Goretober 2021: Kimetsu edition

У Гию нежная кожа. Одень его в подобающую одежду и расчеши волосы - ни за что не скажешь, что перед тобой не богатый наследник, всю жизнь проведший в стенах своего родового гнезда, а воин. У Гию нежные тонкие руки и бледные щеки. Возможно, потому что он молод, но а возможно, чтобы было проще обманываться, думать, что он слабее, чтобы было проще нанести удар в спину отравленным ножом (не Шинобу, конечно, но как же они похожи!) И конечно, на этой коже и этих руках так легко остаются синяки. После очередной битвы, после дружеского спарринга с Рэнгоку, особенно — после дружеского спарринга с Тенгеном. И уж тем более после Санеми. Санеми знает, что, будь он даже нежнее самого нежного ветра (вот позорище, кто бы видел, закатил глаза), он все равно бы не уберёг эту белую кожу от расцветающих на ней, как диковинные черные лотосы на водной глади, синяков, ссадин и ушибов. Знает, что они могут умереть каждую ночь, но все равно чувствует изнутри укол вины.

***

Темная половина хаори сползает с плеча, обнажая разошедшееся по шву плечо формы. Стоя лицом к стене, Гию оборачивается на плечо, нервно фыркает и отрывает держащийся на честном слове рукав. Нервный, какой же он нервный. Кажется, задание было не из лёгких. Санеми усмехается промелькнувшей в голове глупой шутке, но тут же проглатывает смешок — белое, каким он помнил это плечо, сейчас синее до черноты. Большое, грубое сердце Санеми сжимается. Если бы он мог, он бы окружил его теми роскошью и заботой, для которых созданы эти острые плечи. Только это был бы уже не Гию, как и его брат не был бы собой, не случись с ним организация охотников. Санеми отгоняет тревожные мысли и бросает ещё один взгляд на огромный ушиб. Удивительно, что Гию все ещё может раздеться самостоятельно, пусть и таким странным образом. — Помоги. — Выдыхает Гию, то ли устало, то ли измученно, то ли просто бесцветно, как обычно, черт его разберет. Санеми садит его на расстеленный футон, аккуратно берет за предплечье, гладит другой рукой по плечу. Медлит. — Давай уже, хватит. Мне почти не боль... Санеми выдыхает, упирается коленом в спину и резко и быстро тянет руку вбок и назад. С глухим щелчком сустав возвращается на место. Уголки губ Гию, хоть и дрожат, слегка приподнимаются — в переводе на язык, например, эмоций Рэнгоку это считается улыбкой во все тридцать два. — Спасибо, так гораздо лучше. Санеми не спешит отпускать его плечи, скользнув по рукам ниже, чтобы не касаться синяков. — Ну, иди сюда, оторванный рукав. И получает шлепок здоровой рукой по бедру.