Во мгновение ока

      Жади стояла посреди вечерней улицы и в панике озиралась по сторонам. В левой руке у нее был средних размеров саквояж с вещами — Жади решила идти налегке и взяла в путь лишь самое необходимое, включая драгоценности для сдачи в ломбард. Правой она держала за руку сонную, ничего не понимающую дочь. Хадижа куталась в накинутый на плечи поверх домашнего платья розовый платок и хныкала:       — Мам, куда ты меня повела? Я хочу спать, идем домой!       — Тише, моя принцесса, тише! — старалась успокоить ее Жади, хотя в данный момент больше всего в спокойствии нуждалась она сама. — Все хорошо, сейчас мама что-нибудь придумает! Я все тебе объясню, когда мы приедем.       — Куда приедем? Мама, что случилось? — недоумевала девочка.       — Сейчас мы поедем к одной хорошей женщине, переночуем у нее, а утром я все расскажу. Потерпи, моя принцесса. Такси, такси! — принялась голосовать Жади.       В ее глазах блестели слезы отчаяния. Мучительное чувство дежавю накрыло Жади с головой, как высокая морская волна — вновь она с вещами на улице, совершенно одинокая, без своего дома, без родных, которые протянут руку помощи, а не будут топить ее еще больше в этой пучине, безо всяких перспектив, из ценностей имея только золото, подаренное ненавистным мужем. Человек, на которого она молилась, любовь к которому двадцать лет была ее тоской, ее дыханием и смыслом, сдался перед первым же препятствием и оказался самым обыкновенным трусом!       «Прошлое… и будущее…» — снова и снова звучало в голове. Так вот что означали эти слова! Когда-то Жади свернула не на тот путь, вернувшись после предательства Лукаса к дяде и согласившись выйти замуж за Саида, и через много лет судьба опять поставила ее перед этим выбором. Назад идти было нельзя. Жади понимала, что у нее еще есть время вернуться в дом, во всем повиниться перед Саидом и начать бег по замкнутому кругу заново. Но пришла пора смело довериться судьбе, ведь теперь она не одна, у нее есть дочь! А ради Хадижи она была готова свернуть горы.       К растерянным матери и дочери подъехала машина с шашечками такси на крыше. Водитель в кепке, скрывающей глаза, наполовину опустил боковое стекло и поинтересовался у Жади:       — Сеньора, вас подвезти?       — Да-да! Пожалуйста, сеньор! — обрадовалась марокканка и назвала адрес Иветти — надолго у подруги она задерживаться не планировала из-за страха быть обнаруженной Саидом, но проводить ночь на улице с ребенком не представлялось ей возможным.       — Хорошо, — кивнул водитель. — Прошу вас, садитесь.       Жади в обнимку с саквояжем разместилась на заднем сидении автомобиля вместе с Хадижей, и такси тронулось с места. Хадижа моментально задремала, положив голову на плечо матери. Жади поцеловала ее в лоб и постаралась привести мысли в порядок — слишком много переживаний выпало на ее долю за последнее время, и теперь она чувствовала, как скидывает с плеч тяжелейший груз, несмотря на горькое разочарование в Лукасе.       Однако вскоре тревога вновь посетила Жади. Она помнила Рио не так уж хорошо за давностью лет, но достаточно для того, чтобы понять — такси едет явно не в сторону дома Иветти.       — Куда вы нас везете? — настороженно спросила Жади. — Это дорога не на Эстасиу!       — Там авария и огромная пробка, — пояснил водитель. — Мы едем в объезд.       — Как скажете, — недоверчиво нахмурилась Жади.       Спустя недолгое время подозрения лишь усилились, когда оживленные улицы и фешенебельные многоэтажки с неоновыми вывесками магазинов и кафе сменились безлюдными проулками, где зелени было больше, чем домов, а по тротуарам шатались сомнительной наружности типы.       — Послушайте, мне это не нравится! — воскликнула Жади, и ее громкий голос разбудил Хадижу.       — Спокойно, дамочка, — нахально произнес таксист, чем привел пассажирку в ужас. — Снимай цацки с себя и с девчонки, и никто не пострадает.       — Как вы смеете?! — вскричала марокканка.       — Мама! Мама! — заплакала от испуга Хадижа. — Это грабитель, он хочет нас ограбить?       — Догадливая малышка! Снимайте браслеты и сережки, живо! Я дважды повторять не стану.       Жади с силой дернула защелку автомобильной дверцы, пытаясь выбраться наружу, но та оказалась заблокирована.       — Помогите! — что было силы закричала она. — Кто-нибудь, на помощь!       — Да не ори ты, тупая курица! — грубо перебил ее бандит, натянул на лицо маску, вынул пистолет и с переднего сидения наставил его дуло на девочку. — Тебе побрякушки дороже дочери?       — Мама, давай отдадим ему наше золото! — трясущимися руками Хадижа начала вынимать серьги из ушей.       — Хорошо, хорошо! Не трогай мою дочь, мы отдадим тебе, что ты просишь, но потом ты нас выпустишь!       Жади сорвала с себя дорогие украшения из золота высшей пробы и швырнула грабителю, мысленно пожелав ему подавиться награбленным.       — Так-то лучше. Давай сюда сумку! — потребовал он.       — Нет, сумку я не отдам! — запротестовала Жади.       — Сумку, я сказал! — вышел из себя бандит и вновь затряс оружием перед лицом у бедной перепуганной Хадижи.       «Аллах, там все, что у меня есть! Хоть бы он не нашел шкатулку с драгоценностями!» — в ужасе подумала Жади и отдала ему саквояж. Бандит одним рывком расстегнул его молнию и начал рыться в поклаже своих жертв.       — Барахло, — комментировал он себе под нос, перебирая вещи, — барахло… Ты куда деньги спрятала?       — Там нет денег! — разрыдалась от страха и напряжения Жади. — Умоляю, отпустите нас!       — Стоп, а это что? — грабитель наткнулся рукой на что-то деревянное и достал из саквояжа шкатулку. — Ну-ка, посмотрим, что тут у нас…       Открыв шкатулку, он едва не потерял дар речи — в ней лежали роскошные золотые колье, браслеты, кольца, серьги, украшенные драгоценными камнями: жемчугом, изумрудами, рубинами. Каждое из этих ювелирных изделий потянуло бы на внушительную сумму реалов, а вместе они представляли собой самый настоящий клад!       — Держите свое барахло и уматывайте отсюда, быстро, — забрав драгоценности, бандит пихнул саквояж обратно на заднее сидение и разблокировал двери. — Кому я говорю?!       Пребывавших в состоянии шока жертв ограбления его окрик привел в чувство, и Жади с Хадижей мигом выбрались из злополучного лжетакси. Колеса резко взвизгнули — злоумышленник дал по газам и помчался наутек со своей добычей. Пострадавшие даже не попытались запомнить номера машины, предусмотрительно покрытого толстым слоем дорожной пыли, впрочем, в темноте сделать это и так было трудно.       — Мама, мне так страшно, я хочу домой! — Хадижа бросилась к матери, сотрясаясь от рыданий.       — Успокойся, моя принцесса, все позади! — поцеловала ее в макушку Жади и заключила в крепкие объятья. — Главное, что ты цела, а деньги мама заработает! Аллах накажет этого негодяя!       — Мама, идем домой, пожалуйста, я так боюсь этих улиц! — плакала девочка.       — Идем, идем, — марокканка взяла дочь за руку и повела за собой.       От потрясения Жади, казалось, потеряла всякую ориентацию во времени и в пространстве. Сколько они так шли вникуда, сказать было сложно. Внимания прохожих не могла не привлекать необычно одетая восточная женщина с заплаканной, дрожащей то ли от холода, то ли от страха девочкой. Пару раз к ним приставали попрошайки, но тут же теряли интерес, не видя никакой реакции с их стороны.       В конце концов Жади с Хадижей вышли на широкую, хорошо освещенную улицу, наполненную голосами жителей невысоких, двух-трехэтажных домов и музыкой, доносившейся из бара. Район напоминал Сан-Криштован — все небогатые кварталы в Рио выглядят похожими друг на друга. На минуту Жади даже показалось, что вдалеке виден дом Мохаммеда, но, присмотревшись, она поняла, что это лишь обман зрения, вызванный усталостью и сильными переживаниями.       Темноволосая, крепко сбитая женщина лет шестидесяти деловито подметала тротуар между уличными столиками напротив бара. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять: это не уборщица, не официантка, а хозяйка бара, привыкшая содержать округу под своим зорким оком. Она сразу заметила растерянную женщину с ребенком и дорожной сумкой в руке, весь внешний облик которой от съехавшего на затылок платка до неряшливо расстегнутых заклепок на сумке говорил о том, что этим двоим нужна помощь.       — Сеньора, с вами все в порядке? — окликнула она незнакомку.       Жади вздрогнула, будто боялась очередного нападения. Но дружелюбный вид женщины и многолюдье вокруг уняли ее тревогу.       — Можно позвонить от вас, сеньора? — сорванным от только что пережитого стресса голосом просипела Жади.       — Разумеется! — засуетилась та и проводила нежданных гостей в зал к стойке с телефоном.       — Мама, ты звонишь папе? — допытывалась Хадижа. — Позвони папе, пусть он приедет и заберет нас отсюда!       — Сейчас, моя принцесса, сейчас… — рассеянно бормотала Жади, застыв с телефонной трубкой в руках. — Нет, я не могу, — судорожно вздохнула она и положила трубку на рычаг.       — Мне кажется, вам нехорошо, — беспокоилась хозяйка бара, глядя на бледную, как мел, посетительницу. — Вызвать «скорую»?       — Нет, не надо «скорую», — отказалась Жади. — Нас с дочерью ограбил таксист, мы…       — Святая Дева Назаретская! — ужаснулась женщина. — Я сейчас же позвоню в полицию!       — Прошу, не надо, — остановила ее руку марокканка. — Если можете, дайте нам с дочерью ночлег до утра.       — Нет проблем. Вы только скажите, если нужна помощь, я же вижу, что вы сама не своя!       — Спасибо, донна…       — Неута, — представилась хозяйка бара.       — Спасибо, донна Неута, за вашу доброту.       — Мама, а как же папа?! — вопрошала неугомонная Хадижа. — Ты что, не скажешь ему, что нас ограбили?       — Хадижа, умоляю, тише! — приложила указательный палец к ее губам Жади, испугавшись, что кто-то может услышать не предназначенную для посторонних ушей информацию. — Идем отдыхать, а утром мы с тобой обо всем поговорим.       Хадижа насупилась, недоверчиво глядя на мать.       — Донна Неута, я должна буду вам кое-что объяснить, — прошептала Жади, оглядываясь по сторонам, — но не на людях. От этого зависит мое благополучие и, возможно, моя… жизнь.       — Так, — призадумалась Неута, — идемте со мной, я дам вам комнату, там и познакомимся. Ритинья! — крикнула она клевавшей носом у барной стойки официантке. — Я отлучусь на час-другой, ты остаешься за старшую. Смотри не зевай! Идемте, — повела она за собой новых постояльцев.

***

      — …Вот почему я не могу дать о себе знать даже подруге, — печально проговорила Жади, закончив подробнейший рассказ о своей жизни, начиная с юных лет и заканчивая последним семейным ужином в доме Мохаммеда.       — Го-осподи, сколько тебе пришлось вытерпеть, бедная девочка! — покачала головой Неута. — И что же дальше? Ты думала о том, как ты будешь жить с дочерью, где, на что?       — Не знаю, — с грустью улыбнулась Жади и посмотрела на крепко спящую на мягкой кровати в углу Хадижу. — Я никогда не жила самостоятельно, но я верю, что Аллах укажет мне путь.       — Нет, так не годится. Ты сказала, что не можешь оставаться в Рио, потому что муж найдет тебя и отнимет дочь, так?       — Да. Когда Лукас сказал, что не может спрятать нас с Хадижей, я приняла решение купить на деньги от продажи драгоценностей два билета до Феса. На эти деньги мы жили бы там в одном из сотен домов, потом плели бы украшения и продавали бы их на базаре. Но грабитель забрал все до последней золотой цепочки, теперь у меня нет денег даже на автобусный билет.       — Жади, я бы оставила вас у себя, дала бы работу в баре, честное слово! Но здесь тебя быстро найдут… — Неута замолчала, перебирая в уме разные варианты решения проблемы. — Погоди-ка, есть одна идея!       — Да?! — оживилась Жади, чуть не разбудив Хадижу.       — У меня есть сестра Флоринда, она живет на севере совершенно одна. Думаю, она могла бы приютить вас на время.       — О, это было бы замечательно! — воодушевилась Жади и тут же сникла: — Мне так неудобно стеснять вас и вашу сестру.       — Ты никого не стесняешь, — махнула рукой Неута, встала из-за стола и подошла к телефону. — Флоринда будет очень рада компании. Только бы она была на дежурстве… В нашу деревню, откуда я родом, до сих пор не провели телефонную связь, приходится ловить сестру вот так, в перерывах между работой, или писать письма. Алло, это районная больница Белена? — обрадовалась она, услышав вслед за длинными гудками долгожданный ответ. — Флоринда Менесес ди Канту сегодня на дежурстве? Замечательно! Это звонит ее сестра из Рио, она может сейчас подойти к телефону? Сейчас подойдет, — шепотом добавила женщина, прикрыв трубку ладонью.       — Аллах, только бы все получилось! — шептала Жади в волнении.       — Флор, дорогая! — после минуты ожидания воскликнула Неута — тихонько, чтобы не разбудить спящую девочку. — Как ты поживаешь? Слава Богу, у нас тоже все хорошо. Флор, у меня к тебе большая просьба. Сегодня я помогла на улице одной женщине с ребенком — она из восточной семьи, ушла от мужа-тирана, ей совсем некуда пойти, нет ни жилья, ни денег, ни профессии. Бедняжка всю жизнь провела в четырех стенах, в Рио ей оставаться опасно — муж будет искать их с дочерью. Все ее родственники на стороне мужа, в Бразилии она больше никого не знает… Что? — переспросила она. — Все документы при них, на этот счет можешь не волноваться.       Жади почувствовала неприятный укол задетого самолюбия — неужели ее воспринимают как потенциальную аферистку? Однако странно было бы ожидать другой реакции от незнакомого человека. Теперь она никто, «женщина с улицы», но, видимо, такова цена, которую следует заплатить за свободу.       — Спасибо, дорогая! — продолжала телефонный разговор Неута. — Я знала, что на тебя можно положиться. Чао, передавай привет всем соседям! Жади, она согласилась приютить вас! Хвала Деве Марии, скоро вы покинете Рио! — радостно сообщила женщина, повесив трубку.       — Аллах услышал мои молитвы! — облегченно выдохнула Жади и поцеловала свой кулон-талисман. — Аллах, я буду свободна!