Blood and fear

Джульетта отступила на пару шагов назад, конечно, от него не укрылось ни ее участившееся сердцебиение, ни запах ее связи с Доменико, но вот что удивило, так это взгляд. Не такой, как обычно бывает у испуганной лани, не затуманенный пеленой одержимости, нет. В нем читалась решимость, злость и даже пренебрежение. Герберт медленно двинулся к ней, вынуждая ее отступать до тех пор, пока она не уперлась спиной в стену, но даже сейчас девушка не пыталась закрыться руками, защитить себя, она неотрывно смотрела на него, ожидая дальнейших действий и готовая защищаться и нападать, если потребуется, несмотря на то, что он был ее создателем, ее отцом. — Я повторю свой вопрос — куда это ты собралась, Джульетта? — Подальше отсюда, — она все же не позволила загнать себя в угол, в последний момент сделав шаг в сторону, — как будто тебя когда-либо волновало, что со мной и где я. — Неблагодарная девчонка! — Он схватил ее за руку и потащил в сторону пришвартованной рядом моторной лодки. — Я дал тебе эту жизнь, а ты смеешь дерзить мне? Сядь. Последнее прозвучало как приказ, которому невозможно сопротивляться. Джульетта села на пассажирское сидение, поставив сумку возле себя и недовольно потерла место захвата. Лодка тронулась, а сердце буквально ушло в пятки в ожидании дальнейшей ее участи. Она прекрасно знала отца и его способы получения информации, в его арсенале был набор пыточных инструментов на любой вкус, но даже это не самое страшное — если он укусит ее, то получит воспоминания, и она не сможет этому сопротивляться. — Проходи, располагайся и рассказывай, — его спокойствие пугало не меньше приступов гнева, в которых он позволял себе делать с ней все, что его мертвой душе угодно. — Рассказывать что? — Джульетта послушно села на стул, сжав пальцы и впившись ногтями в ладони — ее способ контролировать страх. — Не изображай из себя идиотку, — Герберт прошелся по комнате и извлек из шкафа тот самый сундук, а после водрузил его на свой письменный стол прямо напротив нее, — где ты была и что делала, и главное, почему я об этом не знаю? — Со своим женихом, — она шумно втянула носом воздух и на мгновение прикрыла глаза, — ты ведь знал, кем Доменико был для меня, не правда ли? — И это все еще не ответ на мой вопрос, — он проигнорировал ее слова, хотя безусловно они отозвались в нем беспокойством, если она вспомнила себя человеком, то как это возможно? Ведьма, заключенная в сундуке обещала, что эти чары разрушатся только с ее смертью. Герберт открыл створки сундука, голова все еще была на месте и открыла глаза, едва их успел коснуться дневной свет. — Это… Это же… — Джульетта прижала ладонь ко рту. Резкий приступ тошноты подкатил к горлу. Она не раз слышала, что ее отец способен на какие угодно зверства, а про эту самую голову другие создания слагали легенды, но она никогда не видела ее вот так близко. Самым ужасным было то, что она узнала ее. — Посмотри, дочь моя, — теперь он подошел к ней и ласково коснулся пальцами ее щеки, — посмотри, что я делаю с теми, кто смеет меня ослушаться. — И в следующую секунду он схватил ее за волосы и потянул за них назад, открывая шею и впиваясь в нее. — Нет, отец, пожалуйста… нет! Последние воспоминания замелькали у него перед глазами. Встреча с Хоуп, ее глаза трибрида. Аэропорт и осознание, что она больше не одержима Мэттью. Доменико, их последние несколько ночей, и ее воспоминания о прошлом. — Я знал, что это та самая ведьма, — он вытер кровь с губ тыльной стороной ладони и выпустил ее из захвата. Джульетта сползла вниз по стулу на пол, прижимая руку к ране на шее. Ее плечи сотрясали рыдания, но Герберту не было до этого никакого дела. — Скажи, — он обратился к голове ведьмы, — Хоуп эта ведьма, о которой ты говоришь? — Остерегайся ведьмы с кровью льва и волка… — Сухой надтреснутый шепот, всегда повторяющий только одну и ту же фразу. — Ты бесполезна, — он закрыл дверцы сундука и, наконец, взглянул на дочь, — а ты еще послужишь моему плану. Коридоры уводили их все дальше и дальше вниз его владений, в самую темноту. Она вновь испытывала это чувство непреодолимого ужаса, сознавая, что сейчас он просто закроет ее здесь неизвестно на какой срок, что она не увидит Доменико возможно уже никогда. Он швырнул ее на пыльный каменный пол и закрыл за собой массивную дверь темницы. — Ты не смеешь так со мной поступать, — она тут же кинулась к двери, отчаянно стуча по ней, — это все ты сделал! Это все из-за тебя! Доменико тебе этого не простит, слышишь?! — На твоем месте, я бы поберег силы, ты же знаешь, как эта комната способна влиять на вампиров, — и она услышала его удаляющиеся шаги, оседая на пол, спиной к двери, понимая, что скоро она не будет способна даже пошевелиться, не то, что выбраться отсюда.

***

Сев в машину, Мэттью сразу набрал номер своей помощницы, как раз в тот момент, когда повернул ключ в замке зажигания и не спеша выехал на шоссе с подъездной дорожки. После нескольких длинных гудков включилась голосовая почта, это было несколько странно, обычно Мириам всегда исправно отвечала на его звонки в любое время суток. Нехорошее предчувствие уже подкралось и поселилось где-то в области живота, но пока он предпочитал его игнорировать. “Ягуар” разогнался до своей максимально возможной скорости. На пустынном шоссе ничто не мешало ему этого сделать. Мириам не перезвонила и не ответила на несколько следующих звонков, что еще больше укрепило его в мысли, что с ней что-то могло случиться. В любом случае, сейчас он собирался посетить их лабораторию, возможно там он найдет подсказки, если это действительно так, на втором месте стояла ее квартира. Сейчас бы звонок Маркусу помог все решить гораздо быстрее, если бы не их натянутые отношения, другими словами, тот не желал знать своего отца, так что оставалось надеяться лишь на собственные силы. Он предпочел бросить свою довольно привлекающую чужое внимание машину за городом, и сам направился в Кембридж пользуясь преимуществами вампирской скорости. Чем меньше внимания удастся привлечь, тем лучше. В идеальном варианте и вовсе покинуть городок незамеченным. Ручка повернулась и дверь в лабораторию открылась беспрепятственно, что говорило о том, что она не была заперта. Мэттью сразу заметил Мириам в компании Болдуина и Доменико. — Как я и говорил, он придет сам, надо просто подождать, — в руках итальянца был ее телефон, которым он демонстративно и помахал. — Мы не хотели бы действовать угрозами и шантажом, Мэттью, — Болдуин явно не был настроен на долгий разговор, — ты сам прекрасно знаешь, что нарушил правило и должен поехать с нами. — А где же твоя прекрасная подруга, которую так усердно ищет Нокс? — Теперь Доменико вернул телефон Мириам и даже слегка улыбнулся, но на самом деле сердце его было не на месте: в последний момент встреча сорвалась, Герберт сообщил, чтобы он отправлялся в Кембридж на поиски Мэттью, прихватив с собой его брата, а у него какое-то неотложное дело в Венеции. Этим делом могла оказаться Джульетта, и если это так и она не успела… Он не хотел даже думать о подобном раскладе. — В безопасности, — проследив за его действием, Мэттью сжал свой телефон во внутреннем кармане пиджака, превратив его в кусок металла.

***

Хоуп уже несколько раз пыталась дозвониться до него, но каждый раз ей отвечал отбойник голосовой почты и просил оставить сообщение. Первые разы она сбрасывала до сигнала записи, но чем больше проходило времени, тем сильнее росло ее беспокойство. За окном начинало темнеть, и теперь уже не получалось списывать все на отсутствующую связь в дороге. По ее расчетам он давно должен был добраться до места. Набрав его номер очередной раз, Хоуп решила все же оставить сообщение: — Мэттью, привет… — Она выдохнула, собравшись с мыслями. — От тебя нет ни одной вести за весь день, я беспокоюсь, пожалуйста, позвони мне. Когда она нажала на кнопку завершения вызова, в комнату осторожно постучал дворецкий. В его руках оказался поднос с чашкой травяного чая. — Мистер Осборн передает вам это и приглашает спуститься к ужину. — Спасибо, скажите, что я приду. Травяной чай хоть и был предназначен для успокоения, все же не смог заглушить этой внутренней тревоги. Больше не находя себе места в четырех стенах своей комнаты, она спустилась в гостиную. Вино, которым щедро угощал их вчера Хэмиш, сегодня пришлось бы как раз кстати. — Что тебя беспокоит, милая? — Мужчина не мог не отметить, что она совсем не притронулась к еде, а его повар готовит отменно, уж за вкус он готов ручаться головой, значит дело не в этом. — Вы звонили сегодня Мэттью? — Она все же взяла в руки вилку, и поковыряв ей по тарелке с едой, снова отложила в сторону. — Нет, но поверь, он выйдет на связь, как только у него появится такая возможность, зачем изводить себя? И дня же не прошло. — Не знаю, Хэмиш, не знаю, — она поднялась из-за стола и прошлась по комнате из стороны в сторону, — не нравится мне мое предчувствие, и самое ужасное, что оно еще никогда меня не подводило.