It's Not Over

      Почти весь следующий день Элайджа провёл в своём кабинете, общаясь с Ником, который нашел ещё какой-то способ снять с себя проклятие матери, отвлекаясь от того, что Алексия не желала его видеть, о чем красноречиво сообщала запертая чем-то магическим дверь в её квартиру.       Да, он попробовал воспользоваться тем, что гораздо сильнее обычных людей и уже приглашён внутрь, и банально вырвать эту злополучную преграду, но… . Это было фиаско! Хорошо что никто не видел позора — от удара деревяшка лишь спружинила, откинув древнего от себя. Спасибо хоть не наградила проклятием. Но это только Элайджа делал вид, что спокоен, а вот Бекка твердо решила помирить брата и подругу, попытавшись объяснить девушке, что ее обида надумана. Но, и ей не улыбнулась удача — Алексия игнорировала любые попытки до неё достучаться. Правда, Бекка не была бы собой, если бы бросила их — упрямство было семейной чертой Майклсонов. Иначе Элайджа не искал бы половину тысячелетия Катерину, а Никлаус — способ снять проклятие.       И вот на исходе второго дня, удача ей улыбнулась, а злополучная дверь распахнулась сама собой, открывая взору Алексию с огромным старинным фолиантом, лежащим на коленях.       — Какого хрена, Лекси? — прямо с порога рявкнула Ребекка, упираясь руками в бока.       — Не ори, дорогая. — тихо ответила Поттер, сверкнув глазами в сторону подруги, и аккуратно отложила книгу, погладив переплет. — Я просто хотела побыть одна, но раз уж ты пришла помоги мне.       — Что произошло? — запал Ребекки пропал, стоило только посмотреть на слишком серьезное лицо подруги.       — Томми-бой отрядил своих комнатных собачек в Америку, на мои поиски, а я слишком расслабилась, чтоб оказать им хоть какое-нибудь сопротивление, если Долохов меня все же найдет. — Ребекке показалось, что Алексия словно заковала себя в броню, настолько чужой она сейчас выглядела. — и если ты не против, то я хотела бы попросить тебя мне помочь с тренировками. Во-первых, нужно уединенное место, где нет людей, во-вторых, мне нужен соперник, который в несколько раз сильнее меня, чтоб освежить свои навыки рукопашного боя. И, в-третьих, я надеюсь на твое молчание. Об этом никто не должен знать.       — Ты собираешься вернуться в Англию? — с ужасом спросила Ребекка. — Зачем?       — Пойми, рано или поздно мне придется это сделать, чтоб закрыть гештальт, так сказать. Том Риддл убил моих родителей, оставив меня круглой сиротой, покушался на мою жизнь предприняв огромное количество попыток исполнить это проклятое пророчество, и этого я ему не прощу. Убить его необходимо как минимум для того, чтоб смерть огромного количества людей не была бессмысленной.       — Но, Лекси… .       — Знаешь, Дамблдор знал кого лепил, когда подкидывал мне различной сложности задачки и приключения, что могли кончиться летально. Ему нужен был солдат и я этим солдатом стала, правда каким-то не правильным при этом. Ему нужно чтоб я ослабила Томми, а остальное доделает он сам, а я хочу выжить. Возможно даже прожить очень долгую жизнь, наслаждаясь каждым её днем, но не хочу идти на верную смерть ради мифического Общего Блага.       — А Элайджа?       — А что Элайджа? — горько усмехнулась Поттер, посмотрев подруге прямо в глаза. — Он красивый привлекательный мужчину, обладающий почти безупречными манерами, но при этом я почти уверена, что не подхожу ему. Поверь, я почти влюбилась в него, но… . Мне страшно. Мне страшно узнать спустя долгое время, когда первые эмоции притупятся, что я лишь замена этой Розмари, коей я не являюсь. Поэтому, может лучше и не продолжать?       — Но он видит в тебе именно тебя. Такую, какая ты есть.       — Тогда мое решение вдвойне правильное. Поверь, с вероятностью девяносто процентов эту войну я не переживу, так зачем делать ему ещё больнее? Наверное лучше отболеть сейчас, когда мы еще не вросли друг в друга, чем потом, когда это будет почти невыносимо. Поверь, я знаю о чем говорю.       — Ну ты и дура, Алексия. — выпалила Ребекка, вставая с дивана. — Ты своими руками лишаешь себя счастья любить и быть любимой, но я не позволю тебе это сделать.       — Ты забываешь, что я живое существо, которое имеет право выбора, каким бы неправильным он всем не казался. — грустно констатировала Поттер, переводя взгляд обратно на книгу. — Думаю, тебе пора.       — Хорошо! Ты не оставляешь мне выбора! — на одном дыхании выпалила блондинка и вылетела из квартиры. Спустя всего минут пятнадцать, она уже хлопнула входной дверью квартиры брата и, найдя его за рабочим столом, выругалась.       — Эта дура решила самоубиться особо изощренным образом. И ты должен помешать ей в этом, иначе так и будешь страдать всю свою оставшуюся вечность.       — Ты о чем? — устало потерев виски, взглянул он на сестру, которая выглядела сейчас слишком возбужденной.       — Я об Алексии. Эта… . Эта истеричка решила, что не подходит тебе. Что ты видишь в ней давно погибшую Розмари, а не вполне себе живую Алексию. А еще она решила, что все равно умрет, когда попытается убить этого… . Как его… . Своего главного врага.       — Тёмного Лорда?       — Да! Так вот, ты должен её переубедить, иначе она будет потеряна навсегда!       — Бекка, что я могу сделать, раз она все решила? Запереть её в каком-нибудь подвала? Или приковать к себе наручниками?       — Не знаю, но неужели ты готов сдаться? Принять её выбор, сколько бы боли он тебе не принес? Тогда ты тоже дурак, братец! И мне тебя жаль. — уже вылетая из кабинета, через плечо бросила она.       Элайджа смотрел в документы, не видя ни единой буквы, что там были написаны. Перед глазами пролетали картины безрадостного будущего, что ждет его, если он сейчас не откинет своё вечное, гипертрофированное благородство, и позволит Алексии сделать так, как она решила. И когда он это понял, то сорвался с места, подхватывая неизменный пиджак с кресла и выбежал за дверь, уговаривая не развивать привычную для вампира скорость. Ведя машину к дому Алексии, он мысленно прогонял предстоящий разговор, но не мог подобрать подходящих слов.       Странно, но дверь была не заперта, а безалаберная хозяйка сидела на диване с книгой, что было видно в арочном проёме. Элайджа даже невольно залюбовался тонкими чертами сосредоточенного в эту минуту лица. Он так и стоял, прислонившись к косяку двери, наблюдая за девушкой, пока она не подняла свои зеленые глаза, взгляд которых сначала прошелся по комнате, а затем упал на мужчину.       На лице промелькнула целая гамма эмоций, начиная от радости, заканчивая досадой. Правда досада была на себя и своё глупое сердце, что забилось чаще, стоило только увидеть высокую подтянутую фигуру в строгом костюме.       — Как ты сюда попал? — прошептала Поттер, отводя глаза.       — Через дверь. Зачем, Сиа?       — Что, зачем?       — Не прикидывайся глупее, чем ты есть. — Поморщился Элайджа. — Зачем все это? Неужели ты уверена в том, что у нас нет будущего? Или прикрываешь свой страх мифическим долгом перед погибшими родителями?       — Как ты… — зло свергнув глазами, процедила Алексия.       — Помолчи! — в тон ей ответил Эладжа и тихо, но все сильнее распаляясь продолжил. — Ты выстроила в своей головке очень интересную теорию — я скорее всего умру, надо сделать так, чтоб никто не страдал после этого. Не выйдет, дорогая!       — Но, Элайджа…       — Нет, послушай меня. Я родился около тысячи лет назад, как и мои братья и сестра. Наша мать, потеряв двоих детей, вместе с отцом, решила прибегнуть к очень темной и злой магии, обратив нас, чтоб не хоронить больше никого не пришлось. Но, сделав это, она создала монстров. Таких монстров, что твой Лорд по сравнению со мной — ребёнок. Прежде чем мы научились хоть немного контролировать свою жажду крови, натворили столько дел, что хватит на несколько сотен маньяков, но ничего человеческое нам не чуждо. Мы влюблялись, страдали и теряли, и с каждой потерей, маленькая крупица человечности в нас умирала. Спустя почти пятьсот лет я встретил удивительную девушку, что разбудила во мне такие чувства, как любовь, верность и сострадание.       — Розмари… .       — Да, это была черноволосая и зеленоглазая ведьма, которую пригласил в наш дом Кол, который тоже попал под ее очарование, правда выбрала она меня. И когда я нашел свою возлюбленную на полу, бездыханную и уже холодную, я поклялся, что более ни одна женщина не войдет в мою жизнь на срок больший, чем одна или пара ночей. Но все опять изменилось. Изменилось, когда мне встретилась другая, но с лицом, очень похожим на то, что я когда-то так любил. Сначала это был шок, а затем, едва войдя сюда, я понял, что ты, Алексия, другая. Сильнее, жестче, упрямее и это привело меня в смятение. Я не думал, что у кого-то, даже воплощения Розмари, есть шанс забраться мне в сердце, тем более так быстро, но это так. Я влюбился в тебя, Алексия Поттер. Влюбился словно мальчишка, словно юнец, который готов сделать все, чтоб не расставаться с объектом своих чувств, даже если ради этого придется сутками сидеть у неё под дверью. Я влюблен в тебя, Алексия, а не в мифические уже воспоминания о той, кто когда-то вызывала во мне эти чувства, которые не были даже в половину такими сильными, какие я испытываю сейчас.       — Ох… . — только и могла выдохнуть Лекси, сраженная таким, немного сумбурным, но искренним признанием. Она подняла глаза на мужчину, что сам того не зная, тоже поселился в её, закованном в броню, сердце, и почти упала в его объятия. Но прежде чем поцеловать эти губы, девушка внимательно всмотрелась в карие глаза и что-то для себя решила, а затем, как в первый день, бросилась в омут с головой, давая себе, и ему шанс стать хоть капельку счастливее.       Она подобно какому-то дикому зверю, сдирала с мужчины вечный элегантный костюм, затем рубашку, запутавшись в мелких пуговках, и банально дернув их так, что послышался стук от их падения на пол. Они целовались как бешенные, наталкиваясь почти на все углы, что встречались на из пути.       Почти не было ласк или нежностей. Было животное желание обладать, были поцелуи-укусы, рассыпавшиеся по молочной коже, был стон, разделенный на двоих стоило только им соединиться в древнем, как мир, танце, что танцуют двое. И ничего было не важно.       Не важен Тёмный Лорд со своей манией убить Поттер. Не был важен Никлаус, что жаждал снять проклятье и должен был приехать в ближайшие дни, чтоб поговорить с ведьмой. Не важны были никакие проблемы мира, который их окружал, а важно было лишь это чувство единения, эта радость от близости, эти глаза, подернутые туманом страсти.       Они еще не понимали, что идеально подходят друг другу, и не знали, что звезды сошлись для них так, чтоб они появились друг у друга. Но там, в небольшой спальне, отделанной в темных коричневых тонах, на разворошенной постели они чувствовали себя так, как никогда не чувствовали. Алексия прижалась к теплому, но твердому плечу своего мужчины, любить которого себе разрешила, и медленно погрузилась в сон.