Интриганка

Денвер. Неделю спустя.

      Я шла вдоль бейсбольной площадки, выискивая взглядом Кола. В моих руках тлела сигарета, а ветер трепал волосы, которые я перекрасила в свой родной чёрный цвет. За цветными прядями я даже соскучилась по нему.       Видя, как Кол безмятежно развалился на скамейке трибун, я скрестила руки. Я полчаса его искала. Одернув короткую теннисную юбку, присела рядом. Сколько раз я уже заканчивала школу? Раз пятнадцать точно. И я больше не хотела проводить свое время среди дебильных одноклассников и учебников по физики и химии, которые я терпеть не могла.       — Я говорила, что заключённые в лагерях носили цветные треугольники, которые распределяли их по группам? Уголовники - зелёный, геи - розовый, — начала рассказывать я Колу события 40-х годов, пока тот с крайне отмороженным от мира выражением лица пытался отредачить собственные фотки на телефоне.       — Заткнись, Настя, у меня почти получилось, — улыбнулся Майклсон.       Уверена, вся его галерея была забита фотками себя любимого. Для того, кто сто лет пролежал в гробу, Кол быстро привыкал к технологиям современного мира. Наверно, от моих историй о прошлом столетии его голова начинала идти кругом, но я знала, что он был готов безостановочно слушать мой голос, лишь бы я была рядом.       — Давай подсадим его на самые тяжелые наркотики и доложим Елене Гилберт? — предложил неожиданно Кол, обращая внимание на Джереми, который, похоже, впервые взял в руки биту и неуклюже размахивал ей.       — Привлеки её внимание более безопасным способом. Последняя, будешь? — я предложила вампиру не докуренную сигарету, но после его отказа, от накатившей досады затушила её прямо о его ладонь. Тихо выругавшись от боли, Кол посмотрел на меня, как на самое наглое существо в этом мире. — Чем Джер так тебя раздражает?       — Что? Ты шутишь? — он удивлённо вскинул бровь. — Только посмотри на него. Похож на... — сделал паузу Кол, когда из его головы вылетело точное определение для Гилберта-младшего.       — Гороховый стручок, — отшутилась я, кладя голову ему на плечо. — Не смей давить на него.       — С чего бы такое отношение к нему?! — в голосе читалось возмущение. — Оу, прости, я забыл, что его сестра трахается с твоими крестниками! Интересно, они её вместе...       — Кол, не начинай, — перебила я, пока спор, начавшийся с фотографий снова не унёсся в сторону грязи и похоти. — Эти два урода травят Гилбертам жизнь, а Елена разгребает всё их дерьмо.       — Она двойник, таким не полагается счастье даром, — отмахнулся парень. — И вообще, как давно в тебе проснулось сочувствие?       — Клинок в твоём сердце многое меняет.       Я встала и, на последок одарив Кола тёплым взглядом, ушла. С Джереми надо подружиться. Я тихо подошла к нему, усевшись рядом.       — Моя подружка заревнует, — решил отшутится он, когда я вальяжно закинула руку ему на шею.       — Резиновая? — я усмехнулась, а парень чуть замялся. Я отлично знала, что он водился с ведьмой Беннет, но было лучше не показывать свою осведомлённость. — Но ты не волнуйся, Джер, ты не совсем урод, так что я найду тебе подружку из плоти и крови. Кстати, глянь! — я указала на мимо проходящую блондинку. — Вон та, в розовой юбочке, не нравится?       Я ещё вчера заметила его заинтересованный взгляд на этой мадам. Как не стыдно, Джереми Гилберт, иметь девушку и засматриваться на другую. Впрочем, мне это только на руку.       — Мэри-Энн Бейкер, с десятого класса, живёт на Эвр-стрит, вегетарианка, и ни единого шприца в лайф-стори. Могу дать номерок, — чуть ошеломлённое лицо Джереми заставило меня горделиво вскинуть голову. Я умею находить информацию.       — Хватит сплетничать, — подошедший Кол протянул Джереми биту. — Играем до первых трёх, так уж и быть, буду поддаваться.       Они ушли, а я подскочила с места и на радостях побежала в догонку Мэри-Энн с самой что ни на есть глупой улыбкой. Несмотря на то, что за Джереми приходилось следить исключительно для случая шантажа по просьбе Клауса, я действительно хотела с ним подружиться. А почему бы и нет? Весёлый, дружелюбный человек без капли токсичности. В отличие от некоторых.       — Эй, Бейкер! — крикнула я, натянув на лицо самую доброжелательную улыбку, на которую только была способна и указала в сторону Кола и Джереми. — Кое-кто хочет с тобой познакомится, так что приходи завтра на вечеринку. Я сама за тобой заеду.       Девушка как-то странно посмотрела в сторону парней, приподняв левый уголок губ, но я предпочла не придавать этому особого значения.       — Проходи, чувствуй себя как дома, — я пригласила Мэри-Энн в квартиру и вошла сама.       Сначала Кол хотел остановиться в чьём-нибудь особняке или, как минимум, огромном доме с бассейном, но я едва уговорила его отказаться от этой идеи. Я не любила большие дома. Никогда не чувствовала безопасность и домашний уют в них. Ощущение, что в соседней комнате мог кто-то спрятаться настораживало. Ёбанная паранойя.       Я показала Мэри-Энн где гостиная, но заходить туда не стала, а прошла на кухню и взяла пакетик собачьего корма.       Когда мы с Колом ехали в Денвер, то чуть не задавили маленького щенка, которого какое-то бездушное существо выбросило на обочину дороги в безлюдном месте. Его задние лапки были сломаны, обрекая бедняжку на голодную смерть.       — Что ты здесь делаешь? — видя в своей комнате непрошенную гостью, я крепко сжала ручку двери.       На полу валялась сиреневая майка с каким-то пятном, а её обладательница стояла в одном лифчике и бесцеремонно копалась в моём шкафу.       Я подбежала к небольшому ящику в углу, где мирно посапывал щеночек и убедилась, что он в порядке. Уловив запах еды, он тут же проснулся и радостно завилял хвостом.       — У меня нет настроения тебя убивать, так что не бойся. Хотя мне понравились твои душераздирающие крики, — бросила Ребекка и переворошила очередную полку.       — Как и мне твои когда-то, — напомнила я, как она оплакивала Брэнса. Ребекка обернулась, одним взглядом говоря мне то, что ещё одно слово и я труп.       — Ты не меняешься, Насти, — сказала она, глядя на то, как я из руки кормлю щенка. Точно не уверена, но, кажется, в её взгляде промелькнуло сочувствие к нему. — Все также капризна как ребенок и, соответственно, подбираешь всех зверушек. Но белок Стефана бесстыдно оставляешь на погибель.       Ну, если выбирать между белками и Стефаном, я всё же выберу второго. Пользы от него больше.       — У тебя нет ничего симпатичного? — раздражённо спросила она. — А, нет, нашла!       Она вытащила из самого низа стопки оверсайз футболок коробку, из которой виднелся блестящий краешек старого платья. Обсыпанное золотыми пайетками бежевое платье с огромным количеством кружев, было неимоверно красивым для своего времени.       — Ты хранишь его что ли? — не удивительно, что она запомнила мой наряд в вечер 1914-го года.       Да, Ребекка, храню. Сама не знаю зачем. Я подошла и забрала у неё платье, аккуратно свернув и положив в коробку. Всучила ей первую футболку, что попалась мне под руку, и закрыла дверцу шкафа.       — Что ты здесь делаешь? — наконец спросила я.       — Просто приехала навестить брата, он любитель делать глупости, — она надела футболку, которая, в отличие от меня, отлично сидела на Ребекке. В облипочку, всё как она любит.       Ещё раз посмотрев, как себя чувствует щенок, мы с Ребеккой прошли в гостиную, где уже несколько человек вдоволь набухались и во всю грохотала музыка. Но меня ждал ещё один сюрприз.       Элайджа сидел за столом, наливая себе в стакан виски. Я на секунду замялась, но все же поприветствовала его сдержанным кивком. В своём идеально выглаженном костюме он совершенно не вписывался в компанию пьяных подростков. Но это мне даже нравилось.       А вот Мэри-Энн уместилась рядом с Колом и заливисто смеялась. И что-то в выражении её голубых глаз мне совершенно не понравилось. Появилась некая неприязнь в мою сторону. Ещё вчера днём она выглядела более дружелюбно. Я взяла бутылку виски, сделала глоточек, и тут кто-то резко приглушил музыку и объявил:       — Кто играет в правду или действие?!       — Все! — ответила Ребекка, не дожидаясь чужого мнения.       — Я первый! — воскликнул парень с густыми усами типичного американского шерифа.       Я была неимоверно рада видеть здесь Рейджи. Интересный парень, совмещающий в себе гея, наркодилера, проститутку и шарлатана, безответно запавший на Джереми. Четыре дня назад это был полностью обречённый человек, волочивший своё жалкое существование с наркоманами и матерью-алкоголичкой. А его русые, кудрявые, торчащие в разные стороны волосы говорили одно — это человек хаос, готовый на любую авантюру.       Я обратила его не из жалости. Мне нужен был преданный человек на время пребывания в Денвере, о вампиризме которого никто бы не знал. И Рейджи идеально подходит. За шанс выбраться из омута дерьма он был готов отплатить благодарностью.       Джереми принёс поднос с аппетитно пахнущими закусками и уместился рядом со мной. Вербенового браслета на его руке не было и, скорее всего, кто-то из первородных внушил ему забыть о былой враждебности, но это даже к лучшему.       — Гилберт, правда или действие? — продолжил Рейджи с хитрой полуулыбкой.       — Действие, — ответил Джереми.       Оу, это он зря...       — Сядь мне на колени и ничего не предпринимай три минуты, — Рейджи похлопал себя по колену, зазывая смутившегося Джереми к себе. — Ни то штрафной, мелкая ты сучка.       Бедняге ничего не оставалось, кроме как подчиниться и замереть. Рейджи пополз руками по его телу и вцепился губами в шею, оставляя багровый засос. Удивительно, как он сдержался от манящих артерий. По гостиной раздались смешки, кто-то даже присвистнул. Один Элайджа изредка поглядывал на них с крайне холодным выражением лица, совершенно не находя в этой обстановке ничего смешного. Он уткнулся в свой телефон и, кажется, с кем-то переписывался. Напряжение, которое исходило от него, меня пугало. Словно Ребекка насильно притащила Элайджу сюда и теперь он чувствовал себя потерявшимся среди кучки идиотов.       — Итак, — с трудом унимая чувство стыда и возращаясь на место, начал Джереми, когда время истекло. — Мэри-Энн, правда или действие?       — Правда, — ответила она, а я тихонько толкнула Джереми в бок, тем самым намекая ему придумать что-то интригующее.       — Тебе нравятся художники? — я пустила тихий смешок, потому что намёк он явно не понял.       — Нет, — ответила Мэри-Энн. От меня не ускользнуло, как она ещё сильней сократила расстояние между собой и Колом. Похоже, Кол это тоже заметил, но ничего не предпринял. Ладно, ещё посмотрим. — Нэнси, правда или действие?       — Правда, — ответила я.       — Это правда, что вы с Джереми тайно встречаетесь?       Я усмехнулась, а с лица Джера, наоборот, улыбка сползла. Я догадалась, с чего вдруг такие вопросы. Кол, подлый сердцеед, умеет заманивать к себе дамочек. Ведь по слухам Бейкер никогда не посещала вечеринок и потому я вчера чуть удивилась, когда она приняла приглашение.       Ладно, милая, я сыграю по твоим правилам, но победителем выйду я. Кол поднял на меня тяжёлый взгляд и запрокинул руку на спинку дивана. Словно ещё чуть-чуть, и он приобнимет Бейкер. Рейджи, Ребекка и Элайджа решили молча пронаблюдать за этим.       — Нет, проверяй свои источники информации, — если она думала, что такой дешёвой уловкой сможет поссорить нас с Колом, то она ошиблась. — Кол, правда или действие?       — Нэнси, мы не закончили, — я обернулась на Мэри-Энн, вопросительно приподнимая бровь. Я тебя слушаю, милая, но если вякнешь то, что мне не понравится, я оторву тебе голову. — Почему вы скрываете это?       — Что? — я больше не хочу ни во что играть, разве что в волейбол её головой.       — Ваши отношения, — она приблизилась к Колу ещё сильнее, касаясь его бедра своим.       — Да что с тобой? — Джереми её вопросы тоже не пришлись по вкусу. — Смысл скрывать то, чего нет? Мы знакомы пару дней!       — Может потому что я видела вас?       Кол легонько приобнял Мэри-Энн за плечи, а я и не поняла, что он переборщил с выпивкой в самом начале вечеринки. Мэри-Энн продолжала что-то доказывать, а Ребекка вставляла свои едкие комментарии. Уж лучше бы они сказали, что я замутила с Элайджей. Хотя нет, к Джереми я больше лояльна. Я встала и подошла вплотную к Мэри-Энн.       — Единственный, с кем у меня есть отношения, так это с тем, кого ты так безпалевно домогаешься, — я надменно усмехнулась, ловля довольный взгляд Кола и её полный неприязни. — А теперь вставай и убирайся отсюда!       Не хочу её видеть. Но Мэри-Энн с места не сдвинулась. Сучка. Не желая больше терпеть такой наглости, я схватила её за руку. Но тут же отпустила.       Ужасная боль и воспоминания разорвали нервы в голове. Мэри-Энн замерла, словно только что увидела призрака.       — В чём дело? — Рейджи явно не ожидал такого поворота.       Кол и Джереми подскочили с мест, пытаясь понять, что со мной происходит. Ребекка, как и Элайджа, продолжали наблюдать за мной с нескрываемым интересом.       — О боже... — прошептала Мэри-Энн, испуганно отшатываясь и переводя взгляд на Элайджу.       Она ведьма. Ненавижу этих мерзких существ!       — В чём дело, Настя? — Кол взял моё лицо в руки, когда мне полегчало, заставляя посмотреть в глаза.       Я оттолкнула Кола и с полным ненависти взглядом посмотрела на Мэри-Энн. Если она видела мои воспоминания – ей не жить. Но не сейчас. Давай, Анастасия, дыши, дыши глубже, не пались и возьми себя в руки.       — Пошла вон, — я уже внушала, стараясь говорить как можно спокойнее.       И она, не замедляясь, ушла. Мне нужно было остыть, иначе всё закончится как всегда. Бросившись в комнату, при этом хлопнув дверью и заперев её, я уселась на подоконник. Окно выходило во двор, так что я смогла бы увидеть, если кого-то приспичит отправиться вслед за Мэри-Энн. Я бы отправилась за ней, но это бы вызвало ещё больше подозрений. Моей реакции было более, чем достаточно, чтобы понять, что здесь что-то неладное.       Океан вины накрыл меня с головой. А вина ли это вообще? Не знаю, я давно не испытывала это чувство, из-за чего, похоже, вообще забыла о нём. Но теперь воспоминание из головы сжигало душу. Я не хотела, чтобы Кол знал об этом. Это одна из моих тайн, не подвластная огласке, и если я не заставлю Мэри-Энн замолчать пока не достану кровь Елены — только приближу предсказание звёзд.

Новый Орлеан, 1914.

      Колу уже вонзили кинжал в сердце. Он заслужил это за всю ту боль, что причинил мне. Я стояла у окна, переминая пальцы и следя за исчезающими на небе с приходом солнца звёздами. Красивое бежевое платье, которое Кол мне выбрал, больше не казалось таковым. Я должна была быть в своём репертуаре, должна была злорадствовать и ни о чем не жалеть. Но у меня лишь остались грусть, затаившаяся обида, боль и одиночество — такое невыносимое, камнем давящее на грудь. Дверь тихо скрипнула и я быстро вытерла слёзы, чтобы их никто не увидел.       — Элайджа? — искренне удивилась я, едва узнавая его в размытом отражении оконного стекла.       — Ты больше не выходила и я подумал, что лучше следует проверить, как ты, — я прикрыла глаза и развернулась. Элайджа внимательно разглядывал разнесённую в порыве гнева комнату.       — С чего вдруг такая забота?       Мужчина развёл руками. Он только что помог заколоть своего брата и так спокоен. Мне бы его нервы, потому что по моей щеке вновь пробежалась слеза.       — Месяц назад я кое-что узнала, — я достала лист бумаги из под осколков шкатулки, в которой он был спрятан, и протянула Элайдже. Он внимательно разглядел соединяющиеся линиями какие-то точки, ничего не понимая. — Звёзды говорят, что скоро настанет конец. Что Кол бросит меня, навсегда разлюбит.       — Не говори глупостей, — он тяжело вздохнул и аккуратно коснулся моего плеча.       — Звёзды не умеют врать, Элайджа!       — Как бы ты не хотела этого осознавать, но ты просто зависима от Кола. Если хочешь, я помогу найти способ избавиться от этого.       Я горько улыбнулась. Я бы хотела этого, потому что под зависимостью я не переживу разрыва наших отношений.       Я и не заметила, как расстояние между мной и Элайджей постепенно сократилось. Настолько сильно, что я могла почувствовать его дыхание на своей коже, но я не решалась заглянуть в его глаза. Чуть наклонившись, Элайджа оставил на моих губах нежный поцелуй и остановился, ожидая моих дальнейших действий. И я, не став медлить, поцеловала его в ответ. Карта пророческих звёзд выпала из его рук и Элайджа углубил поцелуй.       Я хотела не столько близости, сколько физической боли, которая сможет заглушить душевную. Элайджа не знал о моей проблеме и смог бы исполнить моё желание. Толкнув меня на постель, он навис сверху, постепенно избавляясь от одежды.       — Я хочу чувствовать боль, — томно прошептала я ему, подставляя шею под невесомые поцелуи и прогибаясь в спине.       Мне и так в любом случае будет больно, но я хотела забыть о Коле хотя бы на чуть-чуть. Я крепче прижалась к Элайдже, ощущая под ладонями всю рельефность его тела.       Не затягивая с прелюдиями, он медленно вошёл и остановился, давая мне возможность привыкнуть к новым ощущения. Я зажмурилась и напряглась, что есть сил сжав бёдрами его торс. Больно. Ну давай, прошу тебя, сделай мне ещё больней. Мужчина стал медленно двигаться во мне, из-за чего я едва смогла сдержать раздирающий душу крик. Мои острые ногти расчерчивали карту рек на его спине, впиваясь в кожу до самой крови. Элайджа был не так груб, как Кол, из-за чего боль постепенно уходила.       — Сильнее, — процедила я сквозь зубы, глубже насаживаясь на член.       Элайджа стал ещё сильнее наращивать темп, осыпая мою шею и грудь поцелуями. Я снова почувствовала боль.       — Я люблю тебя, — неожиданно прошептал он.       Но услышав это, я вздрогнула и оттолкнула Элайджу, отползая в сторону и прикрываясь одеялом       — И как давно?!       — Уже около семидесяти лет, — Элайджа, похоже, впал в лёгкий шок от моей реакции. — Всё никак не могу забыть тебя.       О боже, боже, боже... И это тот самый благородный Элайджа, которого я знала?! Неужели он согласился помочь вонзить кинжал в своего брата только для того, чтобы переспать со мной?! Меня вновь настигло разочарование!       А ведь я такая же подлая мразь!!!! До меня только сейчас дошло, что я натворила. Мало того, что я предала Кола, так ещё и переспала с его братом. Да я тварь, не заслуживающая капли любви! Моя голова начинала идти кругом и я задыхалась в собственных чувствах.       — Где Клаус? — мой голос дрожал, но я старалась вложить в него как можно больше холода.       Я встала с постели и начала одеваться под пристальным взглядом Элайджи. Не хочу слушать тираду о его чувствах. Хочу прямо сейчас исправить свою ошибку и вытащить кинжал из груди Кола!       — Где Клаус? — обернувшись, повторила я. Элайджа тоже одевался: уже застёгивал белоснежную рубашку. Он перестал смотреть в мою сторону.       — Уехал где-то два часа назад на поезде, ты не успела.       — Куда?       Он пожал плечами, а я, обняв себя руками, обречённо сползла по стене, оседая на холодный пол. Перед тем, как уйти, Элайджа остановился у двери и кинул на меня опустошённый взгляд. Пожалуйста, уходи! Пожалуйста, я хочу остаться одна!       И он ушёл, тихо закрыв дверь за собой.       Проснувшись в холодном поту, я подскочила на месте и взглянула на часы. Три утра. Кол мирно спал на второй половине постели. Не помню, как давно я заснула, но уложил меня, наверное, он. Я легла обратно. Надеюсь, Мэри-Энн вчера ничего никому не рассказала. Не хочу терять Кола. Осторожно проведя по его щеке рукой и поцеловав, я встала и вышла на кухню, которая поприветствовала меня дичайшим беспорядком. Ни Ребекки, ни Элайджи в доме не было. Из огромной коробки высушенной мяты я достала припрятанную вербену, о наличие которой Кол даже не догадывался. Я её не только принимала от внушения.       Я набрала тёплую воду в белоснежную ванну и опустилась в неё. Проведя по ровной глади воды ладонью, я на мгновение залипла на рябь воды, которая расплылась кругами от моих лёгких прикосновений.       Именно в этот момент я слегка привстала, дотягиваясь тумбочки и вытащила из ящика выкидной нож-бабочку, который отливал сиреневой металликой в тусклом освещении ванны. Стебель вербены, что обжег мне пальцы, уже был готов.       Нож щёлкнул, обнажая своё острое лезвие. Я присела в ванной и согнула колени, упираясь в них локтём левой руки. Сжав нож в правой руке, я скользнула по запястью лезвием и накрыла порез листком вербены, чтобы ничего не успело регенерировать. Засушенная вербена не приносила такой острой боли, как свежая.       Обычно я делала это медленно, щурясь и шипя от поверхностной боли, но сейчас лезвие прошлось по самую кость, потому что этого требовало сердце. Ощущать боль сильней, чтобы едва не стонать от неё.       На порезе проступили первые крупные капли алой крови, как россыпь граната. Второй порез. Третий. Капли ударялись о поверхность воды, образуя алые распускающиеся цветки.       Я тяжело выдохнула, откидывая голову на бортик ванны и уставилась в потолок, пытаясь прогнать все мысли прочь. Но те всё равно лезли в голову. Я прикрыла глаза и так сильно погрузилась в свои мысли, что не заметила, как ванну вошли.       — Ты что, сука тупая, творишь?! — мужской голос ударил по вискам, а сильный рывок за руку поднял меня на ноги, из-за чего я чуть не поскользнулась на месте.       — Я... — нужных слов я не могла подобрать. Вода струями стекала с моего тела, разбиваясь о гладь воды.       — Чего тебе не хватает, что ты впускаешь вербену в кровь?! — Кол был очень зол, а моя грудная клетка вздрагивала при каждом вдохе.       — Кол.. — тихо выдохнула я, не решаясь поднять на парня взгляд, но я точно знала с каким презрением и отвращением в эту минуту он смотрел на меня.       — Захлопнись и одевайся, — прорычал он, резко выпуская мою кисть и отряхивая свою руку, на которой осели капли моей крови.       Кол накинул на меня большое махровое полотенце и заставил вылезти из ванны. Я не понимала, из-за чего Кол был таким взвинченным. Нет, то есть понимала, прижигать раны вампиру вербеной – тоже самое, что и простому человеку выпускать кровь. Его взгляд метнулся на стебель вербены.       — Где остальное?       — В книжке «Виноваты звезды», — соврала я.       Кол ушёл искать эту книгу, которой, если честно, у меня даже не было. Быстро одевшись, я тихо прокралась к входной двери и, обувшись, уже бросилась бежать, прекрасно понимая, что вопросов от Кола не избежать. Я уже приоткрыла дверь, которая, на удивление, оказалась не заперта. Но громкие ругательства Кола остановили меня.       Я бросилась в комнату, но застыла на пороге.       Маленькое тельце в ящике не двигалось. Кол медленно обернулся на меня, держа в руках кусок ткани, которой я обычно накрывала щенка. Господи, ящик же был с моей стороны! А я и не заметила!       — Его задушили... — наконец произнёс Кол и достал из ящика оборванный лист тетрадной бумаги. — «Ходи оборачиваясь».       Я медленно подошла, не зная, что сказать. Всё было понятно без слов.       Это угроза.