Деку, ты не бесполезный

      Деку понимал, что ещё чуть-чуть, и он будет орать на весь лес от счастья. Он был безумно рад, что к нему повернулась удача. Главное не забыть, что Изуку чувствовал сейчас и повторить это завтра. Кажется, это было какое-то покалывание по всему телу, а после каким-то образом концентрация силы в каждой точке, в каждой частичке тела.       Мидория не мог сдерживать эмоции и, пискнув, снова грохнулся в сугроб, как звездочка.       Спустя несколько секунд рядом очутился Тодороки и навис над ним. — Хватит пугать, Мидория! У тебя дурацкая привычка! Я думал, ты сознание потерял! — Прости! Ноги уже не держат… — От усталости? — От счастья наверное, но да, от усталости тоже.       Изуку смотрел на звездное небо. Снег отражал небольшой свет. Хотелось лежать здесь вечно. Всё тело дико болело от переутомления тренировками, мысли в голове носились туда-сюда.       «У меня наконец получилось то, чего я хотел, и от этого на душе стало немного легче. Как же все-таки трудно становиться Героем номер один…» — Эй! Изуку, ты засыпаешь! Здесь нельзя спать, мы же в лесу! — А, что? — Вставай, пошли обратно, домой.       Тодороки нагнулся и протянул руку, зеленоволосый схватился, рывком встав. — Да, ты прав…       И тут в глазах потемнело, и он упал. Шото тут же подхватил его, чтобы тот не расшиб себе лицо. — Вот же… Кажется, переутомился. Эй, живой? — Д-да…       Сын Старателя мельком посмотрел на часы. Была половина двенадцатого. — Если постараюсь, успею к полуночи. Наши, наверное, уже высыпаются к экзамену. Либо заметили, что нас нет и ждут. А может, рассказали Айзаве и сейчас все на ушах, ходят, ищут нас с тобой. Последние два варианта мне однозначно не нравятся. Ты идти можешь? — Извини, но, кажется, нет. В ногах невероятная слабость, но ничего не сломано вроде. Не знаю, что со мной. — Тебе просто нужно отдохнуть, ты вон какой измученный весь месяц. А теперь…       Парень подхватил Изуку под колени и поднял. Тот почти ничего не весил. — Отпусти, я сам! — Ты не можешь идти. Я понесу тебя. — … — Это не вопрос.       Тодороки шёл по давно вытоптанной ими тропинке в общагу. Снег скрипел под ботинками. Мидория даже не барахтался, просто бессильно молчал.       «Только мышцы да кости. Всё из-за его вечных занятий! Иногда я думаю, что он гораздо больше, чем я и Бакуго, достоин быть Героем номер один. Конечно, у меня тоже тяжёлые тренировки, но, благодаря моему чокнутому папаше, они у меня с детства. Я уже привык. Как и Бакуго, который в раннем возрасте получил причуду и развивался с четырех лет. Но Деку стал пользоваться причудой только эти последние полтора года, по непонятным для меня причинам, и уже изнуряет себя до потери пульса…»       Он опомнился, что слишком сильно прижимал парня к себе. Мидория, кажется, ничего не заметил. Или сделал вид. — Ты сказал, что я лучший. Но, знаешь, ты гораздо лучше меня, Изуку.       Тодороки осёкся, ведь парень пока не просил называть его по имени. Он вгляделся в его лицо, ожидая реакции. Но тот спал.       «Я обещаю, что мы дойдем до ребят и не замерзнем по пути. А завтра, клянусь, сделаю всё, чтобы мы сдали экзамены и стали героями».       Идти было довольно трудно. Пока ребята тренировались, намело сугробы. Теперь снег местами был чуть ли не по колено.       «Нет, не буду даже вспоминать эти дурацкие сказки, что люди умирали посреди леса или заснеженного поля, не в силах идти. Да, со мной обессиленный Мидория, но я обязан дойти. Иначе мы тут нахрен замерзнем, неизвестно, когда нас найдут. Нужно пробираться. Нужно пытаться…»       Спустя полчаса, Тодороки дошёл с парнем на руках до знакомого здания. Он с усилием поднял голову. В некоторых окнах горел свет, но в основном все, кажется, спали.       В левом окне была замечена желтая голова Каминари. Он взволнованно вглядывался в темноту, освещенную одним фонарем.       Шото вышел на свет. Глаза Денки расширились, он тыкнул пальцем в окно, показывая на парней кому-то. Спустя секунду показались Бакуго и Киришима.       Они побежали вниз, в общий зал. Сын Старателя устало вошёл в заранее открытую Денки дверь и остановился. Его колени дрожали, от леса до общежития было километра три, а он тащил ещё одного парня на себе. — СУКИ! ГДЕ ВЫ… — Заткнись, Бакуго.       Киришима аккуратно взял из рук одноклассника Деку и отнес в комнату.       Тодороки прошёл в зал, не сняв ботинки, и рухнул в кресло. Бакуго приземлился напротив. — Двумордый, я жду объяснений. Какого… — Бакуго, тише, видишь же, он тоже без сил, — Каминари сел рядом. –Мы тут втроем не спим, кстати. Ждем вас. — Я не ждал, ало, в мою комнату ворвались эти придурки и не давали спать, сказав, что из моего окна лучше видно вход! — Простите, что заставили вас волноваться. Мы тренировались… — Ну, это понятно… — Каччан! – желтоволосый стукнул кулаком по столику, стоящему возле каждого кресла. — …Ага. Вы же знаете, завтра экзамен. Сегодня у Мидории на предэкзамене получилось сделать полное покрытие, но мы решили закрепить. Так что мы позанимались… — … — Ещё звук, и честное слово, я заморожу тебя.       Эйджиро подкрался сзади и прошептал Шото: — Когда ты говорил о Мидории, в твоем голосе слышно восхище-е-ение. Это странно.       Лицо красноволосого в тот момент было максимально намекающее.       Тодороки держался, чтобы не покраснеть. — Что странного, он ведь правда старается. Даже до вот такого состояния.       Повисло молчание. — Что-то было, пока нас не было? — Цк, ну знаешь ли, девочки волновались, но все-таки легли спать, сказали Киришиме с Денки, если после полуночи вы с дерьмоволосым не придете, то звать Айзаву. А вы прям без пяти минут сюда приперлись. Всё, я спать.       Каччан резко встал и ушёл. На самом деле он был очень взволнован состоянием обоих, но, как обычно, ничего не показывал. Но ребята и так это поняли, как обычно, улыбнувшись про себя. — Ну, раз всё встало на круги своя, я тоже пошел, — Киришима потянулся. —Спокойной ночи, Тодороки-кун. Удачи завтра на экзамене. — Удачи! — Денки помахал и ушёл за Эйджиро. — И вам, ребята.       Тодороки поднялся и пошел полусогнутыми от усталости ногами на свой этаж. Но у входа в свою комнату остановился.       «Как там Деку? Пойду проверю».       Их комнаты были напротив друг друга. Он аккуратно опустил ручку двери, зашел и прикрыл дверь.       «Спит».       Шото подошел к его кровати. Свет фонаря, пробивавшийся сквозь шторы, лег на лицо зеленоволосого. Он мирно посапывал. Парень заметил, что Киришима снял с него ботинки и куртку, но форма все еще была на нём.       Подумав, что ничего плохого, в принципе, он не делает, Тодороки стянул с него синий комбинезон и надел футболку, что висела на стуле, потому что пижаму не нашёл.       «Так, вроде нормально. Но прохладно тут, северная сторона, надо как-то вытащить из-под него одеяло».       Шото потянул его на себя, Деку даже не шевельнулся.       «Так… Он же живой, да, пульс есть?! Что за мысли, да, есть. Фух. Кажется, один я не усну уже, перевалило за полночь. Останусь с ним, так я хотя бы буду знать, что с ним все в порядке. Завтра нужно будет сходить к Мэй в класс поддержки, надеюсь, она что-нибудь придумала».