Будь моими глазами

Дни шли своим чередом. Тэхён уже стал понемногу собирать вещи в университет. Делал он это слишком заранее, но ничего с собой поделать не мог. Его любимым занятием было собирать и после этого сразу же разбирать чемодан. Он знал, что это глупо, но делать было нечего. Ему надо было себя чем-то занять в недели томительного ожидания до отъезда в Сеул. Раньше Тэхён думал, что это будет лучшее время в его жизни. Все эти сборы, прощание с ненавистным городом, предвкушение перед новой жизнью. Но сейчас он не чувствовал даже толики той эйфории, которую думал будет испытывать. Наоборот, он чувствовал что-то наподобие страха, даже некой апатии. Он всю жизнь был уверен, что с ненавистным Тэгу его ничего не связывает и прощание с ним пройдёт легко. Тут у него была только мама, которая и так большую часть времени пропадала на сменах в больнице, бабушка, с которой он виделся от силы пару раз в год и всё. Но сейчас появился новый фактор. Хосок. В его планы не входило становится с ним друзьями. Хоть это и было его изначальной целью, когда он начал работать в центре, но он не планировал становиться настоящими друзьями. Теми, кто делятся с друг другом эмоциями и переживаниями, теми, кто знают всё друг об друге. Тэхён искал в лице Хосока друга, но не такого близкого, по которому он будет скучать, когда уедет. И сейчас всю эйфорию о переезде омрачало осознание, что им с Чоном надо расстаться. Он перестал замечать, как стал зависать, смотря на Хосока. Тот его взгляд благо не видел, поэтому Тэхён мог делать это долго. Он с нежностью в глазах смотрел на друга, пытаясь запомнить каждую, даже самую незначительную, деталь его внешности. Улыбка в виде сердечка, каштановые вьющиеся волосы, и конечно же глаза, которые никогда не смотрели на собеседника. Он считал своей маленькой победой, что Хосок больше не надевает темные очки в его присутствии, даже, когда они идут куда-то вдвоём гулять, Хосок порой забывает их надеть, но позже, когда замечает это, спохватившись, тянется к карману кофты, где они неизменно лежат. В этом парне столько всего прекрасного. С каждым днём он открывает его по-новому. И он хотел, чтобы как можно больше людей знали, какой у него прекрасный друг. Недавно Тэхён снова общался с Чимином по скайпу. Он показывал фотографии с поездки в Сеул, которые он сделал на свой фотоаппарат. – Вот это здание СНУ, – комментировал отправленные в сообщении фотографии. – А это кафе, в котором мы с Хосоком перекусили чанчанмёном. Чимин, мы обязаны сходить туда. Там было божественно вкусно. А это Кёнбоккун. А это мы поднялись на смотровую площадку возле телебашни. Помимо фотографий ночного города, Тэхён нечаянно отправил в чат с Чимином фото Хосока, которое он тайком от него сделал. На ней парень стоял у перил, лицо его было освещено подсветкой смотровой площадки, отчего карие глаза казались ещё выразительней. Улыбка на губах и непринужденный вид придавали этой фотографии необъяснимый шарм. Тэхёну очень нравилось, как Хосок здесь получился. Он выглядел красивее всех огней за его спиной. – Ого, – говорит Чимин на том конце. – Что? – А он красивый. Сначала Тэ не понял, к кому это относилось, но, включив логическое мышление, осознал, что друг говорит про Чона. – Ну да, Хосок достаточно привлекательный, – как бы невзначай сказал парень. – А он в твоём вкусе, – глаза Чимина по-озорному сузились, а на лице появилась ехидная улыбка. – Что? – Тэ чуть воздухом не подавился. – Вовсе нет. – Да ладно, Тэхён. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы понимать, какие парни тебе нравятся. – И какие же? – парень откинулся на кресло, скрестив руки на груди. – Мальчики «золотые ретриверы». Ты слишком падок на таких. – Вовсе нет, – да, Чимин слишком хорошо его знал. – Вовсе да. Все твои пассии были такого типажа. И этот Хосок не исключение. – Мы с Хосоком просто друзья, – эта тема стала его немного напрягать. Слишком странно было думать о Хосоке в таком ключе. – Просто признай, что он красивый и в твоём вкусе, – не отлипал Пак. – Даже если и так, то какая разница? Он скорее всего гетеро. – Он сам тебе об этом сказал? – Ну, я предполагаю. – И по какому принципу ты так решил? – Я… не знаю, – Тэхён только сейчас понял, что Хосок никогда не говорил и даже не упоминал о каких-либо своих симпатиях или что-то вроде того. Они с ним говорили о многих вещах, но никогда тему отношений не затрагивали. Тэ даже не знает, нравился ли когда-то кто-нибудь парню. – Ну вот видишь. Ты сам критикуешь наш мир, в котором гетеросексуальная ориентация приписывается ко всем от рождения и является самим собой разумеющимся, когда сам поступаешь так же. Тэ потупил глаза. Чимин прав. Они с Хосоком никогда не говорили на эту тему. Боже, он даже не знает ориентацию своего лучшего друга. – Он хоть про тебя знает? – наблюдая за реакцией парня, спросил Чимин. – Нет… – Боже, Тэ, – парень тяжело вздохнул. – А как же твой план, что в «новой жизни» ты не будешь скрывать себя? «Новой жизнью» они называли переезд в Сеул. Они оба, по весьма понятным обстоятельствам (семья, школа, агрессивная среда) вынуждены скрывать себя настоящих, врать и притворяться. Но, когда они переедут в столицу, всё должно измениться. В новой среде они начнут новую жизнь, без лжи и притворства. Одним словом – они будут самими собой. – Хосок – это всё ещё Тэгу, – после долгого молчания заключил Тэ. Для него Тэгу – это страх, что тебя никогда не примут настоящим. – Ясно, – как-то грустно ответил Чимин. – Прости, что наседал. Просто по твоим рассказам я подумал, что вы с Хосоком очень близки. Я надеялся, что ты нашёл друга, помимо меня, которому не страшно открыться. Тэ, не смотря в камеру, ковырял ногтем край деревяного стола. Как же горько осознавать, что он до сих пор боится. Даже перед Хосоком. Перед самым добрым и понимающим человеком. Если он даже перед ним не может это сделать, то как он откроется этому агрессивному и токсичному миру, который готов с потрохами тебя сожрать, если ты не такой, как все. Как он сможет это сделать?

***

– Всегда проверяй выключил ли ты газ или свет, – на ходу говорила миссис Чон вытаскивая за порог увесистый чемодан, отбиваясь при этом от рук мистера Чона, желавших ей помочь. – Я сама, Тэджун. Так вот, если что, звони по любому поводу. Я либо отец тебе ответим. На крайний случай… – Звонить Джину, я помню, мам. Хватит так волноваться. Вы всего на два дня уезжаете. Тем более я буду не один. Со мной будут Томми и Тэхён. – Я знаю, но ничего не могу с собой поделать, – женщина всё-таки сдалась и отдала чемодан мужчине, который, тяжело вздохнув, понёс его к машине. – Я буду скучать. Она подошла и крепко обняла Хосока. Тот не сопротивлялся. – Вы просто улетаете на свадьбу друзей на Чеджу, а ты строишь из этого вселенскую драму, – пробубнил парень. – Прости, мне правда надо работать со своей ненормальной гиперопекой. – Можешь ходить на приёмы Джина вместо меня. – Ещё чего. Ты от своего психолога не отделаешься. Как бы ты этого не хотел. Парень улыбнулся. Джин сам не позволит от себя отделаться. К ним подошёл отец, и они ещё раз обнялись втроём. – Не забудь поливать мои фикусы, – на прощание сказал папа. Кто же знал, что в сорок лет он вдруг увлечётся садоводством. – Хорошо, пап. Твои фикусы в надежных руках. В последний раз посмотрев на сына, они направились к машине, возле которой уже стоял Тэхён и неловко переминался с ноги на ногу. Тот пришёл только сейчас и как раз застал сцену прощания. – Здравствуйте! – пытаясь не выдать нервозность в голосе произнёс парень. Он до сих пор помнит их последний разговор с миссис Чон и её разъяренный вид в тот день. Тэ не до конца уверен, простила ли она его за ту поездку в Сеул. Ну почему он не пришёл на пять минут позже? Женщина смерила его оценивающим взглядом, а потом строго сказала: – Я надеюсь на твоё благоразумие. Тэ на это лишь гулко сглотнул. Женщина села за переднее сидение и машина тронулась. Парень проводил её взглядом. – У меня мурашки по коже от твоей мамы, – фыркнул Тэхён бросая рюкзак с пижамой и умывальными принадлежностями на кровать Хосока. – Она просто ещё не до конца простила тебя за выходку с Сеулом. – Я так и понял, – вздохнув, ответил парень. – Ну, чем займёмся? – Я… не знаю, – неуверенно пробубнил Чон. – Я никогда не был на ночёвках. Чем обычно на них занимаются? – Ну, для начала мы можем сходить в магазин и купить еды и разных снэков на вечер. Пойдёт? Чон одобрительно кивнул.

***

– Я составил список продуктов. Тут чипсы, газировка, попкорн, мороженное… У тебя же ни на что нет аллергии? – Не-а. – Круто, – Тэ скидывал в тележку первое, что попадалось на глаза. На самом деле за свою жизнь он не так много раз был на ночёвках и сам профан в таких вещах. Однако он хочет, чтобы Хосок запомнил эту ночь надолго. Хочет сделать её особенной для них обоих. А ещё: – Хосок, я хочу кое-что сделать и для этого мне нужна твоя помощь. Они стояли на против стеллажа с краской для волос. Уперев руки в боки Тэ с решимостью смотрел на полки. – Учёба в школе закончилась, я вступаю в новый этап своей жизни, поэтому решил начать с кардинальных изменений во внешности. Думаю, начать новую жизнь с нового цвета волос. – Ого, круто. Но причём здесь я? – непонимающе спросил Хосок. – Ты мне выберешь цвет волос. – В смысле? – Просто возьми любую, – Тэ взял руку парня и поднёс её к стеллажу. – Выбирай. – Ты ведь понимаешь, что я не пойму какой цвет выбираю. – В этом и смысл. Чтобы ты выбрал мой новый цвет волос наугад. – Ты уверен? – Да, Хосок. Я уверен. Выбирай уже. Парень пожал плечами и стал водить руками по стеллажу с красками для волос. Тэхён внимательно за ним наблюдал. Казалось, что вот-вот парень остановит пальцы на какой-то определенной упаковке, но тот не останавливался. Пару раз у Тэхёна замирало сердце, когда пальцы Хосока ненароком останавливались на зелёной или ярко-синей краске. Он, конечно, хотел кардинальных изменений, но не настолько. Наконец-то пальцы Хосока остановились на упаковке с краской, и взяв её, тот протянул свой выбор Тэхёну. – Вот эта. – Что ж, благодаря тебе я теперь буду платиновым блондином, – Тэ забрал упаковку из рук Чона и бросил её в продуктовую тележку. Главное, он не будет зелёным. Они ещё какое-то время слонялись по рядам супермаркета добирая в тележку продукты, которые, казалось, подойдут для «идеальной ночёвки». Тут Тэ остановился возле алкогольного отдела. – Хосок, тебе же есть 19 лет, да? – Да, а что? Тэхён на это хмыкнул и поставил в тележку пару банок пива. Надо пользоваться совершеннолетием его друга. В следующий отдел, в который они зашли, был фруктовый. Пока Чон на ощупь определял спелость яблок. Тэ складывал в пакет грозди винограда. Про себя он проговаривал, что ещё осталось купить, когда его окликнул смутно знакомый голос. Подняв голову, парень наткнулся на улыбающегося Квон Сохёна, капитана команды по лёгкой атлетике и по совместительству первый кризис ориентации Тэхёна. Именно из-за него он ходил на все эти проклятые изматывающие тренировки, которые он ненавидел всей душой. Из-за него он испытал все прелести невзаимной подростковой влюбленности. – Ким Тэхён? – ещё раз окликнул его Сохён, ведь отчего-то зависший парень не отзывался. «Неужели он знает, как меня зовут?» – подумал про себя Тэ. Он был уверен, что тот даже о его существовании не подозревает. – О, привет, Сохён. Что тут делаешь? – задал первый всплывший в сознании вопрос. Он только потом осознал, как тупо он звучал. Ну да, что человек может делать в супермаркете? – Да вот, с девушкой покупали продукты, – в этот момент к нему как раз подскочила Хан Ари, миниатюрная девушка, с которой Сохён встречается Бог сколько знает лет. – Говорят ты в Сеульский Национальный поступил? – продолжал парень. – Да, на журфак. – Круто, поздравляю! А мы с Ари решили остаться в Тэгу, – Сохён приобнял свою девушку. – Слушай, мы с Ари хотим как-нибудь в Сеул приехать. Проведёшь нам экскурсию? Он улыбнулся своей фирменной улыбкой. Той самой, которую он дарил всем девушкам на стадионе, которые приходили болеть за него на соревнованиях, той самой, которой он пытался задобрить учителей, когда пропускал уроки из-за очередных спортивных сборов. Той самой улыбкой, которую Тэхён в своё время так страстно желал получить в свою сторону, но никогда не получал. А теперь, когда эта улыбку обращена к нему, он ничего не чувствует. – Да, конечно, – выдавил он из себя. Конечно, он, Тэхён, чьё существование столько лет игнорировали, проведёт Сохёну и его очаровательной девушке экскурсию по долбанному Сеулу, ведь теперь он не пустое место, а выбившийся со дна член общества… – Тэхён? – голос Хосока окликнул его. Тот стоял с пакетом яблок в руке. Томми у его ног неугомонно мотал хвостом. – Ну ладно, тебя твой друг ждёт. Рад был увидеться, Тэхён. Пока! – Сохён помахал на прощание, и они с Ари в обнимку пошли к кассам. Тэ смотрел им вслед. Почему-то на место раздражения стало приходить новое чувство. Грусть. – Тэ? – в который раз окликнул его Чон. – Кто это был? – Просто одноклассник, – повёл плечами парень. – Пошли на выход, Хо. Они сидели на остановке и ждали своего автобуса. В этот жаркий летний день людей на улице практически не было. Бедный Томми, высунув язык, тяжело дышал, а его хозяин в один глоток опустошил бутылку холодной воды. Тэхён молчал, продолжая мыслями переноситься в супермаркет. – Всё хорошо? – вырвал его из раздумий голос Хосока. – А? – С тобой всё нормально? Просто ты ни слова не проронил за последние десять минут. Тяжело вздохнув, Тэхён нервно потёр переносицу носа. – Хосок, я могу быть с тобой откровенным? – получив утвердительный ответ, тот продолжил: – Обещай, что после этого твоё отношение ко мне не поменяется. – Конечно обещаю. Но если только ты не убил человека, – тот рассмеялся, но в ответ услышал только молчание. – Стоп. Не убил же? – Нет, конечно. Ты какого обо мне мнения? – какое-то время он собирался с силами. – Тот парень в супермаркете. Дело в том, что очень долгое время я был в него влюблён. – Оу… оу. То есть, всё окей. Я абсолютно толерантен в таких вещах, можешь не переживать. – Я так долго сох по нему. Мы состояли в одной команде по лёгкой атлетике. Я из кожи вон лез, чтобы он заметил меня, обратил на меня хоть какое-то внимание. Но всё было без толку. А сейчас, когда я сдал хорошо экзамены и поступил в Сеул, он наконец-то вспомнил, как меня зовут. Люди вспоминают о твоём существовании, только когда ты становишься им удобным. – Он тебе до сих пор нравится, да? – осторожно спросил Хосок. – Что? Конечно, нет. Я его давно забыл. Конечно, 15-летний Тэхён, наверное, давно бы уже умер от сердечного приступа, но 18-летний Тэхён чувствует только злобу. Хрена с два я проведу этому мудаку и его девушке экскурсию в Сеуле. Я что, экскурсовод какой-то, блять? Пошёл в жопу. Хосок рассмеялся. Голос Тэхёна становился очень милым, когда тот злился. – Кстати, поздравляю. Ты первый человек, перед которым я совершил каминг-аут. – Ого, я польщён, – Хосок чуть поёжился на скамейке, а потом сразу же стушевавшись, быстро выпалил: – А ты встречался с другими парнями? – Ну да, было парочку. Развить данную тему у них не получилось из-за подъехавшего автобуса.

***

– Я не попал тебе в глаза? – Нет, Хосок, всё нормально. Ты делаешь всё правильно. Тэхён сидел на табуретке в ванне, пока Чон красил ему голову. На ощупь он брал прядь волос и проводил по ней кисточкой с краской. Делал он это неумело и чуть неловко, но Тэхёну было плевать. В конце он сам если что подправит все косяки. – Знаешь, если этот цвет мне не подойдёт, то это будет полностью по твоей вине? – Ты в курсе, что мог просто поменять упаковку с краской на любой другой цвет? Я бы всё равно не заметил. – Это было бы неинтересно. – А если бы я выбрал кислотно-ядерный цвет? – Ну, тогда бы пришлось краситься в него. Хосок усмехнулся. В этот момент он нечаянно мазнул кисточкой по уху парню. – Чёрт, прости. Я же говорил, что это плохая идея. – Всё нормально. Не переживай. Закончив, Хосок отдал кисточку и миску с краской, чтобы Тэ докрасил пропущенные участки. Просидев полчаса, парень смыл краску. Сейчас он снова сидел перед зеркалом, а Хосок сушил его волосы феном. Ему нравилось наблюдать за Чоном в отражении, нравилось то, как его пальцы аккуратно зарываются в его мокрые волосы, как тот проводит по ним руками. У него закрывались глаза от удовольствия. Кто же знал, что это так приятно – когда горячая струя воздуха дует на тебя и одновременно с этим чужие мягкие пальцы перебирают твои волосы. – Так приятно, – грудным голосом проурчал Тэ. Пальцы Хосока на секунду остановились. – Пожалуйста, не останавливайся. Парень продолжил. Он сам не хотел, чтобы это заканчивалось. – Ну как? Доволен результатом? – Это… довольно необычно. Пожалуй, мне просто надо привыкнуть. Но, думаю, мне идёт. – Хотел бы я увидеть, – он сразу же смутился из-за сказанных слов. – То есть, просто понять, как ты выглядишь. – Ты можешь это узнать. – Что? Тэхён подошёл ближе. Почувствовав это, Чон ненароком отступил на один шаг. У него сперло дыхание, когда Тэ взял его руку и поднёс к своему лицу. – Ты говорил, что познаешь мир через касания. Ты можешь потрогать моё лицо. Хосок гулко сглотнул. Не получив от парня ответного действия, Тэхён сам провёл рукой Хосока по своим бровям. – Это мои брови. Они густые. Тут ты можешь чувствовать шрам, помнишь, я тебе про него говорил? – парень переместил его руку ниже. – Тут мои глаза. Они несимметричны, один больше другого. Но мама говорит, что это вроде моей особенности. Поэтому я не сильно комплексую. Они карего цвета, но на свету могут отливать зелёным. Далее он провёл пальцами Хосока по своему носу. – Это мой нос. Вот тут, на краешке у меня родинка, она незаметная, но очень милая, – он хихикнул. Но тут, когда пальцам по логике надо было переместиться ниже, он замешкался. Однако, не дав смущению завладеть собой, он всё-таки провёл пальцами Чона по ним, тихо сказав: – А это… мои губы. Будто ошпарившись, Хосок отдёрнул руку. Тэ растерялся. Он только сейчас понял, как странно это выглядит, особенно после того, что он ему рассказал сегодня. Он надеется, что Чон не из такого типа парней, которые, узнав, что их лучший друг гей, теперь будут думать, что тот пытается их склеить. Отступив на два шага, Тэ пробурчал: – Прости. – Пошли готовить ужин, – оставив без ответа его извинения, Хосок вышел из ванны, забирая вместе с собой своё бешено стучащее сердце. Под ужином они подразумевали огромное количество всевозможных снэков, которые они вывалили в глубокие тарелки, и, обложившись ими на диване, расположились перед телевизором. Пиво на вкус было паршивым, но оно идеально дополняло их сегодняшний вечер. Они смотрели «Унесенные призраками». Тэхён смотрел раз в десятый, а Хосок только в первый. И то просмотром это было сложно назвать. Тэ объяснял всё, что происходит на экране, а Чон его слушал. Порой, он даже не слышал фраз из фильма, полностью отдавая себя во власть голоса друга. – Её родители превратились в свиней. В таких, человекообразных свиней. На улице стало темнеть и город начал заполняться тенями. Это духи. Из объяснений Тэхёна было мало что понятно, но ему просто нравилось его слушать. Он захотел посмотреть этот мультфильм, как только Тэ сказал, что тот его любимый. От постоянных объяснений у Кима каждые пять минут пересыхало в горле, отчего тот часто пригублял пива. Он так погрузился в свою работу переводчика со зрительного на словесный, что будто всю жизнь этим занимался. – О, это мой любимый момент! Она идёт с ним по саду, и стена цветов расступается перед ними, будто бы идут через цветочный туннель. Его походка уверенная, а её неловкая… И так проходит весь фильм. На особо острых моментах голос Тэхёна повышается. Когда он понижается и становится мягким, Хосок понимает, что на экране происходит что-то, что парня особо трогает. Ему нравится замечать такие изменения в его голосе. Они идеально передают настроение фильма. – Сейчас Тихиро летит верхом на Хаку. Летящий дракон несёт её через волны облаков, в небе, полном мягкого света и звуков, создающих ощущения нереальности… Тут голос Тэхёна оборвался. Недоумевающий Хосок повернулся в его сторону. Почему тот замолчал? – Тэхён, что сейчас происходит на экране? Тэ? Тут до его слуха донеслись тихие всхлипы. Парень плакал. Растерянный Хосок отвернулся, чтобы не смущать его. – Прости. Я всегда плачу на этом моменте. Чон понимающе кивнул. Ему было понятно, что то, что происходит на экране словами описать нельзя. Это надо было видеть. Возможно, увидев, он бы тоже расплакался. Хосок бы очень этого хотел. После фильма они переместились на кухню. Тэхён снова повеселел, тем более выпитые бутылки пива сыграли своё. Он шарился по кухонным ящикам в надежде найти очередную глубокую тарелку для винограда, когда наткнулся на что-то более интересней. – Хосок, как тебе идея немного опустошить мини-бар твоих родителей? – с бутылкой текилы в руке спросил парень. – Однозначно нет. Они точно заметят. – Мы просто потом дольём воду. Я так всегда делаю с маминым вином. – Я всё равно думаю, что это плохая идея, – однако Тэхён уже наливал в рюмки горючую жидкость. – Да ладно, всё будет хорошо. Тем более мы всего по одной. К слову, на одной они не остановились. И на двух тоже. И даже не на трёх. И вот сейчас они лежали на кровати Хосока, впитывая в себя все прелести алкогольного опьянения. – Хо, у тебя такая мягкая кровать. Ты знал это? – Ага, – промямлил рядом парень. Он был не настолько пьяным, как Тэхён, ведь до текилы он не сильно налегал на пиво, однако голова была ватная. – Слушай, Тэхён. Почему ты расплакался на том моменте? – вдруг почему-то спросил парень. – Потому что это красиво. Этот полёт символизирует прощание, а также признание связи между ними. Весь фильм – это метафора взросления, обретения личной свободы и принятие неизбежных изменений. Думаю, Тихиро понимала, что больше никогда не увидится с Хаку. И я плачу, потому что всегда думаю, какого это расставаться с любимым человеком? – Думаешь, она влюбилась в Хаку? – Конечно. – Но они ведь дети. – И что? Влюбиться можно в любом возрасте, – Тэхён замолчал, обдумывая, стоит ли ему задавать следующий вопрос. – Хосок? – М? – Ты когда-нибудь влюблялся? – получив отрицательный ответ, он спросил: – А тебе кто-нибудь когда-нибудь нравился? – Нет. – Совсем никто? – не оставлял расспросов парень. – Совсем никто, – Хосок рядом неуютно поёжился. – Я... просто считаю, что это бессмысленно. – О чём ты? – Не делай вид, что не понимаешь, – тяжело вздохнул парень. – Нет, Хосок, я правда не понимаю. – Кто захочет встречаться с инвалидом? – Тэ хотел уже было возразить, но Чон его вовремя прервал: – И не надо говорить, что это не имеет значения и прочую утешающую брехню. Потому что это имеет значение. Вспомни, как по началу тебе было тяжело со мной. Тэхён сглотнул ком в горле. Да, он помнит, как много раз он лажал, как обдумывал каждую фразу, пытаясь ненароком не надавить на больные точки Хосока. – Я не хочу, чтобы мой любимый человек проходил через сложности со мной. Не хочу, чтобы ему было некомфортно. – Но по-другому ты никогда не найдёшь кого-нибудь. Хосок промолчал. Так вот в чём заключалась его тактика. Хосок придумал себе защитный механизм. Он выстроил вокруг себя стены, чтобы ни один человек не смог к нему подобраться. Он дистанцировался от всех, сознательно ограничивая свою эмоциональную привязанность к другим людям, чтобы избежать возможной боли и разочарования. – К тому же, кому я могу понравиться? – в конце добавил он. Это добило Тэхёна. Как он может говорить такое о себе? Как может быть уверен, что он не заслуживает любви? В Тэ бурлила злость. Он сел на кровати, смотря на Чона. – Знаешь, Хосок, ты вообще-то очень красивый, – тот в изумление повернулся к нему. – И меня очень злит, что ты считаешь, что никогда не сможешь никому понравиться. – Ты… ты правда считаешь меня красивым? – Да. – Немного странно это слышать. Просто… дело в том, что я последний раз смотрелся в зеркало, когда был ребёнком. И я запомнил себя с внешностью ребёнка. Я понимаю, что уже вырос и выгляжу совсем не так, но ничего с этим не могу поделать. Я ведь толком даже не знаю, как выгляжу. – Я могу помочь с этим, – Хосок в недоумении вскинул голову. – Эм… объяснить, тебе, как ты выглядишь. Тэхён подполз к парню, дожидаясь, когда тот примет сидячее положение. Они уселись друг на против друга по-турецки. Тэ долго на него смотрел, не понимая с чего начать, а потом наклонился и приблизил руки к лицу парня. – Ты не против, если я..? – он мягко провёл пальцами по бровям Чона. – У тебя аккуратные брови, но их часто не видно из-за чёлки. У тебя очень красивый прямой нос. Глаза у тебя большие, с узкими, немного миндалевидными веками. Карего цвета, они немного раскосые, – он почувствовал, как Хосок неуютно поёжился, – Но в этом и их шарм. Это твоя особенность, тебе не надо её стесняться. Они и вправду завораживают. Твои глаза просто чудесные. К ушам прилила краска. Такие странные ощущения, когда делают комплименты той части тела, которую ты всегда стеснялся, которую всего прятал. – У тебя овальное лицо с высокими скулами, – он провёл тыльной стороной по щеке парня. – У тебя выраженная линия челюсти. Это… выглядит очень привлекательно. Хосок, и так дышавший через раз, и вовсе забыл, как это делается, когда пальцы Тэ переместились на его губы, сначала проведя по верхней, а потом по нижней. – Твои губы… они очень милые. Знаешь, они будто бы в форме сердечка. И, когда ты улыбаешься, выглядишь очаровательным. Кажется, Тэ сам смутился своими действиями. Ему надо было срочно поменять объект внимания. – Кстати, у тебя очень красивые уши… Когда Тэхён коснулся его ушей, Хосок вздрогнул всем телом. Это было так неожиданно, что парень сразу же отстранился. – Я сделал что-то не то? – в панике спросил он, смотря на вдруг почему-то покрасневшее лицо друга. – Нет… просто, эм, дело в том, – Хосок буквально умирал со стыда. – У меня очень чувствительные уши. Протараторив это, он уткнул своё пылающее лицо в ладони. – Оу, – всё, что смог выдавить из себя Тэхён. Какое-то время они сидели в тишине, пока Хосок медленно умирал. – Тебе нравятся, когда трогают твои уши? – после долгого молчания спросил Тэ. У него в горле пересохло, поэтому говорит он с непроизвольной хрипотцой. – Да, – разбито выдавил Хосок. – Это что-то типа твоей эрогенной зоны? – Я не знаю… просто приятно. – Приятно в каком смысле? – Я… – Хочешь проверить? – кажется, в этот момент весь выпитый алкоголь накатил на него в двойном размере. – Что? – на выдохе произнёс парень, не понимая, как интерпретировать услышанное. Он весь сжимается, когда Тэхён подсаживается к нему ещё ближе, когда его пальцы, снова касаются ушей Хосока. Тот вздрагивает ещё раз, кажется, даже сильнее предыдущего. Внимательно наблюдая за реакцией парня, Тэ медленно обводит ушную раковину Хо, гладит мочку уха. Чон, кажется, даже не дышит. Его лицо покрылось багровыми пятнами. – Тебе приятно? – Да, – шепотом выдавливает парень. Как же жалко он звучит. – А так? – спрашивает Тэ, а потом наклоняется и целует его ухо. Из Хосока будто бы всё дыхание выбивают. Он зажмуривает глаза, а кувалдой долбящее сердце вот-вот готово наружу вырваться. Парень в ответ только мычит. – Слова, Хосок. Мне нужны слова. – Нравится, – хрипло произносит Чон. Тэ улыбается. Ему дали зелёный свет. Он снова припадает к ушной раковине, поцелуями переходя на шею. Когда он чуть прикусывает кожу, Хосок жалко скулит, резко сводя колени. Ким вскидывает брови в удивлении. Он впервые видит, чтобы кто-то так сильно возбудился от столь невинных ласк. – Мне остановиться? – спрашивает парень, чтобы ещё раз убедиться, что сейчас не происходит акт домогательства. – Нет, – на одном дыхании шепчет Хосок, когда его шею снова накрывают чужие губы. Тэхён выцеловыет каждый сантиметр, не пропуская ни одного участка. Он сам дуреет от своих действий. Они сейчас оба пьяные и им стоит остановиться. Да, стоит остановиться. Наконец-то он открывается от его шеи и, тяжело дыша, отстраняется. Но вместо слов, отрезвивших бы их обоих, он хрипло спрашивает: – Хосок, ты когда-нибудь целовался? – Нет, – почти беззвучно отвечает тот. – Знаешь, я бы мог тебя научить. – Да… да, пожалуйста, – так разбито это звучит, что Тэхёну самому хочется свести коленки. Хосок сам тянется навстречу, наугад тычась в чужие губы. Он делает это неумело, что доказывает правдивость его прошлого высказывания. Всё, что он знает о поцелуях подчерпнуто из воспоминаний из фильмов, которые он смотрел до аварии. – Постой. – Я делаю что-то не то, да? – в панике спрашивает тяжело дышащий Хосок. – Нет, просто позволь мне показать. Тэ придвигается ещё ближе, почти заползая на колени Чона. Одной рукой он успокаивающе поглаживает шею парня, а второй чуть надавливает на подбородок, заставляя чужие губы чуть приоткрыться. Он наклоняется и проводит языком сначала по верхней, а потом по нижней, а потом накрывает верхнюю, чуть её покусывая через поцелуй. Хосок осторожно отвечает, пытаясь подстроиться под темп парня. Он больше не спешит и полностью отдаёт ему инициативу. Тоже самое Тэхён проделывает и с нижней губой. Прикрыв глаза, Чон периодически постанывает в поцелуй. Тэ проталкивает язык в рот парня, наслаждаясь тем, как рука Хо резко сжимает его бедро. Их языки сплетаются на подобии танца. Слюна течёт по подбородку. Слишком мокро. Не разрывая поцелуя, Тэ берёт руки Хоска и сам водит ими по своему телу, показывая границы дозволенного. Дрожащие пальцы Чона забираются под футболку, проходятся по горячей коже. Он прогибается на встречу, когда руки ложатся на его задницу, скулит, когда Хосок её больно сжимает. Тэ сильнее трёт его уши, углубляя поцелуй. Хосок уже твёрдый. Тэхён это чувствует. Его дыхание становится ещё сбивчивой. Учитывая нулевой сексуальный опыт Чона, Ким не сомневается, что тот сможет кончить только от поцелуев. Однако ему хочется показать большее. Не разрывая поцелуй, он накрывает член Хосока, сжимая его через спортивки. Того от этого действия прошибает дрожь. Он скулит в поцелуй. – Я… я могу тебе помочь с этим, – хрипит Тэ. – Да… да, пожалуйста, – снова повторяет парень. Ким толкает его, отчего Чон полностью ложится на кровать. Он зарывает пылающее лицо в ладони, когда чувствует, как Тэхён целует его член через спортивки. Покрывая всю длину мокрыми поцелуями, он наслаждается представшим зрелищем. Очертания органа хорошо вырисовываются через серую ткань, которая уже стала мокрой от слюны. Тэ стягивает его спортивки с боксерами и уже целует ничем не прикрытую плоть. Он проводит языком по всей длине, наслаждаясь звуками, выходящими из рта Чона. Когда Тэ обхватывает губами головку, из Хосока вырывается громкое: – Блять. Ким про себя улыбается. Не часто услышишь из его уст ругательные слова. Это только подстёгивает. Он начинает сосать, совершая поступательные движения головой, иногда заглатывая на всю длину. Уткнув багровое лицо в ладони, Хосок заканчивается как человек. Грудь ходит ходуном, а пальцы дрожат. – Тэ, я… – Я знаю. Знает, что тот долго не продержится. Он прекрасно это чувствует. – Хочешь кончить мне в рот? – Да, – вырывается тихое согласие, а потом ещё тише: – Да, пожалуйста. Тэхён начинает сосать активней, помогая себе руками у основания. Челюсть уже сводит, но ему плевать. Самое главное сделать Хосоку хорошо. Член парня дергается. Он зажимает рот руками, пытаясь не дать громкому стону вырваться из себя, но он проваливает эту задачу. Потому что стонет он громко и сладко. Тэхён глотает всё, что он ему даёт. Горло саднит, дыхание сбито, но он продолжает сосать, продлевая оргазм Хосока. Стонущий парень хватает рядом лежащую подушку и накрывает ей лицо. Тэ это не нравится. Ему нравится смотреть за реакцией Чона всё это время. Тот выпускает из рта уже мягкий член и подползает вверх к Хосоку, отнимает подушку от его лица. Тот весь красный. Он тяжело дышит, волосы на висках слиплись от выступившего пота. В уголках глаз скопились слёзы. Потеряв свою защиту, он закрывает лицо руками. Тэ убирает его руки. – Не закрывайся. – Я, наверное, выгляжу жалко. – Нет, Хосок. Совсем нет, – он наклоняется и целует его в мокрый висок. – Ты такой молодец. Он целует его скулы, его брови, его зажмуренные глаза и наконец поджатые губы, которые постепенно расслабляются. Они целуются медленно, без напора и резкости. Так, будто целуются влюбленные. Пьяный мозг постепенно начинает трезветь, и последствия этой ночи вырисовываются перед глазами. Но об этом они подумают потом. Не сейчас. Сейчас есть дела поважней.