Однажды темной ночью...

      Тяжело упав в постель, Леонард раздраженно выдохнул и потер лицо ладонями. Вся эта ситуация уже начинала казаться ему немного комичной.       Да год назад он бы первым рассмеялся в лицо тому, кто предположил бы, что Леонард Сильверкроун может так сильно желать женщину и при этом бояться даже прикоснуться к ней!       Лиса дразнила и играла, предлагала и соблазняла, а он лишь нервно сглатывал, пытаясь держать себя в руках и не бросаться на нее — недавние угрозы Алана помогали ему немного сдерживаться.       Где-то в соседней комнате хлопнула дверь ванной.       Прикрыв глаза, Леонард попытался успокоить свои чувства. Но перед его мысленным взором тут же возникали то аппетитная фигура Джин в мокрой одежде, то столь заманчивый вид ее декольте, когда она прижималась к нему ранее вечером.       Судорожно выдохнув, он сел, встал, прошел по комнате, закусив щеку, даже выглянул в общую комнату, опасливо поглядывая на Алана, развалившегося перед камином.       Отвлечься не получалось, и напряжение в штанах не отпускало. Пожевав незажженную сигарету, он отбросил ее в сторону, вернулся в спальню и упал на кровать лицом вниз.       И правда, нервничает как девица перед первой брачной ночью!       Где-то в соседней комнате скрипнула дверь — Джин-Хо вышла из ванной. Но ведь она и сама ему уже прозрачно намекает, что не против этого шага, так что все будет хорошо?       — Лиса, зайди, пожалуйста! — выдохнув, громко попросил он, почти не меняя положения.       Оставив открытым лишь один глаз, он принялся смотреть на дверь, стараясь не показать своего волнения и страха. Сейчас, еще немного и…       Дверь отворилась. Она прошла внутрь, качая бедрами и неся с собой запах душистого мыла — неподходящего ей, слишком резкого, слишком сладкого. Просушивая волосы полотенцем гостиницы, Джин-Хо села перед ним прямо на пол, не сводя с лица эльфа взгляда.       — Разочарована?       Голос эльфа прозвучал удивительно тихо, но ему не нужно было объяснять, что он имел в виду. Совсем недавно она предложила сделать следующий шаг, а он… Он отступил.       Он испугался.       — Немного. Но, наверное, это еще хмель не выветрился до конца.       Хмель. Его эльф тоже еще чувствовал — голова кружилась от выпитого вечером, но он не замечал своего состояния, пока лиса не сказала об этом.       — Все же я трус, — выдохнул Лео и уткнулся лицом в кровать. — Боюсь… Своими действиями все испортить.       Если он оттолкнет ее, если случайно заденет за больное… Что тогда делать Лео? Как ему исправлять свою оплошность? И как жить в пустоте, если исправить ничего не удастся?       Кровать скрипнула, а матрас качнулся, когда Джин-Хо пересела к нему, опустив горячую ладонь на спину эльфа, проводя по старым шрамам.       — Разозлить Хозяина… или меня? — нежно прошептала девушка.       — Ублюдок тут ни при чем. Захочет — убьет, не захочет — помучает… — Он дернулся, почувствовав, как тонкие пальцы дошли до сети шрамов, оставленных отцом много лет назад, но не отстранился, как сделал бы с любой другой. Это его любимая. Ей можно. — Естественно, я боюсь причинить тебе боль.       На спину скатились прохладным водопадом ее еще влажные волосы, а между лопаток огнем загорелось место поцелуя склонившейся девушки.       — Мне сложно причинить боль по-настоящему, — прошептала Джин, прижимаясь к его спине.       Обманщица. Врет как дышит, как и всегда.       Пусть только Лео знает, насколько эта девушка хрупкая и ранимая. И при этом пытается храбриться и успокаивать его. Перевернувшись, эльф посмотрел ей в глаза, поглаживая черные волосы любимой. Белая кожа едва ли не светилась в темноте, янтарные глаза сверкали, отражая свет лун, завораживали Лео, заставляли вместе с неотступившим хмелем голову кружиться.       Он хотел познать все стороны любви этой прекрасной женщины.       — Скажи… Я ведь могу это сделать? — едва слышно прошептал он, нерешительно замерев в постели.       — Не попробуем, не узнаем. Ты ведь остановишься, если я попрошу?       — Ты знаешь, насколько мне это тяжело. Но я постараюсь.       Сев в постели, он поднял вместе с собой и Джин-Хо и нежно поцеловал ее в лоб. Девушка лишь улыбнулась в ответ и мягко поцеловала парня, усаживаясь рядом с ним и скидывая с себя теплый халат — единственную одежду на ней на этот момент.       Это было даже лучше, чем он мог себе вообразить. И это было иначе — не было той животной страсти и желания, что сводили с ума его всю прошлую неделю, пока он засыпал и просыпался бок о бок с его любимой лисичкой.       Лео не хотелось торопиться. Его руки блуждали по ее телу, лаская ее с тем же бережным настроем, каким был наполнен их поцелуй.       И все же успокоившийся было пожар внизу медленно разгорался сильнее, наполняя кровью таз и увеличивая давление в штанах. Чуть сильнее сжав руки на тонкой талии девушки, эльф уложил ее на кровати, нависнув над лисой.       В тот же момент он почувствовал, что Джин-Хо напряглась, замерла, будто задеревенела. Это заставило его отодвинуться и взглянуть на любимую: в ее больших глазах читались паника и непередаваемый ужас.       Резко выдохнув, Лео, качнул головой. По телу прокатилась волна холодного и липкого страха, тут же потушив собой все охватившие его было чувства. Напряжение и хмель, державшие его мертвой хваткой все это время, заставили кровь отхлынуть от мигом обмякшего члена.       Он нащупал халат и накинул его на любимую.       Еще рано. Сегодня они просто поспят рядом друг с другом.