Последняя выкуренная сигарета

— Иисусе… опять бардак, как так можно-то…— произнесла вошедшая в комнату своего сына Фрэнка, который сейчас находился, вероятнее всего, в школе, Линда; то, что ее сын находится в школе было маловероятным, он опять начал не появляться дома по несколько дней, Линда не беспокоилась, так как ее сын уже так делал, что заканчивалось не так уж и плохо, разве что пьяным состоянием Айеро. Женщина не любила копаться в вещах Фрэнка, ведь это его личная комната и его вещи, и с ее стороны это очень не уважительно к его персоне, но сейчас ее очень сильно раздражал бардак в его спальне, где он находился большую часть времени; она никак не может понять, как тут можно было находиться, пока здесь такой хаос, что точно не мог как-то вдохновлять, хотя она даже не знала, все это странно; этот бардак просто не уходил из спальни Айеро. В голову Линды пришла идея немного прибраться в комнате Фрэнка, чтобы тут не завелась какая-нибудь живность или просто грязь не заросла мхом. Единственное, чего она не хотела найти, так это какие-нибудь секс-игрушки, так как ее сын уже не такой уж и маленький, чтобы у него не было таких вещиц, хоть по мнению самой Линды ее сын думает только о музыке, что могло не давать пробиваться мыслям о какой-нибудь близости или просто самоудовлетворении; но иногда даже в таких «условиях» хочется расслабиться, поэтому вероятнее всего у Томаса наверняка есть секс-игрушки и, наверное, не мало. Прикрыв дверь, женщина зашла вглубь комнаты. Вздохнув, она решила начать с кровати, где валялось слишком много вещей, то есть одежды, которую Фрэнку было похоже слишком сложно убрать в шкаф, где им и место, но подростку похоже не хотелось, чтобы вещи лежали на своих законных местах. Парень любил приходить домой, раздеваться и бросать все на кровать, никогда не убирая одежду на свои места; во время сна, чаще всего, одежда оказывалась на полу, вся мятая, что било прямо по сердцу женщины, ведь она старается сделать все так, чтобы у Энтони было все аккуратно и чтобы его вид был хотя бы немного опрятным. Парень очень сильно окунулся в музыку, это можно понять даже по комнате, несмотря на инструменты; у него было три гитары, самая любимая Пэнси, Фрэнк не хотел признавать, что он любит кого-то больше, но так и было. С Пэнси он почти не занимался, он боялся ее сломать, поэтому она висела на стене большую часть времени. Плакаты разных групп, которых было не мало; кажется, что у подростка скоро закончится место для них, ну стены уже заканчиваются. Чаще всего можно встретить «scorpions», любимая группа Фрэнка, кажется, даже с самого детства. Парень с раннего возраста был очень творческим человеком и сейчас он был просто на той стадии, когда его дело — это его жизнь, и женщине хотелось, чтобы все так и было. Самое главное, чтобы сын занимался тем, чем хотело его сердце. Линда подняла очередную футболку со «scorpions». Под кофтой лежала какая-то записка. Женщина боролась со своим диким желанием прочитать эту записку, мало ли что там могло быть. Может это любовное письмо от какой-нибудь девушки? Нет, а может ответ от университета? Или же просто дружеская переписка?.. но сейчас уже никто не пользуется почтой для переписок, уже все есть в телефонах, в этих устройствах, которых винят в отсталости нового поколения. «Что же там может быть?.. — подумала женщина, протягивая руку к письму, — нет, надо оставить все как было…». Линда вернула футболку на место и положила под нее записку так, чтобы все выглядело, как будто она ни к чему не прикасалась, кроме верхней одежды. Звучит странно и даже выглядит странно, но она поняла, что лучше оставить так и все будет хорошо, и может быть сын ей не задаст никаких вопросов по приходу домой. Линда побыстрее вышла из комнаты Фрэнка. Женщина направилась на первый этаж, где собиралась посмотреть телевизор и отдохнуть. Как только она спустилась с последней ступени, прозвучал звонок домофона. Линда вздохнула полной грудью и подошла к барной стойке, где рядом находился трезвонящий домофон. Рука женщины сняла трубку и поднесла ее к уху. — Нет, нет, вы врете… — сквозь боль в груди проговорила Линда, которая не могла поверить сказанным словам незнакомца. Ей казалось, что еще чуть-чуть и ее схватит сердечный приступ и она упадет на кафельный пол, разбив себе голову, и Линда была бы немного этому рада. Она не сможет это пережить. Слезы текли из глаз по щекам женщины, падая со звоном на стол, за который держалась Линда, чтобы не упасть. — Не надо говорить глупостей, этого не могло случиться… — в полном шоке женщина вернула трубку на место. Колени Линды пошатнулись, и она упала на пол, закрыв ладонями лицо. *** — Вы же уверены, что это он? — смотря на тело какого-то парня, который решил, вероятнее всего, покончить с собой, переборщив с дозой, спросил полицейский у своего коллеги. — Да, на все девяносто девять процентов, мы уже и родственникам позвонили… — с грустью в голосе произнес второй мужчина. — Жаль парня… — с сочувствием сказал полицейский, наблюдая за тем, как тело подростка кладут в черный пакет.