Гарри, двойная порция

Дамболдор высунул голову в двери собственного кабинета, осмотрелся и выпустил первого Гарри. Местный Поттер должен был нейтрализовать тех учеников, что могли встретиться второму по дороге в спальню. Несмотря на то, что шёл урок, в коридорах иногда сновали туда-сюда редкие учащиеся и преподаватели. Обождав минуты три, Альбус высунул голову вновь, внимательно оглядел коридор и сообщил: – Можешь идти, второй Гарри. Поттер послушно вышел, думая лишь о том, что в этом мире у него есть родители и завтра они возможно будут тут, совсем рядом. Гарри прекрасно понимал, что не может не попросить своего двойника поменяться с ним местами чтобы пообщаться с мамой и папой, пусть это не совсем его родители, пусть из другого мира, Гарри должен был попытаться, хотя бы увидеть их вблизи. Это должно было сработать, если местный Поттер был похож на него не только внешне, но ещё и по характеру. – Ты так долго шёл, что я подумал, что тебя остановил кто-то поговорить. Уже хотел выйти тебя искать, – признался Гарри, втягивая второго себя в комнату. – Слушай, если что, то ты мой кузен, Генри Поттер. Будет странно, если нас будут звать одинаково, да и Рону будет удобнее так нас различать. Не постоянно же спрашивать из какого мира стоящий перед тобой Гарри Поттер. – Ладно, – согласился новоявленный Генри. – Скажи лучше, ты ведь дружил с Гермионой Грейнджер у себя, я знаю, – спросил утверждением, чтобы не призвать Волдеморта Поттер, ходя по комнате. – Да, мы дружим. – Моя Гермиона сейчас в твоём мире! Я понимаю, что ты привык жить среди магии и невиданных существ, но наша Грейнджер материалистка до мозга костей! Она там сойдет с ума, – Гарри остановился возле своего двойника, вцепился острыми пальцами тому в плечи и слегка встряхнул. – Она не выживет там. А Дамблдор не будет спешить и звать на помощь посторонних. Да и чем они могут помочь - не совсем ясно. Вот у меня и возникла сумасшедшая идея… Мы попробуем выручить её магией! Нужное для заклинаний я добуду, если это конечно не рог единорога, кровь девственницы и перо из жопы полярной совы. – Сову обижать для создания магии вовсе не обязательно. Меня удивляет, что у тебя и вовсе появились такие мысли, – ошарашено сообщил Генри, в красках представив обиженное выражение мордочки Букли. – А вот девственницы и единороги тебя не смутили. – Нет, не смутили. Вот только чтобы воспользоваться магией, мне нужна волшебная палочка, а её тут нет, – сообщил волшебник и неловко подпрыгнул, увидев, как из самого темного угла спальни неспешно, но прямо на него, двинулся странный металлический монстр, низкий, не выше шести дюймов. Он шумел, рычал и шумно тянул в себя воздух. – А! Не обращай внимания, это робот-пылесос, усовершенствованная модель. Он безобиден и занимается только уборкой. Но любые мелкие предметы с пола он втянет в себя и никогда не отдаст, – спокойно пояснил Гарри и уточнил у своего «кузена». – Думаю ты попробуешь сам сделать палочку. В лесу хвороста полно, да и при необходимости я могу что-то и выпилить. – Я могу попытаться, но это не так просто, как ты думаешь. И я не знаю, будет ли тут вообще действовать магия, – второй Поттер потёр переносицу. – А я не вижу причин, по которым она бы не смогла действовать. Вот в любом мире законы физики действуют. Если тут можно собрать робот-пылесос, то и в твоем мире можно. Поэтому мне кажется, что колдовать можно где угодно, – пожал плечами Гарри, говоря с той уверенностью в голосе, которой и близко не имел. – Тогда подскажи мне ближайшего заводчика единорогов. – Эм… Единороги - выдуманные существа, – произнес местный Поттер. – Говори другие варианты. – Драконы, вейлы, перья феникса, шерсть вампуса, – перечислял Генри и смотрел, как раз за разом Гарри отрицательно покачивает головой. – Видишь? Всё бесполезно! Тут нет возможности воссоздать волшебную палочку! Да и не знаю я, как её сделать. – На вопрос о том, видит ли Гарри Поттер, я могу ответить, что да, он не слепой и обладает возможностью воспринимать визуальную информацию, – тут же возник рядом Волдеморт. Оба Поттера хором тяжело вздохнули, глядя на безносую голограмму. – В твоем мире хотя бы его нет, – вздохнул тяжело Гарри. – Волдеморт в моём мире есть, – заверил второй с кривой ухмылкой, разом потеряв всё желание пререкаться. – Бессмертный тёмный волшебник из плоти и крови. Сумасшедший убийца. Он лишил меня родителей. – Что? – чуть растеряно спросил второй. – Гарри Поттер номер два сказал, что в его мире я, являясь тёмным волшебником, который не может умереть, убил его родителей, что в корне не верно и технически сложно осуществимо. Во-первых, убийство противоречит моей основной задаче, помогать людям. Во-вторых, когда Джеймс и Лили учились в Хогвартсе и я имел к ним доступ, вы, Гарри, ещё не были зачаты. В-третьих, чисто технически я могу придумать лишь с десятка три способа убийства в своём состоянии. В-четвертых... – Спасибо за уточнение, десять баллов за работу, – устало перебил голограмму Гарри-Генри, уже наловчившись справляться с этим непонятным творением человеческого ума и технологий. – Меня пугает мысль, что вездесущая голограмма вообще размышляет над способами убийства, – поёжился местный Поттер, всё ещё не в силах переварить новую информацию. – А знаешь, это даже логично, что и в моём мире, и в этом он способен на убийство. Волдеморт, как создать волшебную палочку? – без особой надежды на успех спросил Генри. – Для начала нужно найти волшебника, – без какого-либо удивления принялся рассказывать вездесущий «лорд». – Затем найти дерево, что само, по доброй воле отдаст вам ветку. Её стоит очистить от боковых побегов, почек. Затем натуральными инструментами, вроде пемзы, зачистить до полной гладкости и провести с ней как можно больше времени, и тогда, согласно фольклору, волшебная палочка будет готова. – Тьфу ты… И я это слушал! – возмутился Гарри. – Зря потратили время. – А, может, и не зря, – задумчиво заверил другой Поттер. – Я могу попробовать, всё равно мы ничего не теряем, если не получится. Подумав, Гарри согласился с тем, что терять им нечего. Вряд ли маг мог толком помочь с расчётами и работой в лаборатории, а так и Генри при деле и все же есть надежда, что что-то получится. Дождавшись пока Волдеморт исчезнет, услышав вопрос от новой жертвы, они продолжили разговор. – Гарри, у меня есть к тебе просьба, – неловко помявшись и отводя взгляд, неуверенно произнёс Поттер. – Я хочу, чтобы ты позволил мне завтра встретиться с твоими родителями. Они в какой-то степени и мои, а я бы очень хотел по-настоящему увидеть их, обнять маму, отца, поговорить с ними… – старательно избегая вопросов, признал Генри. – Я и не против, но, боюсь, они заметят подмену. Не представляю, что ты скажешь о моих успехах в учёбе, – медленно проговорил Гарри, уже понимая, что согласится на эту просьбу. Было слишком легко поставить себя на место своей полной копии. Поттер бы и сам о подобном попросил, поменяйся они местами. – С вопросами будет довольно просто: на них есть кому отвечать, да и я не планирую проводить с ними целый день, понимаю, что ты по ним скучал. – Нет. Думаю, день с родителями - самое малое из того, что ты можешь получить от этого внезапного путешествия, – вдруг решил Гарри, сообразив, что родителей он ещё не раз увидит, а так у него будет целый лишний день на возвращение Гермионы. Поттер нервно потёр переносицу, думая о том, куда делся Рон. Урок закончился и Уизли вполне мог просто прогулять следующий, тем более Рон и раньше так делал и по более мелким поводам. Семейство Уизли отличалось плодовитостью, но не состоятельностью. Иногда Гарри казалось, что родители Рона решили вдвоём сделать рыжий цвет волос одним из самых распространённых в Англии. – Гарри, ты задумался, – позвал Генри, осознавая, что очень странно называть своим именем кого-то другого. – Прости, вспоминал самую нелепую причину, по которой Рон пропускал уроки, – кивнул Поттер. – И прости ещё раз, тебе не расскажу, обещал молчать. В спальню без стука зашел Томас и сообщил: – Уизли не придёт. Оба Поттера, одновременно вскочили и хотели было закидать Дина вопросами, но тот очень уж не желал привлекать к себе внимание безносого зануды и сам принялся объяснять: – Ханна Аббот из Пуффендуя пролила на него какую-то гадость собственного производства. Висит Рон под потолком в аудитории Северуса. Снейп отметил, что Уизли это будет полезно: чем больше раз тот услышит материал, тем больше шанс, что что-то останется в голове. Профессор и вовсе попросил у Ханны сделать ещё этого антигравитационного раствора и облить всех своих соучеников, а то студенты с его лекций бегут едва зазвенит звонок, как крысы с корабля, что горит и тонет одновременно. Правда потом Снейп, всё же сослал Аббот к директору и отстранил её от занятий на три дня. Ни Гарри, ни Генри сразу не смогли вспомнить кто такая Ханна Аббот. Ни в одном из миров Поттер не дружил с этой девушкой, но и вспомнить хоть одну причину по которой Ханна могла мстить Уизли они не смогли. – Аббот не доработала свой антигравитационный раствор и понятия не имеет сколько он будет действовать. Эта смесь новая совсем, до сегодняшнего случая ни один вариант состава не работал, да и эта активизировалась только при попадании на Рона. Ханна горит желанием испытать на добровольце свой раствор, а также допросить Уизли и узнать всё, что могло изменить химический состав, – продолжил свой рассказа Томас. – Так что наш общий друг послал меня к вам на помощь, сказал, что я даже буду полезнее, чем он, но в чём именно помочь, уточнять не стал. Поттеры переглянулись и Гарри тяжело вздохнул: – Эта работа явно займёт больше времени, чем я рассчитывал. Ему не хотелось выкладывать всё Дину, которому Поттер не доверял так, как Рону и всё же было понятно, что в одиночку Гарри сможет вернуть Гермиону в их мир и отправить «кузена» домой не раньше, чем Грейнджер увидит своего первого внука. А в этом случае им с Генри предстояло или жить в доме Поттеров на полу-легальном положении, не появляясь вдвоём никогда. Гарри ярко представил, как обустраивает в своём шкафу спальное место, где они будут оставаться по очереди. На завтраки, обеды и ужины также ходить предстояло чередуясь, да ещё и таскать «перекусы» обратно в комнату, что родители непременно бы заметили. Никогда не голодавший Гарри относился к еде нейтрально, без стремления наедаться впрок, ведь мог в любой момент зайти на кухню и взять что угодно в течение дня, если бы захотел. Ну или у Поттеров был и другой вариант: Гарри мог долго уговаривать Лили, внушая ей, что она родила двойню и теперь потерянный сын нашёлся. Но что-то - здравый смысл - подсказывало Поттеру, что мама вряд ли поверит в это. Сказать правду Гарри как вариант не рассматривал. Ему было жалко Генри: юного мага заперли бы на какой-нибудь засекреченной базе и долго изучали возникший феномен «двойника из волшебного мира». Даже самому Гарри хотелось бы овладеть магией, сотворить настоящее чудо, просто так, без цели, хотя бы единожды. Ему казалось, что мир Генри похож на сказку и так хотелось к ней прикоснуться, побыть там хотя бы один день. Но меняться жизнями с собой из магического мира Поттер не хотел: не был готов заплатить жизнью родителей за такой обмен. Да и Драко… Может, тот Малфой искренне ненавидит Поттера? Так что пришлось всё в подробностях рассказать Томасу, тем более появление второго Гарри тот видел собственными глазами и в часть тайны уже был посвящён. Дин нахмурился, поняв, где сейчас Гермиона, затем серьезно кивнул: – Мы не можем её там бросить. Она бы никого из нас не оставила. И хорошо, что для второго Гарри вы выбрали новое имя, так удобнее будет. Хотя в то, что вы лишь кузены, поверить трудно. Вы – словно зеркальные отражения друг друга. Зеркальные близнецы, правда у тех нет отражения шрамов. Поттеры, не сговариваясь, посмотрели друг на друга, и только сейчас поняли то, что до сих пор никто, кроме Томаса, не заметил: у Генри шрам был над правой бровью, а у Гарри - над левой. – И никто не заметил, – выдал пораженно Гарри. – Никто, кроме тебя, – кивнул Генри. – Но вы так похожи… Интересно, одинаковые ли у вас характеры, жаль, что это мы сможем понять только через время. Итак, предлагаю сразу начать разбирать записи Гермионы. Тем более сейчас, в самом начале, мы с Гарри можем работать прямо в спальне и у Генри есть хорошая возможность спокойно бродить по саду, сходить в лес и попробовать найти нужное дерево, – с места в карьер принялся командовать Дин. И Гарри выдохнул, его словно встряхнуло, выдёргивая из оцепенения. Поттер всё ещё не всегда мог прийти в себя до конца: видеть Генри тут, на расстоянии вытянутой руки, казалось диким, невероятным. Словно Гарри спит и никак не может проснуться, вырваться из плена гротескного, нереального сновидения. Ему нужно было, чтобы кто-то дал толчок к действовию и Томас успешно помог с этим. – Тогда я пойду, заодно не буду вам мешать, – кивнул Генри. Ему не терпелось попробовать вернуть свою магию, без неё он чувствовал себя неуверенно, беспомощно и бесполезно. В тех бесконечных цифрах и формулах, что он мельком увидел в тетради местного Гарри, Поттер совершенно ничего не понимал. Перемена закончилась и свеженазванный Генри без проблем вышел из школы, благо расположение коридоров не изменилось, и Поттер и с закрытыми глазами нашёл бы выход. Но на свежем воздухе возникли первые проблемы. Деревья предсказуемо молчали, слегка только шумя ветками на ветру. А для палочки, по словам Волдеморта, нужно было найти то растение, что само захочет отдать свою ветку. Недолго думая, Генри направился к Запретному лесу, решив, что если в их мире там обитали самые разные магические существа, то и в этом там может сохраниться хотя бы частичка волшебства и одно из деревьев откликнется на зов. Поттер надеялся, что это будет остролист, пусть перо феникса тут добыть было нереально, но хотя бы само дерево было знакомо. – Гарри! – окликнул Поттера знакомый до боли голос. Тот обернулся и увидел, как к нему, радостно улыбаясь, спешит Драко. То, что местный Поттер встречается с Малфоем Генри знал, но знать и понимать, чем это грозит – разные вещи. Лишь когда Драко обнял и наклонился для поцелуя, тот понял, как влип. В своём мире, где магия и традиции диктовали правила жизни, Поттер старался просто не думать, почему ему неинтересны девушки, но тут… Выбор второго Гарри наталкивал на определённые мысли, скандальные и не очень приветствуемые в Хогвартсе. Но об этом Поттер обещал себе подумать лишь закончив школу. Тут же к подобным отношениям относились более чем нормально. Правда, Генри выбрал бы почти любого другого парня, но не Драко! – Ты не Гарри, – резко отстранился, почти отшатнулся, Малфой. Генри провёл рукой по шапке, убеждаясь, что та на месте и закрывает шрам, а затем чуть раздражённо спросил, понимая, что Драко как обычно всё портит и усложняет одним своим присутствием: – С чего ты взял такую глупость? – С чего? Вы с моим Поттером одно лицо, но… выражения лица, движения, а сейчас ещё и манера говорить, – перечислил Малфой. – Кто ты? – Драко, почему ты всё всегда портишь и усложняешь? – спросил Генри устало. – Откуда ты знаешь моё имя? Мы точно не знакомы: если бы вы с Гарри менялись, я бы видел разницу. – Я – Гарри Поттер, но из другого мира, – вздохнул Генри и принялся рассказывать, понимая, что второй Поттер всё равно скорее всего посвятит своего парня в происходящее, да и после дня посещений, когда посторонние покинут школу, Дамболдор намеревался легализовать присутствие двух Поттеров в школе. – Я всегда думал, что Гриффиндор никогда не доставляет Хогвартсу неприятностей, в отличие от моего факультета, но был не прав, – развеселился даже Малфой. – Я могу тебя называть Генри? – Да, так будет удобнее всем, – согласился Поттер. – Как думаешь, в моём мире Драко так же пристально за мной следит? – Думаю, что, скорее всего, ты ему понравился с первого взгляда, просто он не знает, как закончить вашу многолетнюю вражду, – улыбнулся тепло, мечтательно, Малфой. – Кошмар, – искренне скривился Генри. – Прости, лично ты мне ничего плохого не сделал, просто похож как две капли воды на одного крайне неприятного типа. Я бы не смог так, как Гарри, переступить через себя и простить врага. С Волдемортом я бы тоже встречаться не смог. – С этим безносым гадом очень мало желающих встречаться. Он совершенно невыносим, – рассмеялся Драко. – А почему он не появляется? Я ведь столько вопросов задал! – вдруг вспомнил Поттер. – Его радиус действия ограничен определённым расстоянием. Я ведь для этого и вышел, вычислить этот радиус эмпирическим путем, затем рассчитать центр окружности, вернее, эллипса. Волдеморт же записан на каком-то устройстве, следовательно, где-то должно быть его физическое воплощение. Генри покосился на своего спутника и предпочёл промолчать: ответ на свой предыдущий вопрос он вроде бы получил, даже частично понял, но не до конца и потому предпочёл больше не провоцировать Малфоя. – Генри, скажи, у Гермионы есть шансы выжить в твоём мире? – спросил Драко тихо и неожиданно. – Конечно. Мы ведь не дикие животные, мы просто обладаем магией, а не стремимся убить каждого, кто проходит мимо. А ты почему о Грейнджер беспокоишься? – Во-первых, она не плохая девчонка, во-вторых, Гарри она очень важна. Это его друг и я не хочу, чтобы он за неё переживал, – честно признал Малфой. – Слушай, я не знаю, чем тебе так поднасрал Драко в твоем мире, но я не он. Я не последняя скотина. У меня есть свои принципы, взгляды на жизнь и достоинства. Ты, разумеется, всех в нашей школе будешь судить по впечатлениям от их двойников в твоей. Но справедливо ли это? Неужели ты не заметил разницы между людьми из разных миров уже сейчас? – Волдеморт совсем другой здесь, – подумав, заверил Поттер. – Знаешь, спасибо. Я как-то даже не подумал о том, что это совсем другой Хогвартс. – Пожалуйста. Не терпится от меня избавиться, чтобы продолжить поиск подходящего дерева? – поинтересовался Малфой. – Совершенно верно, – кивнул довольно Генри, заметив остролист невдалеке. – А как ты поймёшь, что дерево готово добровольно пожертвовать веткой на изготовление палочки? – Если бы я знал, – со вздохом протянул Поттер. – Если бы я только знал... Генри протянул ладонь к шершавому стволу, пытаясь почувствовать дерево, его душу и спросить, согласно ли оно. Но в ответ не почувствовал ничего. Пусть это и казалось глупым, нелепым, но Поттер обнял дерево, прижавшись лицом к коре.