Writober 2021

Едва под ловкими руками (и единственной капелькой разработанного им самим составчика, ничего такого, всего лишь мелкое хулиганство) замок едва слышно щелкнул, в гостиной как-то сама собой воцарилась тишина. Замолчал даже болтливый вор, которого — они проверяли — даже подземельем для обреченных на казнь не заткнуть. Марко не стал тратиться на то, чтобы объявлять о своем успехе или торжествующе требовать записать за друзьями должок, и, может быть, очень даже не зря. Замок щелкнул, мастер взялся за ручку и открыл сундучок, вот так просто, всего лишь откинул в сторону легкую крышку. И вдруг сверкнула ослепительная вспышка, не похожая даже на магию по своей сути, что-то быстрее, что-то неотвратимее и без характерного привкуса на зубах, как от колдовства, как когда воздух будто дрожит и становится насыщенным силой, а кости начинает ломить. Никого не задело ни единым прикосновением, ни эфемерным, ни настоящим, но у каждого болезненно сжалось сердце, будто их на мгновение окунули в самый прекрасный момент их жизни, а потом снова выбросили в реальный мир. Но это все приключенцы смогли осознать и худо бедно объяснить самим себе уже много после, а тогда им удавалось только хватать ртом воздух и восстанавливать зрение. — Что за…?! — гаркнул Мигель. — Все живы? — У меня порядок! — тут же отозвался Хьюго. — У Марко тоже, но он в отключке. — У нас с Эвом тоже, — после некоторой заминки подал голос и маг. А клирик только добавил строго:  — И, Хью, вынь руку из карманов Марко. Мигель еще не видел своих друзей, но уже слышал, как обиженно засопел воришка и зашуршал тканью, отодвигаясь от алхимика. Постепенно способность видеть возвращалась к ним, предметы обретали свои очертания, а резь из глаз, напротив, уходила. И едва они восстановились, то проверили, конечно, и оружие, и всю гостиную, и саму шкатулку: и тогда стало понятно, что от таинственной вспышки света не осталось нигде и следа. Она просто не оставила последствий, кроме боли в глазах, будто ее и не было вовсе. Может быть, Марко, очнувшись, сказал бы иначе, но пока он… — О, всезнайка снова с нами! — объявил с плохо скрываемым ехидством, нападавшим на него в особо тяжелые моменты, клирик. — С возвращением, Марко. — И тебе доброго утра, Эверард. Скучал? В ответ на сонную колкость алхимика раздались смешки, но напряжение еще не отступило. Клирик закатил глаза. Алхимик тоже. — О, проклятье! — воскликнул он уже через мгновение. Остальные проследили за его взглядом, воздетым к потолку — и ахнули, а кое-кто даже выругался, покрепче прежнего. Потолок украшал разлет гигантского колдовского круга. Хитрый рисунок белел на темных досках, вился и переплетался, но середина его, где обычно помещали главные символы и активировали колдовство, пустовала. Будто… будто это была лишь половина паззла, лишь верхушка айсберга, показавшаяся из ледяных волн. — Вот же бл… маарк’гхар, — выдохнул маг. И он был прав.