И как поймать момент?

— Ты мне нравишься, куда больше чем друг. Уже достаточно давно и я все не знал как признаться... Наверное, это все-таки не самый лучший момент, но... Я просто не знаю, когда бы ещё мог сказать это. Рома стоял и курил, опираясь на стену стоящего рядом здания, за которым ему и решил признаться Петров. Сильно затягиваясь то ли от нервов, то ли уже от привычки он быстро выкурил уже вторую сигарету, явно не желая прекращать и доставая ещё одну. Не хотелось смотреть на парня, поэтому он просто стоял и разглядывал землю под ногами. Хоть и близился конец холодный, русской зимы было до дрожи холодно и спрятав одну руку в карман он все-таки поднял взгляд на перед ним стоящего. Рома тоже чувствовал влечения к этому тихому, обычно всегда спокойному зайчику, что полюбился ему ещё с первой встречи, когда тот принизил Семёна и вдарил ему с правой. Он даже умудрился испугаться его и в то же время восхититься им. Поэтому сразу закорешился с этим странным мальчишкой. Вместе с Бяшей. Ох, как же ему сейчас не хватало компании лучшего друга, который всегда мог помочь ему! Не зная, что ответить на это Роман лишь слабо усмехнулся, вовсе не желая как-либо обидеть очкарика. Пока тот неловко жался, Пятифан вообще промёрз до костей, выжидая того, что тот продолжит. Но Тоха всё молчал и молчал, явно желая более бурной и эмоциональной реакции со стороны Ромы. Вся эта ситуация сильно давила ему на мозги, так как друга он терять не хотел, а думать об отношениях... Даже просто не получалось. Нервно сглотнув слюну он отпрянул от стены и подошёл к напуганному зайчонку, слабо приобнял за плечи желая поддержать, успокоить его. — Тох... Ты педик что-ли? Ладно-ладно, прости. Я... У меня слов нет. Я конечно... Испытываю к тебе не менее сильные чувства, но их точно нельзя назвать такими же, как твои. Понимаешь, о чем я? Рома соврал. То, что он испытывал к стоящему перед ним парню была самая настоящая и искренняя любовь, превосходящая даже влюбленность появившеюся за несколько проведенных рядом с ним лет. Все моменты с Антоном резко пронеслись у него в голове: как тот постоянно спасал его на уроках, впервые попробовал под строгим надзором Ромы алкоголь и сигареты, как оставался вместе с ним и Бяшей в палатке в лесу, когда того жёстко забивала мать и оставался с ними двумя даже несмотря на свой страх перед этой постоянно пугающей, не только его, темнотой. Как узнал о проблемах Петрова, об абсолютно всех: начиная от проблем в семье и заканчивая его бедами с башкой. Как тот в последнее время начал смотреть на него и иногда касаться, сразу убирая руки и неловко смеясь. Немного смутившись он наконец отпустил парнишку и одарил его братским, наполненным чистой, невинной и детской любовью взглядом. — Да, я все прекрасно понимаю. И вообще, я думал тебе противно станет и ты просто... Ударишь меня. И уйдешь. Очкарик снова неловко посмеялся, прямо как в те моменты, когда испытывал сильные эмоции и тянулся к Роману. — Нет, я бы ни за что так не поступил. Ты ведь мне по-настоящему дорог. Тяжко вздыхая он встал сбоку от Антона, протягивая ему свою сигарету и уставился на то, как парень с дрожащими руками затягивается. Взяв его за руки хулиган постарался успокоить трясущегося зайчонка. Больно сильно он похож был на него, поэтому Рома просто не мог перестать сравнивать его с ним и называть так. — Все, что я могу тебе дать - это. Потянувшись к лицу Тоши хулиган немного задумался, но поддался ближе и коротко чмокнул его в щеку. Тихо посмеиваясь он следил за немного подтаявшим от таких действий парнем, что, как и он, расплылся в глупой улыбке. — Да, спасибо тебе. Это уже много стоит. Эх, узнал бы кто об этом - ни за что бы не поверил мне. Посмеиваясь со слов Антона парень увёл взгляд в сторону, запуская руки в карманы и думая, что делать дальше. Все же хотелось ответить на признание взаимно, но он просто не мог. Не понимал, правда ли это взаимно, может его вообще просто тянет к Петрову и это вовсе не влюбленность? Вновь поворачиваясь к парню и думая, что сделать дальше. — Ладно, вот тебе ещё один презент. Надеюсь, ты не против? Приблизившись к губам парня Рома пристально смотрел на них, что вдруг стали такими желанными и пленительными. Получив смущённый одобрительный кивок он прижался у ним, жадно и неумело целуя. Вкладывая всю нежность, что мог Пятифан, он старался удовлетворить как себя, так и зайчонка не самым, по крайней мере для него самого, деликатным поцелуем. Он был не страстный, желание как-либо вводить язык и углублять отсутствовало у обоих парней. Отстранившись гопник сначала протер свои губы от мокроты, после чего и Тошины. Одарив того своей фирменной улыбкой, которая на этот раз была куда более грустной он взял его под ручку и повёл в сторону дома Петрова. — Я тебя провожу. Антон же жутко смутился и, краснея как рак, смотрел в сторону, боясь поднять взгляд и шагал в такт ведущего его домой парня. Заметив это хулиган слабо стукнул его локтем в грудь, стараясь приободрить. — Ты чего это? Совсем не понравилось, настолько плохо? Смеясь Рома пытался как то разбавить теперь неловкую атмосферу, хотя и чувствовал себя в ней комфортно, куда сильнее переживая за очкарика. — Нет, это было... Потрясающе. Мне точно будет, о чём вспомнить в городе. Пятифана же воспоминания об отъезде своего лучшего друга сразу потянули вниз, заставляя поникнуть. Всё-таки совершенно не хотелось, чтобы этот веселящий его парень уезжал, хотя и понимал, что поделать ничего нельзя - сам бы постарался сбежать побыстрее из этой забытой Богом дыры. — Ром, ты чего? Прости-прости... Я правда ничего не могу с этим поделать. Но ты же помнишь: я пообещал, что буду звонить вам и приезжать сюда хотя бы на лето? Может и вы с Бяшей ко мне в город приедете. Обещаю - забывать вас не стану, да и просто не смогу. Хулигана это и вправду приободрило, поэтому посмеиваясь он потрепал уже давно выросшего из закрытого мальчишки в громкого и высокого, которого в отличие от него и бурята наверняка ждало светлое будущее. А они вдвоем бы лишь портили ему жизнь одной своей компанией - в этом Пятифан был уверен. — Ну, смотри у меня, ты сам это сказал. Нарушишь обещание - я тебя из-под земли достану и жопу надеру. Шутя и болтая по пути к дому Роме вспомнилась атмосфера их детства, которая заставила растопиться его сердце. Умиляясь одной лишь компании зайчонка он расплывался в широкой улыбке, боясь так скоро потерять все эти воспоминания и ощущения ностальгии. Они больно отзывались в его голове, заставляя колоть сердце и чувствовать себя не очень хорошо - эмоции просто переполняли его. Дойдя до дома очкарика он уже собирался уходить, когда тот вновь, видимо на эмоциях, потянул в поцелуй. Гопника это чуть разозлило, но сразу избавившись от этого чувства он стал куда грубее отвечать ему, смеясь прямо в поцелуй. Прекращая первым он неловко откашлялся, начиная сверлить Тошу непонимающим взглядом. — Чего это ты мы вдруг такое вытворяем? На розовые сопли потянуло? Антон звонко рассмеялся, отходя от парня на шаг назад и держался за губы. — Извини, просто вдруг захотелось. Надеюсь, ты не сильно против? Хочешь стукнуть меня? — Нет, не хочу. Все, иди спать. Я приду вовремя, чтобы попрощаться с тобой. И не выдумывай ничего такого себе, договорились? Доброй ночи, зайчонок. Сам начиная смеяться Пятифан обнял очкарика и закурив пошел к себе домой, не оборачиваясь на парня, боясь увидеть его в последний раз уже сегодня. — Хорошо-хорошо. Может только о поцелуях с тобой и подумаю, ничего более. Спокойной ночи, будь осторожен. Прощаясь с Ромой мальчик пристально следил за ним и ждал когда тот исчезнет из виду, смущаясь того, что недавно сделал и того, как его назвали. Все таки ещё немного постояв на улице он наконец зашёл домой и направился окончательно собирать вещи в отъезд. Дойдя до дома Рома устало плюхнулся на кровать, обдумывая все произошедшее за сегодня, да и не только сегодня, немного смущаясь и краснея. Выкурил ещё две сигаретки и направился спать - завтра надо рано встать и проводить Антона. Поднявшись по будильнику он стал лениво собираться, вовсе не желая прощаться со своим другом. Бегая по дому он пытался найти что-то, что мог подарить на память, но ничего не придумал и решил отдать самое сокровенное и дорогое ему. Понимая, что он уже опаздывает, Рома выбежал из дома не успев позавтракать, да и собраться толком и даже морально не подготовил себя к прощанию. Закуривая на бегу он подавился дымом, но не остановился и лишь быстрее побежал, запутываясь в ногах и чуть ли не падая. Подбежав к дому Петрова он все-таки остановился и отдышавшись пару секунд побежал к стоящему у машины Антону. Очкарик же заметив бегущего к нему парня бросился ему сбегая от собравшихся вокруг людей навстречу Роме, буквально прыгая в его объятия. Пятифан не ожидая такого практически упал, но словив того громко рассмеялся своим уже охрипшим голосом и крепко сжал его в руках, утыкаясь носом ему в плечо и вдыхая его запах. Отходя в сторонку он не сразу отпустил зайчишку и широко улыбаясь своей обычной улыбкой долго и очень долго разговаривал с ним, стараясь не думать о разлуке. Тоша же со слезами на глазах и улыбкой на лице стоял и кивал ему, не в силах говорить и в какой-то момент протянул потрёпанную бумажную папку, в которой с трудом вмещалась куча листков. — Что это? Доставая содержимое хулиган расплылся в искренней улыбке, хорошо разглядывая каждый рисунок. Портреты Ромы заставили его сердце забиться сильнее и подняв счастливый взгляд на художника снова обнял его. — Они восхитительны. Но так много? Ого, наверное успел напрактиковаться на мне, да? Смеясь Тоша мягко обнял парня в ответ, чувствуя себя довольным и благодарным словам Пятифана. — Ага, а ведь у меня их было куда больше. Я просто... Выбросил все неудачные, так что будешь вспоминать обо мне, разглядывая их, ладно? — Обязательно. Спасибо, но зря ты их выбрасывал, лучше бы мне отдал. Ты восхитительно рисуешь. Вспомнив и о своём подарке гопник покопался в кожанке и протянул свой старый нож, которым чуть не прирезал стоящего перед ним в их первую встречу. — Вот, держи. Храни его как зеницу ока! Надеюсь, ты будешь использовать его лишь для того, чтобы почистить себе яблочки, а не для самообороны или чего-то ещё. Смеясь очкарик хоть и принял подарок в руки, но нахмурился и грустно улыбнулся. — Спасибо, но ты уверен? Все таки твой нож... Он ведь тебе правда важен, точно хочешь отдать его мне? — Точно. Не забивай голову, просто... Не забывай меня, ладно? Растаяв от такого Антон снова обнял парня, начиная уже по-настоящему заливаться слезами. — Спасибо, большое тебе спасибо. За все. Я ни за что тебя не забуду, клянусь. Ещё долго болтая и обнимаясь парни все-таки решили вернуться ко всем. Перед этим, спрятав очкарика за собой Рома подарил ему ещё один поцелуй, скорее наполненный братской любовью, нежели страстью влюбленности подростка. Вернувшись ко всем они все вместе обсуждали прошедшее, настоящее и будущее. Время поджимало, и Пятифан прекрасно понимая, к чему все ведёт, погрустнел, хотя виду не подал и продолжал во все зубы улыбаться. И вот наступает момент, когда Антон уезжает. Даже родители парня дали обещание возвращаться, но факт того, что теперь их зайчонок уезжает всех собравшихся опечалил. Дольше всех прощаясь именно с Ромой очкарик последний раз всех оглянул и поблагодарив за все уселся в машину, смотря теперь на людей через стекло и горько плача. А Пятифан так и не решился признаться, хотя был уверен о своей симпатии к своему зайчонку. Упуская последний шанс он крепче сжав папку с рисунками сам заплакал, надеясь как можно скорее увидеть возлюбленного и может даже признаться ему. Хотя кто знает, наберётся ли он когда-нибудь такой же смелости, хоть каплю такой же огромной как у Антона.