The Struggle

      Алекс покорно кивнула, Хиробрин сделал лицо попроще. Девушка кинулась к мужчине с крепкими объятьями и молвила тихо благодарности. Хиробрину оставалось обнять ее в ответ и поводить по ее волосам руками, вновь пустив в себя ее тепла.       Алекс с большой нежностью водила по его спине своими ручками, заботясь о том, чтобы льющееся тепло растекалось по телу медленно, как мед и более приятно. Она уткнулась в его колючую от щетины щеку носиком, а потом, положив одну ручку ему на плечо, а другую на макушку, осторожно чмокнула. Хиробрин не терял своего привычного бросающего в дрожь вида, но было видно что из быка он обратился в теленка. Алекс почувствовала, как он расслабился, и решила воспользоваться этим: она осторожно начала массировать его макушку, перебирая пальцами каждый волосок его жестких волос. Пускай Хиробрину было это в сладость, он понимал мотивы девки.       — Быстрее начнем — быстрее закончим, — Хиробрин медленно стянул с Алекс ее плед, оставляя бледное тело ни с чем, — а теперь, если тебя не затруднит, сними с меня футболку.       Алекс послушалась Хиробрина и благодаря ее рукам футболка уже лежала где-то рядом с ними, а мощное обросшее тело показало себя.       — Лучше не теряй время, — сказал Хиробрин, притягивая девицу к себе поближе.       Алекс потянулась к губам Хиробрина за поцелуем, на что он ответил положительно. После продолжительного поцелуя, который Хиробрин позже развязал, он положил левую руку на бедро Алекс и взглянул в ее яркие от медленно накипающей страсти глаза.       — Ложись, — сказал ей Хиробрин, будто это был приказ, который Алекс должна была выполнить беспрекословно.       Алекс, как и полагается, послушалась: она заняла удобную ей позу лежа и ждала, пока мужчина стягивал с себя джинсы. Когда Хиробрин полностью остался без одежды, он пополз к белому телу, опираясь на свою железную руку, а второй водя по нему рукой от бедер до тонкой шеи девчонки, заставляя ее вздрагивать от нарастающего оргазма. Дыхание Алекс участилось, когда Хиробрин дотронулся холодными губами до ее шеи и постепенно начал ее целовать. Алекс невольно нырнула рукой в его волосы, теребя их тонкими пальцами, отчего Хиробрин ловил кайф и, сам того не заметив, положил палец на ее вставший сосок. Девушка постанывала от грубых поцелуев Хиробрина; она прижалась к нему и забросила ноги ему на спину, а свободной рукой водила по его могучему плечу, продолжая дарить партнеру тепло. От приятного прилива теплоты и его распространения по всему телу Хиробрина, а так же от приятного массажирования его макушки головы, его член встал, что Алекс почти не сразу заметила.       — Хэй, помочь? — проплела сквозь свое поскуливание Алекс, упрятав в коричневых волосах уже две руки.       — Сам справлюсь, — отмахнулся он. — Ты-то готова? Я не хочу тянуть.       Алекс сняла одну ручку с его головы, вторую опустив куда-то, и посмотрела ему в глаза.       — Я? Да… Но… — Алекс сжала губы в тонкую полоску, — Можно еще немного?       Девушка смотрела на него просящим милосердия взглядом, и Хиробрин, хмыкнув, сдержанно кивнул: все же, здесь подарки раздает он, а значит, они должны быть хорошими. Алекс простонала, когда он без слов снова поцеловал ее в шею, не забывал про щеки, ключицы, целовал по-своему грубо, но насколько был способен, нежно, и проследовал рукой по ее опущенной ручке. Конец он нашел в ожидаемом месте; стоило ему задеть слегка влажные пальцы, как он почувствовал дрожь теплого тельца вокруг себя. Отмахнув аккуратную ручку Алекс, он сам начал помогать ей достаточно возбудиться, наслаждаясь несдержанными вздохами и горячими ручками, что хозяйничали в его волосах.       «Что ей нужно? — размышлял Хиробрин, пытаясь отвлечься от смущающего его процесса, — Она не торопится сесть на меня, наоборот, тянет время пустых прикосновений. Ей нужны… только мои ласки?»       Свой вопрос он не постеснялся бы задать, если бы Алекс не взяла в плен его губы, как только он навис над ней. Сильный жар окутал все его холодное тело, и Хиробрин вновь почувствовал, как от этого жара его не держат руки, и даже чужая, бесчувственная железная рука дрожала под напором тепла, едва выдерживая вес разгоряченного тела.       — Я готова, — тихо произнесла Алекс, — но, если хочешь, можешь продолжить…       Нет уж! Продолжать он не будет. Распрямившись и отдышавшись, Хиробрин аккуратно положил свои руки на бедра, чуть подался вперед…       Пришлось заткнуть Алекс собственными губами, чтобы она своими криками не всполошила весь замок, а заглушить ее подушкой означало верную смерть от удушения. Девчонка яростно вырывалась, хватая бедный воздух, рвала белыми пальчиками простыни и кожу на его спине, изгибалась всеми возможными способами и магмой плавилась под ним, не скрывая эмоций на лице. Со временем крики превратились в сладостные стоны, — на что-то более тихое Алекс, по-видимому, уже не была способна — а безумные припадки сменились чувственными движениями, с помощью которых она крала остатки живительного холодка с его огромного тела. Хиробрин осторожно скользил в ней, левой рукой придерживая за талию, а Алекс беспорядочно водила руками в его волосах и, сбивчиво дыша, плакала от счастья.       Пускай и приятный жар и мысль о довольстве Алекс его подарком удовлетворяла его, сам процесс не очень его радовал, поэтому Хиробрин не терял своего хмурого взгляда. Он отпрянул от девушки, когда заметил, как она стучала кулачком по его исцарапанной могучей спине, словно требовала прекратить. Но зачем? В любом случае, этой минутой Хиробрин воспользовался и провел левой рукой по израненной спине, шипя от легкой, но неприятной боли.       — Неужели нельзя обойтись без этого? — ворчал Хиробрин, смотря на изнеможенную от оргазма Алекс, которая пыталась приподняться, но руки дрожали и не держали ее.       — Я могу… перевернуться, — отдышавшись, сказала Алекс, потирая свой горячий лоб.       Хиробрину пришел образ той позы из той книжки, которую предложила Алекс, и на его лице выступило резкое отвращение.       — Фу, как животное? Ты шутишь? — громко сказал Хиробрин.       Но Алекс не стала ничего говорить в ответ. Когда он наклонился за нею, она, найдя в себе силы, перевернулась на живот, а Хиробрин с нелюбовью снова приступил к делу, а Алекс издала тот же сладкий стон, и они чередовались, когда Хиробрин двигался в правильном такте. Руки Алекс почти не держали ее, и Хиробрину приходилось придерживать девушку.       — Животное, — с отвращением произнес Хиробрин, когда она наслаждалась процессом, а ему оставалось убиваться от гадких мыслей. Он схватил ее за растрепанные огненные волосы и притянул к себе, и Алекс проскулила от боли, но ее учащенное дыхание не прекращалось, — мерзость.       Алекс было как будто все равно на его недовольство; она получила то, что хотела, и наслаждалась каждой минутой.       — Я знаю, тебе это… не нравится. Но ты крут… — задрав голову, сказала Алекс. Хиробрин в ответ фыркнул как разъяренный бык.       — Как низко.       Алекс уткнулась лицом в подушку, что глушило ее визгливые стоны и не давало возможности ответить. Хиробрин получил полную власть над ее телом; пусть он и не спешил этой властью пользоваться, сама ситуация доставляла ему особый вид удовлетворения: мужчина любил, когда все находится под его контролем. Пусть он занимается тем, что ему не нравится, пусть испытывает не самые приятные ощущения — в любой момент он сможет сделать что угодно, и эта девка ему ничем не помешает.       Страшный жар наполнил его тело, когда Хиробрин понял, что кончает. Оскалившись от ощущений, он слегка наклонился к Алекс, чтобы опираться на руки более устойчиво, и ускорился; даже подушка теперь не сдерживала звук. Хлюпающие звуки давили на уши, а кровать под ними скрипела и, кажется, ходила даже ходуном; однако Хиробрину стоило признать (рано или поздно он это поймет) что в оргазме он чувствовал себя лучше, чем когда-либо, и что ему тоже пришлось уткнуться в подушку, чтобы заглушить ощущения, придавив своим телом Алекс, сжать ее бедро, инстинктивно, просто потому, что хотелось сжать что-то мягкое, да так, что девчонка под ним застонала еще и от боли, пришлось понять, что, каким бы не был сам процесс, результат ему чертовски н р а в и т с я!..