Падший ангел.

      Вся человеческая жизнь представлена как натянутый канат, имеющий лишь один конец: далеко, далеко впереди, где сплошной мрак и пустошь, не дающие разглядеть хоть что-то. Идя по нему, никто не знает, чем может закончиться данное странствие в одну сторону и насколько печальным будет заключение вашей истории. Все просто идут вперёд, стараясь не оборачиваться, боясь оступиться и закончить всё тут. Никто не способен знать, что будет там, в непроглядной темноте, где дальше собственной вытянутой руки ничего не видно, и это и пугает всех. Зато каждый может сказать, что, узнай он, что будет там, увидь он, что находится по ту сторону, так сразу сможет задышать спокойно, уверенно идя вперёд. Такие люди не боятся совершить ошибку, оступиться на пол пути, ведь один их шаг назад будет означать для них ещё два таких же вперёд. Они не беспокоятся ни о чем, пуская всё на самотёк. Но не всё такие.       Есть обратная сторона данной медали с натянутым канатом. По её сторону находятся люди, кому любой промах будет равен цене собственной жизни. Их ходьба по канату равнозначна прогулке по лезвию ножа, способного решить всю их судьбу.       И сейчас он осознаёт, что причастен ко второму типу людей, находясь на острее металла. Он не знает, где он. Не знает, как он. Он просто идёт вперёд, стараясь не оглядываться назад, боясь увидеть там гримасы боли и страха, наполненные горами страданий. Вокруг него нет разным счётом ничего или же ему так кажется. Сейчас он балансирует на грани жизни и смерти, свободы и скованности. Его глаза прикрыты, не желая увидеть что-то ошеломляющее, а уши давно заложило, чтобы хозяин не испытывал смешанные чувства от звуков позади и спереди него. Сказать честно, лучше бы он всё же был способен слышать хоть что-то, несмотря насколько громкими были бы звуки, чем сейчас ощущать лишь собственные тихие шаги в звенящей тишине, что пугала не меньше.       Переменами натянутый прочно канат мелко пошатывался, грозясь вот-вот обрушить ношу, шествующую по нему. Ноги уже не могли слушать мозг, но тело всё равно стойко шло к своей цели. Так всегда начинался каждый сон героя. Данный эпилог тянулся чертовски медленно, подобно сладкому меду, стекающему по фарфоровой ложке, и постепенно перетекал к своей кульминации, что приносило гораздо больше острых чувств, нежели тягучее мучение.       Шаги перестали раздаваться в этой пустоше, лишь липкий, мерзкий звук обретал здесь свою власть.       Продолжение ходьбы было затруднительным деянием, так как чьи-то склизкие пальцы сжались на лодыжке, препятствуя любому движению. Следом за ними появились ещё ещё и ещё одни руки, что находили своё место на ноге парня, не позволяя что-либо предпринять. Небесные глаза, горящие сейчас тусклым нефритом, постепенно распахнулись и уставились наверх, не желая опускать взгляд вниз, уже предвещая, что там будет. Несмотря на то, что мозг осознавал всё вокруг происходящее, как страшный и пугающий сон, тело оказалось в оковах ситуации, и больше не смело сдвинуться с места. Всё выглядело как плохо сформулированный сюжет старого фильма, но даже так оказывало сильное влияние на сознание парня. Психика, что отхватила неплохо за всё время жизни юноши, стучала во всё трубы, лишь бы не опускать взор вниз, уже зная, что за слизь сейчас на его ногах, но обретаемый каждую ночь интерес как всегда брал вверх над всей ситуацией, а потому голова медленно опустилась вниз, устремляя взгляд на нижнюю конечность. Это реально было как в нелепых ужастиках, где всё, что есть там - это глупые спецэффекты и сюжеты.       Сюжет был дерьмовым, но эффекты дали своё: кровь и правда выглядела и пахла как настоящая, а пальцы и руки были совсем уж молодыми, юношескими, не знающими тяжёлой работы и покрытые ссадинами от драк.       Лица тех, кто стоял снизу, были наполнены муками и страданиями, а украшали их подтеки крови то там, то тут. Всё в один унисон твердили о боли, смерти и вине. Его вине.       Было страшно, чертовски сильно страшно, будто в первый раз, но сознание говорило, что вот сейчас всё вновь окончится, и тело проснётся. Да только момент этот не наступал и тянулся очень медленно. Зажмурив глаза до звёздочек перед ними, юноша простоял так секунд тридцать, а после открыл вновь очи. Картина не поменялась, всё было на месте.       Не осознавая, что происходит, парень отступил назад так насколько позволяли руки на лодыжках, но столкнулся с чьей-то твёрдой грудью. Этого не было раньше. Ток пробил всё тело, а сознание отказалось приходить в себя и здраво мыслить. Думы заполнили всё, не давая то, что нужно.       Тело пробрал страх.       Придти в себя дало касание к плечам подростка. Хотя можно это назвать обычным прикосновением? Больше походило на жёсткие при объятия, что заставили оказаться в притык к другому телу. По телу прошёл озноб, стоило раздаться мелодичному голосу над его ухом. Содержание данной фразы был безвозвратно упущено, так как единственное, что волновало парня сейчас, так это схожесть голоса. Он знает это голос. Знает. Ведь это его голос.       Пошатнувшись, юноша резко обернулся, встречаясь взглядом с нефритовыми очами, на данный момент слегка полуприкрытыми. Светлые локоны доставали уже до плеч, а то и ниже, и были беспорядочно рассыпаны по спине. Это был он, это он сейчас стоял тут напротив него самого. Две идеальные копии, но лишь одно различие. Кровь, заполнившая всё в глазах смотрящего. Белая футболка, что слегка развивалась сейчас, была потрепан, а по середине красовалось большое бордовое пятно, что вызывало тошноту.       Пошатнувшись от увиденного, парень потерял равновесие, упав с итак шаткого каната. Тело мягко обволокла мраморная пустота, а перед взор до сих пор мелькал образ юноши на канате.       ★|★|★       Резко дернувшись, парень вскочил с кровати. Его глаза бешено скользили по комнате, а ледяной пот лился ручьями с всего тела. Поджав колени под себя, юноша взглянул в окно, стараясь успокоиться, но выходило из рук вон плохо. Ноги слегка тряслись, а пальцы рук еле заметно подрагивали. Сознание постепенно приходило в себя, а дыхание почти стабилизировалось.       Спустя несколько минут агонии всё вернулось на круги своя, даже не давая намёк на то, что происходило до этого. Лишь мысли беспричинно вились в клубки, заставляя прокручивать моменты сновидений в голове. Сон и правда был не в первый раз. Такое повторялось уже долго время, а когда началось никто уже и не вспомнит.             Единственное, что отличалось от предыдущих снов, так это наличие самого Такемичи там. Его нахождение там само по себе придавало холодок по спине, но то, в каком состоянии он там был, ещё хуже усугубляло положение, да так что заставляло застыть, перестав дышать напрочь.       Чувство дежавю промелькнуло в голове, а перед глазами всплыла картина уходящего летнего солнца, бездушных тел, окропивших все место сражения алой кровью, острую боль по всему телу и чей-то душераздирающий, до боли в коленях и сердце знакомый, голос, просящий прощения за что-то. От увиденного парень, до этого стоявший, пошатнулся и, облокотившись о рядом стоящий комод, скатился по нему.       Данное действие заставило упасть стеклянный стакан, и тот звонко разбился при столкновении с полом. Приходя в себя, Ханагаки ничего не замечал подле себя, упустив из виду тот момент когда оказался в помещении не один. Привело в чувство его касание к плечу и легкая тряска по нему. Подняв взгляд, тот заметил пред собой Тетту, что сидел рядом и смотрел на него не понимающими глазами.       - Что-то случилось? Ты чего такой весь перепуганный и взъерошенный? - Спросил Кисаки, но когда даже спустя минуту парень не получил ответа, забеспокоился ещё сильнее, - Эй, Такемичи, что с тобой? На тебе лица нет.       - Всё хорошо, - Раздался тихий голос через какое-то время, - Просто плохо стало, вот и упал. А видок такой из-за приснившегося кошмара, не обращай внимания.       Старший встал с пола и прошествовал вниз с не читаемым выражение лица. Его мысли крутились лишь над этим инцидентом, когда стоило думать над предстоящей встречей.       - Что-то явно случилось, - Прошептал Кисаки, вставая во весь рост и провожая соседа немигающим взглядом. В тот же момент раздался вибро-сигнал с телефона, намекающий на входящий звонок, - Ладно, потом к этому ещё вернёмся.                    ★|★|★       Перекусив и перекинувшись парой фраз с Теттой, Такемичи двинулся в пункт столкновения Мёбиуса и Тосвы.       Время приближалось к полудню, а значит, он успевал вовремя. Подходя к месту встречи, юноша всё сильнее и сильнее желал развернуться и пойти обратно домой. Осознание, чем закончатся разногласия подростков, давило эмоционально на не подготовленное к такому сознание, но в душе что-то знало, что отступить невозможно. А потому, наплевав на всё, юноша пошагал к месту встречи.       Идти далеко не пришлось: за своими наблюдениями Ханагаки не заметил, как оказался на точке мини собрания. Оттуда уже раздавались оживлённые голоса, о чем то бурно спорящие. Решив не пытаться хоть что-то распознать, парень прямиком двинулся в ту сторону.       Как и ожидалось, там собрались одни из самых важных лиц Токийской Свастики. Услышав, как кто-то зашёл, всё четверо повернулись на звук, обнаружив новым лицом здесь Такемичи. Он не спеша подошёл к компании и встал недалеко от Манджиро, стараясь не находится слишком далеко, чтобы всё слышать и видеть, и не слишком близко, дабы не нарушать личные границы главы.       Увидев, как новенький, без зазрения совести, пришел сюда, так и встал подобным образом, будто его вообще ничего не колышет, Па-чин взорвался практически буквально.       - Какого чёрта, ты здесь забыл? Это закрытое собрание, тебе здесь явно не место! - Предъявил яростным голосом тот, прожигая взглядом Хосино.       - Мне разрешили здесь быть, - Ответил вялым тоном Тетсуро, даже не поворачивая головы в сторону говорившего, чем ещё больше взбесил того.       - Кто мог разрешить тебе здесь ошиваться? Ни за что не поверю, что это правда!       - Па, успокойся, это был я, - Решил всё же вмешаться в конфликт Майки, разрешив всё разногласия одним своим слово.       На этом всё было окончено, а разговор продолжен, только теперь Такемичи был немым свидетелем, чью душу сверлил взгляд одного из капитанов Тосвы. Плюнув на данный факт, Ханагаки вникал в диалоги, не принимая в них участие.       Спокойствие продлилось недолго, спустя минут пятнадцать по помещению разразился чей-то грубый смех, а после взгляду Тосвы предстал командир Мёбиуса. Его лицо исказила жуткая и не очень приятная ухмылка.       - Вы заладили: "Мёбиус то, Мёбиус се". Может хватит нас поминать почем зря? - Парень больших габаритов прошёл к компании, причесывая расчёской свои волосы, как бы делая акцент на то, что серьёзной угрозы в людях пред ними не видит. - Вот же ж школота.       - Это ты, - выкрикнул Па-чин, выйдя вперёд, - Осанай!       - Мне тут птичка начерикала, что вы хотите драться с Мёбиусом, - Юноша щелкнул пальцами, как в помещение навалили с обоих сторон уйма парней другой банды, - Вот мы и пришли к вам сами.       Со всех сторон посыпались множество голосов участников Мёбиуса, что в одно мгновение окружили компанию Такемичи. Несмотря на то что людей тут было много, казалось, что единственными, кто находился тут, были Осанай и Манджиро. Между ними двоими возникла несколько секундная тишина, что не относилась к перекличкам между бандами.       Молча встав со своего места, Манджиро прошёл к лидеру враждующей банды. Голоса стихли, позволяя образовать хрустальную тишину в помещении.       - Налетели на школоту такой толпой? Ты последний урод, как я себе и представлял, Осанай. - Ухмыльнулся Сано, склонив голову в бок.       - А? Нихрена не слышу, коротышка. - Съязвил Осанай, приложив руку к уху, имитируя достоверность своих слов, - Ха, что ты всё пялишься на меня, идиот. - Его взгляд устремился на Хосино, в то время как тот продолжал смотреть на него, не отводя взор.       Взбесившись подобной наглостью, Осанай хотел врезать парню, как тот отступил на два шага назад, не позволяя даже коснуться себя. Второго удара не последовало: Па, что появился рядом с зачинщиком драки, моментально его остановил.       - Дальше будешь драться со мной, кретин, - Ох, вот и началась потасовка.       Удары Осаная были сильными и точными, попадая прямо в цель, когда Па, охваченный пламенем ярости, не мог нанести и одного хорошего удара. Это битва была больше похожа на избиение одного человека другим. Нанося удар за другим, Осанай не давал одному из капитанов Тосвы и шанса на победу.       Длилось это издевательство недолго, после одного из мощных ударов по носу, Па отступил, падая назад, и был подхвачен Сано. Тот аккуратно уложил его на пол, а сам пошёл по направлению к главарю Мёбиуса. Не теряя времени Тетсуро подбежал к Па-чину, желая осмотреть того на наличие серьёзных повреждений. Оглядев всё, Хосино, незаметно ощупав карманы, нашёл тот злополучный нож, сразу вытаскивая его, чтоб никто не заметил. Начало было положено, теперь Па не мог никого ранить, а значит и сесть за решётку.       В это время Манджиро нанёс единственный сокрушительный удар по Осанаю, сбивая того с ног и вырубая за несколько секунд.       - Выходите все, кто считал, что Па проиграл. Я вас всех прикончу, - Глаза Манджиро блескнули, вызывая дрожь у Тетсуро. Это был чёрный импульс, собственный персоной. Он появился на долю секунды и так же мгновенно растворился в небытие, вызывая на языке горький привкус. - Извини, Кен-чик.       - Ха, ты не исправим, Майки. - Отшутился Рюгуджи, но в то же мгновение напрягся.       Осанай со сломанной бутылкой в руках резко двинулся на Сано, желая расправиться с тем раз и навсегда. Преградой между ними встал Кен, закрывая главу собственным телом. Всё замерли в одно мгновение, забывая дышать, в то время как Рюгуджи одним ударом вырубил Осаная, придерживая руку с острым концом бутылки в иную сторону.       - Ты проиграл нам, потому что сбился с пути хулигана. - Парень полностью обмяк в руках заместителя Тосвы, - Насиловать девушку, угрожать семье, пытаться убить человека. - Кен развернулся лицом к толпе, - Ещё раз такое вытворите, мы вас найдём и прикончим!       Прямо сейчас должен был последовать ножевой удар от Па, но прозвучала лишь приближающаяся сирена. Повернув голову в сторону, Тетсуро наблюдал, как Па, будто в нервном приступе, ощупывал себя и свои карманы, что-то судорожно ищя. Небольшая ухмылка сверкнула на устах парня, но быстро слетела, как только вой сирен усилился.       - Манджиро, пора уходить. - Подошёл к Сано Хосино.       - Пора сматываться, Тетсуро. - Улыбнулся Майки и всё как по команде стали выбегать из корпуса. Па-чина тащил за собой Пе-ян, так что беспокоится о нём не стоило.       Как только полицейские машины оказались вблизи возможного места преступления, уже след Токийской Свастики простыл.                          ★|★|★       Лучики летнего солнышка мягко игрались, скользя с одной поверхности на другую по комнате. По помещению раздавались лишь чьи-то неторопливые шаги да еле слышные звуки от кофемашины и электро-чайника. Всё было в мягкой гармонии друг с другом, создавая приятную слуху и виду атмосферу.       - Ха, - Юноша с ростом под метр девяносто с протяжным стоном плюхнулся в одно из приготовленных заранее мест. Вытянувшись как по гармошке, он облокотился о спинку дивана, устремляя свой взор в одно из открытых окон на соседний дом, думая о чём-то своём. - Ну как всё прошло? Надеюсь, как по маслу, ведь в ином случае Тосва в полной заднице, а за ними и мы.       - Всё относительно хорошо, - Парень присел на стул в позе лотоса, сложив ноги рядом собой. Вся его поза выдавала его состояние, что и так в последнее время было не ахти. Откинувшись назад, юноша продолжил, - Осанай не ранен, сейчас должен быть в полицейском участке, как никак но потеряв сознание, сам он выбраться не смог, а свои его в любом случае не сумели бы забрать, слишком уж быстро подъехали копы. Так как Па-чин никого не убил, то и сесть он не сможет, а значит, всё хорошо пока для нас всех.       - Уу, первый шаг положен, а я уже устал, - Шуджи состроил грустную гримасу, уставившись на Такемичи, как бы моля заметить какой он несчастный.       - Отчего ты успел устать? Ты только и делал, что балду гонял, в переменах иногда наведываясь к Мёбиусам. - Тетта, что недавно пришёл, поставил на книжный зеркальный столик две чашки кофе для лютых кофеманов - Такемичи и Ханмы, и одну чашку чая для себя.       - Кстати о Мебиусе, что там с ними? Как продвигается свержение власти? - Ханагаки кивнул Кисаки в знак благодарности за кофе.       - Всё своим ходом, после этого они явно не останутся под руководством Осаная, так что занять лидирующую позицию мне не составит труда. - Шуджи опирался о собственную руку, помешивая другой свой напиток, что так и валил паром.       - Я помогу тебе, - Тетта взглянул на Ханму, отпивая свой чай, отдающий какими-то пряными травами.       - Нет, - прервал его Такемичи, - Шуджи и сам справится. Я хочу, что бы ты занялся другим делом: позаботься о том, чтобы вовремя битвы 3 августа, машина скорой помощи была вызвана ещё до ранения Рюгуджи. Кроме того, разузнай точное время выхода Ханемии и то, в каких условиях он жить будет.       - Понял, хорошо. Ещё что-то?       - Пока нет, - Такемичи поднялся со стула и направился к выходу из комнаты, прихватив с собой чашку.       - А ты чем будешь заниматься, Хана? - Поинтересовался Шуджи, изогнув бровь.       - Мне надо ещё встретиться вновь с этой парочкой, кроме того ещё надобно разузнать о том парне из пятого отряда. Каким-то, он мне кажется, странным. - Такемичи взглянул в окно, придаваясь своим мыслям, - А ещё было бы неплохо уже сейчас начать подрезать нашему королю крылышки: нельзя позволять, чтобы сильные и способные люди продолжались преданно служить Манджиро, в будущем это выйдет нам боком.       - Ха, да у тебя уже грандиозные планы на эту пташку, - Ханма ухмыльнулся, - Не терпится увидеть как он потеряет свою верную псину.       - Закрыли тему. - Сказал, как отчеканил Такемичи и вышел из комнаты.       Что-ж, грядущее и правда завораживает и пугает, но больше вызывает удовлетворённых бабочек в животе, так и трепещихся от осознания дальнейшего развития событий.