Туда, куда плывут облака

– Так, Хени́ль...       Сяо отчаянно потирает переносицу, стараясь скрыть нарастающую безысходность, неудобно копошашуюся где-то под коркой мозгов. – Повтори ещё раз...       Итэр тоже не выглядит особенно впечатлённым: по крайней мере тем, о чём разглагольствует писклявый дракончик. Её видом, по-хозяйски развалившимся у Сяо на коленях, тот вполне себе доволен. Даже не думает бороться с желанием почесать её пузико. – Человек, я хочу заключить с тобой контракт, – говорит она, вытягивая коротенькие лапки кверху, – и стать твоим фамильяром.       Итэр слишком занят рукоблудством, поэтому не спешит объяснять Сяо, что всё это значит. Реагирует на его присутствие только тогда, когда по шаловливой руке прилетает несильный шлепок. – Ай- Кхе. Ты её спас, она и предлагает, – он возвращает опору назад на место, переводя остывший взгляд на пол. Они оба сидят на лестнице в пролёте, куда не ходит практически никто в это время суток. Второй этаж принадлежит малолеткам. Вот такая у них перемешанная школа, – прими, если хочешь. Она просто будет тебе помогать и защищать, все дела.       Он говорит об этом так, словно в этом нет ничего особенного. Сяо так и видит его с этой интонацией где-то под солнечными лучами на шезлонге, с кокосовым коктейлем в руке, невозмутимым взглядом, закрытым чёрными очками с кофейным градиентом. Он – успешный по всем фронтам бизнесмен, законно заработавший себе десятый отпуск на Мальдивах, которые ему уже приелись до скрипа золотой стружки на зубах. Чуть позже он уляжется в массажное кресло, его будут обслуживать привлекательные массажистки, разминая затёкшую спину. Потом он отобедает каким-нибудь мраморным стейком, закусит тарелочкой тропических фруктов, зальёт всё это красным вином, направится в свой номер с превосходным видом на золотой закат и блестящее море, а там...       ...Пиздец.       Итэр проводит рукой по пушистой чёлке, разминает уставшие плечи несколько заторможенными движениями и обращается к дракону. – Это единственная причина, по которой ты здесь?       Дракон сощуривается, переворачиваясь на животик. Она так и не дождалась поглаживаний от Сяо, потому сейчас мнёт ему ногу лапами. Не как кошка, практически на грани неприятного. Сяо буквально боится на неё посмотреть. – Неа. Я должна была передать тебе привет от настоятельницы Храма Ширацуру, – казалось, при упоминании этого титула, уголок губы Итэра опасно дрогнул вниз, – она просила тебя заглянуть к ней на чашечку чая.       Не дав Итэру сообразить односложный ответ, Хениль с надеждой смотрит на Сяо, наконец пересекаясь с золотом его отчаянных глаз. – Так ты согласен?

***

– И почему ты отказался?       Они вернулись в Инадзуму, так как Итэр настоял на том, что заглянуть в Храм Ширацуру нужно как можно скорее из-за задержки в три дня. Сяо вполне согласен: это немного неприлично. Они использовали врата в комнате Сяо. Дома, к счастью, никого не было, так что впустить туда Итэра проблемой не было.       Сяо, в целом, помнит, в какой стороне находился этот храм на карте, но решает сконцентрироваться на разглядывании лесного пейзажа вместо того, чтобы ворошить память. Изумрудная зелень была того же цвета, что и зелёнка, поэтому била туда с удвоенной силой. Сяо пользовался ей не только из-за мелких царапин или ветрянки. – Ты бы согласился? – Нет, – Итэр задерживает остаток фразы, переваривая тот факт, что сам же и ответил на свой вопрос, – ...А. Понял.       Сяо бесстрастно хмыкает.       Путь длился достаточно долго, чтобы Итэр успел заскучать. В отличие от Сяо, который дёргается от каждой неровной кочки, корешка, хлопка крыльев или писка какого-нибудь жучка. Он всё ещё стрессует из-за нахождения в лесу. Ментальный блокатор, к сожалению, не блокирует ничего помимо шока от осознания того, что всё это существует в реальности. Хотя, намного сильнее свихнуться можно, вероятнее, как раз из-за этого факта.       С Итэром находиться здесь безопаснее. Сяо мог бы уйти сразу домой, чтобы не соваться в этот лес лишний раз, но он попросту не хотел лишний раз соваться домой. – Давай сыграем в одну игру, – первым разорвать тишину решился Итэр, – например, я называю два факта о себе. Если ты угадываешь, какой из них – правда, то я называю два факта снова. А если не угадываешь, то наступает твоя очередь.       Какие интересные прикормки для ловли «узнатьтебяполучшечников». – Кто придумал эту игру? – Я.       Логично. – Мне нравятся апельсины и... Я умею играть на гитаре.       Сяо сразу заметил какую-то отрешённость Итэра к идее вступать в музыкальный клуб, тем более это место уже занял клуб Аякса. Есть вероятность того, что он просто не захотел, но Сяо думает, что это не так. Тем более Итэр всю жизнь прожил в храме. Напрашивается вопрос: откуда у него возьмётся гитара? – Первое. – Ого! Сразу в яблочко, – Итэр хихикнул, – опять я. М... У меня аллергия на орехи и у меня есть домашняя лиса.       У Итэра есть аллергия на орехи? Стоит, наверное, это запомнить. Возможно, уточнить позже, на какие именно или и вовсе на все. Потому что Сяо не уверен, что у Итэра есть такое домашнее животное... – Первое. – А вот и не угадал, – казалось, Итэр обрадовался этому чрезмерно сильно, – у меня вообще нет никаких аллергий, а лису я нашёл в лесу. Теперь живёт со мной.       Он улыбается.       Они перешли на более ровную, протопанную тропинку, так что Итэр, спрятав руки за спину, развернулся к Сяо лицом. Но Сяо всё равно незаметно следил за каждым его шагом.       И что ему нравится?       Возможно, никто у него об этом не спрашивал, кроме Итэра одними глазами. В голове сразу всплывает соседская трёхцветная кошка, Миндальный Тофу из кафе, в которое он, ещё будучи ребёнком, заглядывал вместе с дядей... И чужие золотистые волосы. – Мне... Мне нравятся кошки и... лето. – Кошки, – Итэр вообще не думал, перед тем, как ответить. И угадал, – мне тоже они нравятся.       Сяо кивнул. – Мне нравится снег и какао. – Какао. – Неправильно.       Итэр состроил такую гримассу, будто проиграл на автоматах все свои карманные за секунду. С Венти такое уже было, поэтому Сяо знает, как это выглядит. – Ладно, – но Итэр довольно быстро возвращается к своему улыбчивому варианту, – мне-       Сяо практически срывается с места, когда Итэр спотыкается о неровно лежащий на дорожке камень, хватая его за руку. – Не ходи спиной вперёд, – говорит он, сразу отстраняясь и, чтобы не выдать своего нарастающего стресса, уходит на пару шагов вперёд, упустив то, какое выражение приобрело лицо Итэра. – А. Ага.       Казалось, весь запал Итэра на продолжение своей игры пропал, из-за чего его настроение немного осело и он замолчал.       Сяо, неспешно перебирая ногами, устремил глаза не на дорогу, а на свою руку, которая только что касалась Итэра.       Обычно Сяо избегал трогать людей без острой на то необходимости. Ему не нравился факт того, к каким последствиям может привести простое касание. Ему было тяжело размышлять о том, какую реакцию может вызвать у человека, которого решит потрогать. Ведь сам редко получал чью-то ласку, объятия, простые держания за ручки были непозволительной роскошью для кого-то в роде него. С единственными друзьями у них не было принято касаться друг друга невзначай, с родственниками не было тёплых отношений, а дядя просто был исключением, которому Сяо точно позволил бы и объятия. Только вот он стесняется.       Но руку Итэра он сжал неосознанно. Потянулся к нему машинально, как только увидел, что тот норовит упасть. Это можно оправдать логически и Сяо вполне себе с этим справляется, но ему непривычно признавать то, что трогать кого-то, повинуясь собственным желаниям, действительно приятно. – Стой, – Сяо остановился, как по команде. Он даже не заметил, как перед ними возник небольших размеров храм.       В отличие от Храма Наруками или Хижины Бубу, вокруг этого места не было необычной растительности другого цвета или непонятно откуда взявшегося яркого золотистого света. За счёт тёмно-изумрудных деревьев вся палитра казалась приглушённой. И без того тёмное дерево на фоне зелёной растительности приобретало бледный оттенок. Небо, если взглянуть наверх, тоже темнело: наступал вечер.       Итэр первым подошёл к двери. Когда раздалась пара несдержанных ударов, его глаза превратились в сморщенные полумесяцы, как только он сощурился. На пол из щели между дверьми, на которую никто из них сначала не обратил внимания, вальяжно вывалился конверт с золотистой печатью, неспешно опадая на землю.       Как только Итэр поднял его, то исказился шоком и испугом, вваливаясь в единственное помещение небольшого домика. Двери оказались открытыми. – Вы-       Но его пыл резко спал, как только он увидел девушку, развалившуюся на ритуальном столе. Он недовольно вздохнул и, прижавшись спиной к стене, сполз по ней на пол, держа письмо в ладонях как слиток золота. Сяо инертно зашёл внутрь, немного ошарашенно проходясь глазами по целым горам пустых круглых горшочков. Такие он видел у небольших ресторанчиков в квартале Ли Юэ и те, кто держал их в руках или лапах, выглядели пьяненькими.       Итэр раскрыл конверт, слишком аккуратно обращаясь с печатью и, вынув письмо, пробежался по странно выглядящим иероглифам. Он убито вздохнул и, поднимаясь с корточек, подошёл к девушке. Её длинные белые волосы достигали пола, некоторые пряди лежали на столе, лицо было закрыто в складках бледных длинных рукавов. – Кирико, вы спите? Почему игнорируете белый свет? – он ложит письмо на относительно свободное место на столе. В ответ получает лишь бессвязное бормотание и мычание.       Так и не получив вразумительного ответа, Итэр оборачивается к Сяо через плечо. Не говоря ни слова, он кивает в сторону заднего выхода, намекая на то, что им стоит выйти во двор.

***

      Россыпь мелких звёзд украшала тёмное небо. Они уже некоторое время лежали на траве вдвоём. Плотную тишину иногда прерывали тихие шебуршения мелких животных, шелест листьев и жужжание светлячков, мелькающих маленькими огоньками между деревьев.       Итэр прочитал повисший в воздухе немой вопрос и решил завязать разговор первым. Сяо, в отличие от него, попросту постеснялся бы спрашивать. – Она обучала меня магии. В отличие от моей сестры, я был откровенно плох...       Он замолчал. Из-под земли плавно вырвались несколько длинных рук с остроконечными пальцами. На фоне окончательно померкшего неба, где блестели небрежно разбросанные звёзды, полупрозрачные руки отчётливо выделялись. Сяо передёрнуло, как только он вспомнил, как одна из таких же заставила его свалиться на землю. – Знаешь, магия может принимать любую форму, – Итэр предпочёл перевести тему, – всё зависит лишь от фантазии создателя и рамок законов физики.       Сяо бы поспорил о весомости законов физики перед лицом наличия в этом мире магии.       Руки начали вести одному Итэру известный танец, переплетаясь друг с другом и сливаясь в единую материю. Из тонких лент собрались четыре пары длинных конечностей, белым цветом налилось тело с коротким хвостиком, а из шеи вытянулась аккуратная голова, из которой разрослись ветвистые рога. Величественный олень точно был выше любого человека или настоящего оленя. Сяо так и застыл, зачарованно водя глазами по воплощению чуда природы. – Красивый...       Сяо затылком почувствовал, как Итэр улыбнулся.       Кончики рогов налились весом, обросли мелкими перьями и готовые птицы, теряя мелкие кусочки магии, взметнули ввысь. Олень вскоре подхватил идею свободы и, мотнув головой, ускакал вдаль, теряясь между деревьями. Сяо приподнялся на локтях, чуть не скатившись вниз по холму, когда неотрывно провожал его взглядом. – А ничего, что... – Я уже отозвал его. Когда такие звери напитываются маной из воздуха, то обретают примитивный разум. Только живут из-за этого короче.       Сяо уяснил, потому заторможенно мотнул головой. Внутренние часы вместе с наступившими сумерками разморили его организм, так что пришлось немного потереть слипающиеся веки.       Ещё Сяо уяснил то, что держать Итэра вне поля зрения – дурная идея.       Шаловливая полупрозрачная ручонка потянула его за ногу как раз в тот момент, когда он чисто физически не мог видеть из-за собственных пальцев, старающихся снять хотя бы крупицу усталости. Но Сяо не промах: он хватается за чужую штанину, заставляя приколиста скатиться по холму вместе с собой.       То ли его смутил первый за очень продолжительное время настолько близкий контакт с человеческим телом, то ли он ударился головой, но все его чувства бесстыдным порывом упали вниз, а область вокруг носа и сам нос, уткнувшийся в чужую грудь, потеплели. Сяо чувствовал кожей щёк пуговицы на его рубашке, приподнимался с каждым вдохом и выдохом, а сам боялся даже пошевелиться. Чужое сердцебиение скакало по стенкам мозга, оставляя фантомные отпечатки в памяти. Он был до ужаса мягким. Пушистый плед, в который Сяо любил зарываться лицом, даже в сравнение не шёл с тёплым Итэром. – Ой... Ты не ушибся?       Сяо едва удержался от того, чтобы не отодраться, когда чужие пальцы осторожно коснулись его спины. Не заметив сопротивления, Итэр провёл по лопатке всей ладонью.       Сяо не смог выдавить из себя ни слова.