FOXtober 2021

Это лето Нил планировал посвятить музыке и немецкому. В их многонациональной семье считалось в порядке вещей начинать разговор на одном языке и в процессе переходить на другие. Ему легко давались испанский, итальянский и французский, а вот с немецким отношения складывались не очень. Семья Веснински-Хэтфорд как обычно собиралась провести лето в родовом поместье Хэтвордов в Борнмуте. Каждый год дядя Нила Стюарт – профессор антропологии и археологии, – приглашал к себе на практику студентов и преподавателей, которые проводили в их поместье полтора месяца, наслаждаясь лучшими в Англии песчаными пляжами, мягким климатом и возможностью погрузиться в научную атмосферу в окружении лучших умов Великобритании. Мать Нила была профессором филологии, а отец – одним из выдающихся нейрохирургов Западной Европы. Перед Нилом был открыт целый мир возможностей в мире науки, но его главной любовью всегда была классическая музыка. В этом году он закончил выпускной класс, и его уже приняли в Джульярд в Нью-Йорке. – Нил, он здесь! – позвала мать снизу. В этот раз у них должен был поселиться американец Эндрю Миньярд – аспирант из Мэриленда, заканчивающий докторскую по антропологии. Дядя был взволнован больше всех, ему не терпелось встретиться с будущим коллегой. – Иду, мам! – крикнул Нил и нажал на плей. Они с его подругой Элисон, у родителей которой тоже был дом неподалеку, валялись на кровати, уткнувшись в ролик с ютюба, где семилетний китайский мальчик виртуозно исполнял один из самых сложных этюдов Шопена. – Идем, Нил, – теребила его Элисон, – хочу посмотреть на этого жирдяя. – Эл, если он американец, это еще не значит, что он жирный, – проговорил Нил, не отрываясь от экрана планшета. – Ты же меня знаешь, сплошные клише и стереотипы. – Держу пари, он высокий горячий брюнет, и ты будешь сохнуть по нему все лето. – Хватит описывать мне свои эротические фантазии, Веснински. Давай, вставай, лентяй, этот мальчик меня пугает. – Этот мальчик – гений, – возразил Нил, но все же выключил планшет и встал с кровати, потягиваясь. – Вот именно, а гении меня пугают. Терпеть не могу зануд. Они спустились на первый этаж как раз в тот момент, когда отец занес в дом огромный чемодан. Следом появился его хозяин, и Нил с Элисон переглянулись. Они оба ошибались: тот был не высоким, не брюнетом и совсем не жирным. Вообще-то, Эндрю был в прекрасной форме. Несмотря на маленький рост, его плечи имели необходимую мужественную ширину, а бицепсы, туго обтянутые короткими рукавами хлопковой, зеленой рубахи, заставили глаза Нила прилипнуть к ним на неопределенное количество секунд. Явно дольше дозволенного приличиями. Голос отца вывел парня из транса. – А вот и мой сын – Натаниэль. Он покажет тебе твою комнату, – сказал он, повернувшись к Эндрю. Нил поднял взгляд и наткнулся на светло-карие изучающие глаза и иронично выгнутые брови. – Можно просто Нил, я не очень люблю… – Комната. Ненавижу долгие перелеты, – бесцеремонно прервал его Миньярд и, обогнув ошарашенно уставившегося на него парня, начал подниматься на второй этаж. Нил снова переглянулся с Элисон, которая злобно щурилась вслед их гостю, не удостоившему ее внимания, и поплелся наверх. Он уже понял, что Эндрю не отличался особой любезностью, но, когда тот со словами: «Увидимся позже», завалился на кровать и уснул, стоило им переступить порог гостевой спальни, Нила захлестнуло такое раздражение, какого он еще никогда не испытывал, а ведь он был семнадцатилетним подростком. Было решено держаться от этого грубого типа подальше, несмотря на то, что мать упоминала о степени Эндрю по немецкой литературе. Но Нил сказал себе, что лучше уж никогда не поедет в Германию, чем будет учиться у этого придурка. Он бы удивился, скажи ему кто-нибудь, чем закончатся эти шесть недель…