Октябрь Лоулайта

Для L день рождения был почти таким же днём, как все остальные – он ел сладости и не отрывался от своих загадок. Было лишь одно отличие – свечи на торте. В детстве, когда ещё живые родители объяснили ему, зачем они нужны, он сразу придумал одну хитрость – зачем выбирать из сотни желаний всего одно, если свечи можно потом зажечь заново и задуть ещё раз? Сотни желаний почему-то не получалось, на четвёртом-пятом его фантазия обычно заканчивалась, а лëгкие уставали, и L решал, что на сегодня хватит. Остальные можно загадать и в следующем году. Много лет спустя он продолжал загадывать желания. Не потому что верил в то, что они исполнятся, но потому что это напоминало о доме, который у него когда-то был. И пусть сейчас дом не нужен ему, поскольку стал бы лишь помехой в делах, но приятные детские воспоминания он бережно хранит в памяти. В них он не менее счастлив, чем когда занимается любимым делом. Счастье стоило того, чтобы его помнить.

***

В 2007 году он в кои то веки оказался не вдвоём с Ватари на дне рождения. Хотелось бы, конечно, запереться в своей комнате и спокойно задуть свечи раз десять (раз уж Лайт наконец-то к нему не привязан), но день рабочий, среда, так что все участники расследования оказываются рядом, когда Ватари привозит большой торт с 25 свечами. – Ого, Рюзаки, у тебя что, день рождения? – с удивлением спрашивает Мацуда. Конечно, он не говорил им. Это была не та информация, которая может помочь расследованию, а никто его не спрашивал о большем. Кроме разве что Лайта, но и с ним L про дни рождения не заговаривал. Он и так знает, когда тот родился. – Да, – кивает L в ответ Мацуде. – Сегодня. Хорошо хоть они Хэллоуин не празднуют, всяких шуточек по этому поводу можно не ждать. Но, конечно, все начинают поздравлять его – неловко, но очень искренне. L со вздохом благодарит их, разворачивая к себе торт. Сделаем перерыв в работе. Сколько раз они позволят ему задуть свечи? Придётся проверить. Первое желание сопровождается их аплодисментами. В этом году это – поймать Киру. Раньше он не загадывал разрешение своих дел, но это было особенным. Пока он задувает свечи мощным дуновением, не может удержаться от косого взгляда на Лайта. Ватари подаёт зажигалку, и L осторожно приводит свечи в прежнее состояние. Полицейские осекаются, забыв про поздравления. – Рюзаки, что ты делаешь? – удивляется Айдзава. – Загадываю ещё одно желание, – невозмутимо признаëтся L, убирая зажигалку. Он задувает свечи заново, пока они не успели спросить что-нибудь ещё. Сначала даже не понимает, что он, собственно, загадал – желание промчалось в уме молнией машинально и бессловесно. Поэтому L прислушивается к себе, ловит то ощущение за хвост и до него доходит – он желает счастья. Такого острого приятного чувства, что всё идёт так, как должно. Что всё идёт лучше, чем всегда. Когда он испытывал его в последний раз – во время первых этапов дела Киры или раньше? Воспоминания превратились в кашу бесконечных дел, и L не может ничего сказать точно. Вот бы испытать его ещё раз, думает L, а затем берёт в руки нож и начинает резать торт на восемь частей. Себе он забирает две, а остальное передаёт группе расследования. Это позволяет им не изобретать новые поздравления и пожелания, а поблагодарить его и начать есть. Ватари удивлён – L ограничился всего двумя желаниями. Тот лишь улыбается. Ему наконец-то удалось всю сотню желаний уложить в одно.