Лес идёт

      - Можно с ва…       - Ты должен отдыхать, - мягко толкает сына на спину Нейтири. – Пей, - подносит второй рукой заполненную плошку.       - Не хочу спать, - отворачивается парень.       - Сейчас не время для желаний. Тебе нужны силы, а мне ясный разум. Твой вид его туманит. Коротай время во сне.       - И битву скоротать тоже?       - У нас нет столько трав, - улыбается женщина, вливая в рот сына снадобье, что заберёт боль и даст сновидения. – Спи. Ты дома.       Он нехотя поворачивается на бок, всё его тело блестит от выступающего пота. Когда глаза сына закрылись и шатёр наполнило ровное дыхание с присвистом, Нейтири выскользнула наружу. Пора.       Совет был в лабораторном блоке для аватаров, но не в том отсеке с Грейс – Джейк хотел, чтоб остальные чувствовали себя не в своей тарелке, а не блеванули в неё в порыве расстроенных чувств – Тоновари охренеет, а Тарсем никогда не принимал.       Ярко освещённая комната, куча металла и пластика, непривычные запахи. Джейку и в человеческие времена не то, чтоб нравилось, после наведывался только по необходимости, радуясь вырваться обратно в лес. Оматикайя научились воспринимать всё это как необходимое зло за последний год, а вот для остальных это непривычно, неприятно и кусюче. Вон, всё же, Тоновари охренел. Он удивленно оглядывался, возмущённо поскрипывая зубами.       - Логово демонов и небесных...       - Аватаров. Это тоже моё племя, и что тогда, что сейчас, они дерутся за Эйву наравне с нави.       - Так ли это? – дёргает хвостом Тарсем.       - Ты говоришь злые вещи, - качает головой Моат, тоже пожелавшая тут присутствовать. Помимо их всех, тут был Норм, одна из учёных - Элиза, и по одному приближённому воину Тоновари и Тарсема.       - Так понимаю, лучше начать с того, что случилось у вас, - разводит руки, словно пытаясь отодвинуть их друг от друга Джейк. – Норм?       - Мы кое-что нашли. Открыли… Сделали.       - Переоткрыли, - поддакивает Элиза.       - Я бы сказал перепредумывали.       - КОРОЧЕ.       - Ещё задолго до того, как один капрал пошёл в отрыв, учёным уже не нравилось, что творилось с лесом, - опёрся о столешница Норм, - Законными методами это остановить было нельзя – слишком много на кону, чтоб кого-то с верхушек на расстоянии в семь лет, волновала популяция шестиногов и община деревьев. Потому наши начали искать обходные пути.       - И?       - Химическое оружие. Яд, некий неприятный нам элемент, который не по зубам фильтру.       - И??       - Не то, чтоб вышло. Отрава для нас, всё равно имела слишком большой потенциал, чтоб стать отравой для окружающей среды. Потом перекинулись на идею окисления металла, чтоб просто херить технику.       - И???       - Такое себе, учитывая, что атмосфера тут в принципе не богата на кислород. А потом ты разрулил всё так живо, что забросили всё подальше, запаяв наработки в Адских Воротах, чтоб чего лишнего в мир не выпустить.       - Ясно. Открытый ящик Пандоры на Пандоре. Вы же не из-за лабораторных экспериментов пятнадцатилетней давности решили пересраться?       - Инцидент был посвежее, - кисло улыбается Элизабет. – Мы перешли к оружию биологическому.       - Если бы я на неделю позже приехал, вы бы собрали ядерку? Так, и что?       - Они не хотят обрушить свой яд на небесных! Они щадят своё старое племя! Пока то жжёт наши деревья, изгоняет животных, охотится на наших детей!       - Вы предаёте нас!       - Да ты задолбал, истерик! Было б так, начали бы мы вообще делать это оружие?       - Вы глупы! – не унимался друг Тарсема.       - Сам-то веришь?!       Воин шипит, Норм в ответ. Впервые Джейк видел друга злым. Нейтири на какой-то момент обрадовалась этому зрелищу, наконец Норм открылся, а вот Джейку стало обидно за друга, что его так довели. Оставил Тарсема на хозяйстве, называется.       Джейк срывается, уже даже не шипя, а даже рыча на обоих, что те отскочили. Вообще он хотел только на Тарсема, но чтоб тому не так обидно было, немного и Норму досталось.       - Как дети малые! – его первоначальный план держаться уважительно, помнить, что Тарсем олоэйктан, а он опять чужак, рухнул. – Ты по земле не ходил, когда Норм рисковал всем ради этого племени и леса! Это он никогда не ошибался, в отличии от меня!       Тарсем неуверенно топчется, отступая.       - Мы вывели штамм, от которого маски не спасут, - успокоившись продолжает Норм, - В теории.       - Теории?       - У нас были только лабораторные опыты на клетках и оставшихся мышах. На людях мы не проводили. И на нави тоже! Но кто нас слушал?! Сразу за копья и в ранг предателей! Мы понятия не имеем, как мутируют эти организмы на планете, и не перекинутся ли на вас и нас. В любом случае, для начала надо тестировать на небесных. Кто-то готов?       - Что такое «тестировать»? – сокрушённо, принимая правила игры, опускает веки Тоновари.       - Проверять.       - Думаешь, мы не поймаем одного небесного, чтоб ты его проверил?       - Штамм не подобен яду на кончике стрелы. Такой скорости у него нет.       И учёные объяснили суть эксперимента: им придётся держать подопытного, кормить его, охранять от змей и насекомых, и медленно ждать, пока яд не подействует. Грохнуть одно, а медленно ждать пока помрёт, продолжая ухаживать – другое, и о чудо, нави соглашаются что это подло, даже по отношению к врагам. Ставить эксперименты на себе учёным запретил Джейк.       - Тогда что нам делать, Жейк Сулли?       - Выслушать меня…       Сорноль вёл Ерал в конец пещеры. Шатры разных размеров и с неповторяющимися узорами были то тут, то там, казалось, они вырастали прямо из каменного пола. У одних пологи уже задёрнуты, через другие были видны маленькие сцены лесной жизни, некоторые оматикайя сидели снаружи, возясь с костями, оружием, тканями и детьми.       - С того конца без летунов не выбраться, а там будет небольшой проход, для пешего спуска. Если ты, конечно, умеешь хорошо прыгать. Учиться тут будет больновато… Паук покажет местечки, откуда проще начинать, да?       - Конечно!       - Только сам-то не разучился?       - Надо проверить.       - Утром. А пока верни старый запах, - морщится Сорноль. Паук толкает парня. Оставив их шуточную перебранку за спиной, Ерал идёт дальше, найдя зазор в стене пещеры. Довольно узко, даже для тонкокостных оматикайя.       Кинув скатанное полотнище будущего шатра, меткайины ждёт, когда Сорноль дойдёт со стойками. Остальные меткайины ждали окончания совета. Ерал было всё равно – вожди так или иначе объявят о своём решение, главное, чтоб Тоновари не устроил взбучку.       Мысли о его гневе волновали всё больше, потому, когда шатёр был воздвигнут, она поспешила скрыться внутри. Паук вкатил ей лежак.       - Отдыхай, у вас был долгий путь. Не мешай ей, - косится на Паука старший, но всё же не тащил из шатра.       - Ты не мешаешь, - шепнула тому Ерал, потрепав по волосам. – А как ты до утра сможешь смыть запах, если нельзя выходить?       - Придётся идти в душ, - морщится парень.       - Куда?       - Сильно спать хочешь?       - Веди.       - Как можно сбить запах там, где его полно? – кривится Ерал, кружась по помещению за табличкой «Для научного персонала». Они словно оказались в вывернутой наизнанку жемчужине - всё сверкает белизной, а поверхности такие же гладкие. Было много разных форм и перегородок из бисера, но такого меткайина раньше встречала лишь на лицах небесных– он лишен цвета и полностью прозрачен, как вода. Сначала она за застывшую воду всё и приняла, но попытавшись пройти сквозь, ударилась носом. Паук назвал это стеклом и пластиком.       Внутри чем-то походило на брюхо корабля, куда их привёл турук макто, но тут было лучше и интереснее. И ярко как в самый солнечный день на белой полосе пляжа, только не жарко.       А ещё они поменялись местами с Пауком – теперь его второе лицо из плас-ти-ка висело на груди, а она прикладывала к лицу похожее, только напоминающее ракушку. Паук сказал, что внутри этого места яд, который не чувствуется и действует на нави очень медленно, но лучше периодически вдыхать настоящий воздух.       - Клин клином. А пока что… - Паук включает компьютер, активируя голографический экран. Девушка наклоняется, смотря и перед экраном, и за ним.       - Мы играемся с тенью, падающей на стены шатра, но чтоб так…       - Это не тень, - Паук прыгает по папкам, найдя старую презентацию по фауне – в детстве он её обожал, потому что тогда загоняли домой чаще и на дольше.       Глаза девушки становились всё больше и больше.       - Это… Эйва?       - Нет, конечно, нет… Ну, разве что для небесных.       - У них есть своя Эйва?       - Её тень на стене, - опускает взгляд Паук. – Не больше. Люди могут загружать информацию, отдавать свои воспоминания, обмениваться ими… Но внутри пустота, Эйвы нет, голоса звучат врознь, мы не можем остаться там.        - Это и правда всего лишь тень, - помня, куда нажимал Паук, Ерал тянется туда же, чтоб прекратить болезненное зрелище, но её пальцы слишком большие и неуклюжие для человеческой техники. Парень отстраняет её, и выключает сам.       - Поэтому мне всегда больше нравился лес.       - Жаль ты застал наш берег в плохое время.       - Сейчас покажу, что точно понравится. Это даже Сорноль любит, отвечаю. Не такой показатель, как Нетейам, но всё же…       Паук включает музыку. Её тут скопилось будь здоров, учёные ценили залежи аудио не меньше, чем все свои наработки. По словам Норма, тут сборище всего, почти с момента, как стала возможно запись звука в принципе и генерации ИИ, и всё на множестве, множестве языков. Паук специально не включает песни племён, а берёт что-то максимально земное.       - Там откуда небесные, эта музыка зовётся металлом.       - Как они его любят… Но этот хорош. Вы под него танцуете?       - Не, ну не все и не всегда. Третат может.       - Я видела, как танцуют Жейк с Нейтири. Не так как мы, у них получается лучше.       - Ещё бы! Так, тут интересного больше показать нечего. Есть книги с картинками.       - А?       - Лучше покажу, - достаёт он один из трудов Грейс. – Вот так переворачивать, эти полотна называются страницы.       Ерал тычет пальцами, но те не проходят.       - Это не голограмма, не видение в воздухе, а бумага. Это рисунок, - указывает он на свои синие полосы, потом на татуировку на лице девушки, - просто очень-очень точный, каждой детали.       - Вы так искусны…       - Это не руками.       Меткайина вопросительно изгибает одну надбровную духу, глядя на ноги парня. Паук в своё очередь дивился её жесту – у нави были слишком большие глаза и подвижные уши, чтоб ухищряться с мимикой.       - Это связано с той же магией, которая сотворила это, - указывает он на монитор.       - Похоже. Но приятнее.       - Когда пойдём обратно, покажу тебе кое-что ещё. А пока, - выходит он наконец к душевым. – Буду избавляться от небесной вони.       - Но тут ни воды, ни растений, и даже песка.       - Ошибаешься. Вот, смотри, - жмёт он на кнопку. – Маленькие водопады.       Когда вода резко пошла, Ерал отскочила, а потом заворожено протянула руку под холодный поток. Только её пальцы прошли на пару фаланг, как Паук выключает.       - И так хоть целый день играйся, если делать нечего. В пещерах есть ручьи, и их потоки направляют по трубам, нагревают, с помощью солнечных батарей, - наконец он замечает, что девушка больше не улыбается. Зачарованная улыбка сходит с её лица.       - Ты чего?       - Жизнь моего племени зависит от воли воды, а тут вы управляете её волей, - девушка пятится, опустив голову. Чуждое, но необычное место потеряло своё былое очарование. Ей хотелось в ту часть пещеры, где пахнет костром и мясом, где ручейки стекают по стенам в мягком полумраке, не попадая в ловушку тех самых труб. И представляла обратный путь между шатров, мысленно она вышла к морю и его просторам. На икране бы можно было долететь до берега быстро, но пешком она и до утра не управится.       - Ерал?       - Смывай свой запах и пошли отсюда, - теперь она словно стояла посреди того места, где Нетейам истекал кровью.       Паук закрывается в душевой, схватив одно из полотенец. Ерал садится на пол, подтянув к себе хвост, впервые разглядев новую татуировку. Интересно, местные небесные могут так же нарисовать кончик хвоста, так же как они рисуют мир на своих бумагах?       А ещё впервые в жизни, её нервировал звук воды, что билась сейчас об пол и маленькое тело небесного.       Она забыла о маске, закрыла глаза. Чуждый состав воздуха создавал пьянящее ощущение, заставляя девушку покачиваться. Как на волнах.       - Я всё, - выбегает Паук, с некогда бежевым, а теперь посеревшим от времени полотенцем перевешенным через шею. Голубые, выцветшие и потёртые полосы почти полностью смылись – чтоб отмыться, пришлось хорошенько потереть кожу мылом из лесного сырья. Так что, помимо вони военных баз рекомов и корабля, он смыл просто вонь.       - Пойдём отсюда, - встает девушка, спеша на выход, не дожидаясь, когда парень хотя бы дойдёт до неё.       - Дерьмо, - шипит Паук, но всё же идёт на обгон. – Если я тебя догоню!       Он спешит в небольшую пристройку, служащей складом. Он тут не то, чтоб досконально знал где что лежит, но то, что ему надо всегда было на одном месте. Схватив, он бежит вслед за рифовой. Угнаться было непросто – она выше лесных и очень спешит. Он буквально успевает юркнуть под опускающийся полог.       - Ты и правда стал лучше пахнуть, - укладывается девушка на бок, подложив под щёку руку. – Ты что-то хотел показать? Давай быстрее, а то боюсь уснуть.       - Именно с этим я и хочу помочь, - устанавливает посреди шатра Паук ночник. Его сделала учёные, когда он был маленьким. Силуэты для него, вырезал из дерева и кости Джейк с другими оматикайя, сделав хоровод теней из икранов, шестиногов, жалящих мышей, танатотериев, атукирины и даже фигур самих нави.       Ерал тут же села, подавшись вперёд, пока не заметила, как отображаются на полотнах увеличенные фигурки. Это не первые тени, что она видела, но обычно они максимум что раскачиваются, если это висящие у костры бусы или сушащаяся рыба, а тут помимо движений был ещё и меняющийся цвет, горящий внутри.       - Мне нельзя было ночевать в деревне, а так я словно продолжал был в лесу, когда засыпал.       Ерал касается вырезанных фигурок, и с облегчением понимает, что они имеют плоть. Эта штука ей нравится ещё больше. Пока она смотрела то на них, то на их проекцию на стенах, Паук уснул. Где он должен спать и куда его тащить она не знала, потому она перетаскивает к нему подстилку и расстилает пошире, потом аккуратно укладывает паренька на неё, и сама укладывает сзади. У неё не было младших, а Паук воспринимался как ребёнок по размерам, и сейчас она словно засыпала с братом. Накрыв его своей широкой ладонью с гребком, она засыпает.       План Джейка был вроде неплох, но Тоновари чувствовал какой-то подвох, потому что повисло задумчивое молчание, вместо яростных и воодушевлённых криков. Ему, конечно, хотелось высунуть язык и зашипеть, но он успел лишь чуть присесть, вместе с приближённым воином, когда понял, что все остальные молчат. Что с этими лесными не так?       - Я узнаю у Эйвы, сколько нам ждать. Мне нужны крылья, - обращается Моат к Нейтири и Джейку.        «Тебе нужен сон. Как и всем нам», - думает Джейк. Ему хотелось уснуть, в одной пещере, со своим племенем, своей семьёй. Но вместо этого он вызывается, хотя понимал, что ответ не изменится от того, зададут вопрос сейчас или утром. Он так же хотел и к Эйве, которая на поверхности, которая не пытается утопить его дочь.       Тоновари тоже просит его отвести к Колодцу Душ, потому Моат летит с Нейтири. Тарсем следует за ними, но без особой инициативы, рвения и большого желания. Но с явным облегчением, как у раненого, который терпит последний, накладываемый шов.       Древо Души встретило их распростёртой сотней сияющих рук. У Джейка слёзы на глаза наворачиваются, он словно снова впервые его увидел. Это не первый его повторный раз.       Самый-самый первый, как точка отсчёта, был, когда они с Нейтири пролетали над колодцем. Он плохо понимал, что значит та белёсая крона, такая похожая на атукирину. Ни жест Нейтири, прижимающей к сердцу руку, ни восхищённые объяснения Грейс, ни о чём не сказали. Он только учился ценить деревья по-настоящему. Дом, оружие, защита…       Потом он увидел его чуть ближе, явившись как турук макто, и, если честно, заметил его не сильно. Тогда его разум заполнял разум турука, заполнял страх, волнение и надежда, заполнял народ, что принял его буквально несколько рассветов назад, заполняла Нейтири. Ему было не до Древа, но он словно ощущал чувства, что испытывали к своей святыне нави. Его надежды и их сливались в этом котле.       И третий раз он увидел её во всей красе, когда она, как и всё на Пандоре, обретала и являла свой истинный лик в ночи. Хоть дело было даже не в сиянии, давно уже не в нём. Они сливались в неё в едино, её корни пульсировали потоком их сознаний, как кровью, её дыхание было их песнью.       И вот он снова здесь. Он сольётся с ней разумом, увидит, что было и есть, и сейчас он ясно понимает, что не смог бы принять Древо Голосов меткайин. От этого он снова чувствует себя старым, закостеневшим, связанным привычками и предрассудками. Нави подвержены им куда меньше небесных людей, но всё же этот изъян им не чужд.       Прежде чем сделать связь, Джейк видит с каким почтением и трепетом вождь меткайин подходит к одной из ветвей.       - Надо было взять с собой Нетейама, - тихо говорит Нейтири.       - Сама сказала, пусть набирается сил.       Когда они возвращаются на базу, то всю пещеру наполняет сопение спящего племени, лишь постовые бодрствуют. Свет погас даже в лабораториях, в серой громаде пещер, казавшейся сейчас бесконечной как горизонт, мерцали лишь искры последних, тлеющих костров. Тоновари спешит к шатру своих людей, для которых разбили мини-лагерь ближе к шатру Тарсема, в знак уважения к гостям. Джейк с Нейтири же идут к Моат, где спал Нетейам.       - Утром надо будет поставить наш старый шатёр. И они словно окажутся на расстоянии пятнадцати лет назад отсюда. Только Нейтири, Джейк и их новорожденный первенец, и Моат, приходящая, чтоб посмеяться с уже трёх бестолочей.       - М-м-м? – приподнимается потревоженный Нетейам, пытающийся разлепить тяжёлые веки.       - Спи, - кладёт ладонь ему на щёку Нейтири, придавливая к лежанке. – Спи, - она ложится рядом с ним, Джейк по другой его бок, обняв и сына, и жену.