Я всегда тебе буду рад»