Le Roi est mort, vive le Roi, или Смерть дракона

Не спасешься от доли кровавой, Что земным предназначила твердь. Но молчи… Н.Гумилев

Вэни носят белое с алым, и языки пламени украшают их одежды. Говорят, Вэни родились от драконов. Говорят, в крови их – огонь, пламя солнца. В нем они черпают свою силу, к нему взывают с детства, им учатся владеть и управлять. Тех, кто овладел пламенем, в Цишань Вэнь зовут повелителями. Повелителями пламени. Вопреки общему мнению, их мало, очень мало. Клан празднует их появление, клан гордится ими. Про преодолевших этот рубеж самосовершенствования говорят – отныне он водит смерть за левым плечом. Сын клана Вэнь, овладевший пламенем, в самом деле получает право на собственную Смерть. Смерть сопровождает его повсюду, Смерть бережет его от любых бед, Смерть стоит за его плечом и знак ее статуса – алые рукава. Не отороченные языками пламени, как у прочих членов клана, у кого гуще, у кого реже – алые целиком. Их мало, очень мало – ровно столько, сколько повелителей. Они появляются сразу после них, а уходят… по-разному. Их называют Смертью за Левым Плечом – и нет в клане звания почетнее. Даже среди Вэней немногие подозревают об истинном значении этого имени. А кто знает – те молчат.

***

Въезд Вэнь Нина в Безночный город впервые встретили барабаны. Как наследника. Он – наследник. Вэнь Нин вздрогнул. Слишком свежа память. Кровь еще не просохла… Впрочем, кровь свертывается быстро. Даже солнечная кровь Вэней. Он расправил плечи, зачем-то считая удары. Второй, третий… И тут раздался грохот. Вэнь Жохань стоял у перил башни. Здесь было тихо. Дворцовый шум сюда не долетал и воины, патрулирующие стены города, обходили ее стороной: все знали, что именно эту башню на восточной стене – угловую, с которой так хорошо просматривался город – давным-давно облюбовал Владыка, и никто не нарушал его уединения. Лишь чуть поодаль стоял в тени его бессменный телохранитель, но и он застыл неподвижно, почти слившись со стеной – лишь белые с алым одежды резким пятном выделялись на темном камне. Реяли на ветру флаги, сияющее, до рези в глазах, до слез яркое летнее солнце разливало по камням и крышам ослепительный свет, перекликались где-то невидимые птицы, да изредка порыв ветра доносил вдруг далекий шум. – Хороший день. Благое знамение для молодого наследника, не так ли, Вэнь-Вэнь? Вэнь Жохань обернулся, ища взглядом приземистую фигуру своего дяди и брата, того, кто был рядом с ним – всю жизнь, неотлучно. – Действительно благое, Владыка. Ясное солнце – всегда хорошее предзнаменование для нового начала. Вэнь Жохань тихо хмыкнул. – Ты прав, как всегда... Флаги вывесили, хорошо смотрится. Вэнь Цин во дворце? – Да, уже прибыла. Она встретит брата у ворот. Владыка желает видеть ее? - Не стоит. Пусть радуется за брата. Да и дел у нее сейчас будет... – Да, до пира немного времени. Фэнъян обещал быть к началу, он уже спешит. – А сам праздник? Все готово? – Да, Владыка. Все готово, чтобы встретить молодого наследника. Не тревожьтесь. Вэнь Жохань снова посмотрел на него и вздохнул. – Оставь церемонии, Вэнь-Вэнь. Нам еще предстоит… Мы здесь одни. Как думаешь, имеет ли смысл подбирать ему Смерть? Или повезет обойтись Тенями? – Нин-эр спокойный мальчик, Жохань. Думаю, его в самом деле минет наша участь. Вэнь Жохань вздохнул. – Ты прав. Тем лучше. Не мне теперь выбирать... Не после Сюя. – Жохань... – Вэнь-Вэнь подошёл ближе, опустил ладонь на плечо. Вэнь Жохань вслепую нащупал ее, сжал и бессильно уронил руку. – Жохань, не ты один выбирал Сюю Смерть. Я тоже говорил свое слово, я поверил в силы Хоана. Не вини себя. Никто не ожидал такого. – Никто не ожидал, да... И все же… я должен, обязан был предусмотреть! Ведь я колебался! Я колебался, Вэнь-Вэнь! Пока он сам не пришел ко мне… Я ведь искал среди других… – Решающее слово сказал я. Мы все могли бы… и я, и даже Чжулю – но мы не возразили. В этом вопросе… возрази мы – ты не стал бы настаивать, но мы согласились. Это не твоя вина, Жохань. – Этот ребенок... Он рос на моих глазах, как Сюй… как Чао-эр. Сын брата… любимого брата, что бы ни говорили. Он же… они же всегда… каждый из них… С первого дня, с самого детства… Помнишь, Вэнь-Вэнь?.. – Да. – Вся семья… – Верно. И отец, и дед. – …и дед, – эхом отозвался Вэнь Жохань, и глаза его затуманились. – У них на семейной печати пес. Пес с оскаленными клыками. И как псы служили они нам – хотя были почти равны по крови. С его дедом обошлись несправедливо – но ни у меня, ни у отца, ни у деда не было слуг вернее. И у Сюя… – Верно. Хороший пес не кусает кормящую руку и уж тем более… – Мне следовало предвидеть! Я же видел, как он смотрел на Сюя. Я же знал… – Не терзай себя, Жохань. Хоан всегда служил верно. Откуда тебе было… – Вспомни, как они росли. Как он… А в тот раз, помнишь, – когда он принял то проклятое копье… Чудом же все обошлось! А я… – Хоан был Сюю больше, чем телохранителем. Больше, чем братом. Мы все это знали. Когда он был рядом… а он почти всегда был рядом… – Вот именно. Вот именно! Я должен был понять. Предвидеть. – Он сам сделал этот выбор. Он сам просил тебя. – Да. Но я мог отказать! – Я тоже мог. – Он был моим племянником – кому как не мне… – И моим внуком. Полно, Жохань. Помимо всего прочего, я – астролог клана. Если ты не забыл. Я составлял их гороскопы, я читал судьбы обоих и ни разу – ни разу! – не увидел ни знака, ни намека на что-то подобное. Судьба насмешлива… – Насмешлива… – эхом повторил Жохань. – Боги сыграли с кланом Вэнь горькую шутку… – Довольно, Жохань. О том, что произошло, мы знаем лишь со слов Сюя. Остальные стояли слишком далеко – и ничего не успели понять. Даже когда Сюй… А то, что рассказал тебе Сюй... сам понимаешь. Он уже был… – Да. Ты прав… как всегда. Что за злая судьба! – Так часто бывает. – Иногда я думаю – мы прокляты. Весь наш род, все наше племя. Наша кровь… – Такого не может быть. Боги не могут проклясть целый народ. У каждого клана свои… сложности. Посмотри хоть на Не. – Не... да… Я всегда говорил – они похожи на нас больше, чем кажется. Больше, чем мы готовы признать. Не Минцзюэ… И это лишь подтверждает мои слова! Их младший, Хуайсан, – я ни разу не видел его с саблей в руках! А он умный мальчик. Очень умный. Я говорил с ним пару раз… Неужели это единственный путь, Вэнь-Вэнь? – Нет, Жохань. Каждый клан ищет свой путь, каждый следует им – и все иногда оступаются. Но плох тот муж, что раз упав, остается лежать, не поднимаясь. Неудача – не повод падать духом. И отказываться от пути – не повод. И у предков было много… Они тоже совершали ошибки. Но упорно шли вперед – год за годом, век за веком. Иначе Цишань Вэнь никогда не достиг бы нынешнего величия… Вэнь Жохань подался вперёд, положил руки на перила. Голос его был тих – поначалу. Тих и горек, как полынь. Как осенняя хвоя. – Величие клана, обрученные с пламенем... Год за годом мы владеем им, но… – Цена силы велика. За все нужно платить… – Когда я отказывался? Но не жизнями же детей! – Мы не приносим кровавых жертв с незапамятных времен... – Где твоя Смерть, Сюй-эр? – Моя смерть? Моя смерть? Моя смерть умерла, отец! Умерла – и я похоронил ее, как подобает, и дал ей в спутники... Целый клан отправил я с ним! Хоан был бы доволен, правда, отец? Лучшему адепту, лучшему слуге – великую жертву. А он не слуга! Он мой друг… мой брат! Вэни платят не скупясь – и за верность, и за предательство. Ты сам учил меня, отец! – Ах, Сюй-эр… Мой Сюй… мой мальчик. Подойди ко мне. Ближе. Посмотри на меня… сынок. – Большая сила требует большого контроля, только и всего. Чем больше дано – тем выше плата. Никто не сравнится с Цишань Вэнь… – Сюй, мой мальчик... В Диюй такое величие, если за него приходится платить жизнью сыновей! И клан тоже в Диюй... Вэнь Жохань засмеялся, горько и обречённо, лающим, захлебывающимся смехом. – Жохань... – Разве я когда-то отказывался платить? Нас всех этому учили, это закон и завет – и разве когда-нибудь я спорил? Чем больше дано – тем больше спросится! Этому учили меня, этому я учил сыновей. И сам видишь… – Чао-эр, малыш. Послушай. Посмотри на меня, сынок. Так нельзя. Это недостойно – ни благородного мужа, ни заклинателя… ни члена клана Вэнь. – Но почему? Разве я не сын Владыки? Разве не могу делать, что хочу? Разве слово мое – не закон для адептов? – Ты еще мал, Чао-эр. Разве я не говорил тебе, разве не объяснял Вэнь-лаоши… Ты же писал, помнишь? Великая сила… – Но почему, отец? Клан Вэнь – величайший клан Поднебесной! От крови солнца! Никто не сравнится с нами, ты сам говорил! Разве не мы рождены от пламени? Разве не мы рождены повелевать им? Разве не наша воля – закон для прочих? На том стояла и стоит Поднебесная… – Ах, Чао-эр… – В Диюй! И меня, и пламя, и клан... Сыноубийца... Все в Диюй!.. – Жохань! – Сколько лет я мечтал, что в эти ворота въедет Сюй-эр, наследником, а когда я уйду на гору – и главой. Сколько лет надеялся увидеть внуков и радоваться их первым шагам! Сколько лет меня превозносили как образец и вершину самообладания!.. – Жохань… – Чжулю. Ты отдал мне свою верность, ты отдал мне себя – в уплату долга, что взял на себя добровольно. Не думал, что воспользуюсь этим, но... Я прошу, но ты вправе отказаться. Я прошу… – Владыке не нужно просить недостойного. Желание Владыки – приказ для Вэнь Чжулю. – Ты знаешь законы клана лучше урожденных Вэней. Я никому не могу приказать – в этом. А тебе… не хочу. Именно потому, что… Я прошу. – Внимаю словам Владыки. – Оставь! Чжулю… Никто не вправе просить о таком, но… Прошу тебя – сбереги моего младшего сына. Сбереги от него самого. Мне некого больше просить. – Слово Владыки… – Его пламя слабее многих, и я надеялся… Но чем старше он становится…. Иногда мне кажется, он вовсе не пытается им управлять. С тех пор, как он понял, что никогда не превзойдет брата, и даже не сравняется с ним… – Вэнь Чжулю выполнит волю Владыки. – Благодарю. Нет, молчи! Спасибо тебе, Чжулю… – ...И что теперь? Невестка сгорела в родильной горячке, внук не успел встретить и второй луны, а кровь обоих сыновей – на моих руках. В один день! И наследником нынче Вэнь Нин, мальчик из ветви целителей. И что толку в том, что я удержал собственное пламя? Что все эти годы… Я не смог передать это своим сыновьям, не смог научить их! – А-Хань, пожалуйста... – Да гори оно все огнем!.. Ладонь Вэньвэня соскользнула с плеча на спину. – До скорой встречи, А-Хань. – Вэнь-Вэнь?

***

Гром с ясного неба оглушил, ошеломил. Мелькнули языки пламени ― нестрашные, бледные, почти растворившиеся в солнечном свете. Вэнь Нина тут же повалили наземь, спасая от неведомой угрозы, но второго взрыва не последовало – лишь осыпалась вниз, словно сложившись внутрь самой себя, угловая башня, взметнув клубы пыли и дыма. Вэнь Нин сначала не понял, отчего вдруг так побледнели все вокруг. До тех пор, пока не присмотрелся и не сообразил – это восточная башня, та, что так любил дядя. Дядя!.. Когда он со свитой добежал до развалин, часть камней уже успели разобрать и отнести в сторону. Вэнь Нин вздрогнул, наткнувшись взглядом на край затканного алым рукава и черные пряди, торчащие из-под камней. Суетились вокруг люди, растаскивая осколки камней и раздробленные балки, звучали приказы... Вэнь Нин не обращал на них внимания. Кто-то надеялся, что там ещё живы, что это покушение... Вэнь Нин был целителем. Слабейший из клана, невеликое свое пламя он променял на искусство беречь жизнь. Двум богам служить нельзя – и он выбрал. Как выбрали до того его отец, его дед. Служившие жизни, чуявшие ее, защищавшие и оберегавшие. В этом его семье не было равных. Он был целителем. Он чуял жизнь. Но под камнями жизни уже не было.

***

Говорят, Вэни родились от драконов. Говорят, порой, раз в несколько поколений – или чаще, – драконья кровь дает о себе знать. Говорят, драконы пожирают себе подобных – и даже собственных детей. Говорят, повелители пламени могут воспламенять взглядом. Чего только не говорят! Каких только глупостей не болтают люди…