Моя живая юность

Я как старая пара поношенных советских ботинок. Стерлась этикетка фирмы, Можно соврать, что они со времён Сталина. В памяти остался отпечаток красно-рыжих советских картинок, А два голоса в голове все так же непримиримы. Почему они все ещё не устали? Множество людей проплывает мимо остановки автобусной, Кто-то угрюмый, кто-то пьяный без повода, Все они такие ничтожные и маленькие, жаль их немножечко. Мир закручивается вокруг жесткой партии конусной, Хватает блюстителю закона одного довода, И сразу же в рассвет на расстрел всех их огромное множество. Закрываю глаза и кажется, что нет этого страшного больше, Что по телевизору уже партийные слоганы не показываются, И что не страшно шутить на кухне глубокой ночью. Линия жизни постепенно ускользает, становится тоньше, Теперь верить и чтить власть никто не обязывается, И наконец-то не рвут меня те два голоса в клочья. Не заставляют больше вспоминать обратное.