- Я готов на всё ради сенсации! - Даже подставить друзей?

      Рука на члене младшего сжалась, отчего сжался и Чон.       - Что-то не так? - с издёвкой сполсил Тэхён, ослабляя ладонь на уже немного напряжённом органе. А ведь ещё немного и пошла бы смазка..       - В..все так, - на выдохе ответил Чонгук.       Резким движением Ким стянул боксёры с Гука, отчего тот немного дёрнулся. Холодная рука с силой сжала ягодицу младшего, а в животе у того начался спазм от предстоящего. Член Чонгука начал краснеть, а на уже раскрывшейся головке начала появляться смазка. Большой палец другой руки медленно, но верно начал размазывать эту смазку. Чон лежал, не шевелясь, лишь бы не спугнуть. Бабочки уже во всю летали в животе.       - Нравится? - с улыбкой начал Ким, облизнул один из пальцев и начал вводить в брюнета.       - Да, - расслабившись во избежание боли, еле выдавил тот.       После палец резко протиснулся по самую костяшку. Гук вскрикнул от неожиданности и немного подпрыгнул, но рука, что гладила член, придержала за тазобедренные косточки, чтобы этого не повторилось снова. Чонгук всё так же лежал, прижавшись головой к Тэхёну. Палец вышел из дырочки и добавился второй. Благо перед тем, как впустить второй палец, Тэхён собрал немного смазки с члена младшего, чтобы не было так больно. Он же не изверг. У самого в шортах уже колом стоял, но пытался себя сдерживать. Член Чонгука уже просто изливался предэкулятом, покрывшись взбухшими венками. Чон дрожал, тихо постанывая. Два пальца двигались медленно, тягуче, проучивая. Гук уже потянул свои ручонки к органу, как на него рыкнули.       - Руки, блять, - немного шипя, пригрозил Ким.       - Но.. - не успел Чонгук договорить, как его заткнули поцелуем. Страстным, доминирующим, требовательным, немного даже грубым. Такого он точно не ожидал.       - Ах да, и никаких но, - сверкнув глазами, прервал поцелуй старший и поменял их положение. Теперь Чонгук головой лежал на подушках, а не на Тэхёне, руки были над головой. Два запястья сжимала одна сильная ладонь, не давая пошевелить ни пальцем. Ким устроился между разведённых ног, добровольно согнутых в коленях, открывая прекрасный вид на тело Чонгука. Сегодня он его затрахает до потери сознания. Ну, или до смерти - как пойдёт. Вторая рука немного гуляет по животу через футболку. Задирает её очень высоко, так, чтобы он мог видеть абсолютно всё. Ледяные пальцы берут один из сосков, отчего тушка под ним громко вздыхает, прогибаясь в спине. "А это забавно" думает Тэхён и, облизнув те пальцы, снова трогает эрогенное место, но уже влажными пальцами. Мокрыми, холодными. Тело покрывается мурашками и слышится громкий стон. И всё из-за него, для него. Не для кого-фто другого. И не для всяких там Чиминов. Член Чонгука уже дёргается, что не упускается из вида. Ким немного усмехается, хоть у самого уже шорты мокрые чуть ли не насквозь.       - Ну же, - шепчет Гук, смотря в глаза.       - Что? - с усмешкой спрашивает Тэхён, так же заглядывая в глаза. - Хочешь ещё? - на что получает быстрый кивок.       - Хочу, - скуля, уже просит Чон.       Рука растягивает Гука, добавляется третий палец. Немного трëт, но они уже привыкли. В уборочных смазка редко находилась... Хоть у него и была задумка проучить, но больно делать не хотелось. Тэхену не понравился сам факт того, что Чонгук может улыбаться слишком искренне не только с ним. Тэ в душе просто дикий собственник. Он так долго добивался Чонгука, его прекрасного взгляда, красивого тела, хрупкой души, той самой кроличьей улыбки... А какой-то парень получил её за несколько минут. Тэхён ревнует вообще-то! Входит Чонгука по костяшки резко, задевая простату, и выходит плавно по первую фалангу пальца. Замирает на время, а потом и вовсе высовывает кисть.       - Нет, Тэ... Ещё рано, - с мольбой говорит Чонгук, на глазах чуть слезы из-за паники и страха не подступили. Думает, что старший уже решил приступить к основной части, но не тут-то было. Ладонь сильно шлёпает того по ягодице, после сильно сминая. Младший вскрикивает от боли. Жгущее чувство удара вибрацией отдаётся в теле. Но сейчас это чувствуется так... Приятно? Пальцы вновь касаются дырочки, но не входят. Просто оглаживают. Так возбуждает. Сфинткер сжимается и разжимается, просит войти. Гук поджимает пальцы на ногах. Так хочется сейчас.. Поддаётся бёдрами вниз, пытаясь насадиться, но опять лишь получает удар по жопке.       - Сейчас ещё больше огребешь, если не перестанешь. Ты же знаешь, я и изнасиловать могу, - говорит Тэхён, начиная гладить член Чонгука и входя тремя пальцами в такт. Чон голову назад закидывает. Громко стонет. Приятно. Пальцы уже находят нужную вещь внутри младшего. Сначала мягко поглаживают простату, отчего тело начинает не много дрожать, а стоны становиться вме более просящими и громкими. Наконец пальцы выходят, а член продолжает стимулироваться. Рука быстро двигается вверх-вниз. Ладонь, наверное, скоро до дыр сотрется. Чонгук шипит, стонет от ощущений. Пальчики на ногах поджимаются всё сильнее и сильнее. Оргазм в самом разгаре. Ещё пару грубых движений и Чон изливается в руку старшего. Но тот не растерялся, берёт несколько салфеток с тумбочки и вытирает руку. Знаем, помним проходили. Эта малявка ещё ни разу не предупреждала о своём изоивании и всегда кончала в руку или куда то ещё, но никак не на себя. Чон закрыл глаза пытаясь отдышаться. Грудь вздымалась слишком быстро. В комнате стало душно, окна, немного прикрытые шторами, начала запотевать. Слишком горячо и жарко. Где-то в стороне слышится какой-то шорох, а потом целуют в губы. Тягуче, но страстно. Тэхёну уже самому надоело изводить Чона.       - Перевернись, - приказным тоном.       - А? Чегось? - не может разобрать Чонгук, так как послеоргазменная нега не до конца прошла.       - Перевернись, говорю. Так не очень удобно.       Младший переворачивается на живот, после чего чужие руки помогают встать в нужную позу. Коленно-локтевая, зашибись. Такой позы давно не было, в последнее время был либо "наездник", либо тот прочто на спине лежал, пока Ким его втрахивал в матрас. Эх, было время... Ладони ложатся на округлую жопенцию, которая кажется больше из-за того, что человечек пол ним прогнулся в пояснице, ожидая продолжения. По классике жанра раздаётся звонкий удар, а после крик. Кто так вообще делает? У них же не БДСМ сессия, ну в самом деле. Почти сразу следом доносится громкий полустон-полувскрик. Тэхён приставил истекшую естественной смазкой головку ко входу и сразу вошёл. Резко и без предупреждения. Член внутри сразу ударяется о простату, пока ладони гладят то талию, то задницу Чона. Ким начинает делать маленькие, но меткие толчки, отчего совсем-совсем тихо начинают появляться звуки соприкасались кожи с кожей. От такой качественной стимуляции простаты ноги у младшего разъезжаются, но ладонь подхватывает за живот, не давая полностью лечь. Стоны громкие и протяжные. От такого мелодичного голоса вокалиста уже можно кончить. Оба дышат громко и прерывисто, заглатывая воздух в больших количествах. Тэхён начинает двигаться активнее, толчки всё резче, быстрее, грубее. А стоны снизу всё громче, жалобнее, в которых столько любви и просьбы не останавливаться. У Гука глаза начинают закатываться, когда открывает. Член снова напряжён и опять требует разрядки. В тушку Чонгука вдалбливаются безжалостно, быстро. Тэхён запрокидывает голову назад, убирая с вспотевшего лба прилипшие пряди. Старший стонет низко, гортанно, получая кайф просто от того, что Чон рядом с ним. Одна рука держит под животом, так как тот уже сам не в силах сам себя контролировать. Маленький ещё, больше одного оргазма сразу раньше не испытывал. Тэ уже вдалбливаются в податливое тело так, что скоро уже сам кончит. В комнате жарко и душно, оба тела вспотели. А по помещению их спальни доносятся пошлые шлепки тел друг о друга. На стёклах слабые и блеклые силуэты парней. Ещё несколько мучительных минут оргазма и втрахивания в постель одного тельца, и старший изливается в младшего, отчего у того крышу сносит окончательно. Неразборчивое мычание, а после "обожаю тебя, хëн". Кто бы сомневался. Ким выходит из Чонгука, а тот валится на кровать, переворачиваясь на спину. Тэ делает ему минетик, дабы дать разрядку его сардельке и глотает семя. Ему очень нравится не только этот человечек, но и его вкус. Особенно в первый раз, когда тот был ещё девственником. Столько слез и Котков было, что не забыть никогда. Тэхён не хотел делать больно, просто тогда ещё маленький и миленький Чонгуки не знал, что в первый раз иногда бывает больно, особенно когда резко попадают по простате. В первый раз это настолько необычно, что слезки ты попросту не можешь контролировать.       Два уставших извращенца ложатся рядом и обнимаются, шепча друг другу разные признания и комплименты. Накрываются одеялом, напрочь забывая о телевизоре, что будет играть всю ночь, и о включённом свете, хотя... Старший довно кидает тапочек в выключатель, и свет гаснет. Он меткий, не в первой. Обнимает свою бездыханную радость, что находится чуть ли не в полуобморочном состоянии, и прижимает крепко-крепко к себе, чтобы не потерять.

***

      Всю ночь, или, точнее, три часа, которые у него остались, Чимин думал над материалом, который добыл этим вечером. Всякие разговоры, например, с той милой девушкой. Или с Чонгу.. Стоп. Тэхён. Тот случай в коридоре.       - Госпади, за что мне это? - вслух говорит Чимин, прижимая ладони к лицу и оттягивая его вниз. Эх, все так любили в детстве делать. Сейчас бы туда. Ёмаё, и как только Пак умудряется так быстро уходить от мысли? Он же журналист, для него основная тема разговора или тех же мыслей - закон жизни. Хм, а что сделает Сокджин, когда узнает, что Чимин был там вместо кого-то? - Так, душ поможет, - пытается разобраться со всем этим хламом с помощью холодной воды.       И вот уже стоя на холодном кафеле в душе под ледяной водой, приходит идея. Он же вроде хорошо заобщался с Чонгуком тем вечером? Может быть, написать ему в директ? Да и раз у Кима такая реакция на обычное общение с Чоном, то им точно есть, что скрывать. С одной стороны - он напишет что-то громкое, с другой - он хочет писать правду.       - Слушай сердце, Чиминни. Ты же не хочешь разрушить их карьеру, - говорит писклявый и нежный голосок на правом плече. Чимин-мини-ангел. Вообще зашибись. Он что, в мультике, или у него уже глюки?       - Заткнись, зануда, - появляется на соседнем плече дьяволëнок Пак. Ещё лучше. Теперь эти двое будут спорить. У Дьяволёнок по классике жанра бардовый рожки, хвост сзади, да красная ткань наподобии платья, как в Древней Греции. В левой ладошке тот держал свою вилочку, которя выполняла роль трезубца. Ангелочек Чим был в белой ткани, но обмотанный также, как и сосед на другом плече. Из необычного лишь нимб. Светлый такой, красивый. Реальный Чимин похлопал себя по щекам, чтобы взбодрить.       - Ну и какого хрена? - громко выразился Чимин, когда увидел, что те двое ещё остались. Всё, он точно сходит к психологу. А лучше - сразу к психиатру. - Что вы тут делаете? Свалили оба, - ангелок грустно вздохнул, но по щелчку своих пальцев испарился.       - Ого, да тут кто-то агрессивный, - хмыкая, говорит мини-сатана.       - Чего остался? Тебя это тоже касается       - Хочу, чтобы ты меня послушал.       - Я уже всё сказал, - Чимин сам себе поражался в таких высказываниях, он никогда ни с кем раньше так грубо не говорил. А если мелкий обидится? Журналист не хотел кому-то делать больно. Пусть даже морально. Иногда слова бьют сильнее рук.       - Я сошёл с ума.