Путь сердца / The way of heart

Том поплотнее закутался в одолженную девушкой тёплую мантию. Холодный ветер задувал сквозь щели в стенах хижины, куда они только что приземлились. — Напомни, какой у нас план? — поинтересовался он, осматриваясь. Гермиона подошла к покосившемуся столу, на котором лежало несколько непримечательных на вид предметов, служивших порталами в стыковочной хижине. Она достала из кармана зачарованный галлеон, проверяя послание. — Сейчас мы встречаемся с Оливером, он должен принести с собой несколько волшебных палочек на выбор для меня. Мы быстро обсудим новости, я передам ему список нужных для зелья ингредиентов, и затем мы с тобой отправимся в лес на поиски копья. У тебя есть представление о том, как его искать? Вопрос был актуальный. Мужчина полагался в данном случае на свои ощущения — после его взаимодействия с копьём на нём должен был остаться его магический отпечаток, который он и использует для поисковых чар. — Да, я попробую использовать поисковые чары, но моей магии может не хватить для такой тонкой работы. Мне понадобится твоя помощь и, возможно, помощь твоего друга, если он не будет против. Гермиона поджала губу, вспоминая последнюю встречу с Оливером. Но, несмотря на некоторую враждебность с его стороны, по словам Невилла, он сам вызвался достать ей палочку. Так что либо он хочет наладить контакт, либо решил под этим предлогом понаблюдать за девушкой и её подозрительным новым знакомым. — Я думаю, он согласится, — только и ответила она. Том удовлетворенно кивнул. Найти магический артефакт по отпечатку на человеке действительно очень непростая задача. И либо ему для этого убивать дюжину чёрных воронов, на призыв которых он потратит много сил, либо усилить поисковые чары. Тем более, на этого Оливера у него были определенные планы. Раздался характерный щелчок, и в паре метров от них приземлился сам Оливер, держа в руках старый разодранный башмак. Гермиона хихикнула, подходя к парню для дружеского приветствия. — Невилл не изменяет себе в любви к антуражности порталов? — спросила она, указывая на башмак. Оливер закатил глаза, улыбаясь, и приобнял девушку за плечи. Затем перевёл взгляд на Тома, и улыбка сменилась вежливым кивком. — Привет, — сухо поздоровался он, и Том ответил тем же. Гермиона, почувствовав возникшее напряжение, решила завершить начавшийся обмен любезностями и достала из своей сумки сложенный вдвое лист пергамента. — Здесь список ингредиентов, которые мне нужны для зелья. Какие-то могут оказаться бесполезны, но я должна протестировать их все. Оливер принял листок и пробежался глазами по списку. Присвистнув, он спрятал его во внутренний карман мантии. — Потребуется время, чтобы всё это собрать, — заметил он. Почесав затылок, Оливер подошёл к столу и, аккуратно расчистив место, выложил на стол три волшебные палочки. Гермиона встала с ним рядом, рассматривая древки. — Откуда они? — спросила девушка. Оливер указал на чёрную короткую палочку с небольшими зазубринами на рукояти. — Лот номер один — неизвестная палочка, найденная после стычки с Охотниками в Лютном переулке пару недель назад. Отобрана в бою, так что должна быть послушной. Том встал позади Гермионы, внимательно осматривая палочку. — Остролист с драконьей жилой, судя по всему, — произнес он и, поймав удивленные взгляды, пояснил: — Такие короткие палочки обычно используют в бою, у них достаточно хорошая аэродинамика и скорость рассечения воздуха. Делают их чаще всего из остролиста. Но для тонкого колдовства они не подходят. Зазубрины обычно наносят на палочки с сердцевиной из жилы дракона. Гермиона восхищенно улыбнулась, не замечая, как нахмурился рядом с ней Оливер. — Ты много знаешь о палочках, — произнёс он. Том пожал плечами. — Это что-то вроде насмотренности — я очень много путешествовал и общался с людьми. Гермиона тем временем взяла в руки палочку и, не почувствовав никакого отклика, отложила её в сторону. Оливер кивнул на следующую — тонкую, слегка изогнутую, из светлого дерева. — Эту наши ребята достали у одного перекупа в Лондоне. — Кипарис или ива, — Том наклонился ближе, всматриваясь в древко, — с чем-то изящным внутри. Возможно, волос единорога. Слабая палочка. В подтверждение его слов палочка даже не завибрировала в руке девушки. Оливер поджал губы и перешёл к следующей. — Отобрана в бою у младшего Нотта, — парень перевёл взгляд на Тома, — ваше слово, профессор. Том узнал это палочку — Нотты с давних пор заказывали свои палочки у одного мастера в Хорватии. Они отличались особым матовым цветом дерева и фирменной рукояткой из слоновой кости. Тонкая, изящная работа, скрывающая в себе большой магический потенциал в правильных руках. — Боярышник, волос фестрала, — Том повернулся к девушке, — эта палочка тебе подойдет. Гермиона взялась пальцами за прохладное древко и почувствовала, как по коже пробежал табун мурашек. Улыбнувшись, она взмахнула палочкой и наколдовала в воздухе несколько белоснежных бабочек. Одна из них приземлилась на плечо Тома. — Ну, вот и славно, — хлопнул в ладоши Оливер и забрал оставшиеся палочки со стола. — Раз проблема решена, предлагаю обсудить дальнейшие действия. Том многозначительно взглянул на Гермиону, и та поспешила спросить у парня. — Как насчёт того, чтобы обсудить это на небольшой прогулке? — видя замешательство напротив, она добавила тише: — На самом деле, нам нужна твоя помощь… Далее последовали долгие десять минут, за время которых Гермиона объясняла суть задачи Оливеру, тот в свою очередь то и дело недоверчиво кривился, а Том наблюдал за ними, пытаясь выглядеть не слишком скучающим. Периодически он отвечал на уточняющие вопросы и всё больше проникался желанием наслать на парня какое-нибудь проклятье. Он откровенно раздражал, причём не только своей твердолобостью, но даже жестами — то, как он дотрагивался до плеча девчонки или как откровенно рассматривал её, пока та не видит. За напускной дерзостью явно таились нереализованные желания, и это объясняло их прошлую стычку. Не то чтобы Тому было до этого дело, однако он не любил, когда трогали его вещи. — Ладно, — сдался по итогу Оливер, — ладно… давайте уже начнём этот ваш поисковый обряд. Сам ритуал вызвал у него еще большее недоверие — глядя, как Том разрезает кинжалом ладонь, окропляя землю под ногами каплями крови, он всё больше убеждался, что Гермиона сама не понимает, с кем она связалась. А то, как она доверчиво ловила каждое его слово… если бы он не знал, что она невосприимчива к Империусу, точно бы решил, что этот тип её заколдовал. — Сейчас вы должны вместе со мной произнести заклинание, направив палочку в землю, — сказал Том, обвязывая ладонь платком. По команде они произнесли нужные слова, и красная кровь засияла белым светом, расползаясь паутиной по земле в лес. Кивнув в сторону деревьев, Том направился вперед. Пока они шли, аккуратно пробираясь сквозь чащу, Гермиона смотрела в спину Тома и думала. Несмотря на свою симпатию к мужчине, она понимала, что не может позволить ему уйти с копьём. Как бы ни казалось иначе, эмоции не ослепили её глаза, и она догадывалась, что Том не сказал ей всю правду о силе этого артефакта, впрочем, как и о себе самом. А потому ей нужно было доставить его вместе с копьем в штаб Сопротивления. Хочет изучить — пусть делает это в безопасном месте, где его не смогут поймать Охотники. И где она сможет наблюдать за его работой. Она лишь надеялась, что мужчина не воспротивится этой идее. В конце концов, это решение было логичным. Конечно, ей бы хотелось, чтобы они вернулись вместе в её убежище, но она не хотела выглядеть навязчивой. Она была готова к тому, что, как только Том восстановится, их пути разойдутся. И она должна была принять это достойно — в конце концов, её всегда оставляют. — Гермиона, — тихо позвал её Оливер, дотрагиваясь до локтя, — ты уверена, что это хорошая идея? Парень кивнул в сторону Тома, уверенным шагом идущего впереди, и она едва сдержалась, чтобы не закатить глаза. Вот только подозрений Оливера ей сейчас не хватало. — Нам действительно нужно найти это копьё, — твёрдо сказала она. — Представь сам, что случится, если оно попадёт в руки Тёмного Лорда? Даже если мы не знаем, какой именно силой оно обладает, такие артефакты очень опасны. Оливер нехотя согласился. Пару минут они шли в тишине, но он снова её нарушил. — Я не стал говорить при твоём дружке, — Гермиона скривилась на последнем слове, но парень не обратил внимания, — но до нас дошли слухи о Тёмном Лорде. Девушка замедлила шаг, недоверчиво глядя на парня. — Нашему человеку в Министерстве удалось подслушать разговор Мальсибера с Малфоем. Мальсибер сказал, что получил патронус от Сама-Знаешь-Кого. Что-то про удачные поиски и скорое возвращение. Он сказал им быть готовыми к общему сбору в ближайшее время. Понимаешь, что это значит? Они что-то замышляют. А значит, нам нужно как можно скорее разрушить Сектор. Гермиона нахмурилась, нервно потирая шрам на предплечье. Это были действительно плохие новости. О Волдеморте никто не слышал уже несколько лет, и, если честно, ей даже стало казаться, что он не пережил битву с Гарри. Но всё это время он, получается, был занят поиском чего-то. Но чего? Новых крестражей? Нового оружия? Нового бессмертия? Что бы он ни искал, это может сделать их положение еще более шатким. Оливер прав — им нужно ускориться, потому что другого шанса может не оказаться. Но не они одни рассуждали о судьбе и шансах, что она даёт. Шагая по промерзшей земле, Том чувствовал волнующее предвкушение — он был так близко к своей цели, что едва сдерживался, чтобы не ускорить шаг. Чем дальше они пробирались сквозь деревья в глубину леса, тем сильнее ощущалось присутствие тёмной магии, что наполняла его вены и резонировала внутри. Уже не было слышно пения птиц, и даже ветер будто не смел пошевелить кроны деревьев. Зловещая тишина нарушалась лишь дыханием: его — спокойным и размеренным, девчонки — настороженным и прерывистым, и спутника — недовольным и пыхтящим. Сколько из них затихнут сегодня навсегда? Том думал о том, что произошло с ним за последние несколько недель. То, что он тогда оказался именно в том лесу, где собирала ингредиенты Гермиона. Что он оказался без магии в её доме, вынужденно принимая от неё помощь. Что он, несмотря на свои принципы и убеждения, разделил с ней не только эти дни, но и постель. По своей натуре он был фаталистом и потому верил, что в жизни не бывает случайностей. Вероятно, ему нужно было оказаться в этих обстоятельствах, и без этого не были бы возможны его следующие шаги. И ведь действительно — он получил больше, чем мог ожидать. И если связь с девчонкой была приятным бонусом, как и информация о действиях Сопротивления, то настоящей ценностью он считал найденные в библиотеке Гермионы книги. Именно они определили дальнейший вектор его поисков. Он верил, что в этот раз нашёл не просто зацепку, а тот самый путь, который приведёт его к бессмертию. Книги, кстати, он прихватил с собой в качестве сувенира, как и воспоминания об этом времени. Что уж спорить, это было приятно… Том кинул взгляд через плечо на Гермиону, и та ответила ему слабой улыбкой. Сегодня она вновь надела свои магловские тряпки, а непослушные волосы собрала в высокий хвост, который уже успел растрепаться. Ему больше нравился её другой образ, который он незаметно для самого себя высек у себя в памяти — белоснежная кожа, покрытая россыпью родинок, тонкие запястья, сжатые в его руке, изящный взъём стопы, которую она закинула ему на плечо. Глаза, затуманенные удовольствием, и эти вечно обкусанные губы. Том уже успел к этому привыкнуть. Досадно, что ему придётся её убить. — Профессор, — раздался раздражающий голос Оливера, — долго еще? Как-то мне не нравится обстановка… Гермиона нервно закусила губу, глядя исподлобья на мужчину. Впервые за день она была согласна с Оливером — чем дальше они уходили в лес, тем сильнее он начинал давить на неё. Даже уши закладывало, будто бы они шли не прямо, а спускались вниз под землю. Но настораживало даже не это. Том тоже словно изменился — его походка стала жёстче, движения резче, а глаза то и дело отливали алым. Девушка списала это на игру теней, однако сковавшая её тревога никак не проходила. — Я думаю, мы уже близко, — хрипло ответил Том, указывая на землю. Магические лучи, что тянулись по земле, постепенно сливались в один. Да и сама земля — с каждым шагом она становилась всё чернее, словно они шли не по лесу, а по выжженному пепелищу. Гермиона услышала шелест, который вначале приняла за движения листьев. Но, подняв голову, она не увидела ни одного листочка на деревьях вокруг. Тогда она прислушалась, и с ужасом поняла, что слышит шёпот. — Том! — она ускорила шаг и схватила его за руку чувствуя, как внутри нарастает страх. — Здесь что-то не так. Мужчина резко остановился, глядя прямо перед собой. Гермиона перевела взгляд вслед за ним и замерла. В двадцати метрах от них в небольшом углублении на земле лежало… вероятно, копьё. Белый посох, длиною в человеческий рост, с острыми костяными наростами по корпусу, сужался ближе к концу, образуя острейшую пику. Оно словно светилось изнутри, приманивая к себе взгляд, и Гермиона не сразу обратила внимание на окружающее пространство. А вот Оливер обратил. — Твою мать! — выругался он, отшатываясь и прикрывая нос рукой. Земля вокруг копья была устлана гниющими тушами животных. На них не было видно никаких повреждений, что говорили бы о насильственной смерти, выглядело скорее так, будто они просто заснули. — Какого чёрта, Грейнджер?! — продолжил ругаться Оливер, повернувшись к девушке. — В какую хрень ты меня втянула с этим чокнутым? Что вообще происходит? Будто подстёгивая его панику, земля вокруг копья зашевелилась, и сотни змей образовали единый шипящий клубок, приподнимаясь над землёй и защищая копьё. В ужасе отшатнувшись, парень подскочил к Тому и толкнул его в грудь. — Какую игру ты затеял, ублюдок? — Оливер! — крикнула на него Гермиона, пытаясь оттащить от Тома, но тот лишь отмахнулся и выхватил палочку. — Запудрил ей мозги, профессор? Я вижу тебя насквозь, — процедил он, уперев палочку тому в шею. — Втёрся в доверие, весь такой умный и хороший, но, сука, это тёмная магия, и будь я проклят, если ты не Пожирательская крыса. Посмотрим, как ты запоёшь, когда я всажу в тебя десяток жалящих заклинаний… Закончить он не успел — Гермиона выбила у него палочку Экспеллиармусом, и на самого парня наложила Остолбеней. Испуганными глазами она перевела взгляд на мужчину, лицо которого не выражало никаких эмоций. Он даже не смотрел в её сторону, словно загипонотизированный, буравя взглядом копье. — Благодарю, Гермиона, его болтовня мне порядком наскучила, — проговорил он тем самым незнакомым властным голосом. Девушка перехватила палочку поудобнее, борясь с желанием направить её на Тома. Она могла понять увиденное — всё-таки магические артефакты непредсказуемы и опасны, поэтому её не сильно удивила открывшаяся ей картина, хотя и изрядно напугало. Но найти объяснение странному поведению Тома она не могла, и это настораживало больше всего. Он выглядел… незнакомым и отрешённым, словно потерял интерес ко всему, кроме артефакта перед ним. В груди зароились вязкие сомнения. — Что это за копье, Том? — звонким голосом спросила она. — Что ты собираешься с ним делать? Мужчина кинул на неё нечитаемый взгляд, и молча направился в сторону артефакта. — Ответь мне! — она схватила его за руку и добавила уже тише: — Пожалуйста… Он аккуратно снял её руку со своего предплечья и перехватил за запястье. Подтянул ближе к себе и приобнял за талию, нежно дотрагиваясь другой рукой до лица. — Ты все еще веришь мне? — дождавшись от неё неуверенного кивка, он мягко улыбнулся. — Зря. В следующее мгновение он оттолкнул её. Споткнувшись, она упала на землю, и это словно перерубило переключатель внутри. Тело среагировало на опасность раньше разума, и она, ловко перевернувшись, вскочила на ноги, принимая боевую стойку. Загнанно дыша, она смотрела на мужчину, который еще минуту назад был ей самым близким человеком за последнее время, и не узнавала его. Томас рассмеялся, откидывая капюшон мантии с головы и обходя её по кругу, словно хищник, загоняющий дичь. Не то чтобы он собирался растягивать этот момент и издеваться над девушкой, в конце концов, она заслужила честности, но ему хотелось, чтобы она сама сделала выводы. — Гер-ми-о-на, — нараспев произнёс он, — ты же умная девочка, правда? Думай. «Думай-думай-думай» — набатом в ушах в такт ударам сердца. Что именно она должна понять? Она всматривалась в алые глаза мужчины, не в силах поймать крутящуюся на периферии сознания мысль. Мужчина разочарованно цокнул, а затем резко вскинул руку, посылая в неё невербальное заклинание и вновь сбивая с ног. Получилось не столько болезненно, сколько унизительно, и девушка вскинула на мужчину злой взгляд. — Не разочаровывай меня, девочка, у тебя есть все факты, чтобы сделать правильные выводы, — дождавшись, пока она снова поднимется, и, отбив посланный Остолбеней, он продолжил: — Я помогу тебе. Нужно ответить всего лишь на три вопроса. Первый — кто я? Гермиона стиснула зубы, вновь бросая в него серию боевых атак. Она не использовала опасные заклинания, не желая ранить его, и потому её атаки по большей части были бесполезными. Мужчина легко уклонялся от них, лишь сильнее раззадориваясь от её попыток. — Умница забыла, как пользоваться палочкой? — усмехнулся Том, задевая плечо девушки режущим лучом. Стиснув зубы, Гермиона спряталась за большим валуном, быстро накидывая на плечо замораживающее заклинание. Сконцентрироваться ей мешали эмоции — страх и злость парализовали нейронные связи, мешая обрабатывать информацию. В горле комом стояла зарождающаяся истерика. Хуже всего было не понимать, что происходит. «Кто я?» Глубоко выдохнув, она попыталась сосредоточиться. В голове проносились кадры их первого разговора. Томас Элдрич, профессор из Ильверморни, нелегально находящийся в Британии и изучающий древние артефакты. Ложь. Камень, служивший ей убежищем, разлетелся на сотню осколков от посланного Экспульсо, и взрывной волной её откинуло в ближайшее дерево. Налетев на него спиной, Гермиона вскрикнула и осела на землю, чувствуя, как по лицу стекает кровь. Мужчина медленным шагом приблизился к ней. Томас Элдрич, искусно владеющий беспалочковой магией и ищущий опасные магические артефакты. Правда. Присев перед ней на корточки, он склонил голову набок. Взмахом пальца выбил палочку из её рук, и древко отлетело в сторону. Он выжидал. Томас Элдрич, слишком много знающий про древние тёмные ритуалы и магию татуировок и меток. Правда. Гермиона откинула голову назад, незаметно формируя в руке магический сгусток — трюк, которому научил её сам Том. Мужчина приблизил своё лицо к ней и нежно заправил ей прядь волос за ухо, словно собираясь поцеловать. Она резко оттолкнулась от дерева и залепила ему светящийся сферой по глазам, ослепляя на несколько секунд. Их хватило, чтобы перекатиться по земле и схватить потерянную палочку. Томас Элдрич, мужчина, в чьих жарких поцелуях она растворялась из раза в раз. Ложь? Мужчина рассмеялся, закрывая ладонями лицо. Рукава его мантии закатались, обнажая чёрные татуировки. Спустя мгновение, он отнял руки от лица и посмотрел на девушку совершенно алыми глазами. — Ну же, девочка, ответ на поверхности… — его голос в этот раз услышался странно знакомым шипением. Гермиона нахмурилась, силясь понять. А потом внутри что-то взорвалось, открывая поток воспоминаний. «Что значат твои татуировки?» «Принцип метки на самом деле схож с магическими татуировками». «Темный Лорд вообще любитель меток. Пожалуй, я не знаю ни одного другого волшебника, который бы так же хорошо владел этим искусством». Первый кусочек пазла встал на место. Гермиона задохнулась своей догадкой. — Нет… — неверяще прошептала она, всматриваясь в его лицо, на котором медленно расползлась опасная улыбка. «Тёмного Лорда уже давно никто не видел». «Мальсибер сказал, что получил патронус от Сама-Знаешь-Кого. Что-то про удачные поиски и скорое возвращение». «Сейчас у меня что-то вроде академического отпуска, которое я посвятил поискам и исследованию древнейшей магии». Алые глаза, змеиный шёпот и сила, которая подвластна лишь одному человеку. У Гермиона закружилась голова, и она едва удержалась на ногах, схватившись за ветку дерева рядом. С лица мужчины пропала улыбка, оставив на нём внимательную сосредоточенность. — Ты нашла ответ на первый вопрос, Гермиона? — прошептал он. — Кто я? Гермиона зажала рот рукой, чтобы не закричать, и замотала головой в отрицании. — Нет… нет… — Признаюсь, я был крайне позабавлен всей этой ситуацией, — проговорил он, вновь приближаясь. — Не подумай, я не планировал этого — и почти не соврал о причинах моего появления. Я нашёл копье, на меня напали, я попытался бежать и потерял сознание. Кто же знал, что меня найдёшь именно ты, Гермиона Грейнджер… подружка Поттера… Избранная грязнокровка. — Ты лжёшь! Том, нет… — жалобно проскулила она, безвольно опуская палочку. — Том… Знаешь, я раньше не любил это имя, дарованное мне в честь отца-магла, — задумчиво улыбнулся, — до тех пор, пока не услышал, как ты его стонешь. Гермиона зарычала и запустила в него тёмным лучом Сектусемпры. Том легко отбил его и наотмашь ударил невидимым хлыстом. Девушка вскрикнула от боли, а затем почувствовала, как её тело оторвалось от земли. Её обдало холодным ветром, когда мужчина вихрем приблизился к ней вплотную. Он провёл пальцем по её губам, стирая с них кровь, и Гермиона не нашла ничего лучше, как плюнуть ему в лицо. — Ублюдок! Я ненавижу тебя! Как же сильно я ненавижу тебя… — она пыталась вырваться из невидимых пут, но безуспешно. Том вытер с щеки её слюну, смешанную с кровью, задумчиво растёр между пальцами, затем улыбнулся. — Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Нет, правда. Ляг я под своего врага, который убил всех, кто мне дорог, я бы, наверное, убил себя. — Лучше я убью тебя! — ненавидяще прорычала Гермиона, брыкаясь в оковах. — Однако, — перебил он её, — я хочу быть с тобой честен. Ты заслужила этого, девочка. Я не жалею о том, что произошло между нами, более того — мне понравилось. Гермиона завыла раненым зверем. Еще никогда в жизни ей не было так больно внутри. Сотни Круциатусов не сравнятся с тем, что испытывала она сейчас. Осознание своего провала разъедало кислотой изнутри — она не просто доверилась врагу, она… мерлин, она… Всё, во что она верила, за что сражалась, разбилось в эту секунду вдребезги. — И я не только про секс, но, право, Гермиона, ты удивительная, — он отвесил лёгкий поклон. — Я искренне наслаждался твоим обществом и помощью, и по этой причине я помогу тебе найти ответ на второй вопрос. Что мне нужно? — Том Элдрич… Том Риддл… — хрипло рассмеялась она, не в состоянии услышать его слова. — Это какое-то безумие… Мужчина легко хлопнул её по щеке, приводя в чувство. — Соберись, Гермиона. У нас не так много времени, а я знаю, как важно тебе получить все ответы. Это копьё… — кивнул он в сторону артефакта, — …копьё Каукет, богини тьмы и хаоса, позволяет забирать себе души. Видишь ли, вы с Поттером почти ничего не оставили от моей собственной, так что приходится довольствоваться малым. Но это пока, временное решение… Я давно ищу способ… вернуть… Его лицо исказилось, словно он испытывал боль, но он быстро взял себя в руки и продолжил. — Но не переживай, благодаря тебе я, кажется, нашёл то, что искал, — он отвернулся и сделал шаг по направлению к копью, но передумал и снова посмотрел на девушку. — Какой твой третий вопрос, Гермиона? — спросил он хриплым голосом. В его глазах мерцала решимость и жажда. Девушка знала этот взгляд, он уже смотрел так на неё — алчуще и страстно. Каждый раз, когда срывал стоны с её губ, каждый раз, когда до боли сжимал её в своих объятиях, каждый раз, когда доходил до пика своего удовольствия. Сердце сжалось от боли, отравляя кровь чем-то тёмным. Она перестала вырываться и прикрыла на секунду глаза, успокаиваясь. — Что ты сделаешь со мной? — собственный голос показался ей чужим. Открыв глаза, она увидела, как губы мужчины едва заметно дрогнули, словно он в чём-то сомневался. Он нахмурился, вглядываясь в её лицо, ища что-то, известное только ему. Рука уже почти начала выводить смертельную руну, но зелёный свет так и не успел появиться — мужчину сбило с ног мощной волной заклинания. Освободившись от сдерживающих пут, Грейнджер рухнула на землю и, повернув голову в сторону, увидела очнувшегося Оливера, чьё лицо искажал ужас. — Что… кто это, Гермиона? Ответом ему послужил шквал атак, на которые он едва успел выставить щит. Гермиона подскочила на ноги и, ни секунды не раздумывая, бросилась в сторону копья. Послышался недовольный рык, и она едва успела отскочить в сторону от брошенного в неё проклятья. Гермиона, не глядя, послала в ответ вихрь летучих мышей, создавая зрительную помеху, и побежала дальше. — Эй, профессор! — крикнул Оливер, пытаясь перетянуть внимание Тома на себя. — Не нравятся летучие мыши? Странно, вы ведь из одного вида крыс! Оливер захлебнулся криком, попав под прицельный Круциатус. Это заставило Гермиону замешкаться и обернуться через плечо. Том стоял над парнем, лениво водя кистью по воздуху и выворачивая тем самым парня наизнанку. Сквозь боль, что дробила изнутри кости, Оливер повернул голову к девушки и простонал. — Давай же! — Силенцио, — спокойно произнёс Том, а в следующую секунду повернулся к Гермионе и взмахом руки создал вокруг копья фиолетовое пламя. — На твоём месте я бы не рискнул бросаться в него, в этот раз оно действительно обжигающее. Девушка попыталась было атаковать его, но он легко обезоружил её и поразил обездвиживающим. Гермиона застыла, в ужасе наблюдая, как неторопливой походкой мужчина прошел мимо неё прямо в пламя. Прошептав что-то змеям на парселтанге, он шагнул прямо в их клубок. Холодные склизкие тела мягко обвили его ноги, поднимаясь по телу вверх, но не причиняя вреда. Том взял в руки копье и почувствовал, обжигающий холод, который распространился от рук по всему телу. Его захлестнуло волной невероятной по своему вкусу магии — насыщенной, тёмной, древней… Сила египетского божества током прошлась по венам, оставляя во рту вязкий привкус крови. Повертев копье в руках, он перевёл взгляд перед собой. Гермиона стояла в паре метров напротив, не произнося ни слова. Она до боли сжала кулаки, впиваясь ногтями в мягкую кожу ладоней, и всеми силами пыталась не разрыдаться. Истерика душила её, но она до последнего пыталась оставаться сильной. Так, как её учил этому Гарри — неважно, как скоро ты умрёшь, стоя перед врагом, нельзя молить о пощаде, нельзя плакать, нельзя сдаваться… Но одинокая слезинка, прочертившая дорожку по её щеке, влекла за собой неизбежную капитуляцию. Гермиона была готова умолять, но не о пощаде… Ей было нестерпимо больно, и она не знала, как можно жить дальше с этой болью внутри. Её не просто обманули — проникли под кожу, залезли в самое сердце, а потом безжалостно предали. Теперь она и сама предатель, и единственное, чего заслуживает, — это смерть. Том тем временем перевёл взгляд за её плечо — туда, где лежал еле живой Оливер. Его рот раскрылся в немом крике, а в глазах плескался животный страх. Том смаковал его, вспоминая всё, что раздражало его в этом парне, его отвратительные манеры, навязчивое внимание к девчонке… Направив копье в его сторону, он произнес: — Сехем. Свет копья сконцентрировался на его острие и лучом пронзил грудь парня. Он взмыл в воздухе, раскинув руки и исторгая из своих глазниц ослепительный свет, а затем грузным мёртвым мешком упал на землю. Гермиона не сдержалась и закричала, глядя на тело позади себя. Словно в замедленной съёмке она повернулась к Тому, чувствуя, как внутренности сковывает ледяной страх. Тот стоял, закрыв глаза и глубоко дыша. Его грудная клетка озарилось белым свечением, а руки, державшие копье, покрылись кровью. Словно сквозь туман Гермиона осознала, что это его собственная кровь, стекающая из порезов, оставленных наростами на копье. Том шумно выдохнул, пытаясь справиться с болью. Внутренности горели огнём, но, кроме этого, он чувствовал странное насыщение в груди, словно обручи его бремени стали чуточку слабее. Он открыл глаза и наткнулся взглядом на Гермиону. И вновь, как тогда на складе, она была на его прицеле. Взмахни рукой — и свет её глаз потухнет навсегда. Странный зуд в ладонях, жаждущих забрать не только её жизнь, но и душу. Её испуганные глаза, полные слёз, её безвольно опустившиеся руки, губы, беззвучно шепчущие что-то… Том направил копье в её сторону, почти что дотрагиваясь им до её груди. Целую вечность он всматривался в её лицо, силясь отыскать в нём ответ на вопрос: «Почему внутри что-то нещадно царапается о рёбра, словно пытаясь выбраться наружу?» Всего одно решающее слово встало поперёк глотки, не давая сделать вдох. Ему не нужна девчонка, она помеха, она ничего для него не значит. Всего лишь мимолётная слабость, грозящая стать большой проблемой, если от неё не избавиться. — Пожалуйста, Том… — донёсся до его слуха её шёпот, повторяющий одни и те же слова. — Пожалуйста… Том отвёл копье в сторону и подошёл вплотную к Гермионе. Та смотрела мимо него, беззвучно шевеля треснувшими губами. Холодными пальцами он поднял её подбородок выше, заставляя посмотреть в глаза. — Пожалуйста… я не хочу этого чувствовать… Он тоже не хотел, но странное едкое чувство уже просочилось в кровь, заставляя его наклониться вперед и дотронуться губами до её рта. Не встретив сопротивления, он углубил поцелуй, смакуя горький вкус слёз и крови. Том отстранился и обнял её за шею, вдыхая запах волос. Приблизившись к уху, прошептал: — Я не стану забирать твою душу, Гермиона — она и так уже моя. Секунда — и он исчез. Гермиона рухнула на колени, захлебываясь рыданиями и царапая пальцами грудную клетку, словно пытаясь достать из неё слабое, глупое сердце, которое всё никак не хотело останавливаться. Конец первой части.