Purple Envelopes

На следующее утро Танджиро так торопился поскорее добраться до «Кэйка», словно боялся по прибытии поцеловать дверь, на которой бы со вчерашнего вечера висела так и не перевёрнутая больше табличка с надписью «Закрыто». Однако кондитерская работала, да и Ренгоку-сан уже был на месте. Забравшись на табуретку, выводил мелом на грифельной доске над кассой новые позиции сегодняшнего меню. — Доброе утро, Ренгоку-сан! — поздоровался Танджиро, несясь к стойке, огибая по пути круглые столики, чтобы сунуть рюкзак в шкафчик под кассой и начать свой второй рабочий день. Вместе с рюкзаком с плеч аж гора свалилась при виде целого и невредимого хозяина заведения… пока тот не обернулся на его голос. — Доброе утро, мой мальчик! — и хотя звучал он бодро, улыбка его казалась какой-то вымученной, а под глазами залегла еле заметная тень. — Ну что, готов к труду и обороне? — Да, и я выучил меню, как вы и просили. — О, не ожидал, что ты справишься так быстро, но это замечательная новость, ты молодец, — похвалил его Ренгоку-сан и на сей раз искренности в его довольном выражении было явно больше. — Надеюсь, ты так же хорошо запомнил наш вчерашний мастер класс по управлению кассой. В ближайшие пару часов не покидать мне стен кухни, поэтому нужно, чтобы ты подстраховал меня на это время. Танджиро с готовностью кивнул, несмотря на то, что в груди ожидаемо заворочалась тревога. Обслуживать клиентов и принимать от них оплату на второй же день — Ренгоку-сан был явно слишком высокого мнения о его способностях. — Не переживай, с утра по будням немного людей заходят, — уловив его волнение, поспешил успокоить мужчина, спускаясь с табуретки на пол и отряхивая руки от мела. — К обеду освобожусь и сразу же тебя подменю, а ты приведёшь кухню в порядок. Пока Танджиро натягивал на себя фирменный чёрный фартук и завязывал его за спиной, Ренгоку-сан на всякий случай ещё раз показал ему алгоритм работы с кассой, после чего собрался оставить его один на один с этим страшным зверем. Однако мальчик в последний момент всё же переступил через остатки сомнений и спросил: — У вас всё в порядке? В ярких глазах промелькнуло лёгкое удивление, на короткий миг оживившее взгляд, который, впрочем, в следующее же мгновение снова потух. — Что, так заметно? А я думал два стакана кофе с утра помогли, — слабо усмехнулся Ренгоку-сан, а затем устало потёр ладонями лицо. — Значит, оно и к лучшему, что я хотя бы утренних гостей не распугаю этой красотой, — отняв руки, немного раскрасневшийся мужчина улыбнулся. — Не переживай, просто не выспался. Мягко сообщивший о первых посетителях колокольчик прервал новый, так и неозвученный вопрос. Явно спешащий на работу офисный трудяга нервно постукивал пальцами по своему кожаному портфелю, пока Танджиро возился с кассой. Суматошные движения ничуть не ускоряли этот процесс, а даже наоборот. Зато когда подошла очередь двух товарищей-студентов, Танджиро уже действовал куда расторопнее и даже заработал несколько улыбок помимо пары купюр за пончики. За одними клиентами пришли другие, потом ещё и ещё, а затем — финальным аккордом этого безумного утра — кондитерскую накрыла целая волна туристов, которые следовали за гидом как утята за мамой-уткой. Вот тебе и спокойное «безлюдное» утро! Ренгоку-сану всё-таки пришлось несколько раз бросить все свои дела на кухне и выйти на подмогу своему бедному помощнику, который в одиночку не справлялся с этим внезапным наплывом. Танджиро едва успевал нагружать бумажные пакеты сладостями — печеньем из зелёного чая, пирожными дайфуку, нерикири в форме летних цветов и многим другим. Здесь, за прилавком, разнообразие кондитерских изделий казалось ещё более обширным, чем по ту сторону. А ещё мальчик впервые столкнулся с жестокой реальностью — вызубренные наизусть позиции меню не гарантируют того, что ты быстро найдёшь нужное. К полудню стало посвободнее, а поэтому Ренгоку-сан вновь скрылся на кухне, откуда теперь доносился сладкий аромат вздымающегося в печи теста, плавленого шоколада, свежих фруктов и ещё чего-то, на что у Танджиро уже не хватало внимания. Потому что в этот самый момент он торопливо бегал взглядом по полкам витрины, стремясь как можно скорее выполнить просьбу очередного посетителя, терпение которого подвергалось проверке затянувшимся ожиданием. — Не думал, что это так долго — найти куриёкан среди и без того столь бедного ассортимента, — наверное, такой надменный тон был вполне оправдан ситуацией, однако Танджиро он всё равно не понравился. — На этой неделе в нашем меню куриёканов нет, — вмешался неизвестно откуда взявшийся у него за спиной Ренгоку-сан, не успел мальчик пролепетать извинения за свою медлительность. Занимая место покидающих заведение, розоволосый мужчина в идеально выглаженной белой рубашке и тёмно-синих брюках довольным явно не выглядел. Впрочем, как и недовольным. Голубой пронзительный взгляд скользнул по замершему Танджиро, а затем вновь впился в Ренгоку, который встретил возникшее недоразумение и этого незнакомца необычайно холодно. И Танджиро не мог не отметить про себя, что разрешить эту проблему хозяин кондитерской почему-то никак не спешил. Не предложил выбрать из меню что-то другое. Может, заранее знал, что ничего другого этому гостю не нужно? А может… может быть, ему тоже не понравилось поведение этого клиента? — Так значит, это и есть твой новый помощник? — небрежно протянул гость, своим фамильярством подтверждая догадку о том, что знаком с человеком, к которому обращался. — Да, — просто ответил Ренгоку-сан, — и если ты пришёл сюда не затем, чтобы что-то купить, то тебе лучше уйти. — Зачем же так жестоко, Кёджуро? — положил руку на сердце его собеседник в притворной обиде. — Где твоё хвалёное гостеприимство, которым ты стараешься удержать это место на плаву? Я просто заглянул тебя проведать, а заодно проверить, как там наш заказ поживает, а вместо этого что я вижу? Как этот пацан среди трёх полок потерялся. И вот на это ты растрачиваешь свой талант? И да, — мужчина принюхался и скривил губы. — Мне кажется, или ты не укладываешься в срок? Как жаль! — Довольно. Или бери что-нибудь, или уходи. — Я бы забрал, да только ты же отвергаешь все мои предложения, — коротко пожал плечами розоволосый и развернулся в сторону выхода. — Увидимся. Не оборачиваясь, он махнул им рукой, и скрылся за дверью. Танджиро проводил его фигуру, видневшуюся за большим квадратным окном, взглядом, после чего широко распахнутыми глазами посмотрел на своего работодателя, которого умудрился подвести во второй же день. — Ренгоку-сан, простите! Мне и в голову не пришло, что кто-то может попросить то, что не указано в меню… — Ничего страшного, — как-то отрешённо произнёс тот, скрестив руки на груди и глядя в сторону выхода, но в следующее же мгновение очнулся и мягко улыбнулся мальчику. — В том, что кто-то намеренно решил усложнить тебе задачу, нет твоей вины. — Так значит это было сделано намеренно? — О да, — то ли раздражённо, то ли устало проговорил Ренгоку-сан, но затем его лицо вновь разгладилось, а голос стал дружелюбнее. — Пока никого нет, пойдём, поможешь мне на кухне. Я и правда немного отстаю от графика. Не думал, что утро выдастся таким загруженным. Хорошо, что теперь у меня есть помощник!

***

— Зачем было так делать? — спустя некоторое время спросил Танджиро, закончив украшать ягодами бисквитные, прослоенные белым кремом и шоколадом прямоугольнички. Ренгоку-сан попросил в точности скопировать уже подготовленный им образец и, кажется, получилось как надо. А вот от чувства вины всё никак не удавалось избавиться. Может это всё-таки был его глупый промах? Ведь кто угодно на месте того мужчины мог случайно попросить по старой памяти что-то, чего не было в меню, и Танджиро бы точно так же шарился по полкам, лихорадочно пытаясь отыскать то, чего не существовало. — В смысле, намеренно зачем так делать? — уточнил он. — Это похоже на издевательство… — Вот такой вот Аказа человек. Любит испытывать чужие нервы, — не поднимая взгляда, Ренгоку-сан сосредоточенно орудовал кондитерским шприцом над партией пирожных причудливых геометрических форм. — Не принимай близко к сердцу его слова. — А о каких предложениях он говорил? — не сдержал любопытства мальчик, принимаясь раскладывать готовые десерты по коробкам. Ренгоку-сан ответил не сразу. А по его нахмуренным бровям было непонятно — он просто слишком увлечён процессом декорирования или же просто не хочет отвечать на вопрос. Наверное, не очень корректный вопрос со стороны подростка, которого ты по доброте душевной (иной причины Танджиро вчера так и не нашёл) взял под своё крыло. — Аказа предлагал мне работу кондитером у них в ресторане. Я отказался. С тех пор он не упускает возможности убедить меня в том, что я не смогу в одиночку вытянуть «Кэйка». И так уже три года, — невесело усмехнулся он. — Он очень настойчивый, — смущённо заметил Танджиро, и в этот же миг его словно громом поразило. Настойчивость была неразрывно связана с упрямством. — Ренгоку-сан… Это что, он вам то письмо прислал? — Ага, — не стал скрывать тот. — Поэтому я и говорю — не о чем переживать. Танджиро задумался. Что ж, видимо, он и правда вчера раздул из мухи слона. Раз эти двое давно знакомы, то, должно быть, Ренгоку-сан знает, о чём говорит. Хотя сам текст всё равно по-прежнему, по мнению Танджиро, был жутковатым, что ж… Теперь, когда он лично встретился с его автором, те слова перестали казаться такими страшными, как когда отправитель был неизвестен. Да и смайлик в конце немного сглаживал острые углы, превращая текст в неудачную шутку. Наверное. — Вы ведь больше не один, — спохватившись, воодушевлённо добавил Танджиро, желая подбодрить своего работодателя. — Поэтому вам не надо ничего вытягивать! — Это верно, — Ренгоку наконец выпрямился и, посмотрев прямо на собеседника, благодарно улыбнулся. — И у вас есть ценящие вас клиенты! — Да, — отложив шприц в сторону, мужчина выключил запищавший таймер и направился к холодильнику. — Правда, даже лояльность людей не уберегла это место от чёрной полосы в прошлом. Дошло до закрытия, и долгое время здесь была лапшичная. — Но я думал, это ваш семейный бизнес, — вспомнил отрывок невольно подслушанной вчера беседы Танджиро. — Так и есть, — Ренгоку-сан осмотрел форму с застывшим кудзумоти. Удовлетворившись состоянием десерта, он отправился нарезать его на части, чтобы завершить последние приготовления. — Лапшичную здесь открыл другой человек. Лет пятнадцать назад наш город ещё не был таким большим и оживлённым, но уже начинал разрастаться. Стали появляться всё новые и новые кафе и рестораны, в том числе на этой улице. «Кэйка» открыл ещё мой прадед, и долгое время мы были единственными в квартале. Не считая одного небольшого ресторана на том конце улицы. Однако десерты и сладости так или иначе оставались исключительно нашей сферой. Подай, пожалуйста, куромицу. Вон та баночка, да. Спасибо, — мужчина проверил, плотно ли закрыта крышка, и поместил сироп на коробку, в которую Танджиро только что сложил разрезанные кудзумоти. — Так вот, с появлением новых заведений, где блюда подавались самые разные, конкуренция сильно возросла. Отец поначалу старался наладить связи с теми кафе. Чтобы поставлять десерты им. Но этого оказалось недостаточно для покрытия остальных расходов, да и покупать по нашей обычной цене никто не хотел. Просили ниже, чтобы самим уже завысить в своих меню. — Тогда ваш отец решил продать семейное дело? — догадался Танджиро. — Да. Он нашёл покупателя. Новый хозяин решил последовать моде и обустроил здесь лапшичную. А я стал работать в ней после школы и на каникулах. — Почему? Ведь это место так долго, несколько поколений принадлежало вашей семье. Разве вам не было… — Танджиро замялся, подбирая более тактичную замену слову «обидно», — не по себе готовить лапшу, когда всю свою жизнь вы наблюдали совсем иную картину в этих стенах? Ренгоку совершенно неожиданно рассмеялся и сложил руки на груди. — Мальчик мой, готовить лапшу меня не подпускали ещё очень долго. Я разносил еду и мыл посуду как минимум год, прежде чем меня поставили к разделочному столу и плите. Да и то это произошло лишь потому, что мне можно было платить меньше, чем настоящему повару. Видишь ли, последовав моде, мой хозяин так и не сумел вывести свою лапшичную на более высокий уровень среди десятков других точно таких же заведений. Хотя он старался. А я старался ему всеми силами помочь, несмотря на то, что пошёл к нему работать, чтобы накопить денег и выкупить в будущем это место обратно. Танджиро нахмурился, высчитывая в уме. — Сколько же вам пришлось работать, если вы говорите, что вам платили меньше, чем обычному повару? — Наверное, работал бы до сих пор, — признал правоту мальчика Ренгоку-сан. — Но мне повезло. Мой хороший друг помог добрать нужную сумму, и в прошлом году я полностью вернул ему долг. А лапшичная просуществовала с переменным успехом где-то около пяти лет, прежде чем владелец решил, что она не приносит ему желаемого дохода, и продал её мне. — И сколько же вам было лет, когда вы её выкупили? — Почти восемнадцать. — Ого! — не смог скрыть восхищения в голосе Танджиро. — Вот такая вот история. И я сделаю всё возможное, чтобы «Кэйка» процветала. Если её и ждёт закрытие при мне, то точно не потому, что я решил променять её на что-то получше. Теперь Танджиро понимал. Понимал, почему это место было таким необычным. Целиком и полностью оно принадлежало человеку, который вложил в него столько сил и времени — больше половины своей жизни. Совершенно очевидно, что такой человек не сдастся ни при каких обстоятельствах. — «Кэйка» не закроется! — уверенно заявил мальчик. — Точно не при вас, я верю! И, ярко улыбнувшись, он принялся с ещё большими усердием и аккуратностью, чем когда-либо ранее, укладывать пирожные в картонные коробки, за которыми вскоре приехал небольшой чёрный фургон с размашистой надписью «Кидзуки»* на боковой части.