Хозяин тьмы

Сюэ Ян тут же придавил возлюбленного к постели, осторожно, но плотно навалился сверху, вдавил телом в подушки, предупреждая попытки вырваться, цепко вглядываясь в тёмные, как безлунная ночь, глаза, в которых сонный дурман сменялся осознанием, шоком и беспокойным ужасом. Даочжан не делал попыток вырваться, но Сюэ Ян, боязливо замерев, как мышь под метлой, продолжал удерживать любимого, давая тому время и возможность хоть немного прийти в себя. Сяо Синчэню было страшно, он немного дрожал в руках Сюэ Яна и сжался внизу, - там, где соединялись в супружеском танце их бедра, - так сильно, что даже Сюэ Яну стало больно. Больно было и Сяо Синчэню. Боль отражалась в страдальческом изломе его бровей, плыла клубящейся тьмой на самой поверхности новых глаз даочжана. Смотри и читай. Сюэ Ян читал эту боль, это было легко; только Сюэ Яну прочитанное совсем не нравилось. * * * - Расслабься... - как молитву вознося своему персональному божеству, попросил тёмный заклинатель и убийца. - Дорогой любимый Сяо Синчэнь, пожалуйста, прошу тебя, постарайся расслабиться. Хотя бы телом; тебе станет легче. Тебе сейчас больно и страшно, но боль пройдет и страх тоже. Я буду с тобой очень-очень нежным. Расслабься, милый даочжан, о большем не прошу. Я подожду, столько, сколько тебе нужно. Подумай если не о нас, то о людях в городке. Ритуал надо завершить... Сюэ Ян медленно отпустил его руки, и приподнявшись, нежно и надолго припал губами к красивому изящному носу даочжана. С губ Сяо Синчэня, потрясенного нежданной и подлой «атакой» на свой нос, сорвался тихий «ах». Сяо Синчэнь расслабился в руках Сюэ Яна, больше не сжимался на нем до обоюдной боли, сдался своему нежному мучителю, обмяк на мягких подушках, терпя неторопливые и плавные покачивания бедер Сюэ Яна, позволяя себя целовать и гладить. - Я отдамся тебе на этом самом месте столько раз, сколько пожелаешь. - возбужденно шептал Сюэ Ян, в медленном, наиболее подходящем даочжану темпе, неторопливо, но неумолимо приближаясь к завершению ритуала. - Будешь моим мужем, будешь моим милосердным господином, гэ-гэ, Сяо-эр-гэ-гэ... - россыпь жарких поцелуев в шею. - Или будешь моим яростным воином, пронзишь меня своим мечом и заставишь молить о пощаде, насаживая на свой твердый клинок... а я буду принимать твою страсть, всё приму, до последней капли, и если ты захочешь ещё... - горячий поцелуй в кадык, и выше, в подбородок, в нижний лепесток приоткрытых нежных губ. - ...ты сможешь сделать со мной всё, что пожелаешь, даочжан Сяо, как пожелаешь и сколько тебе угодно раз, а... анн-хх! Сюэ Ян, сам заведенный своими фантазиями, излился в тело возлюбленного, еле удержавшись на руках, чтобы не рухнуть на даочжана сверху, - столь ошеломляющим и сокрушительным было настигшее Сюэ Яна удовольствие. Что-то сродни глубинного инстинкта подсказывало Сюэ Яну, что даочжана лучше бы не придавить, даочжану такое обращение не понравится. Немного отдышавшись, Сюэ Ян отстранился и только тут заметил, что Сяо Синчэнь кусает свою губу, а лицо даочжана неспокойно, брови страдальчески изломлены, глаза зажмурены... Что такое? Сюэ Ян был предельно осторожен, внимательно следил за реакциями даочжана, пока против воли брал его на ложе; Сяо Синчэнь плавился в его руках, наслаждался поцелуями, боли там не было и близко, Сюэ Ян по связи ощущал. Так в чём же дело? Настолько близость Сюэ Яна противна его возлюбленному супругу? Что ж, Сюэ Ян больше не гордый, сосредоточенный только на себе, молодой дурак; сейчас же отодвинется. Сюэ Ян поднимается и отодвигается от Сяо Синчэня. По связи Сюэ Яну прилетает хлесткой, как внещапная и резкая пощечина, злостью. Так, значит? Когда Сюэ Ян брал даочжана, тот его не «бил». И тут Сюэ Ян замечает. Его глаза загораются детским восторгом, как будто бы он снова стал ребенком, Куйджоу пышно празднует праздник Нового Года, зимнее утро не холодное, а внезапно пощедревшая госпожа судьба вдруг улыбнулась босяку белоснежной улыбкой и отсыпала больше конфет, чем маленький Сюэ Ян способен сьесть. Нет. Все праздники на улице Сюэ Яна наступили в один день и пошел обильный ливень из конфет! Потому что Сяо Синчэнь злится на Сюэ Яна за бездействие. Сяо Синчэнь возбужден.