Оверлорд

      Окутанные тишиной, они стоят рядом с, возможно, единственной могилой во всём аду. Их всего двое и ни один из них не смеет раскрыть рот и произнести слова прощания.       Ноги подкашиваются, но оба грешника стараются твёрдо устоять на земле и не проволиться в пучину скорби. Сигаретный бычок падает вниз. Энджел шумно выдыхает через рот, затирает бычок в недавно вскопанную землю и заглаживает волосы. Паук в чёрном платье, кот в чёрном костюме.       Молчание их скрепило и связало.       Потребовалось больше двух недель для того, чтобы найти подходящий кусочек земли для могилы. Не смотря на все свои ожидания, Хаск полностью взял дело в свои руки. Останки друга всё это время покоялись в квартире кота. Дасту не нравилось подобное. Он переживал, что картёжник вновь захлебнётся в алкогольной зависимости, но этого не случилось.       Издав шумный выдох, Хаск закрывает глаза и опускает плечи. Да, совсем немного, даже меньше, чем хотелось, но ему стало легче. Он попрощался с ним подобающим образом. Кончики пальцев покалывают, словно под кожу втыкают иглы. Подняв веки, кот глянул на паука, тот кивнул. Энджелу удалось различить в чужих глазах благодарность. Янтарный цвет больше не такой блёклый и не отдаёт дешёвой бижутерией. Проскальзывают нотки драгоценного золота. На груди легче. – Может… что-то скажешь? – Энджел медленно переводит на кота взгляд. Тот не моргая, смотрит на каменный монумент. Паук не может подобрать слова, кот тоже. Сделав глубокий вздох, Даст повернул голову на могилу и сжал ладони. – Ладно, я начну.       Возражений не последовало. Оверлорд порнофильмом даже не подумал над тем, что скажет. Он никогда прежде не был на похоронах. В аду похороны редкое и дорогое удовольствие. – Я очень мало знал Барри, но с уверенностью могу сказать, что он был специфической личностью… Наверное, самым честным из всех в этом аду. Я благодарен за то, что Барри терпел меня и учил готовить, – Энджел чувствует, как ресницы неожиданно слипают. Какой абсурд плакать на могиле грешника, которого знаешь от силы месяц. – Мне не удастся его забыть,       Вновь повисла настоящая кладбищенская тишина. Кладбище из одной могилы. Эмоции накатывают с каждой пройденной минутой лишь сильнее. Даст быстро смаргивает влагу, но оно не помогает. – Думаю, вам нужно побыть наедине, – Энджел поправляет локон и смотрит на кота, ожидая ответа. Тот запоздало кивнул головой, не в силах оторвать глаз от надгробия. Рука тянется к обессиленному плечу Хаска, но Даст сдерживает, решая, что не время. Он шумно выдыхает, касается холодного камня и тихо шепчет: – Я сдержу обещание.       Оказавшись в автомобиле, Оверлорд смог вздохнул полной грудью и почувствовать лёгкое успокоение. Конечно, поступок Барри настоящее свинство и, однозначно, можно было обойтись без самопожертвования, но сделанного не воротишь обратно. Это расстраивает.       Хаску потребовался почти полноценный час, чтобы проститься с давним другом.       Молча сидя на кухне, они слушают эту чёртову тишину. Не было смысла бронировать столик в ресторане для того, чтобы поплакать над смертью Барри. Хаск просто не в состоянии посещать заведения общественного питания. Энджел не имеет ни малейшего желания наблюдать за кошачьими конвульсиями.       На столе только бутылка дорогущего виски, два бокала и какие-то закуски, плохо насыщающие. Ни один не собирается напиваться. Сделав глаток, кот кладёт на язык дольку лимона, надеясь не утонуть в собственных воспоминаниях. Паук всё видит, но молчит, не находя в голове ни одной идеи. Он отворачивает голову, окидывает взглядом кухню и пониманиет, что не чувствует в ней ни жизни, ни смерти. – Может быть что-нибудь приготовим? – неожиданно говорит Энджел, заставляя кота сфокусировать взгляд и вопросительно понять бровь. – У меня нет продуктов, – Хаск вновь отводит взгляд, обхватывает пальцами бокал с алкоголем, но не пьёт, сдерживается. – Да, точно, – паук кивает, отворачивает голову и шумно вздыхает. На что он надеялся? Конечно, в этой квартире нет еды. Совершенно новая, пустая, мёртвая. Энджел уверенно поднимается на ноги и произносит не менее уверенно. – Пошли в магазин.       Оверлорда порноиндустрии озарили вопросительным и непонимающим взглядом. Хаск хлопает ресницами, размышляет около полу минуту, хмыкает и, недопив алкоголь, поднимается на ноги.       Подумать только, два Оверлорда, обладающие ни одним десятком душ, ходят по обычному супермаркету. За рулём был кот. Наконец-то, ему позволили вести машину. Он никогда не думал, что будет рад вновь сесть в своё авто. Кот не может нащупать в памяти воспоминание, когда в последний раз ходит по магазину, как обычный грешник, просто за продуктами, желая утолить голод.       Облокотившись о ручку тележки, Хаск наблюдает за тем, как Энджел выбирает самую свежую зелень. Кот никогда этого не умел и даже не планировал учиться. Паук знает это и самостоятельно наполняет тележку, чувствуя некую тяжесть в груди. – Это дерево? – неожиданно звучит голос кота, заставляющий Энджела оторваться от салатных листьев и отвернуть голову. Хаск держит в руках большой пучок брокколи и изо всех сил пытается сыграть удивление и непонимание, но улыбка проскальзывает на губах. – Ага, а вот это умерло, – решая подыграть, Энджел берёт в руку пучок цветной капусты и наблюдает за тем, как брови на кошачьем лице поднимаются вверх. Наигранное удивление заставляет обоих хрипло рассмеяться.       Выдохнув, паук складывает зелень в тележку и идёт дальше. Он и предположить не может, что приготовить. Энджел знает, что любит Хаск, и как именно нужно готовить его любимые блюда. Осталось только выбрать. Да, именно так он и сделает. – Знаешь, что я понял? Тебе рассказали обо мне всё и, наверное, даже то в чём я сам никогда не признаюсь, но я о тебе ничего не знаю, – слова кота становятся громом среди ясного неба. Паук недоумевающе хлопает глазами, ведь раньше подобная мысль ему даже не приходила в голове.       А Энджел Даст когда-нибудь рассказывал о себе? Конечно, он не единожды был на интервью у Вокса, Вельвет и Кэти Киллджой. Сначало, как лучшая порнозвезда ада, потом, как Оверлорд порноиндустрии.       А что насчёт Энтони? – Не было подходящего момента, – парирует Энджел и набирает помидоры. Он не знает для чего набирает помидоры и что собирается с ними готовить. Паук делает это по необъяснимой энерции. – Вот как, – понимающе кивает Хаск и позволяет себе немного полюбоваться грешником рядом с ним. – Так, что мы сегодня приготовим? – Ещё не решил. Есть предложения? – Может быть что-то из итальянской кухни? – неожиданно произносит кот и пожимает плечами. Он ухмыльнулся, заметив, как паучьи глаза блеснули от восхищения и некоторого удивления. Хаск слукавил. Крупицами информации о Энджеле Дасте, нет, о Энтони он обладает. – Я вообще в кулинарии не силён. Может подскажешь? – Ты когда-нибудь пробовал равиоли? – Энджел соврёт, если скажет, что не испытал огромного желания приготовить свою родную кухню, в которой лучше всех грешников в аду. Кот в ответ отрицательно покачивает головой. – Тогда нам нужно ещё взять рикотты, шпинат и муки… А может быть картофельные ньокки сделать? Как же давно я не готовил итальянские блюда.       Хаск понимает, что улыбается, смотря на Энтони, перебирающего в своей голове всевозможные варианты итальянских блюд на этот ужин. Кот чувствует необъяснимое тепло в груди и понимает, что не может позволить себе упустить сияющее сокровище, лихорадочно и с невообразимым энтузиазмом наполняющий тележку для продуктов.       Стоя на кассе, Энджел понимает, что набрал слишком много продуктов и начинает переживать, что они попросту испортятся. Конечно, он не привык считать каждую копейку и ему почти не жаль потраченных денег. Паук наполнен несгибаемым оптимизмом. Ожидая пока кот пробьёт все покупки на кассе самообслуживания, Энджел обращает внимание на компанию детей, катающихся на тележках на парковке. Почему-то он улыбнулся.       Подметив такой интерес, Хаск глянул на тех же самых детей и хмыкнул. Оверлорды глянули друг на помолчали несколько секунд и поняли, что у них в головах одна и так же мысль. До осточерчения абсурдная. Именно по этому она им и понравилась. – Хаск! Блять, Хаск! Не так же быстро! – Энджел громко смеется, вцепившись всеми руками в сетчатые стенки тележек. – Держись крепче! – Хаск смеется не тише, словно специально набирая скорость лишь сильнее, резко входя в поворотах. – Да за что тут держаться?! – вопит Даст и запрокидывает голову, не в силах сдержать душевного порыва.       Грешники, находящиеся в магазине и на улице не могли не обратить внимание на происходящее. До недавнего времени считавшийся пропавшим, Оверлорд игорного бизнеса в деловом костюме, катает в тележке по всей парковке Оверлорда порноиндустрии в чёрном вечернем платье. Ещё сильнее удивляет то, что оба практически трезвые.       Дети, до этого веселящиеся на парковке, разошлись лишь сильнее и творят херню вместе со взрослыми и состоятельными грешниками.       Переполненные счастливыми эмоциями, они садятся в автомобиль. Оба тяжело дышат, пытаясь прийти в себя. Мозги до сих пор отказываются воспринимать только что произошедшее. Ни один не может вспомнить, когда в последний раз испытывал такую сильную и глупую радость. – Последний раз я катался на тележке в том году, на день рождение Черри. Мы купили три ящика вишнёвого пива и потом ещё месяц блевали при одном упоминании вишни или пива, – Энджел отворачивает к себе зеркало заднего вида и поправляет причёску. – Я вовсе никогда таким не занимался, – шумно выдыхает Хаск и заводит авто. Этот вечер только начался. Впереди их ждёт намного больше невозможных и абсурдных ситуаций.       Кухня, горы продуктов, один повар и его кот-недоучка, способный орудовать кухонным оборудованием только в целях самообороны. – Ты руки мыл? – Энджел щурится на кота. Тот, только, что вершувшийся из ванной, разворачивается и идёт второй раз мыть руки, чтобы до него не докапывались.       Сделав глубокий вздох, паук собирается с мыслями и собирает волосы в пучок. На нём розовый фартук, купленный этим вечером. Не упустив возможности, он сделал несколько фотографий и обязательно записал видео для Черри, чтобы она поржала с абсурдности его внешнего вида и ситуации. Испытывая необъяснимый трепет, Энджел кидает взгляд на вернувшегося кота. Паук потратил месяц на уроки Барри, которые были только ради Хаска. Неужели, эти навыки наконец-то пригодятся? – Итак, с чего начнём? – ничего не смыслящий в кулинарии кот, поднимает взгляд на паука, тот улыбается и вручает коту овощечистку. Конечно, на что ещё Хаск может рассчитывать?       Чистя картошку, Оверлорд покера невольно отвлекается на то, чтобы понаблюдать за тем, как Энджел, действительно мастерски замешивает тесто. Конечно, можно было купить готовое тесто в магазине, но Даст уверен в том, что домашнее тесто намного вкуснее. Кот не стал спорить. – Где ты научился готовить? – Хаск первым делаем шаг на встречу, желая узнать о пауке, как можно больше. – Меня мама научила. Она нас с сестрой очень многому научила. В особенности готовить, но у мамы всегда получалось немного вкуснее. Я даже не приблизился к ее мастерству, – Энджел невольно улыбается, вспоминая приятные моменты. Он вдруг вспомнил, что кот ничего не знает о его семье. – У меня была сестра близняшка и старший брат, который никогда не интересовался кулинарией и большую часть времени проводил с отцом… Видимо, мама понимала, что упустила старшего сына и постаралась направить всё своё внимание на нас с сестрой. – Я и подумать не мог, что у тебя такая большая семья. У меня только мать с отцом были. Ни братьев, ни сестёр, – кот пожимает плечами, включает воду и споласкивает очищенный картофель. – Ты встречал кого-нибудь из родных в аду? – Да, брата и отца, но я не видел их последние десятилетие и надеюсь, что ещё десятилетие мы не встретимся, – в голосе паука почувствовалась горечь и лёгкое разочарование. Кот понял, что нащупал неприятную тему и нужно попробовать сменить разговор в другое русло. – Ты ведь в прошлой жизни жил в Италии? – вытирая руки, Хаск подошёл к столу, на котором Энджел тщательно размешивает тесто. Особенность кулинарии в аду, это перчатки, в некоторых случаях до локтей, ведь две трети грешников в аду обладают шерстью, чешуёй, пушком или ещё чем-нибудь, что не должно попасть в еду. – У меня идеальный английский. Что меня выдало? – Даст ухмыляется и отводит взгляд на кота. – Когда ты разговариваешь, сильно жестикулируешь. Особенно, когда ты ведёт переговоры по телефону. Одно загляденье, – Хаск ухмыляется, поправляет рубашку, посильнее завязывает жёлтый фартун и находит в неразобранном пакете продуктов перчатки. – Можно мне попробовать? Я никогда не работал с тестом. – Я никогда не замечал, что жестикулирую во время разговора… Всё очень просто. Тесто, как девушка, нужно быть с ним нежным, – хихикает паук и отшатывается в сторону.       Мысленно собравшись с силами, Хаск подходит ближе, встаёт на место Энджела и пытается повторить его движения, но краем глаза замечает ухмылку на лице Даста и понимает, что что-то у него не получается. – Нужно помягче. Неужели, с девушкой ни разу не трахался? – тонкие пальцы легли на руки кота, показывая каким образом необходимо расположить руки и сколько именно примерить силы. По воле случая, Оверлорд порнофильмом встал позади своего коллеги. Медленно с особой тщательностью кот старается следовать помощи паука и у него даже получается. – Вот так.       Неожиданно, Энджел ощутил давно забытый аромат богатства и не сразу понял, что в плотную стоит к коту. Он ощущает приятный аромат дорогого одеколона и виски. Видит, как крепкие плечи поднимаются и опускаются от дыхания. Паук способен разглядеть каждую шерстинку. Он понимает, что мех кота практически пришёл в первозданный вид и стал намного мягче и податливее.       В груди преступно сильно и громко застучало сердце. Даст даже забыл сколько времени потратил для того, чтобы оказаться настолько близко. Аромат сводит с ума, лицу приливает кровь, а руки не слушаются.       Забытые чувства вспыхивают новым огнём.       Через долгих несколько секунд паук понимает, что пальцами нижней пары рук вцепился в белую ткань дорогой рубашки. Решая поддаться эмоциям и желаниям, он утыкается носом в нежный мех за ушком и полной грудью вдыхает манящий запах.       Сглатывая в неясном ожидании, Энджел закрывает глаза. Ему плевать какая именно будет реакция на его преступные действия, нарушающие личные границы. Даст открывает глаза, когда чувствует, что его верхнюю пару рук крупные ладони сжали с особым трепетом и нежностью. Кот невольно выпрямился, поражая своим поведением.       Опомнившись, паук выпремляет спину, отцепляет нижнюю пару рук, а вот верхние отпускать не хотят. Он недоумевающе хлопает глазами. Хаск повернул голову и вцепился взгляд в паука. Энджел поднимает веки, видя в чужих глазах блеск настоящего золота и расширенный кошачий зрачок. На лице Оверлорда игорной индустрии скользнула улыбка. Он неожиданно отпустил паучью руку, тыкнул паука в нос и оставил след от муки.       Возмущённо подняв веки и раскрыв рот, Энджел хватает кота ладонью за ухо, оставляя пятно. Хаск, не позволяя себе остаться поражённым, оставляет на угольно-чёрном платье отпечаток. Даст, возмущённый такой наглостью, бьёт по кошачьему бедру, пачкая брюки. Начался настоящий рукопашный бой, но вместо синяков и кровоточащих ран, боевыми отметинами были отпечатки муки.       Кухня наполняется смехом. Ни один не собирается злиться и в голове осознание, что этот вечер может сблизить их так сильно, как никогда прежде.