Дни без тебя

— Гена, не хорошо вот так поступать, — произнесла Павлова, как только Геннадий вернулся в палату, — вообще-то это мой телефон, —произнесла она, немного обидевшись. — Ир, ну чего ты, — он присел на стул и накрыл её руку своей, она одёрнула её назад, посмотрев на него с лёгкой злостью. — Я не хотела, чтобы ты кому-либо говорил о том, что со мной случилось, — серьёзно произнесла она, пристально смотря ему в глаза. — Ну, ведь рано или поздно они бы узнали. Ир, проехали, из-за такой ерунды дуешься. Егорова, я сейчас тебе напомню вечер в машине отца, где мы… — Гена! — улыбнулась она, вмиг убрав свою обиду. Ирина легонько ударила его по ладони в знак того, чтобы он прекратил. — Ну, а что? Я этот вечер запомнил на всю жизнь. Мой самый лучший вечер в жизни. — он улыбнулся, приковав взгляд к её лицу и как она реагировала на его слова. — Да ты что? — наигранно удивилась она, заразительно улыбаясь, слегка посмеиваясь его словам. — Всё, прекращай. — она вернула руку на место, чувствуя мгновенное тепло. — Надо будет обязательно повторить. — произнёс он, на что в ответ ему прилетело уже чуть посильнее прежнего. — Ты мне лучше скажи, когда меня уже переведут в палату? — улыбка не спадала с её лица. Пару дней назад она и поверить не могла, что будет настолько счастлива пусть и такой ценой: любимый человек рядом, целует, обнимает, поддерживает, шепчет приятные слова, старается помочь. И этот человек, который бросил всё на свете, лишь бы быть рядом. Ну, а где же тот, который лепетал о «чувствах» и собирался вести в ЗАГС? Неужели ему и вправду это было выгодно? — Думаю, что очень скоро, твоё состояние гораздо улучшилось, — он улыбнулся в ответ, потянув её ладонь к своим губам, оставляя многочисленные лёгкие поцелуи, от которых у неё побежали мурашки по коже. — Спасибо тебе, — она попыталась присесть, что выходило не очень удачно. Кривицкий, видя её желание, помог осуществить его, уже через пару мгновений у неё получилось, — поцелуй меня. — вырвалось с её губ, на что он слегла опешил. — Егорова, ты выздоравливаешь? — наигранно удивился он, продолжая оставлять невесомые дорожки поцелуев на её ладони. — Долго будешь болтать? — она провела рукой по его щеке. Долго ждать не пришлось. Кривицкий нежно прильнул к её желанным губам, аккуратно, будто боясь сделать что-то не так. Оба прикрыли глаза от удовольствия, целуясь, сквозь улыбку. — Кхм… — послышался звук позади. Они оторвались друг от друга, как ошпаренные. Ирина произвольно потянулась к губам, слегка протерев их, он же, встал и повернулся к вошедшему коллеге. — Доброе утро, — начал врач, доставая ручку с левого кармана, — как вы себя чувствуете? — улыбнулся он, переводя взгляд то на пациентку, то на её «мужа». — Относительно. — спокойно произнесла она, не хотя внедряться в описание своего самочувствия, которое, так скажем, «хромало». — Ну, это ничего. Главное, что всё потихоньку заживает и показатели стабилизировались, ну, и, конечно, хорошее настроение, — добавил врач, попутно что-то записывая в путеводном. — Ирина Алексеевна, мы переводим вас в палату, — он закончил писать, и перевёл взгляд на пациентку, которая искренне улыбнулась, — через пол часа мы вас переведём. — Я могу остаться? — вмешался в их разговор Геннадий Ильич, убедительно смотря хирургу в глаза. — Оставайтесь, к тому же, вы хорошо влияете на процесс восстановления. — вновь улыбнулся врач, двинувшись к двери, — готовьтесь, — добавил он и покинул помещение. — Как неловко получилось. — залилась смехом Павлова, прикрыв рукой своё лицо. — Да уж, — согласился Кривицкий, засмеявшись в ответ, — как подростки. — Главное, что мы вместе это прошли, — спустя столько лет они наконец-то обрели счастье. Свое, настоящее, искреннее, живое и сиюминутное. То, которое они вдвоём заслужили, как никто другой, — что-то у нас какое-то утро откровений. — замешкавшись, вдруг перевела тему Павлова. — Давай о насущном. Я понимаю, всё вдруг налаживается, нужно двигаться дальше, вон, сейчас врач вернётся. Но у нас остаются нерешенные проблемы. Точнее проблема. Одна. — По этому поводу не беспокойся, — логически завершив ход ее мыслей, уверенно ответил Кривицкий. — На этого алкоголика мы ещё успеем написать заявление. Ты, главное, поправляйся. Я пока отойду позвоню, разузнаю что да как. — Кому ты позвонишь? — нахмурившись, язвительно поинтересовалась она. — Позвоню в Склиф. Предупрежу, на всякий случай, временного заведующего о нашей непредвиденной ситуации, — не дожидаясь никакой реакции на эти слова, Геннадий Ильич схватил свой телефон из кармана пиджака и буквально вылетел из палаты. Конечно, он прекрасно понимал, чьих все рук дело, и был больше, чем уверен, что это ДТП было неспроста. Они перешли ему дорогу. Он решил перекрыть дорогу им. — Иван Николаевич? Доброго дня, узнали? — Доброе утро, — послышался сонный голос хирурга на другом конце провода. Видимо, он не сразу сообразил, кому понадобился. — Это Кривицкий. Кривицкий Геннадий Ильич. Не забыли ещё? — горько усмехнулся мужчина, понимая, каких дел мог наворотить, если бы не вернулся в Москву. — Что вы, что вы, Геннадий Ильич, рад вас слышать, — вы извините, смена такая сложная выдалась, а здесь ещё и чиновник наш приехал… — Я как раз по этому поводу и звоню, Иван Николаевич, — понимая, что связь в этом помещении оставляет желать лучшего, хирург стал говорить громче. Настолько, что Павлова мимолетно слышала отрывки фраз, долетающих из коридора, — что там с шишкой этой? Много натворить успел? — пытаясь подбирать наиболее подходящие выражения для разговора с коллегой, Кривицкий понимал, что начинает терять контроль над собой. Пусть с ним тот делает, что хочет. Лишь бы не трогал Павлову. Его Павлову. — Вы лучше приезжайте, я при встрече расскажу. Все-таки как-то неудобно вот так, по телефону, и такие новости. Вы извините, я правда хочу помочь Ирине Алексеевне. Я же знаю, как вы за неё беспокоитесь. Разгребать немало прийдется, это точно могу вам сказать. Но все ведь поправимо! — пытался утешить его он, уже зная, сколько нервов будет потрачено. — Да, спасибо, — нагруженный такими резкими словами Хромова, Кривицкий твёрдо вознамерился отправиться в НИИ прямо сейчас, потому что это дело не терпело отложений, — вы сможете задержаться на полчаса? Я бегу такси и сразу в Склиф. — Конечно, конечно. Завершив этот напряжённый диалог, Геннадий нажал на красную кнопку сброса вызова и, прислонившись к стене, сделал несколько шумных вдохов и выдохов. Нужно было успокоиться, после чего натянуть улыбку и пойти успокоить блондинку, которая и так, вероятно, надумала несуществующих проблем. — Ириш, ты как? Не заскучала без меня? — улыбаясь, спросил Кривицкий. — Да и с тобой, и без тебя не соскучишься. — Даже так? А я думал, ты здесь грустить без меня будешь, — прижавшись своим лбом к её, шёпотом высказал мужчина. — У тебя все хорошо? — кинув на него взгляд, не отрываясь от его лица, спросила Павлова, но через несколько секунд поправила себя же. — У нас всё хорошо? Ты с Хромовым разговаривал? Что-то случилось? Кривицкий понимал, что единственный выход — не беспокоить Павлову, тем более, что ничего ещё пока неизвестно, так что ничего не оставалось, кроме как соврать во благо. — У наших там ЧП, что-то там ещё в бухгалтерии, хирурги все в соседнем отделении на операциях. В общем, завал, срочно нужно разобраться, что с тобой делать. Поеду и скажу, чтобы нашли на какое-то время замену. — Ты надолго? — грустно спросила она. — Не знаю, Ириш. Ты, главное, не грусти, к тебе позже Брагин примчится, а к вечеру и я подтянусь. Тебе привезти чего-то? — Не знаю, это все к лечащему, — задумавшись, она отвлеклась от реальности, и через какое-то время выдала в своей привычной манере, — всё, Кривицкий, иди, сейчас ещё в пробку какую-то попадёшь, ещё пока доберёшься… давай, я пока отдохну от тебя. — И я тоже тебя люблю, — коснувшись её щеки, засмеялся он.