Октябрь Лоулайта

У него было ощущение, что он ходит по кругу вокруг Наоми Мисоры и подталкивает её то в одну сторону, то в другую, стараясь спрятать самое важное, скрыть его за кипой ничего не значащих фактов, раздражающих её действий и подачек в виде нескольких верных выводов. Она должна быть уверена, что всё под контролем. Она – его последнее препятствие. А ещё он должен сбить с толку самого L, чтобы тот тоже ни за что не подобрался к правде. L при общении с Мисорой наверняка делает нечто схожее – то есть скрывает от неё корень всей проблемы. Никто не должен знать об истинном предназначении Дома Вамми, и наглое выступление Би на арене преступного мира ставит это правило под угрозу. Ничего. Бейонд не собирается ей ничего рассказывать. Его план состоит не в этом. Маску Рюзаки надевать приятно, потому что он всегда помнит, что скрывается под ней. (Спасибо A, что когда-то научила наносить грим.) Даже проскакивает мысль, что займи он в самом деле место L, то забыл бы однажды себя настоящего, но теперь его личность ни за что не сотрëтся. (Спасибо A и за это тоже.) Притворяться долго не придётся – огонь снимет с него последние оковы, освободит окончательно. Без прочих масок помимо L, конечно, жизнь не обходится, но имя, под которым его запишут в число жертв убийств в Лос-Анджелесе, будет настоящим. Не тем, что дали ему при рождении, но тем, что выбрал он сам, тем, что скажет о нём лучше всего, но так, что никто не поймёт, в чëм дело. L будет смотреть на него и не понимать, на что он смотрит. Прямо как сейчас он смотрит на него глазами Наоми Мисоры и не понимает, кто перед ним. Мысль вызывала желание рассмеяться. Но пока он под маской, нельзя.

***

Он заканчивает чтение далеко заполночь и, продолжая накручивать белую прядь на палец, решает распаковать посылку. У Мелло грубоватый слог, скачущий от длинных предложений к коротким, но сквозь каждое слово проглядывает сентиментальность, которую он никогда в нём не замечал. Неужели кто-то может скучать по Дому Вамми, а уж тем более Мелло, сбежавший из него, как только мир рухнул на его глазах? Ниа не понимает, но допускает возможность. Он пока не придумал, что делать с этой тетрадкой с историей семилетней давности, а тем более с информацией, которая там скрывалась, – на обдумывание требовалось время. Есть ли ещё такие, как Бейонд Бëздей – с глазами бога смерти, но без тетради? Так же ли они опасны? Стоит ли организовать поиск таких людей на всякий случай? Это всё важные вопросы, но пока они подождут. Сначала нужно наконец победить Киру. Закончить дело L. Посылка вскоре поддаëтся ножницам, коробка открывается, и Ниа видит её – пластиковую маску в виде лица L. От великого детектива не осталось ни одной фотографии, но Роджер – один из последних, кто в Доме Вамми помнит, как выглядел L. По его скудному рассказу довольно быстро сделали эскиз, и вот теперь Ниа держит в руках лицо того, кого ему предстоит заменить. А затем спокойно надевает его. Если через несколько часов он победит Ягами Лайта, носить эту маску метафорически он будет всю жизнь. Вопреки всему, никаких эмоций у него этот факт не вызывает. Репутация L будет сказываться на методах его работы, в остальном он продолжит заниматься любимым делом – собирать головоломки. Может быть, Мелло носил бы маску с бóльшим восторгом. Может быть, этому Бейонду она подошла бы больше. Но носить её будет Ниа. Не если – но когда.