Sweetheart

      — Это ж надо, козлина такой… Вот воспитала на свою голову! У внучки теперь не отец, а животное! Тьфу.       Лютик устало выдохнул, завязав последнюю завязку на платье Бриджет, которая увлечено жевала яблоко и во все глаза смотрела на ругающуюся женщину.       Лютик был уверен, что если кто-то спросит у нее, кто ее отец, она с уверенностью ответит: козел.       В общем, Лютик был бы согласен и с ее ответом, и даже со всей руганью Клары. Только если бы это не повторялось сутками напролет.       В самом начале это даже приободряло Лютика. Когда ты один и с трудом можешь встать, с недельным ребенком на руках, очень важно знать, что тебя бросили не потому, что ты оказался некрасивым и несексуальным спустя четыре дня после родов, а потому что мужик тот козел.       Лютик это уже и сам понимал прекрасно, но в те первые дни, в ужасе, что он один, он клял себя, думал, что виноват.       — Хватит ругаться хотя бы при ребенке, — мягко попросил ее Лютик.       Женщина фыркнула и сказала:       — Вот тут сыр я тебе положила, а это Бри я принесла пирога с вишней.       Бри оживилась и кинулась к столу.       Как бы Клара не надоела с вечной руганью на своего сына, Лютик был очень ей благодарен за то, что она помогала ему и с Бри, и по хозяйству, и с едой.       Очень проблематично хорошо заработать, когда ты омега, к тому же с ребенком на руках.       Бри оттяпала рукой от пирога кусок и кое-как слезла со стула, довольная, топая обратно к Лютику.       — Ну ладно, смотрю, хорошо у вас тут все. А ты куда, на рынок?       — Да, за фруктами.       — Ты бы мне сказал, я бы тебе все принесла.       Лютик улыбнулся.              — Спасибо, вы и так много делаете для нас. Мне неловко принимать столько.       Женщина махнула рукой.       — Я ж для внучки единственной, да и грехи надо замолить за козлом этим.       Бри снова удивленно на нее посмотрела, но ничего не сказала, потому что жевала.       Лютик сдержано кивнул и, взяв Бри за руку, кивнул к выходу. Проводил немного Клару, а после пошел в сторону рынка.       Дожевав, Бри спросила:       — Мой отец — взаправду козел?..       Ее голос был тихим и испуганным. Лютик тихо усмехнулся.       — Нет, он просто плохой человек. И, что стоит признать, он был несколько симпатичнее козла…       Бри облегченно выдохнула.       — Как хорошо… А то бы меня все дразнить начали, что я козлиха…       Лютик снова тихо рассмеялся.       Как только Бри начала говорить ему, на удивление, стало намного легче. Когда ей было плохо или больно — она могла сказать. Когда ей чего-то хотелось — она говорила. Да и вообще куда интереснее проводить время было с личностью, которая уже вполне себе формируется, говорит и имеет свой характер.       Все ему говорили, что малые дети — малые проблемы, но Лютику казалось, что ничего уже не будет хуже, чем тот страх, когда твой ребенок плачет, а ты даже не можешь понять, почему? От боли, страха или просто так?       Теперь все было куда легче.       Жить в принципе было… нормально.       Лютик уже не считал, что его жизнь кончена, он будет вынужден всю жизнь прожить, побираясь и кормя свою дочь объедками.       Но со временем становилось легче. Хотя бы потому, что он отвлекался от своих страданий и боли на Бри. В один момент он осознал, что вообще не имеет права страдать. Его дочери нужен счастливый и полный сил папа, а не дерганый и озлобленный кусок человека.       Так что он пытался быть хорошим папой для Бри, все чаще замечая, что она будто бы брала от него все самое лучшее. Это грело его.       Набрав фруктов, Бри уговорила его еще немного прогуляться. Ей нравилось приводить время среди большого количества людей. Суматоха, шум, гам ее увлекали. И особенно она была в восторге, если ее кто-то замечал и что-то ей говорил.       Бри любила людей так же, как когда-то людей любил Лютик.       Пока в его жизни не появился этот печально известный козел…       Бри внезапно дернула его за штанину и Лютик дернулся, как от испуга. Он поднял голову, обратив внимание на шум. С войтом ругался какой-то высокий, но очень потрепанный мужчина. Лютик не понял, грязь это или кровь на нем, но и разбираться не хотел.       — Я вам прямым текстом сказал: я все сделал! Как вам я такого монстра дотащу досюда? У него даже органы размером с мою лошадь! Сходите, поглядите и увидите, что я его прикончил!       Мужчина с силой ударил по прилавку.       Войт подскочил испуганно, но выпалил:       — Трофей нам нужон, иначе денег не дадим!       Лютик тяжело выдохнул.       Он откровенно уже соскучился по своему городу, эти деревенские разборки стояли у него уже поперек горла!       Он лелеял мечту наконец попытаться и переехать в какой-нибудь город. Самым удачным временем будет, когда Бри исполнится лет четырнадцать, она поступит в Оксенфуртский университет, где когда-то учился Лютик, а Лютик сможет устроиться там преподавателем.       Он мечтал об этом времени.       И проклинал то время, когда пошел с этим придурком в эту деревню.       — Пойдем, нечего на такое смотреть.       Бри осталась стоять на месте.       Мужчина зарычал:       — Я сейчас вас за шкирку туда притащу! Отдай мне мои деньги!       Войт бегал взглядом и жался. Он был жадным и неприятным человеком, так что Лютик догадывался, что денег тот не отдаст даже под страхом смерти. Ведьмак зря старался.       Войт брякнул:       — Няма трофея — няма и денег.       Ведьмак обессиленно застонал. Лютик видел, что он нуждался в помощи. И в еде.       — Дайте мне хотя бы комнату бесплатно, — он явно понизил ставки, но так же Лютик понимал, что когда ты еле стоишь на ногах едва ли выйдет просить о деньгах, которые, внутри ты уже понимаешь, ты не увидишь.       — Комнату просите у трактирщика, — кинул войт и кинулся прочь. Ведьмак пошатнулся в его сторону, но почему-то остановился.       — Пап… — Бри снова дернула его за штанину. — Надо помочь…       Лютик удивленно на нее посмотрел.       Ведьмаку?!       Нет, он не совсем дурак, чтобы верить всем эти присказкам о том, какие все ведьмаки плохие, эмоций у них нет, и вообще — зверье, но Лютик ни разу не имел дело с ведьмаком.       — Милая, опасно звать к себе в дом незнакомых мужчин. Тем более… таких.       Краем глаза Лютик видел, как мужчина принялся идти куда-то в сторону, кое-как волоча ноги и опустив голову, плотно сжав руки в кулаки.       — Но папа! Посмотли!       Лютик смотрел.       Бри была очень сердобольной и ей вечно всех было жалко. По этой причине у них был кот, которого она притащила месяц назад. Но что Лютик мог сделать?       Бри была единственным солнцем в его жизни, он не мог идти ей наперекор.       — Что ж, я попробую предложить ему помощь, — сказал он, думая о том, что такие люди запросто отказываются от помощи. Просто потому что никому не верят. Лютик бы сам, наверное, помощи не принял. Ну, не считая помощь от Клары. Потому что это, во-первых, касалось Бри, а во-вторых… пойти против такой женщины, как Клара, было самоубийством.       Он ловко взял Бри на руки, и пошел в его сторону, словив на себе пару удивленных взглядов.       — Сэр! Подождите, сэр!       Ведьмак остановился и повернулся к ним, впившись в него тяжелым, грузным взглядом. Лютик успел испугаться, но в тот же миг, заметив на его руках Бри, он вмиг смягчился, взгляд сделался просто уставшим и безжизненным.       — Я не в силах пока принимать заказы, — брякнул он и хотел было развернуться.       Лютик снова окликнул его:       — Я хотел просто предложить помощь. Ну, комнату, бинты и воду. Что-то такое.       Мужчина снова посмотрел на него, насмешливо вскинув бровь. От этого презрения Лютика передернуло от раздражения.       Лютик ему помощь предлагает, а он еще рожу корчит!       Лютик опомнился. Ах да… он бы сделал так же.       — Твои родители не обрадуются, если ты притащишь с собой бородатого мужика. И прикрой глаза своей сестренке, а то кошмары будут сниться.       — Я тебя не боюсь, — спокойно сказала Бри и вздернула подбородок.       Ведьмак посмотрел на нее и усмехнулся. По-доброму.       К ребенку он будто по определению испытывал какую-то нежность.              Лютик сказал:       — Во-первых, это моя дочь, во-вторых, либо идешь со мной, либо, — он хмыкнул. — Ну, не знаю, иди ляг под какой-нибудь куст и жди, пока тебя спасет твоя регенерация, или что там у тебя.       Ведьмак снова вскинул брови — на этот раз удивленно.       Он уточнил:       — И живешь один?       — Один, — кивнул он, не уточнив, что была Клара, которая могла появиться три раза на дню, но в сущности он жил один.       Ведьмак покосился.       — Тогда… спасибо. Сейчас, схожу за лошадью… Подождешь?       Лютик кивнул, удобнее перехватив Бри в своих руках. Ведьмак медленно удалился, смотря в его спину, Лютик спросил у Бри:       — Ты совсем его не боишься?              Бри удивленно на него посмотрела.       — Но федь ему нужна помощь?       Лютик ласково улыбнулся и посмотрел на нее.       — Да уж, детка, бабайками тебя уж точно пугать смысла нет.              Бри вздернула нос и улыбнулась своим ртом с пока еще частично отсутствующими зубами.       Ведьмак вернулся минутами позже, ведя под узды лошадь. Лютик оценил, что если эту лошадь продать, то питаться можно месяц нормально.       — Ух ты, лофадка! — выкрикнула громко Бри, и ведьмак кратко улыбнулся. — Папа-папа, а можно плокатиться?       Лютик обеспокоенно посмотрел на лошадь, а потом на Бри.       — Ох, я не знаю, это может быть опасно…       — Ты можешь идти рядом, придерживая ее.       — За ногу? — скептически уточнил Лютик.       — А чем плохо? — хмыкнул ведьмак, идя кое-как.       — Мне кажется, лошадь скорее нужна тебе.       — Я уступаю ее твоей дочери.       Лютик обеспокоенно на него посмотрел.       — Пап, ну пожалуйста! Смотли какая класивая!       Лютик снова посмотрел на лошадь, потом на Бри.       Этот страх был чисто родительский, ничем не обусловленный, так что Лютик кивнул.       — Я сам ее посажу, — сказал Лютик, когда ведьмак протянул руки, чтобы взять ее.       Ведьмак сначала видимо растерялся, и это было почти мило, а потом он посмотрел на свои руки, в крови и грязи, и понимающе отступил, обойдя лошадь и став по другую ее сторону. Похлопав ее по гриве, он сказал:       — Веди себя хорошо, Густав, а то останешься без ужина.       Лошадь будто бы в ответ заржала.       Лютик удивленно вскинул бровь.       — Держись крепко, — сказал Лютик, и Бри закивала, вцепившись в седло, а потом радостно засмеялась, когда лошадь ступила вперед.       Лютик с замиранием сердца держал ее за платьице, боясь, что могло что-то случиться. Он был так сконцентрирован на происходящем, на Бри, что почти и не слышал, что там ему говорил этот ведьмак. А он определенно пытался завести диалог. Достаточно безнадежно.       Зато Бри искренне веселилась, сидя на такой высоте.       К моменту, когда они, наконец, доехали, Бри была самым счастливым ребенком в мире.       — Ну все, спрыгивай, — сказал Лютик с облегчением, что это, наконец, кончилось.       Бри послушно кинулась к нему в руки. Лютик просипел от тяжести и крепче прижал ее к себе, посмотрев на ведьмака, который велел лошади никуда не уходить.       Ей-Богу, может у них лошади еще волшебные?       — Проходи, — кивнул Лютик ведьмаку в дом.       Тот медленно кивнул, идя вперед.       Лютик опустил Бри на землю, вручил ей сумку и велел пойти все разложить. И не заходить в комнату, пока он не разрешит.       Бри надула губы, но перечить не стала. Лютик просто не хотел бы, чтобы она наблюдала за перевязкой ран или еще чем похуже.       Когда ее топот отдалился, Лютик посмотрел на ведьмака, который ощущал себя явно неловко.       — Пойдем, — Лютик указал вперед, в гостиную, и ведьмак кое-как туда прошел и присел на край кушетки. — Что тебе нужно? Есть бинты, антисептики, иг…       — Бинты и вода. Остальное есть. И ковер убери, иначе кровью запачкаю.       Лютик сморщился, но кивнул. Принес ему бинты и скатал ковер, проведал Бри, которая игралась с котом и, кивнув, снова вернулся в гостиную.       Он замер в проходе, не зная, как реагировать на увиденное. С одной стороны у ведьмака было крепкое, красивое тело, а с другой отвратительно кровавая рана, которую он зашивал.       И все-таки Лютик предпочел отвернуться, отойдя к окну.       — Наш войт тебя надул? — спросил он, сложив руки на груди.       — Ничего, если сейчас зашьюсь и поем, то к утру смогу забрать свои деньги. Он дурак, если думает, что я уйду без денег.       — Насколько мне известно, другие уходили без.       Мужчина усмехнулся.       — Потому что он не встречал меня. Я без своего не уйду. Я чуть не подох ради того, чтобы меня кинули дальше умирать в кусты? Ну уж нет.       — Убьешь его?       Ответа не последовало, и Лютик посмотрел на него через плечо. Ведьмак выглядел удивленным.       — Ты так просто говоришь об убийстве? Обычно мальчики, вроде тебя, боятся этого слова.       Лютик устало закатил глаза.       — Этот старый хрыщ надоел даже мертвому.       Мужчина усмехнулся.       — Хотел бы я сказать, что ради тебя можно и убить, но замужние меня не интересуют.       Лютик повел бровью. Этот ведьмак, он с ним флиртовал?       Хмыкнув, он сказал:       — Во-первых, я не замужем, во-вторых, грязные, в крови ведьмаки меня не интересуют.       Мужчина оживился.       — Если отмоюсь и зашьюсь, то заинтересую? — он склонил голову на бок, посмотрев, наконец, на него чуть прищуренным взглядом.       Лютик, вместо того, чтобы разозлиться на такие грязные намеки, лишь улыбнулся и сказал:       — Ведьмак, на моих руках трехлетняя дочь. Думаешь, у меня есть время на флирт, не то что на любовные утехи?       Мужчина хмыкнул.       — Но если серьезно, то за ночной приют и ужин могу и убить.       — Не надо, — все-таки сказал Лютик. — Вернее, я был бы рад, если бы он сдох, но одно дело он просто умрет, а другое — его убьют по моей просьбе.       — Хм, значит, смерти мы не боимся. Мы боимся смерти по нашей вине?       — На чувство вины у меня тоже нет времени, — улыбнулся он и, когда наконец привык к виду крови, подошел к нему ближе и сел на другой край дивана. — Я знал, что на вас много шрамов, но чтобы так…       Мужчина сделал еще один стежок и сказал:       — Ламберт.       Лютик вскинул голову, отрывая взгляд от его тела.       — Что?       — Ламберт. Это мое имя.       Лютик почему-то не то смутился, не то сбился с толку. Он сказал:       — Я Лютик.       — А дочь?       — Бри. Бриджет, если быть точнее.       — Муж умер?       — Ох, муж… Он не был мне мужем, но вот если бы он умер и даже по моей просьбе, я был бы не против.       Ламберт усмехнулся.       — Пока я зашьюсь, можешь излить душу. Нравится, знаешь ли, слушать, как мужики любят проебаться.       — Ты издеваешься?       — Что? Нет, — Ламберт нахмурился и даже оторвался от своей раны. — Мне в самом деле интересно, куда мог деться альфа от такой семьи. Ты же очарователен.              Лютик внезапно покраснел и едва не подскочил. Их отвлек топот Бри, и Лютик вскочил с дивана.              — Милая?..       — Я ф сфою комнату! — прокричала Бри.       Лютик кивнул и вернулся к Ламберту. Он снова внимательно его осмотрел. На этот раз как мужчину.       И как мужчина он был неплох. Высокий, широкоплечий и крепкий. И без всякого тебе мягкого пузика! На лицо… Лютик присел снова напротив него, вглядевшись.       Симпатичный. Особенно лисий разрез глаз и небольшая борода. И шрамы его не портили.       — Я на самом деле только рад рассказать кому-то эту историю. Тут особо некому, чтобы через день каждый не знал во всех подробностях, в какой позе вы зачли дочь и какими словами он тебя называл, когда уходил. И неважно, что ты ничего об этом не говорил.       — Что ж, по части слухов я могу понять, — кивнул Ламберт и взял воду, убирая кровь с бока.       Лютик тяжело выдохнул, сказал:       — Вообще-то, я из очень хорошей и обеспеченной семьи. Окончил университет и все такое.       Ламберт удивленно вскинул брови.       — И как же ты оказался в такой дыре?       — У нас работал мальчик-почтальон. Когда я вернулся с университета, с разбитым сердцем, он утешал меня и все такое. Потом мы стали сбегать по ночам. А когда мне исполнилось восемнадцать, вместо того, чтобы, развиваться в своей области, со скандалом из дома я сбежал. С ним.       Ламберт внимательно на него посмотрел и сказал:       — Ну и придурок.       — Да, — согласился Лютик без задней мысли.       — И он привел тебя в эту дыру?       Лютик кивнул, выдохнув.       — Но он носил меня на руках, а я ничего не замечал. Через месяц мы…       Лютик покраснел, опустив взгляд, ведьмак смотрел на него внимательно и пристально, позабыв о своих ранах.       — Переспали?       — Да. Он настоял. И через месяц я узнал, что беременный. О том, чтобы избавиться от ребенка и мысли не было, это грех. Тем более, я любил Марка…       — Марк?       — Отец Бри.       Ламберт фыркнул.       — Он не отец. Он просто удачно кончил.       — Другого у нее нет.       — Никакого у нее нет, — отмахнулся Ламберт, и Лютик сморщился. — Но поверь, порой лучше никакой отец.       Лютик нахмурился, но кивнул, соглашаясь.       — Ты прав.       — Он бросил тебя, когда узнал, что ты беременный?       — Нет. За время беременности наши отношения ухудшались, но в целом… все было в рамках нормы. Я думал это бытовуха и работа. Потом я родил, а он даже не пришел, чтобы увидеть дочь! — всплеснул руками Лютик. — Через три дня после родов, когда, я извиняюсь, едва не под себя ходил, потому что я не мог встать с кровати, а ему, видите ли, было стыдно мне помочь дойти, он полез ко мне в трусы.       Ламберт удивленно на него посмотрел.       — А я-то в каком шоке был! Я объяснял ему, что мне еще нельзя, и месяц нельзя будет — по рекомендациям врача. И через три дня он ушел, сказав, что сексуально я его больше не привлекаю. Что с грязными волосами, потолстевший, я уже некрасивый. И я еще ему не даю. И он ушел.       Ламберт раскрыл рот, медленно качнув головой.       — Охуеть… — шумно выдохнул он. — Знаешь, и правильно, что ушел. Черт знает, как бы он себя дальше вел с тобой или твоей дочерью. Бил бы еще.       Лютика едва не передернуло, но он кивнул.       — Да, ты прав… Хорошо, что он ушел тогда. На моей стороне была его мама. Ее муж так же ее бросил, она до сих пор мне помогает. И с Бри часто сидела, когда я совсем головой шел, и еду приносит, по дому помогает… в общем, я не умер и сейчас вполне себя неплохо чувствую. И Бри счастлива. Это главное.       Ламберт понимающе улыбнулся и кивнул.       — А дом чей?       — Его матери, достался от её папы. Марк хотел выгнать меня отсюда, но мать вступилась и теперь я живу тут. Я очень благодарен ей, иначе… Мне кажется, мы бы просто умерли, — он грустно улыбнулся. Эта мысль больше не вызывала в нем ужаса. Он все это давно пережил.       — А может и нет.       — Может… Ладно, мне надо приготовить ужин. Займи себя чем-нибудь.       — У меня тут много дел еще. Где можно взять воду?       — Если глобально, то колодец в двух метрах от дома. Если немного, то в купальне есть бочка с водой, крайняя комната.       Ламберт благодарно кивнул, и Лютик встал, уходя на кухню.       Это странно, но он… не ощущал отчуждения от Ламберта.       С мужчинами у него никогда не клеилось. Даже когда он решил, что должен найти Бри отца, а себе — достойного мужчину, он обнаружил, что всех их подсознательно боится, ждет подвоха, он был в напряжении и едва ли кто-то смог увидеть в нем омегу, а не охранника своей дочери.       Но с Ламбертом… было по-странному спокойно.       Его намеки он не воспринимал, как брошенную ему кость, но так же и не почувствовал отвращения.       Это было… приятно.       Лютик был искренне поражен своей на него реакции, догадываясь, что это что-то подсознательное.       Услышав шум из гостиной он накрыл сковороду крышкой и, вытерев руки, аккуратно прошел туда, заглядывая в комнату. Лютик удивленно вскинул брови, когда увидел, как Бри показывала Ламберту свои рисунки, а тот их увлеченно рассматривал и что-то говорил. Бри улыбалась.       Лютик едва рта не раскрыл.       Бри хоть и жалела всех, но так же она очень стеснялась новых людей. А тут она… сама подошла к нему? Показывает рисунки?       Качнув головой, Лютик пошел обратно на кухню.       Ламберт еще и с Бри поладил.              Мешая рагу, Лютик подумал: почему бы и нет?..       Ему в самом деле нужен мужчина. Как минимум для работы по дому и более-менее стабильного заработка, а еще Лютик уставал, ему не хватало поддержки. Три года он утешал и помогал сам себе, у него уже не было сил.       И он поладил с Бри!       Почему бы ему не постараться? Не ответить на флирт, не…       Лютик одернул себя. Он же ведьмак!       То, что он мил с Бри и даже вежлив с ним значит только то, что они ему понравились. Ведьмаки путешествуют, а их работа — убийства монстров.       И вообще, этот человек сказал, что убьет запросто другого человека, если его хорошо попросят.       Нет, этот Ламберт — он ведьмак. И это клеймо.       Он, конечно, хороший человек, но как Лютику доверять тому, кто может убить другого человека?       И, в конце концов, всю жизнь они проводят в странствиях. Ламберт ни за что не останется в этой дыре на долгое время.       И, наверное, Ламберт просто хочет трахаться, вот он и мил с Лютиком. Он сам ему прямо сказал, что он хорошенький.       Он услышал смех Бри и снова вздрогнул.       А вот почему он так быстро поладил с Бри другой вопрос…       Лютик тихо хмыкнул.       Должно быть, он просто любит детей.       Он взял тарелки, и что-то в нем приятно сжалось, когда он достал третью. И не для Клары.              Решив, что мужчины, а тем более ведьмаки, едят много, порцию он ему наложил приличную, а затем позвал есть.       Первая вбежала Бри, еще когда он все ставил на стол. Да, аппетиты у Бри, несмотря на ее хрупкость, были зверские. Казалось, она могла вообще целый день есть.              Когда Ламберт не появился, Лютик снова заглянул в гостиную. Тот аккуратно сложил разбросанные рисунки. Лютик улыбнулся.       — Ты идешь ужинать?       Ламберт вскинул голову, удивленно на него посмотрев.       — Я?..       — Кажется, я обещал тебе ужин?       — И… с вами?       — Привык есть один?       Ламберт рассеяно кивнул, но встал и пошел к ним. Лютик улыбнулся и посмотрел в его спину.       И все-таки, Ламберт был очарователен, хоть и производил впечатления злого и грубого мужика.       — Ох, а наложил ты мне с любовью, — рассмеялся Ламберт. Он чувствовал себя немного неловко, но в целом был в хорошем настроении. Лютик понимал эту неловкость.       Он сел напротив него и посмотрел на его лицо.       И все-таки он был очень даже симпатичным.       — Я смотрю, вы поладили? — спросил Лютик, посмотрев на Бри. Та активно закивала.       — Обычно я пугаю детей, — сказал неуверенно Ламберт.       — Ну, в таком виде ты даже меня чуть напугал, а Бри просто бесстрашная.       Бри что-то промычала с набитым ртом.       — Не говори с полным ртом, — ласково сказал Лютик. Он замечал такой парадокс, что если любое замечание говорить Бри ласково, то она всегда слушается. Ругать детей, казалось Лютику, в основном было бесполезно. Как оказалось, они все понимали прекрасно и так. Порой, лучше взрослых.       Ужин прошел достаточно… мило.       Лютик давно не ужинал с мужчиной. Он вообще никогда не ужинал с мужчиной, не считая отца Бриджет, и сейчас он ощущал себя ребенком.       Конечно, он все еще был молод, ему было всего двадцать два, но после пережитых трудностей порой он ощущал себя стариком, так что чувстовать такой душевный подъем было необычно.              Ламберт после извинился и удалился. Лютик кивнул. Он помыл посуду, а после переодел Бри на улицу. Каждый вечер она обязательно бегала играть на улицу с кем-то из своих. Зато после она была уставшей и быстро засыпала.       Лютик убрал гостиную, отмыв пол от крови и выкинул кровавые бинты. После убрал детскую от разбросанных игрушек и почему-то растеряно замер. Обычно, он или работал, или читал. Иногда пел — чудом не забыл как это делать, наверное, только благодаря колыбельным для Бри, она любила, когда он пел. Но сейчас… он почему-то ощутил себя так, будто надо чего-то подождать.       Но чего? Бри гуляла до восьми вечера, это через час…       А потом в гостиную зашел Ламберт и Лютик понял, что ждал его.       — Я принес еще воды, твою я всю истратил. И одежду свою повесил сушиться, ничего?       — Ничего. Веревки бесплатные, — хмыкнул Лютик. — Можешь помыться, кстати.       — Я уже почти и помылся, пока отмывал себя от крови и одежду стирал, — он хмыкнул.       — Хм, смотрю, ведьмаки были бы идеальными мужьями. Готовить умеешь, стирать и шить тоже.       Ламберт тихо рассмеялся.       — Никто ведьмаков только в мужья не захочет брать, — отмахнулся он. — Где Бри?       — На улице играет.       — Ты ее уже отпускаешь?       — Она никогда не уходит далеко от дома. Раньше я наблюдал через окно, но потом понял, что это бессмысленно.       Ламберт кивнул.       — Что ж, чем займемся тогда?       Лютик удивленно на него посмотрел, а потом рассеяно пожал плечами.       — Можешь рассказать о себе. И для начала предлагаю присесть.       — Было бы что рассказывать, — хмыкнул Ламберт, садясь на диван и посмотрев на собранную стопку рисунков.       — Ну, для начала, все ли ведьмаки добры с детьми?       — Как мне кажется — да.       Лютик удивленно на него посмотрел. Он был уверен, что это у него какая-то черта характера, а не общий признак.       — С чего бы?       — Ты знаешь, как делают ведьмаков?       Лютик отрицательно покачал головой.              — Из десяти мальчиков выживают двое. Когда все детство ты смотришь, как твои друзья умирают, и живешь с этим все года, а это не забывается — начинаешь любить детей просто за факт того, что они живы.       Лютик тихо, удивленно ахнул.       — Я… я не знал…       Ламберт пожал плечами.       — Каэр Морхен это вообще не самое светлое место.       — Из-за чего они… умирают?       Ламберт молчал с момент, потом сказал:       — Сначала испытания травами в два эпизода, потом от питания — специального, ведьмачьего, потом от тренировок. Потом последнее испытание медальоном. В общем, от всего умирают.              Лютик побледнел. Ему резко захотелось обнять Бри.       — Да уж… Теперь моя история детский лепет…       Ламберт посмотрел на него:       — Моя боль не уменьшает твою. Тем более, мне кажется, знать, что ты брошен вместе с младенцем на руках… Это тоже не как комарик укусил.       — Но ведь никто не умер хотя бы! А ты думаю знаешь… пока ты не мертв, все можно исправить.       Ламберт кивнул.              — Ты прав… Кхм, как-то странно мы разговор начали, честно говоря. Не радужно… Смотрю, дочь пошла в тебя?       Лютик посмотрел на него. Он был удивлен, что Ламберт больше говорил о нем, чем о себе. Хотя едва ли его историю жизни хочется повторять вслух.       — Да…       — Похожа на тебя очень. Голубоглазая и русая, и щеки у вас одинаковые…       Лютик улыбнулся.       — Да, от Марка у нее только аппетиты и нос. Нос у него вот был хорош…       — Повезло. Мой нос никакому ребенку не пожелаешь.       Лютик тихо рассмеялся.       — Почему? На тебе он смотрится вполне безобидно.       Ламберт фыркнул.       — Это потому что у меня все лицо такое. Я б сказал морда.       — Ох, да ладно тебе, — Лютик закатил глаза. — Ты симпатичный.       Ведьмак усмехнулся и посмотрел на него.       — Мне сегодня сказочно везет. Дали крышу, еду… Назвали симпатичным и… где я буду спать?..       Лютик сначала не понял намека, а потом дернулся и покраснел.       Но все-таки он выпалил:       — На полу.       — Какая жалость, — Ламберт театрально закатил глаза. — У Бри отдельная комната?       — Да… — растеряно сказал Лютик. — Думаешь, она тебе одолжит?       Ламберт рассмеялся и покачал головой.       — Просто спросил. И все-таки… чем займемся? Есть что выпить, например?       — Я не пью. По крайней мере последние четыре года.       — В таком положении? Не пить?       — Адски бухать мне хотелось первый год, но я кормил Бри, а потом уже стало не до этого. У меня есть только немного спирта, чтобы оттирать что-то или дезинфицировать.       Ламберт присвистнул.       — И что ты до сих пор здесь делаешь? С образованием, манерный, красивый, не пьешь… Не хочешь вернуться к родителям?       Лютик потупил взгляд.       — Хотел, но ты просто не знаешь, какой скандал у нас был… Меня выгнали с позором.       — Ох, ну и дурак ты…       — Не дави на больное.       — Ты все-таки попробуй кинуть им весточку. Напиши, что у тебя дочь есть. Может они не останутся равнодушными? Лучше попытаться, чем сидеть здесь. Или ты планируешь выйти замуж за местного плотника?       — У меня не клеится с мужчинами…       Ламберт удивленно на него посмотрел.       — Почему? Таким омегам, как ты, достаточно только улыбнуться.       Лютик посмотрел на него, а потом улыбнулся.       Ламберт усмехнулся, качнув головой.       — На меня твои чары подействовали и без улыбок.       Лютик смутился и, будто забоявшись дальнейшего диалога в таком русле, сказал:       — Я боюсь мужчин, наверное… Боюсь обмана и что они сочтут меня толстым и некрасивым, как он.       — Я тебя умоляю, тебе б еще пару кило наесть.       — Он так не считал.       — А он что, мерило красоты?       — Нет, но…       — Твой мужик был придурком, если бросил тебя. И тем более он был придурком если считал, что только родивший омега должен снова благоухать лилиями, а не молоком и младенцем.       Лютик снова смутился и забегал взглядом.       — Да, видно по тебе, что твое общение с мужчинами ограничивается продавцом на рынке, — Ламберт фыркнул. — Напиши своим родителям.       Он встал, и Лютик обеспокоенно спросил:       — Куда ты?       — Отлить и за вином. Тебе купить чего? Или Бри?       — У тебя же нет денег…       — С чего ты взял?       — Ты же просил… комнату… бесплатно…       Ламберт фыркнул.       — Надо же было мне хоть что-то взять за мой заказ.       — Но тогда зачем ты пошел ко мне, если мог пойти в таверну?       Ламберт усмехнулся.       — И отказаться от помощи такого очаровательного мальчика? — он подмигнул ему. Лютик снова вспыхнул. Он ощущал себя подростком.       — Я… я тоже буду вино… Спасибо…       — А Бри?..       — Бри съест даже камень, если посыпать его сахарной пудрой.       Ламберт рассмеялся и, оставив краснеющего Лютика одного, вышел.       А Лютик, сбитый с толку, остался сидеть. Ему все сильнее начинало казаться, что Ламберт не будет спать на полу…       Ламберт вернулся поздно, Лютик уже забирал Бри домой. Она не сопротивлялась, потому что была очень уставшей и сонной. Едва взяв ее на руки, он заметил силуэт Ламберта и замер. Бри обняла его за шею и тихо прокряхтела.       — Задержался, у вас тут намного больше всякой нечисти, нежели нормального вина.       Лютик кивнул. Бри повернула к нему голову, сонно посмотрев на него.       — А это тебе, красотка, — Ламберт поднял пару леденцов и у усталой Бри аж глаза загорелись. — Давай я ее понесу? Думаю, твоя принцесса уже давно не весит три килограмма.       Лютик замешкался и посмотрел на Бри:       — Не против смены носильщика?       Бри спокойно кивнула и, едва Ламберт взял ее на руки, выхватила леденец.       Лютик качнул головой.       На самом деле Ламберту он был благодарен за помощь. Таскать Бри на руках с каждым годом становилось все сложнее.       Дома он забрал ее, чтобы искупать и уложить спать. Ламберт остался его ждать.       Вытирая волосы Бри, та сонно спросила:       — Дядя Ламбелт холоший…       Лютик улыбнулся.       — Да. Очень хороший.       — Он у нас долго будет?       Лютик растерялся.       — Ээ… Я не знаю. У него работа…       Бри грустно выдохнула.       Лютик аккуратно взял ее на руки. Бри, казалось едва не заснула, пока он мыл ее. Лютик отнес ее в кровать, укрыл и, присев рядом, стал тихо напевать ей колыбельную, смотря на ее лицо.       Каждый раз он сам успокаивался, глядя на нее.       Он всем сердцем любил свою дочь. Он никогда не любил так даже своих родителей, как любил её.              Когда она заснула, Лютик ласково поцеловал ее в лоб и, потушив свечи, вышел из комнаты, закрыв дверь, он дернулся. Рядом стоял Ламберт.       — Ты еще и поешь красиво… — он усмехнулся, склонив голову на бок. — Какие вещи ты плохо делаешь?       — Колю дрова, — выпалил Лютик.       — Ну, твои руки явно созданы не для этого, — он мягко взял его руку в свою и огладил пальцы. — Тонкие, длинные, — он улыбнулся и посмотрел в глаза. — Пальцы или музыканта, или хорошего любовника.       Лютик покраснел и брякнул:       — Музыканта…       — Я уж понял. На чем играешь?       — Лютня…       — Сыграешь мне?       — Не знаю… Я давно не играл… вряд ли что-то вспомню, но можно попробовать.       — Буду рад. Я разлил вино. И купил сыра. Любишь сыр?       — Люблю…       Ламберт кивнул и, не выпуская его руки, повел вниз. Лютик, смущенный, поплелся за ним, краснея и смотря под ноги. Рука Ламберта была горячей и приятно-грубой.       Лютик достал из кладовой запылившуюся лютню и посмотрел на нее так, будто видел впервые. А ведь когда-то он давал выступления при знатных дворах… Он покачал головой и посмотрел с тоской на лютню, пытаясь утереть с нее пыль. Прогнал слезы от мыслей, что не знал, сможет ли он в самом деле вернуться к музыке.       — Лютик? Все хорошо?       — Просто смотрю на лютню и пытаюсь вспомнить хоть что-то… Идем, — он прошел на кухню, посмотрев на разлитое в кубки вино и нарезаный сыр. — Да ты прям хозяюшка.       Ламберт довольно усмехнулся.       — Старался.       Лютик присел за стол, прижав лютню к себе. Посмотрел на вино и взял кубок.       Сделав глоток, он сморщился.       — Невкусное? Продавец клялся, что…       — Нет-нет! — закачал головой Лютик. — Я просто… ох… я так давно не пил, что забыл, какой алкоголь на вкус! Так, лучше сначала сыграть, а то опьянею через пару глотков.       Ламберт понимающе улыбнулся и сам немного отпил из кубка.              Лютик прижал к себе лютню теснее. Несколько минут ушло на перебирание струн в попытке вспомнить, как это вообще и что за что дергать. Вспомнив, он начал наигрывать мелодию, а после тихо начал петь.       Стало… хорошо.       Он ощутил приятную легкость в теле и в голове, пока пел и играл.       Ловя на себе внимательные взгляды Ламберта, по которым скучал со стороны публики, он снова опускал взгляд на струны.       И все-таки полноценно исполнять балладу было приятно.       Едва он закончил, то сразу же потянулся к вину. Сделал пару глотков и посмотрел на Ламберта.       — Красиво. Мне будто в душу залезли. Тебе бы выступления давать.       — Я и давал, пока не сбежал сюда… Здесь пытался, но когда один и тот же бард в одной единственной таверне… А после стало не до выступлений.       — Неправильно это как-то… У тебя настоящий талант, прекрасно поешь.       Лютик потер шею.              — Спасибо… Я верю, что когда-нибудь вернусь к музыке.       — Надеюсь на это. Таким навыкам нельзя пропадать. Ну, тогда за то, чтоб ты начал снова выступать, — он поднял свой кубок.       Лютик кивнул и легонько чокнулся с его, сделав снова несколько глотков.       Они говорили о чем-то, беседа шла легко и просто. Лютик быстро привык к вину, но так же быстро опьянел, так что вынужден был отказаться от дальнейший трапезы, чтобы его совсем не унесло и он… не сделал странные вещи.       — Так… Ох… Сколько времени?.. — Лютик кое-как отвлекся от их диалога.       — Одиннадцать ночи.       — Ох! Надо спать!       Ламберт выжидающе на него посмотрел, но Лютик не понял, что он хотел сказать этим взглядом. Тяжело выдохнув, Ламберт спросил:       — Есть что постелить на пол?       Лютик кивнул. Он выдал Ламберту все, что нашел, потом ушел в купальню. Кое-как помылся. Кое-как дошел до своей спальной.       Он покачнулся, когда начал раздеваться. Лицо горело, спать не хотелось…       Зачем он ушел от Ламберта? Могли бы и дальше говорить. И как-то некрасиво гостя оставлять спать на полу.       Полураздетый он поплелся обратно в гостиную. Замер, смотря как в свете луны Ламберт раздевался. Склонил голову к плечу, смотря на его тело. Даже спина у него выглядела невероятно! Рельеф, мышцы, изгибы…       Лютик такого тела даже в глаза ни разу не видел.       Он сделал шаг вперед. Ламберт дернулся и повернулся к нему. Удивленно на него посмотрел, а после усмехнулся.       — Я подумал, что неправильно тебя на диване оставлять…       — И?.. Я переезжаю на пол в твою комнату?       Лютик глупо хихикнул. Ламберт покачал головой и отложил свою рубашку.       — Мы с твоей нерешительностью ничего так и не решим.       Лютик с удивлением наблюдал, как Ламберт подходил к нему, а после пораженно ахнул, когда Ламберт обнял его и притянул к себе. Ламберт был сильный и крепкий, Лютик никогда не ощущал себя так в мужских руках.       Пристально посмотрев ему в глаза, Ламберт склонился над ним, а затем поцеловал.       Лютик, даже неожиданно сам для себя, тихо простонал в его рот.       Не то от шока, не то от удовольствия. У Ламберта были пухлые, чувственные губы. Губы, созданные для поцелуев.       Лютик не противился поцелую, наоборот, прильнул к Ламберту ближе и обнял его за шею.       И пах он… сталью.       Отстранившись, Ламберт посмотрел ему в глаза, а после кивнул сам себе и, взяв свою одежду, подтолкнул Лютика вперед.       Закрыв за ними дверь, Ламберт скинул рубашку и ремень на пол и снова потянулся к Лютику. Лютик резко выпалил:       — Я пьян…       Ламберт остановился и, тяжело выдохнув, отдалился и спросил:       — Это значит нет?       Лютик подумал с момент, а потом сказал:       — Значило бы нет, если бы ты после этих слов меня поцеловал. А так…       И он сам потянулся к нему, целуя. Ламберт крепко к себе прижал его и двинулся вперед, едва не споткнувшись о свою собственную рубашку.       Ламберт повалил Лютика на кровать и забрался на нее сам, нависая над Лютиком.       Лютик жадно огладил его тело, его грудь и пресс. Господи, это был целый шедевр!       Он наткнулся на свежий шрам и аккуратно провел возле него ладонью.       Остановившись, Ламберт спросил:       — Сразу спрошу: что тебе нравится?       Лютик медленно моргнул.       — Что?       — Что тебе нравится. В постели. Что мне делать? И как. Всем нравится разное, хочу знать заранее.       Лютик снова медленно моргнул.       — В смысле — разное?..              В его жизни был один секс, как правило, вполне себе однообразный.       Ламберт замялся.       — Так… У тебя есть дочь… ты ее сам родил?..       — Разумеется!       — Значит ты занимался сексом…       — Конечно.       — Ну и? Что тебе в нем нравилось?       — Эээ… Поцелуи в шею…       И замолчал. Ничего другого Марк с ним не делал. Целовал в шею, а потом входил в него. Иногда это было даже болезненно, но Лютик думал, что так и надо.       — Хорошо… — Ламберт медленно кивнул. — Грудь? Соски? Живот? Бедра? Ягодицы? Кусать или целовать? Грубее или нежнее? В какой позе?       Лютик смотрел на него, как на безумного.       Ламберт отдалился от него и, сев на колени, встряхнул головой. Лютик оперся на локти и с недоверием на него посмотрел.       — Стой, что вы вообще делали во время секса?       — Ну… Он целовал меня… Потом входил и…       — Стой. Что происходило между целовать и начать трахать?       Лютик широко раскрыл глаза.       — А что должно было?..       Ламберт рот едва не раскрыл.       — Стой-стой, то есть… ты согласился со мной на секс, думая, что я тебя поцелую, потом подвигаю бедрами, кончу, слезу с тебя и лягу спать?       Лютик рассеяно кивнул.       Ламберт моргнул. Помолчал немного и сказал:       — Должно быть, я очень сильно тебе понравился, если ты согласен был даже на такое…       Лютик рассеяно моргнул и тихо сказал:       — Ну… ведь иногда это бывает очень приятно и…       — Иногда?.. — уточнил Ламберт.       Смутившись, Лютик прошептал:       — Ну… иногда я кончал… и…       — Иногда?! Боже, да я же почти с девственником сексом занимаюсь!       Лютик шикнул на него.       — Не кричи, Бри спит…       Ламберт опомнился и кивнул. А после, взяв Лютика подмышки, едва не кинул к подушкам. Лютик с трудом удалось подавить крик от удивления, и тут же над ним навис Ламберт.       — Хорошо, детка, значит папочка научит тебя…              Лютик сморщился.       — Не называй так себя… Меня так Бри периодически зовет…       Ламберт снова опомнился и кивнул.       — Что ж, ладно, в любом случае сейчас ты поймешь, что то, что с тобой делали, было изнасилованием.       Лютик рассеяно моргнул и посмотрел ему в глаза.       — Нет… я же сам был согласен…       Ламберт устало закатил глаза.       — Просто ляг и лежи.       — Этим я обычно и занимался, — пожал плечами Лютик и откинулся на подушку. Лечь, лежать, подождать и все.       На самом деле с Ламбертом он был согласен на это, потому что такие моменты близости были несколько интимнее обычных поцелуев и Лютику они нравились. И он не понимал, почему Ламберт так удивлялся… в сексе вообще было главное забеременеть, а Лютик забеременел и родил чудесную здоровую девочку. Что Ламберту так не понравилось?!       Он хотел это спросить, но Ламберт мягко его поцеловал, нависая над ним, и, взяв за края сорочки, мягко стащил ее через голову, отстранившись от его губ.       Ламберт оглядел его тело и довольно улыбнулся. Лютик невольно попытался прикрыть живот, посмотрев в глаза, Ламберт сказал:       — У тебя он плоский…       — Да, но… растяжки…       Ламберт закатил глаза.       — Мне свои шрамы тоже прикрыть надо?       Лютик хотел сказать, что это разное, но резко закрыл рот. Он глупо улыбнулся. Нет, это не разное.       Ламберт совершал подвиги, и Лютик тоже.       Он убрал руки, и Ламберт, улыбнувшись, поцеловал его в шею, крепко обняв и прижав к себе.       Ламберт лизнул под линией челюсти, мягко укусил за шею, и спустился ниже. Расцеловал его плечи, и почти на каждый поцелуй Лютик вздрагивал — щетина так приятно кололась! Ламберт лизнул ключичную ямку, погладил по бокам, а после накрыл губами сосок. Лютик шумно выдохнул и выгнулся в спине. Боже, это было приятно! Очень приятно!       Ему пришлось убрать одну руку от Ламберта и закрыть ей рот, потому что ему хотелось скулить от чувств. Ламберт кусал, вылизывал и покусывал его соски. Мягко зажимал меж пальцев, потирая и легонько пощипывая.       Лютик сильнее выгнулся в спине и шумно простонал в свою ладонь. Он… он и не думал, что может ощущать такие чувства! Это было поразительно!       Ламберт основательно вылизал его грудь, огладил его бока и живот и, отстранившись от груди, спустился ниже, расцеловывая его живот, продолжая всего его наглаживать. На некоторые касания Лютик отзывался по-другому — он чувствовал, как от касания к некоторым участкам у него проходили мурашки по коже, и он показывал свои эмоции тихим стоном, в надежде, что Ламберт вернется к ним.              И Ламберт возвращался. Он целовал эти места, полизывал и гладил.       Медленно стащил с него штаны и, зацепив зубами завязки, развязал их. Лютик шумно выдохнул и неуверенно погладил его по волосам. Ламберт поднял на него взгляд и усмехнулся.       Мягко стащил с него нижнее белье и откинул на пол.              Лютик подумал: интересно, если он целовал его тело, то будет ли целовать его и там?..       Едва он успел окончить мысль, как Ламберт лизнул его член, а после взял в рот. Лютик задохнулся в стоне и снова вынужден был закрыть рот ладонью.       Он выгнулся в спине, едва не ударив ногой по кровати и часто, шумно задышал.       Ламберт сделал несколько движений головой, плотно держа его за напряженные бедра, и, выпустив член изо рта, взяв Лютика под колени, резко прижал их к его плечам. Лютик удивленно моргнул, ничего не понимая. Сбитый с толку, возбужденный и краснющий, он уставился помутневшим взглядом в потолок.       Едва он успел подумать, до чего же комичной была поза, как Ламберт зарылся лицом меж его ягодиц и… Лютик потерял связь с миром.       Он сильнее прижал ладонь ко рту и застонал в нее, ерзая и сильно вцепившись свободной рукой в волосы Ламберта.       Он жадно вылизывал его, не стесняясь всех звуков. У Лютика едва голова не закружилась.       Ему казалось, что он вот-вот задохнется.       Ламберт сильнее зарылся меж ягодиц лицом, плотно сжимая его дрожащие бедра, и Лютик едва не заплакал от того, как же хорошо ему было! Никогда так не было, даже в течку, когда он был сам с собой.       Он старался не кричать, не шуметь, лишь сильнее прижимал лицо Ламберта к себе, и чувствовал, как сильно билось собственное сердце.       А потом он понял, что вот-вот кончит.       Ламберт вылизывал его интенсивнее и сильнее, гладя его бедра, сжимая их и легонько шлепая.       Кончая, Лютик тихо вскрикнул и сильно зажмурился.       На миг ему показалось, что он к Богине в гости сходил!       Ламберт лизнул его напоследок и медленно отстранился, отпуская его ноги. Медленными поцелуями, он поднялся выше и мягко накрыл его губы своими. Лютик ощутил на них вкус собственной смазки и он оказался… приятным!       Он ответил на поцелуй слабо и вяло, но скорее от того, что не отошел от мощного оргазма.       Его ноги дрожали, а меж них все приятно пульсировало. Ламберт гладил его меж них, а после отстранился.       Лютик широко улыбнулся, смотря на него ошалелыми глазами.       — Это… вау.       Ламберт хмыкнул.       — Это стандартная программа. К тому же неоконченная. Я обычно начинаю растягивать, пока отлизываю, а потом уже вхожу.       — Я бы столько не продержался! — пискнул Лютик.       Ламберт тихо рассмеялся и поцеловал его в шею. Погладил по бокам, и Лютик откинул голову назад, мягко улыбаясь.       — Я и подумать не мог… что так бывает…       — Стыд и позор.       Лютик тихо рассмеялся и, взяв лицо Ламберта в ладони, поцеловал его, тесно к нему прижавшись. Погладил по шее и по растрепанным волосам, тяжело дыша в его рот во время поцелуя.       — А во время… во время секса ты тоже волшебство творишь?..       Ламберт повел бровью.       — Возможно. Есть силы на второй раунд?       Лютик лукаво улыбнулся. Его разрывало любопытство к тому, что еще Ламберт мог с ним сделать.       У Лютика в принципе после рождения Бри никогда не было времени или сил даже на мастурбацию. Течки он проводил вообще на подавителях, так что такой мощный оргазм определенно вскружил ему голову. И хотелось еще.       — Только… вы же бесплодны, да?       Ламберт кивнул.       — А что, второго не хочешь?       — Хотелось бы, будь у меня нормальный мужчина, — пожал плечами Лютик и снова поцеловал. Погладил по щекам и с шумным выдохом отдалился, когда Ламберт снова навис над ним и устроился бедрами меж его разведенных ног.       Ламберт посмотрел на него мутным, возбужденным взглядом, и мягко опустил одну руку вниз. Он снова огладил его, провел по члену, потом сжал бедро и снова поцеловал. Начал целовать его лицо, плечи и грудь, огладил его бедра и живот, а потом сильно сжал в ладони ягодицы. Лютик ойкнул, но ему понравился контраст ощущений.       Наконец, он плавно вошел в него двумя пальцами, и Лютик замер, судорожно дыша.       — Совсем узкий, — мурлыкнул Ламберт ему на ухо. Лютик смущенно закусил губу. — Мне начинает казаться, что ты Бри нашел в капусте.       — Ты мог бы не говорить о моей дочери в такие моменты?! — возмущено крякнул Лютик.       Ламберт тихо рассмеялся.       — Если отстраниться от дочери, то… — он закусил губу, войдя двумя пальцами до костяшек и мягко начал массировать его внутри. Лютик вздрогнул и невольно сжался вокруг его пальцев. — То, ну… я же не знал, как там у вас после родов все…       Лютик посмотрел на него во все глаза.       — Ты что, думал у меня там ведро?!       — Нет! Но и не думал, что будет девственно-узко.       — Смотри мне, — прищурился Лютик и снова его поцеловал.       Ламберт растягивал его аккуратно и бережно, а еще очень медленно, постоянно оглаживая его изнутри и целуя. У Лютика снова начали дрожать ноги и ему показалось, что он вот-вот кончит, а Ламберт продолжал двигать рукой, растягивая его.       Лютик тихо всхлипнул и прошептал:       — Я уже не могу… Пожалуйста, сделай что-нибудь…       — По-моему я уже и так делаю, — хмыкнул тихо Ламберт.       — Своим членом! Умоляю, — прохныкал Лютик, тесно к нему жмясь и ерзая, желая насадиться глубже и сильнее.       Ламберт довольно ухмыльнулся и медленно вынул все мокрые, в смазке пальцы. Он посмотрел на Лютика и, присев на колени, стал развязать свои штаны. Лютик посмотрел на него, оглядел его тело — сильное и подтянутое — и опустил взгляд еще ниже.       Ламберт развязал штаны и рваными движениями стащил их с себя, а после принялся так же снимать нижнее белье. Лютику подумалось, что он вот-вот его порвет.       Ламберт спустил с себе белье и, все то время, пока он его полностью снимал и откидывал, Лютик во все глаза смотрел на его… член.       Ламберт заметил его взгляд и усмехнулся. Перехватил себя за член, и сделал пару медленных движений вверх и вниз.       — Смотрю, он тебе понравился с первого взгляда, м?       Лютик смущенно посмотрел ему в глаза.       — Он же огромный…       Ламберт довольно усмехнулся.       — Знаю. Порой мне кажется, что это как-то мутации наши сыграли… У всех ведьмаков, что я видел, были… внушительные размеры.       — Откуда ты знаешь про члены других ведьмаков?!       Ламберт хмыкнул.       — Общие бани, откуда еще?       Лютик сглотнул и кивнул. Снова посмотрел на его член и вздрогнул, когда Ламберт взял Лютика за руку и положил на свой пах. Лютик судорожно обхватил его в руке и провел ладонью вверх, после погладил мокрую головку — и Ламберт судорожно выдохнул. Лютик облизался, обводя пальцами выступающие венки.       Ламберт усмехнулся и снова навис над ним, удобнее устраиваясь меж его ног.       — Расслабься, — прошептал он ему. — Если будет неприятно — сразу говори мне. Не всем подходят такие размеры.       Лютик кивнул и обнял его, уткнувшись носом в его шею, глубоко вдыхая его запах. Запах чистого тела, немного металла и совсем немного пота и соли. Он лизнул его шею, и Ламберт вздрогнул. Пока он там возился, устраиваясь и пристриаваясь, Лютик пару раз поцеловал его в шею, пару раз лизнул и игриво укусил. Ламберт отзывался на ласки вполне себе мило.       Наконец, Лютик почувствовал, как Ламберт уткнулся головкой во вход, замер на миг, мягко поцеловал его в висок, а после плавно толкнулся. Они оба судорожно вдохнули. Лютик замер, тело напряглось, внизу было несколько дискомфортно, но в целом — очень даже приятно.       С тихим, низким стоном Ламберт двинулся глубже. Он зажмурился и сжал зубы, снова тихо простонав. Лютик с восторгом смотрел на его лицо. Ламберту нравилось! Очень нравилось!       Внезапно Ламберт опустил одну руку вниз, но Лютик ничего не почувствовал и не совсем понял, что он там делать собрался.       Ламберт навалился на Лютика сильнее, придавив весом своего тела, и с гортанным стоном вошел до основания. Лютик застонал и замер, сжав его внутри. Ламберт снова тихо застонал и укусил его за плечо, зарычав.       На миг они так и застыли, привыкая друг к другу. После такого перерыва было непривычно, но Лютик осознал, что ни за что не позволит Ламберту оторваться от него.       Ощущая такую прекрасную наполненность, давление внизу, Лютику хотелось кричать от восторга.       — Боже… ты огромный… Ты мне там ничего не порвешь?       Ламберт усмехнулся.       — Не должен. Думаю, не тебе бояться моего члена, ты ребенка целого родил.       — Ага, полтора часа удовольствия.       Ламберт присвистнул, а после качнул головой и поцеловал его. В его губы он спросил:       — Можно?..       — Да… Только аккуратно.       Ламберт согласно промычал и, не разрывая поцелуя, начал двигаться. Первую минуту Лютик привыкал. Боли не было, но это напомнило ему его первый раз: когда он совсем не понимал, что происходит и что чувствует.       Но со временем давление внизу стало усиливаться, Лютик ощущал, что движения становилось для него все более приятным.       Он тихо застонал в мужское плечо, и сильнее обвил его талию ногами.       Ламберт двигался глубоко и ритмично, Лютику этот ритм начинал нравиться все сильнее и сильнее за счет глубокой, интенсивной стимуляции.       Он стонал и дрожал под ним, вжимаясь в него сильнее, дурея от ощущений и удовольствия.       Он весь напрягся, его бедра дрожали и он невольно подмахивал ими навстречу Ламберту.       Его стоны становились громче и выше, и он закрывал свой рот ладонью или занимал рот губами Ламберта, выстанывая что-то в его рот.       Ламберт жмурился от удовольствия, тихо постанывая, и Лютику еще больше приносил удовольствие факт того, что и Ламберту нравится. Очень нравится.       Ламберт начал ускоряться, и Лютик, широко раскрыв глаза и едва не задохнувшийся в стоне, вжался всем телом в Ламберта, а вскоре, со сдавленным криком в плечо Ламберта, кончил.       Ламберт облегченно выдохнул, наконец обнял его второй рукой, а через миг кончил сам — с почти мучительным стоном, и на момент так и замер, крепко обнимая Лютика, навалившись на него всем телом.       У Лютика голова шла кругом, в ушах звенело, бедер своих он вообще не чувствовал, но ему было так нестерпимо хорошо!       Он ощущал себя до одури счастливым и уставшим, и это была приятная усталость.       С усталым стоном Ламберт вышел из Лютика и с трудом лег рядом, а после крепко обнял его и прижал к себе.       Красный и растрепанный, Лютик посмотрел на Ламберта и снова поцеловал его. Ламберт улыбнулся и откинул голову на подушку, крепче жмя Лютика к себе.       Какое-то время они молчали, наслаждаясь моментом и послеоргазмной истомой. Только когда он полностью отошел, Лютик спросил:       — А что ты делал правой рукой почти весь процесс?       Ламберт издал тихий смешок.              — Я был возбужден с самого начала, а ты еще как назло был пиздец узким. Слишком узким. Особенно для меня. Едва я вошел в тебя, мне показалось, что я кончил. Свезло, что нет. А рукой я просто пережал основание члена, чтобы контролировать оргазм.       Лютик пораженно вскинул брови.              — Ничего себе… То есть ты в меня даже не до основания вошел?       Ламберт издал тихий смешок.       — Не-а, — он поцеловал Лютика в лоб и спросил: — Ну и как тебе?       Лютик медленно моргнул и сказал:       — Я думал, что взорвусь от удовольствия. Я… я просто… со мной было что-то невероятное! То, что ты делал… я… ох… — закончил в итоге он, просто не найдя слов.       Ламберт тихо рассмеялся, а после поцеловал.              — Ну хоть узнал теперь, что такое секс. А то член вставил, дернулся и ушел. Это не секс, это насилие.       — Ну… он наверное просто по-другому не умел… Я ведь тоже ничего не знал… Вот и он не знал…       Ламберт тяжело выдохнул и покачал головой.       Лютик положил голову на его грудь, поглаживая его шрамы, прижимаясь к Ламберту, греясь о его тело и дыша запахом его тела.       Как оказалось, все, что между ними происходило, было чем-то очень приятным. Лютик ощущал трепет, уют и защиту.       Ему бы хотелось провести так больше, чем одну ночь.       Несмотря на позднее засыпание, Лютик проснулся как обычно. Он потянулся, протер глаза и посмотрел на тяжелую мужскую руку на своем животе. Невольно улыбнулся.       Что ж… это было очень даже приятно.       Он посмотрел на спящего рядом Ламберта и, не сдержавшись от соблазна, потянулся к нему и ласково поцеловал его в щетинистую щеку. Ламберт продолжал сопеть.       Лютик перевернулся на бок и позволил себе пару минут просто лежать и смотреть на него, наслаждаясь моментом и думая о том, что у него полная семья. Что у Бри есть хороший отец, а у него — надежный и верный муж.       После он встал, чтобы приготовить завтрак, разбудить Бри, помочь ей одеться, расчесться и заплести.              Мужчина в его спальной все-таки не мог поменять образ его жизни фантастическим образом.       — Дядя Ламбелт еще не ушел? — спросила Бри, садясь за стол.       — Нет, он тут. Пойду за ним, пусть поест.       Бри кивнула и набросилась на свою порцию.       Лютик аккуратно зашел в комнату. Ламберт уже не спал.       Стоял посреди комнаты, голый и озадаченный. Лютик тихо хихикнул и Ламберт, обратив на него внимание, спросил:       — Ты не видел мои трусы?       — Посмотри под кроватью.       Ламберт послушался совета и выудил оттуда трусы. Кивнул, довольный собой, и надел на себя.       — Ты будешь завтракать?       — Если предлагаешь, то не могу отказаться.       Лютик улыбнулся и кивнул, глядя, как Ламберт одевался. По правде говоря, Лютик не знал, поменяло ли что-то то, что произошло между ними ночью, или нет. Был ли это просто секс? Лютик не знал, но ему, разумеется, хотелось большего.       — Все хорошо? — Ламберт посмотрел на него, застегивая рубашку. — Выглядишь сбитым с толку.       — Я… — Лютик раскрыл рот, хотело было попросить все расставить по местам, но вместо этого покачал головой и сказал: — Нет, все в порядке.       Ламберт посмотрел на него недоверчиво и, полностью одевшись, подошел к нему, а после притянул к себе. Лютик успел только охнуть перед тем, как Ламберт поцеловал его. Лютик прильнул к нему, склонил голову чуть правее, чтобы было удобнее, и с желанием ответил на поцелуй.       Отстранившись, Ламберт подмигнул ему и прошел вперед. Лютик, сконфуженный, остался стоять, глупо улыбнувшись.       — Как спалось принцессе?       Бри оживилась и резко повернула голову к нему, широко улыбнувшийся.       — Холошо! Ты велнулся?       — А я уходил? — усмехнулся Ламберт, присаживаясь. Лютик присел напротив него, кинув в его сторону беглый взгляд.       Бри нахмурилась, жуя. Она сказала:       — А где ты спал? Я тебя не видела утлом в гостиной…       Ламберт растерялся и сказал:       — Эээ… Я рано проснулся, ходил… прогуляться… Я уже проснулся к тому времени, как ты встала.       Бри, довольно улыбнувшись, кивнула и продолжила есть.       — И... как спалось в гостиной? — спросил Лютик, улыбнувшись.       — Прекрасно! Очень мягкий и теплый диван! В некоторых местах, конечно, костляво, но в других…       — Костляво?.. — вмешалась Бри и нахмурилась.       — Я имею ввиду твердый. Ну, знаешь, кости же твердые.       Бри подумала-подумала, но решила согласиться.       — И в каком же месте было костляво? — уточнил Лютик, вскинув бровь.       Ламберт кратко улыбнулся.       — Пониже изголовья, но не доходя до середины.       Лютик прикинул, что он говорил о ребрах и кивнул. Ну, может ему и стоило чуть поднабрать… Но из-за стресса есть много не всегда выходило.       Нет, конечно, ему уже было многим легче, и он любил Бри, она была его счастьем, светом и любовью, но все-таки он всегда был в мыслях о будущем, о настоящем, о деньгах… Да, не всегда он мог жить только лишь любовью к Бриджет.              Под конец завтрака пришла Клара. Лютик тяжело выдохнул, вставая, чтобы открыть дверь. Позади себя услышал, как Ламберт спросил:       — Кто пришел?       — Не знаю… навелное бабушка…       Лютик открыл дверь и посмотрел на Клару, улыбнувшись.       — С добрым утром, позавтракала и сразу к вам. Ну как вы тут? Помощь нужна? — спросила она, проходя вперед.       Лютик закрыл за ней дверь.       Да, он был ей благодарен за многие вещи. За ее помощь, а особенно за материальную, но, видела Богиня, он адски уставал от ее приходов пять раз на дню. Вчера ему просто повезло, что она зашла только один раз.       Лютик не успел рта открыть, как Клара тихо ахнула. Лютик заметил в проходе Ламберта, привалившегося к косяку.       Клара удивленно посмотрела сначала на Ламберта, потом на Лютика, а после утвердительно кивнула:       — Правильно, нельзя дочу без отца оставлять.       Лютик едва на месте не подпрыгнул и покраснел.       — Он… он не отец.       — Я ведьмак, — Ламберт усмехнулся. — Спасибо за завтрак. Вкусный. А сейчас мне нужно проведать войта.       Лютик удивленно на него посмотрел. Он уходил? Нет, он… уходил? Уже?       Лютик не ждал, что он задержится на несколько дней, но от понимания, что он в самом деле уходит стало грустно. Лютик… Да, Лютик знал, что он просто понравился Ламберту и тот захотел с ним переспать. Вот, переспал и уходит. Это было очевидно, но менее грустно ему от этого не стало.       Он только рассеяно кивнул.       Клара удивленно на него посмотрела.       — Уже уходишь?       — Не буду отвлекать вас от семейных посиделок, — он кивнул, улыбнувшись, а после подмигнул Бри, которая скромно выглядывала из-за угла.       Забрав свою сумку, Ламберт попрощался с Лютиком и вышел. У Лютика опустились плечи и он тяжело выдохнул.              Клара уперла руки в бока.       — Это что такое, я не поняла?       — Долгая история, — Лютик махнул рукой. — Помощь нет, не нужна, вы вчера столько еды принесли, что на месяц хватит.       Клара нахмурилась, внимательно оглядела Лютика и покачала головой.       В этот раз она ушла достаточно быстро, и Лютик искренне этому удивился. Обычно она проводила у них несколько часов, а в этот раз провела быструю ревизию, обняла Бри и ушла.       Лютик, сбитый с толку, остался стоять на месте.       — Не дом, а проходной двор, — тяжело выдохнул он и посмотрел на Бри. — Ну, какие планы? Пойдешь на улицу?       Бри выглядела несколько… поникшей. Лютик понятия не имел, что с этим делать.       — Милая, все хорошо? — Лютик аккуратно присел рядом с ней и заглянул ей в лицо.       — Дядя Ламбелт далеко ушел?       Лютик рассеянно моргнул.       Нет, ему-то Ламберт понравился и это понятно. Конечно не хочется прощаться с мужчиной, который тебе понравился, а тем более в положении, когда тебе очень нужен мужчина в доме, но вот почему Бри расстроилась… Другой вопрос.       — Эээ… Не знаю. Наверное. Он же путешествует по миру.       Бри тяжело выдохнула и грустно посмотрела на пол.       — Детка?       — Я думала Ламбелт останется… Он обещал мне…       И замолкла.       — Что он тебе обещал?       Бри махнула рукой и слезла со стула. Лютику пришлось пойти за ней, чтобы успокоить ее и отвлечь.       На улицу она идти не хотела, так что пришлось развлекать ее в доме. Слава Богине, игрушек у нее было достаточно, чтобы Лютик успел быстренько ее завлечь. К тому же она много чего любила: и рисование, и чтение, и загадки.       Пока он отвлекал Бри, то сам расслабился.       В самом деле, с чего бы ведьмаку пытаться влиться в семью? Это все-таки ответственность, и это сложно.       Лютик сам не был уверен, что смог бы начать отношения с альфой с ребенком. Это сложнее.       Ламберт, к том уже, ему ничего не обещал. Они просто хорошо провели время.       К тому же Лютик узнал, что такое хороший секс.       Правда он боялся, что, если все-таки найдет себе мужчину, тот будет так же плох, как и Марк. Как тогда? Самому учить? Но Лютик пока сам плохо понимал, как и что надо было делать.       В любом случае, в суматохе дня ему уже было не до этого. Они чудесно уживались с Бриджет вдвоем. А там, гляди, и в Оксенфурт переедут. Будет лучше.       А в таком городе уже приличного человека можно найти…       К обеду раздался стук в дверь. Лютик дернулся. Клара? Все-таки решила принести мяса?       Он вытер руки и поспешил, чтобы открыть.       Дверь скрипнула, и Лютик, увидев на пороге Ламберта, тихо ахнул.       — Ты что-то забыл? — спросил он еле слышно, ощутив, как тут же загорелись щеки.       Ламберт качнул головой.              — Я… У тебя, я видел, в купальне дверь немного подводит. Починить?       Лютик растерянно моргнул и, не найдя слов, просто шире раскрыл дверь, давая ему пройти. Ламберт, неловко поведя плечом, прошел в дом и огляделся.       — Ламберт? Я не совсем понимаю…       — Ну, тебе же нужен мужчина в доме? Починить всякое.       Лютик нахмурился, ничего не понимая, а потом понимающе раскрыл глаза.       — Стой, тебя Клара догнала? О Боже, — он потер стыдливо покрасневшие щеки. — Нет, послушай, Ламберт, ты мне ничего не должен, я не настаиваю на…       — Я знаю, — он улыбнулся. — Но я считаю, что повел себя, как свинья.       Лютик пораженно на него посмотрел, вскинув бровь.       — Приперся, пожрал, обесчестил тебя, снова пожрал и ушел, и…       Лютик помрачнел и прервал его:       — Если ты пришел долги раздавать, то не надо. Я ничего от тебя не требую.       Ламберт как-то странно, с хитрецой улыбнулся.       — Ты был прав, Клара в самом деле меня нашла. Сказала, как неправильно переночевать в доме одинокого папы, поесть там и полапать за жопу. Что в доме нужен мужчина, дверь у тебя там расшаталась где-то и все такое…       Лютик уставился в пол, сгорая от стыда.       Отлично, Клара, конечно, желала ему всего лучшего, поэтому силой заставила сюда вернуться Ламберта. Лютик ощущал себя ужасно.       Ему хотелось уже дать Ламберту починить эту треклятую дверь и выгнать его.       Но Ламберт внезапно сказал:       — А я, по правде говоря, искал предлог вернуться.       Лютик дернулся и удивленно на него посмотрел.       — Что?..       Ламберт широко улыбнулся, обнажая острее, чем у обычных альф клыки.       — Я хотел к тебе вернуться, но не знал, под каким предлогом. А тут дверь шатается.       — Да… Шатается… Но зачем возвращаться? Ламберт, я понимаю, что выгляжу легкомысленным мальчишкой, но у меня дочь, и у меня… нет времени просто кормить тебя и… давать потрогать себя за жопу…       Ламберт устало выдохнул.       — Да уж, с тобой придется попотеть.       Лютик опасливо на него посмотрел, плохо понимая, чего от него в самом деле мог хотеть Ламберт.       Он искренне видел себя только как возможность бесплатно поесть. Он брошенный омега с ребенком.       — Ну ладно, будем играть по твоим правилам, — сдался Ламберт. — Я буду делать всякую работу по дому тяжелую, воду притащить могу, да и денег заработать. С Бри посидеть смогу, погулять отвести… а ты мне крышу над головой и пожрать. Ну и за жопу дать потрогать, если тебе понравился данный процесс.       Лютик смотрел на него широко раскрытыми глазами. Он был напуган, удивлён, ничего не понимал, но сказал:       — Я… Да, хорошо.       Ламберт хищно улыбнулся и резко притянул его к себе. Лютик ахнул, и Ламберт потянулся к нему, чтобы поцеловать.              Лютик покраснел, а после дернулся, когда услышал топот. Он мягко оттолкнул Ламберта от себя. За порогом мелькнула Бри с широко раскрытыми глазами.       — Ламбелт! Подожди, я сейчас!       Лютик смущённо посмотрел на него и оправил на себе рубаху, посмотрев на пол. Ламберт усмехнулся и качнул головой.       Бри вернулась через момент с листом в руках. Ламберт присел на корточки, и Бри ткнула ему его в лицо.       — Вот!       — Ого, ничего себе, как красиво! Это ты сама нарисовала? И папа тебе совсем не помогал?       — Нет! Я сама! — гордо заявила Бри, вздернув нос.       — Ты большая молодец. Такая красота! Ты видел?       Лютик, ошарашенный, качнул головой. А после присел к ним на корточки. Это был рисунок лошади. Как понял Лютик — лошади Ламберта.       Так вот что он обещал…       — Ого! И вправду очень красиво! Это лошадка Ламберта, да?       — Ага! — Бри, сияя, широко улыбалась.       Ламберт кивнул и ласково потрепал ее по голове. Бри довольно зажмурилась, а потом спросила:       — Ты снова уйдешь?       — Как твой папа решит, — хмыкнул Ламберт.       На Лютика тут же устремились две пары внимательных, почти просящих взглядов. Лютик растерялся, а после, неловко улыбнувшись, сказал:       — Остается… Остается, раз ему так понравилось спать на диване.       Ламберт улыбнулся и кивнул, погладив Бри по плечу.       Лютик долго и упорно ничего не понимал.       Не потому, что он был тупым, а просто не мог поверить в хороший исход. Все время он повторял себе, что такое невозможно и это идиотизм.       Но прошел день, два, неделя, затем месяц.       Ламберт никуда не уезжал.       И он делал для дома столько же, сколько делал и Лютик.       Делал тяжелую работу по дому, зарабатывал, водил гулять Бри, сидел с ней или даже укладывал спать.       Порой они с Лютиком целовались и обнимались, а еще занимались любовью. По-разному. Каждый раз Ламберт находил, чем его удивить, и Лютик сам раскрепощался, идя на небольшие для него подвиги в постели.       Но Лютик всему этому будто не придавал значения.       Он смотрел на Бри на руках Ламберта, и улыбался.       Смотрел, как Ламберт утешал ее после кошмаров и убирал «монстров» из-под кровати, и чувствовал такое приятное тепло.       Лютик отвечал на поцелуи и сам целовал Ламберта. Они обнимались вечерами, пили вино и много говорили. Спали в одной кровати.       В конце концов, они жили вместе и воспитывали вместе Бри.       Ламберт был на удивление мягким. Лютик в глубине души боялся подпускать мужчину к Бри. Он воспитывал ее в любви и заботе, и боялся, что какой-нибудь альфа решит, что нужна строгость или что-то такое.       Но Ламберт был ласковым с Бри. Не повышал на нее голос, не ругал, ни разу не намеревался ее за что-то наказать.       Лютик помнил, что у Ламберта в принципе по-другому с детьми быть не может.       Ведьмаки любят детей просто за то, что они живы.       Вот и Ламберт любил Бриджет за то, что она жива и вполне себе счастлива.       Спустя два месяца, когда Ламберт был на задании, а Бри в детской, Лютик заваривал чай для пришедшей Клары. С приходом в дом Ламберта она стала приходить меньше, и еще, думалось Лютику, ей стало легче. Теперь ей не требовалось отдавать какую-то часть своих денег на продукты или игрушки для Бриджет.       Так что ей определенно было легче.       Он поставил перед ней чашку и Клара спросила:       — Когда замуж тебя брать уже будет? Один уже оттянул время до последнего, черт его дери.       Лютик, пораженный, замер. Он во все глаза посмотрел на нее и спросил:       — Какое замуж? Ламберт просто помогает мне.       У Клары едва глаза на лоб не полезли.       — Ты что, издеваешься? Он же с Бриджет как с дочерью родной носится! Да и у вас уж какие-то не дружеские отношения!       — А… да… Но… Но не такие же!              Клара снова удивилась.       — А какие ж, ты меня прости?.. Ты ему готовишь, стираешь, он деньги зарабатывает. Вы дочь воспитываете. И кровать к тому же одну делите. Целуетесь на каждом углу. Вся деревня уже шепчется, а ты мне говоришь, что у вас не такие отношения?       Лютик хлопнул глазами и присел напротив нее.       — Мы не обсуждали их в таком русле…       — Ты дуру уж из меня не делай.       — Я не делаю! Мы правда ничего не обсуждали!       Клара нахмурилась, помрачнела.       — Ты гляди, либо сам с ним это обсуждаешь, либо я с ним это обсужу. А то не дай Богиня этот такой же прохвост!       — Нет! Ламберт прекрасный человек!       — Да чего ж ты тогда незамужний сидишь, а?       — А что мне еще делать?       Клара тяжело выдохнула и махнула рукой.       — Вот умный ты ж парень, но какой дубовый порой бываешь…       Лютик рассеяно моргнул и вынужденно кивнул.       Лютик, моясь вечером, пока Ламберт укладывал Бри, вспомнил их диалог, а ведь в самом деле… Это же странно, что их отношения никак не обозначены?..       Ламберт же ему явно не просто сожитель. Он так много времени проводит с Бри, да и сама Бриджет его любит.       Надо было поговорить… Он привстал, чтоб выйти из бадьи, как дверь приоткрылась. Заглянул Ламберт и спросил:       — Уже выходишь? А я думал присоединиться, — он подмигнул ему.       Лютик замешкался и попросил:       — Только добавь горячей воды, эта почти остыла.       Ламберт кивнул, подлил кипятка, а после принялся раздеваться. Лютик пристально за ним следил.       Прошло два месяца, а он все никак не мог налюбоваться его телом.       Ламберт аккуратно зашел в бадью и притянул Лютика к себе. В ответ он крепко обнял его и облегченно выдохнул.       — Бри заснула?       — Конечно, — он поцеловал его в макушку и погладил по узкой спине.       — Ламберт?.. Я хотел поговорить.       — Хорошо. О чем? — спокойно спросил Ламберт.       От его голоса в Лютике что-то екнуло. Он поднял голову, чтобы посмотреть на него.       Встретившись с ним взглядом, в его груди снова что-то сжалось. Что-то теплое, будто в самой груди щемила нежность.       Он посмотрел в его глаза и вдруг осознал: Богиня, он же любит этого мужчину.       Он пораженно охнул и резко отстранился от Ламберта. Ведьмак обеспокоенно на него посмотрел.       — Что случилось?       Лютик покачал головой, пораженно смотря на Ламберта.       Он жил с ним, просыпался с ним в одной постели, завтракал с ним, но только сейчас осознал, что любил его.       Это чувство его так же испугало, как и возбудило.       Будто бы сразу же в нем что-то надломилось и под кожей вихрем прошла волна эмоций.       Он поспешил утереть заслезившиеся глаза.       — Эй, Лютик, ты чего? Лютик? — Ламберт снова прижал его к себе и погладил по спине. Лютику стоило больших усилий, чтобы снова не расплакаться от чувств. — Ну, что случилось?       Лютик едва не проскулил:       — Ламберт… я кажется… Кажется, люблю тебя…       Ламберт замер на миг, а после тихо усмехнулся, взяв за подбородок, заставив посмотреть в глаза. Лютик боязливо посмотрел на него в ответ.       — Я тоже тебя люблю. Мне стоит тоже начать плакать?       Лютик тихо ахнул:       — В смысле?..       Ламберт пожал плечами.       — Я люблю тебя, Лютик. Какие тут еще могут быть смыслы?       — Я… я… и как давно?..       — Я не знаю. Еще в тот день, когда я вернулся под предлогом починить твою дверь, я понял, что без ума от тебя, а дальше все пошло само собой. Так стремительно, что я подумал, что ты меня приворожил. Но на утро я смотрел на твое невинное лицо и понимал: Богиня, он же даже не понимает, что между нами происходит. Это каждый раз меня веселило.       Лютик растерялся.       — То есть… ты все понимал?..       Ламберт вскинул брови.       — А что понимать было? Я живу с омегой, целую его и обнимаю. Мы воспитываем дочь. Разве все было не очевидно?       Лютик рассеянно моргнул. Но как же так? Он думал… думал, что это все будто бы эпизод. Что Ламберт просто помогает, а их поцелуи… Ну, это же просто было приятно? Почему бы и не поцеловать, когда можно целовать?       — А Бри? А она?       — Что Бри?       — Я… я не хочу, чтобы ты был здесь только потому что я тебе… нравлюсь.       Ламберт устало выдохнул.       — Смотрю, ты очень сильно поранился о того придурка.       Лютик боязливо на него посмотрел.              — Я без ума от Бри. По мне не видно?       — Видно, но…       — Хорошо, тебе мало действий. Мало слов. Чего тогда будет достаточно?       — Я… я просто… я не думал, что так в самом деле может быть… Не думал и не знал…       Ламберт тихо хмыкнул.       — Такой восхитительно-умный и такой глупый.       Ламберт притянул его к себе и крепко поцеловал, сжимая в своих объятьях. Лютик попытался расслабиться, но в итоге только каменно-обнял, дрожащий от всех чувств, что на него накатили.              В эту ночь заснуть ему удалось с большим трудом.       Прожил несколько месяцев с любящим мужчиной, но только когда осознал, не смог полностью все понять. Не смог поверить.       Он крепко обнимал Ламберта, будто боялся, что все это может вот-вот разрушиться, если он отпустит его.       Ламберт был рядом, обнимал его и целовал. И шептал, что не уйдет.       — Я не понимаю… — тихо прошептал Лютик. — Как… как ведьмак мог хотеть… такого?..       — О чем ты?       — Мы чужая для тебя семья.       — Уже нет. По крайней мере процесс успешно запущен для того, чтобы я этого не чувствовал, — он мягко улыбнулся, убрав русые пряди со лба.       — И ты… Так просто?              Ламберт пожал плечами.       — Я хотел семью последние лет пять. Много об этом думал, хоть и знал, что это невозможно. Я бесплоден. А полюбить чужого ребенка так сложно… а потом встретил тебя. И Бри.       — Чужого ребенка…       — Нет, — хмыкнул Ламберт. — Бри и секунды не была мне чужой.       Лютик удивленно на него посмотрел.       — Дети те же взрослые. Я посмотрел на тебя, и мне сразу показалось, что ты мне близок. Я посмотрел на Бри и ощущал что-то отдаленно такое же, что и почувствовал к тебе. У меня сразу не было понимания, что вы мне чужие люди. Как полагаю, это моя интуиция. Она сразу решила, что вы моя семья. Просто потерялись и сошлись с каким-то идиотом.       Лютик невольно улыбнулся его словам.       — Правда? Бри тебе как родная?       — Без как, — Ламберт улыбнулся и мягко поцеловал его в лоб. — Глупый мой Лютик. Если бы до тебя не дошли сейчас твои чувства, то ты бы и через год думал, что я просто твой друг?       — Ну… да?.. — неловко сказал Лютик. — Я просто… я не верил, что так может быть. Даже не предполагал. А когда ты не рассматриваешь этот вариант, других остается не слишком много…       Лютик прильнул к нему ближе, тесно прижавшись и прикрывая глаза.       — Нет! Я все равно в шоке! — крякнул Лютик чрез минуту тишины. Ламберт тихо засмеялся и крепче его обнял. — Ведьмак… Ведьмак, живущий путешествиями, наверняка циничный и ожесточенный…       — Ну да, это про меня.       — Но здесь…       — Но здесь я дома. Приятно, знаешь ли, за восемьдесят три года наконец найти место, где тебе хорошо, не страшно и не одиноко. Где бояться больше нечего.       — Я бы очень хотел растрогаться с этих слов, но… сколько?.. — просопел он. — Восемьдесят три?       Ламберт тихо хихикнул.       — Да.       — Я… я и забыл, что ведьмаки… о Боже… Ты же почти на шестьдесят лет меня старше! Теперь понятно, почему ты так терпеливо ждал!       — Да. Когда тебе скоро сотня, ты понимаешь, что можно не торопиться и просто ждать. К тому же… В отличие от тебя я все понимал.       — У Бри дедушка, а не отец… Чудесно.       Когда Ламберт не ответил, Лютик вскинул голову, чтобы увидеть его лицо.       Эмоция на нем была странная, но после Ламберт внезапно улыбнулся.       — Отец…              Лютик мягко улыбнулся.       — Кажется, что так. Теперь ты ее отец.       Ламберт улыбнулся шире и тесно-тесно прижал Лютика к себе.       Кажется, полностью осознать свое отцовство у него вышло только после того, как это признал и сам Лютик.       Впрочем, это было логично. Мало считать себя отцом. Другой вопрос, что так считает папа этого ребенка. А уж если Бри когда-нибудь назовет его отцом…       Лютик улыбнулся и, кажется, наконец стал успокаиваться. Он положил голову на его плечо и выдохнул.       О большем и мечтать было нельзя.       Клара активно настаивала на браке. Говорила, что нельзя все вот так оставлять — вот снова мужик твой ускачет, а ты ничего сделать не сможешь? О себе не думаешь, так хоть о дочери подумай.       Лютик искренне не понимал, о чем тут вообще можно думать.       Если Ламберт захочет уйти, то как им поможет брак?       Бриджет нужен любящий отец, а не остающийся насильно.              Так что Лютик каждый раз сворачивал тему и как-то отбрехивался, просто не видя смысла обсуждать такие вещи. К тому же они не так уж и долго вместе — четыре месяца.       Бри только вчера впервые назвала Ламберта отцом. То ли случайно, то ли она это планировала, но Лютик был счастлив, что для Бри Ламберт больше не дядя, а отец.       Ламберту едва удалось скрыть слезы счастья.       Одно дело он вел себя как отец, считал себя отцом. Даже не так было важно, что и Лютик считал его отцом Бри.       Намного важнее, чтобы сама Бри признала в нем отца.       Лютик, в принципе, понимал, что это случится быстро и без проблем. Бри ребенок, к тому же в том возрасте, когда все в нее впитывается, как в губку, а Ламберт... он всегда был мил с ней, много проводил с ней времени, играл и таскал на руках. Собственно, делал все, что делал Лютик — кроме мытья. Ламберт с Лютиком сразу решили, что неважно, что Бри сейчас ребенок, следовало с раннего возрасте формировать ее личные границы.       Бри смотрела на своих друзей, на их отцов, замечала все больше сходства, так что в конце концов она пришла к выводу — Ламберт ее отец.       Ну а свадьба была мелочью, и Лютик не видел смысла скорее бежать под венец.       Но еще через месяц, когда Клара завела этот разговор при Ламберте, тот только пожал плечами и сказал:       — Можно и обручиться.       Лютик удивленно на него посмотрел.       — Ламберт, свадьба это...       И замолчал, сам не понимая, что он хотел сказать. Клара сказала вместо него:       — Вот мужик твой толковее тебя! Обычно наоборот!       Ламберт улыбнулся Лютику и медленно кивнул. Лютик с недоверием на него посмотрел, но сказал:       — Ну… ладно. Это дело на час и на одно кольцо.       Лютик искренне не понимал, зачем им это венчание. Что оно даст?       Это он и спросил вечером у Ламберта, когда Бри убежала в свою комнату. Ламберт хмыкнул, сказав:       — Ничего. Мы не дети князей, чтобы этот брак решал хоть что-то. Да и приданного у тебя нет.       Лютик стрельнул в него недовольным взглядом.       — У меня есть дом!       — И чудесная Бри, — он улыбнулся и кивнул.       — Если ты сам понимаешь, что нам он ничего не даст, тогда к чему?       — Чтобы Клара успокоилась? Она боится за тебя и почему-то считает, что брак это какое-то обязательство. Нам от этого ничего, а ей спокойнее будет. Да и шептаться некоторые перестанут. Надоело слышать слухи. Уже сто разных вариаций наших отношений услышал!       Лютик тихо хихикнул, а потом медленно кивнул.       — Что ж, ты прав. Брак так брак, муженек.       Ламберт тихо рассмеялся.       Лютик с Ламбертом обвенчались через неделю, как только у священника выдалось свободное время.       Это ничего не изменило в их отношениях, зато почему-то посторонним людям легче стало.       И… что-то почему-то изменилось в Лютике. Смотря на кольцо, он будто получил какую-то непонятную гарантию, что они семья.       Он улыбнулся этой мысли.       Их семейная жизнь была тихой и размеренной, ровно такой, о какой когда-то мечтал Лютик.       Он рассказал Ламберту о своих планах, что хочет переехать в город, и Ламберт его поддержал. Они стали откладывать деньги вместе. Лютик и до этого их откладывал, но по понятным причинам заначка была скромной. Как только присоединился Ламберт дело пошло куда веселее.       При удачном стечении обстоятельств Клара разрешит еще продать и этот дом. Лютик с улыбкой думал о небольшом домике в городе. Да и Ламберту там с заказами проще будет, а еще Лютик сможет чаще и больше зарабатывать.       Работая и преподавателем, и иногда выступая.       Единственное, что давалось Лютику тяжело, это периодические уезды Ламберта на крупные задания.       Ожидать его было тяжело, с тоской, порой даже больно. Без возможности связаться с ним, он мог только ждать, считая дни. А если его возвращение затягивалось, Лютик уже снова готовился к жизни в одиночестве.       Но Ламберт всегда возвращался. А Лютик проклинал это чертову работу, крепко его обнимая и стараясь не плакать.       Он любил этого мужчину сильнее жизни.       Порой он и сам думал, что все те чувства были в нем изначально. Что он всегда любил именно Ламберта, и именной такой любовью, но только сейчас у него появилась возможность жить этими чувствами, в самом деле их чувствовать и признавать.       На второй год он стал привыкать к этим отъездам. Это не означало, что он менее болезненно их переносил, просто понял, что по-другому быть не могло. В деревне мало было крупных заказов, так что Ламберт был вынужден уехать.       Никто этого не хотел. Даже Ламберт по возвращении был словно маленький ребенок, и не отходил далеко от Лютика, все стараясь его обнять и прижаться к нему. А от Ламберта не отходила Бри, висевшая на нем, соскучившаяся.       Не то что чтобы Лютику не нравились такие дни. После недель скуки, тоски и болезненного ожидания, было приятно просто побыть в тишине и спокойствие. И дать себе понять: вот он, Ламберт. И он никуда не уйдет.       В полной гармонии и прошли три года, за которые они стали друг друг по-настоящему родными. Бри, казалось, вообще забыла уже о том, что когда-то Ламберт ей был просто каким-то дядей. Она полюбила его, и Лютик просто знал, что лучшего отца для Бри было не найти.       И не найти себе лучшего мужа. Понимающего, заботливого и любящего.       — А надолго? — Бри недовольно сморщила нос. Ламберт ласково щелкнул ее по нему. Бри фыркнула и попытались тяпнуть его за палец, а потом крепко обняла. Ламберт потрепал ее по голове.       — Не надо делать такой голос, будто мы отдаем тебя в монастырь. Тебе же всегда нравилось у бабушки, а теперь нет?       На самом деле все, что их спасало, так это то, что Клара жила в другом конце деревни, и для Бри это было целое путешествие, и вообще — другая страна. А еще то, что Ламберт возил ее на лошади.       Но порой она просто не хотела. Увы, такие моменты были теми редкими, когда Лютик не мог найти для них компромисс.       В преддверии течки Лютика или гона Ламберта они отдавали Бри на несколько дней Кларе. Порой Бри радовалась, порой — не хотела. Выбора не было.       Бри потерла нос и сказала:       — Это потому что папа снова заболел чем-то, да?       Лютик изумленно на нее посмотрел, вскинув бровь.       — С чего ты взяла?       — Бабушка говорит, что меня к ней отдают, когда кто-то из вас болеет и чтобы я не заразилась… И ты такой уставший и сонный… — сказала она немного грустно, но в большей степени смирившись с ее тяжелой судьбой.       — В том числе, — Ламберт улыбнулся, присев перед ней на корточки. — А то будем все больные и несчастные.       — А ты? — Бри склонила на бок голову. — Если папа тебе заразит?       — Ведьмаков нельзя заразить.       Бри удивленно вскинула брови.       — Совсем?       — Совсем.       — Ух ты! Я так тоже хочу!       — Так и будет, если у тебя будет сильный иммунитет. А такой он у тебя будет, если ты не будешь сильно болеть.       Бри надула губы, а потом спросила:       — А мы щеночка тогда купим?       — У нас есть кот. Мало? — Лютик вскинул бровь.       — Но я хочу щеночка! И отец не ладит с Яшей!       — Мы подумаем об этом. Папа сейчас плохо себя чувствует, ему не до щеночков. Ну-ка, пошли, принцесса, на моего верного коня, — он взял ее на руки, и Бри вцепилась в него, помахав Лютику.       Лютик напоследок поцеловал ее в щеку и улыбнулся.       Бри довольно улыбнулась.       К тому моменту, как пришел Ламберт, Лютик успел поесть и отмокнуть в ванной. Перед течкой он был уставший, сонный, его знобило и он без конца хотел есть. И еще немного плакать и много обниматься.       Так что едва в дом зашел Ламберт, как Лютик запрыгнул на него, вцепившись и крепко обняв.       Ламберт рассмеялся и поцеловал его в щеку, унося в спальную.       Улегшись и укрывшись покрывалом, он удобнее устроил рядом с собой Лютика, и тот, словно клещ, сильнее в него вжался.       — Бри больше не капризничала?       — Немного пыхтела во время дороги, но потом оказалось, что у Клары был готов огромный вишневый пирог и она, кажется, даже забыла, что я рядом. Не обняла меня на прощание, представляешь? Ей-Богу, она нас за кусок пирога врагам отдаст…       Лютик тихо рассмеялся.       — Мне кажется некоторые люди думают, что мы ее дома не кормим.       Ламберт тихо усмехнулся и кивнул. Он поцеловал Лютика в щеку, немного помолчал, а потом сказал:       — Я хотел кое-что обсудить, пока течка не началась.       Лютик вскинул голову и с интересом посмотрел на него.       — Да?       Ламберт замялся, мягко поглаживая Лютика по плечу.       — Лютик, я… Я думал об этом в твою прошлую течку, и продолжаю думать…       — Ну?..       — Как… Как бы ты отнесся к метке?              Лютик удивленно на него посмотрел, покачал головой и внезапно привстал, присаживаясь на кровать.       Ламберт, обеспокоенный, присел рядом с ним. Он смотрел на него выжидающе.       Лютик поджал губы. В общем, не то чтобы такое предложение было неожиданным. У Ламберта были серьезные намерения. Очень серьезные. У них буквально была дочь!       Но метка…       Потерев это место, на котором она должна быть, Лютик сказал:       — Я не знаю… Не думал об этом. Нет, думал, если быть точнее, но… Это так сложно. Метка это не кольцами обменяться.       — Да. Именно поэтому я спокойно взял тебя замуж спустя полгода, но такое… такое могу предложить только спустя три года.       — Почему… ты хочешь ее поставить?.. Просто знак собственности? Моего подчинения тебе?       Ламберт удивленно на него посмотрел.              — Я всегда расценивал метку как скрепление нашей связи. Разве это не так для тебя?       — Так, но метка это всегда о подчинении. Это всегда о вас, об альфах, а не о нас.       Ламберт ошарашено на него смотрел.       — Я не думал об этом…       — Я понимаю. Просто… метка дает тебе способность контролировать меня. Приказать что угодно, и мне придется подчиниться и…       — И? Ты думаешь, что я прикажу тебе во время обеда раздеться, сесть на колени и отсосать мне?       — Нет, — качнул головой Лютик. — Ламберт, ты не поймешь. Это не тебя метка сковывает чужой властью.       — Власть не чужая, а твоего родного человека. Эти команды полезны. Например, когда я возвращаюсь с долгих заданий, ты сам не свой, ты не можешь успокоиться. Ты не даешь себе выпустить эмоции и делаешь этим хуже и себе, и мне, и Бри. А так я смогу помочь тебе прийти в себя. А еще… наша эмоциональная связь усилится. Я вижу, что ты часто подавляешь эмоции, поэтому в какие-то моменты я даже не могу догадываться, что тебе страшно или тревожно, а так я буду это чувствовать и смогу тебе помочь. А еще метка обостряет нашу эмпатию друг к другу. Мы не заденем случайно чувства друг друга. Не думай о метке, как о моей власти над тобой. У меня нет над тобой никакой власти сейчас, зачем мне тогда иллюзия власти?       Лютик посмотрел в его глаза — с доверием и пониманием, как же ему повезло.       — Это… все правда?       — Да. Эскель рассказал мне… Помнишь, когда я ездил к своим друзьям, чтобы предупредить их, что я не сдох? Я рассказал им про тебя, и про Бри. Эскель сразу посоветовал сделать метку, она поможет нам. Но я боялся, что для нее слишком рано. В конце концов метка она… ты знаешь, не даст нам потом вступить в другие отношения в случае чего. А теперь я почему-то уверен, что другие отношения нам и не нужны. И вряд ли мы имеем на них право, так?       — Ох… и не думал, что столько всего зависит от одной метки, я думал…       — Я знаю. Многие делают из нее возможность подчинения. Но это о другом. Я хочу укрепить наши отношения. Если ты позволишь.       Лютик снова коснулся этого места на шее и на этот раз подумал о метке с нежностью.       Он мягко улыбнулся.       — Я… да, думаю, да. Я просто… я просто дурак…       — Ты не дурак, — Ламберт улыбнулся ему и притянул к себе. — После такого я бы тоже боялся, что меня снова попытаются предать или воспользоваться. Но уже все хорошо.       Лютик кивнул и спрятал лицо в его шее.