Его лицо

***

Сон, наполненный тысячью неразберих, которые ещё и никогда не получается хорошенько запомнить, был прерван не слишком приятной в такие моменты мелодией будильника на телефоне. Длилась она достаточно долго, действуя на нервы тому, кто его завёл, до тех пор, пока Николай не раскрыл век и не выключил её посредством свайпа по поверхности экрана телефона. Как назло именно в этот момент луч солнца попал в глаза юноши, отчего тот поспешил уткнуться обратно в мягкую подушку и тихо вздохнуть. Желания подниматься не было никакого. Он был бы полон сил и энергии, если бы не уснул слишком поздно. Итак, времени на сборы осталось немного. Удивительно, что парень проснулся именно от песни своего телефона, а не от шума, что должны были издавать родители. Ведь время уже одиннадцать утра и каждый из них должен быть на ногах. Что ж, Гоголь премного им благодарен, раз не стали вмешиваться и дали сыну проспать хотя бы семь часов. Хотелось бы сказать, зачем он вообще проснулся, мог бы спать и дальше. Но блондин дал слово навестить одного человека. Выходной выходным, но обещание нужно сдержать. Да и чего греха таить — парень и сам очень не против посетить дом, в котором обитает его любимый Фёдор. К этому ещё и прибавляется возможность получше узнать его родителей. Ведь видел он их от силы пару раз, и то издалека. Не каждый день доведётся посидеть с такими людьми за одним столом. Хотелось верить, что они легко поладят. Точно было ясно, что родители Достоевского — не ужасные маразматики с железобетонными стереотипами, устаревшими ещё сто лет назад. Людей такого типа Николай на дух не переносит, так что это единственная причина, почему он не сможет удержаться от того, чтобы войти с ними в спор. Таким образом, бояться нечего и ему предстоит посидеть с интеллигентной супружеской парой, при этом не показаться глупым дурачком. Последнее кажется трудным, но парень постарается не проговаривать свои специфичные шутки вслух, ведь даже Фёдор иногда реагирует лишь равнодушным взглядом и вздохом, выражая своё недовольство. Думая об этом, блондин оставался в постели, подперев голову рукой. Вдруг дверь в комнату открылась и внутрь вошла его мать, оценивающе осмотрев пространство вокруг. — Что ж, ты проснулся. С добрым утром, — не найдя ничего лучше, чем пройтись по периметру, собрав вещи юноши, чтобы отправить их в стирку, проговорила женщина. — Я думала, что до вчера тебя не ждать. Опять до утра сидел? — Да, доброе, — неловко улыбнулся парень и поспешил приподняться на поверхности, после чего встретился с зелеными глазами. — Почти до утра… — Собьёшь себе режим и снова будешь на уроки опаздывать. Совсем немного ведь осталось, — вздохнула та и сжала пару футболок, что стянула со стула возле рабочего стола юноши. — Как бы я хотел не ходить туда больше, — скривил лицо блондин и спустил ноги на пол, соприкасаясь ступнями с поверхностью прохладного пола. — Постарайся не пропускать ни урока, — помотала головой светловолосая и оглянула парня. — Ты помнишь про уборку? — Давай я завтра всё-всё сделаю, — протерев глаза, чуть зевнул блондин. — Чем же ты сегодня так занят, что не можешь уделить внимание беспорядку в своей комнате? — подняв бровь, спросила старшая, на что тот вздохнул. — Я тебе говорил, что собираюсь на день рождения к своему другу, — удивившись внутри, почему та забыла о его планах на первый выходной, проговорил Николай. — Разве? — похлопав глазами, спросила блондинка, на что юноша кивнул и подошёл к ней, чтобы забрать у неё из рук вещи и отнести их в корзину самостоятельно. — Обещаю, я разберусь со всем в ближайшее время, — бросив на ходу, обратился к ней парень и зашагал в сторону выхода из спальни. В ответ он ничего не получил, так что, напевая что-то под нос, прошёл в ванную и избавился от вещей, после чего стал приводить себя в порядок. Из планов было принять душ, и почистить зубы. Хотелось выглядеть сегодня особенно свежо и аккуратно, чтобы ощущать себя уверенным, пока он будет находиться в кругу чужой семьи. На опыте у него были десятки походов на чужие праздники, так как друзей у него всегда было много. Но сегодня всё будет совершенно по-другому. Ведь Фёдор — очень близкий ему человек, так что он из кожи будет лезть, чтобы не огорчить его и не заставить чувствовать стыд за поведение гостя. Так, взбодрившись после освежающей прохладной воды, он быстро почистил зубы и уже через десять минут вышел из ванной. Одеваться лучше было сразу в то, в чём он пойдет на улицу. Выбор пал на светлые джинсы и белую рубашку, что была для него неким талисманом на протяжении всего учебного года. Он не особо суеверный человек, но иногда наступают периоды, когда хочется воспользоваться любой вещью, гарантирующей успех в том или ином деле. Простой образ можно было дополнить неброским серебряным браслетом и спортивными кроссовками, в которых ему удобно гулять по городу по вечерам. Их, впрочем, требовалось немного протереть от грязи, которую он недавно подцепил во время дождя, возвращаясь со школы после уроков. Этим он вернет им прежнюю белизну и будет выглядеть в несколько раз опрятнее. Определившись, юноша стал заниматься волосами. Высушить их не составило никакого труда, ровно, как и заплести привычную за последние года косичку. Пока пальцы ритмично перемещали пряди между собой, образуя узор, юноша невольно улыбнулся от тёплого воспоминания. Не думал он, что можно обрадовать человека, просто позволив ему расплести свои волосы. Наверное, он никогда не забудет блеск в чужих глазах с нотками любопытства, пока подрагивающие тонкие пальцы пропускали светлые волосы через себя. Для Николая это тоже было необычно — сидеть с прикрытыми глазами и ощущать приятное прикосновение ближе к корням, отчего на шее выступали мурашки. После, конечно, всё вернули на место в привычное положение, успев это сделать до того, как прозвенит звонок на урок. Но теперь в голове обоих образовалась ещё одна ассоциация, связывающая их обоих сильнее. Закончив с укладкой челки, что по волшебству сразу расположилась так, как надо, юноша решил немного перекусить перед выходом. Кстати говоря, ему посчастливилось застать отца на кухне и поздороваться с ним. Тот тоже поприветствовал сына со слабой улыбкой и кивнул в сторону завтрака, что стоял на обеденном столе. Подумав о том, что они уже очень давно не собирались за одним столом, парень даже пожалел, что встал так поздно и упустил возможность провести время за приёмом пищи с родителями. Однако он всё же уселся на стул и принялся за остывший омлет, что всегда получался изумительным руками матери. Ему такого, как бы не пытался менять способы готовки, никогда не достичь. Кусочек за кусочком стал исчезать с тарелки, а в конце юноша запил это всё слегка сладким чаем, таким же остывшим. Теперь он точно готов к тому, чтобы покинуть дом и заняться интересными вещами. Перед выходом парень закончил пару дел, попрощался с домочадцами и вышел из квартиры. В ухе тут же появился проводной наушник, что будет сопровождать юношу на протяжении всего пути. Оказавшись рядом с лестницей, парень включил музыку и стал совершать шаги по ступеням в такт любимой песни. Глаза уже не цеплялись за царапины на стенах серенького подъезда. Живёт он здесь достаточно давно, так что знает свой этаж чуть ли не досконально, что наощупь смог бы добраться до своей квартиры. Но хотелось верить, что этот навык ему никогда не пригодится. Когда последние ступени уже были позади, Гоголь взглянул на дверь, ведущую из подъезда на улицу, и поспешил оказаться снаружи. В нос тут же ударил запах свежести, а глаза сощурились от яркости. Только сейчас пришло осознание, что было бы неплохо взять очки. Но возвращаться уже поздно, да и желание отсутствовало лишний раз подниматься к себе. Засунув телефон в карман, Николай осмотрелся и зашагал по тротуару, потихоньку выбираясь с территории двора. Настроение было как нельзя хорошим, позитив так и сочился наружу. Наверное, хорошая погода так на него действует. Но парень держал в голове мысль, что ему ещё предстоит зайти в какой-нибудь магазин. В конце-концов, идёт на день рождения и прийти с пустыми руками просто не имеет права. Идей было много, что подарить, но вот всё ли из этого понравится отцу Фёдора — загадка. Может, он и руководствуется знаниями о предпочтениях своего парня, но сильно боится не угадать в выборе. Была надежда на то, что юноша похож на своего отца больше, чем на мать. Ведь это немного увеличивает вероятность того, что Гоголь не ошибётся. Денег не то чтобы мало, но хотелось выбрать что-то, не сильно бьющее по состоянию и при этом солидное, дабы представить хорошее впечатление о себе, как о человеке, которому тот мог бы в какой-то мере довериться. Подумав о том, что нужная вещица сама бросится ему в глаза, Николай зашёл в первый по счёту магазин одежды и аксессуаров, до которого от его дома идти около десяти минут. Зайдя внутрь хорошо оформленного помещения, он тут же поздоровался с девушкой на кассе и с любопытством во взгляде прошел внутрь. Благо, вариантов очень много, какие-то из них казались блондину очень подходящими, но только спустя больше количество разглядываний вешалок, полок и витрин он нашёл то, что искал. Достаточно было взглянуть на предметы глазами Фёдора, стараясь думать так же, как он, Гоголь остановился на часах, которые казались ему очень подходящими. Одновременно утонченные, без лишних деталей, при этом достаточно привлекательные, что даже Гоголь согласился бы себе такие взять. Только вот они ему через лет двадцать понадобятся, а пока нужно поспевать за темпом жизни с телефоном в кармане. Подав знак, что решил, на что потратит свои деньги, юноша привлёк к себе внимание продавщицы и попросил упаковать. Объяснив, каким бы хотел видеть упакованный подарок, Николай старался быть вежливым, что, как он заметил, оценила и девушка, искренне интересуясь чужими пожеланиями. Выслушав его до конца, она поспешила заняться делом, оставив блондина ожидать. Внутренне ему было тяжело расставаться с суммой, которую сумел накопить за долгий период, но светловолосый так долго думал, куда их потратить, что уже просто хотелось оставить в этом бутике, да уйти в спокойствии. Ведь у него ещё уйма возможностей будет заработать потраченное. Спустя пару минут перед ним показалась красивая коробочка прямоугольной формы, так что парень расплатился и попрощался с работницей. Очень хорошо, что он сумел разобраться с этой проблемой в ближайшие тридцать минут. Наверное, сегодня ему точно невероятно везёт. Теперь стоило бы созвониться с Фёдором и уточнить, точно ли его там ждут и не будет ли его приход слишком ранним. Не теряя времени, юноша набрал нужный номер и вышел на улицу. Пока из динамиков раздавались гудки, проходился взглядом по улице вокруг, разглядывал дорогу под ногами. Казалось, что его вызов так и оставят неприятным, но на последних секундах всё-таки взяли трубку. — Алло, что-то случилось? — словно занимаясь чем-то трудоёмким, быстро проговорил юноша. — И тебе привет, солнышко, — усмехнулся Николай и отошёл в тень под деревом. — Прости, я просто уже умаялся помогать с подготовкой, — выдохнул Фёдор, отчего тот сочувствующе улыбнулся. — Здравствуй, рад тебя слышать. — Тогда я поспешу тебе на помощь, — ответил Николай и бросил взгляд на подарок в левой руке. — Н-не стоит, — помотал головой и взглянул на остатки посуды в раковине. — Всё нормально, если я уже подойду? — спросил Гоголь и зашагал по улице, вспоминая, как удобнее ему будет отсюда уйти. — Раз ты уже в пути — да, — проговорил Достоевский занятым тоном. — Тогда ждите, — улыбнулся Николай перед тем, как сбросить трубку, после чего ускорил свой шаг.

***

Ещё пара метров и перед глазами показался высокий забор, который всегда был единственным свидетелем их с Фёдором прощаний в конце каждого учебного дня. Только теперь он не будет стоять наблюдать, как фигура скрывается за воротами, махнув напоследок. От этого было слегка волнительно. Юноша решил, что лучше будет, если он позвонит Фёдору и тот сам его примет. Только с момента как начались гудки ничего не менялось до самого конца и звонок был завершён. Похоже, отложил телефон и теперь порхает, как бабочка, в хозяйстве. Стоило ему ещё раз набрать номер, как вдруг за воротами послышались звуки. Значит, Фёдор всё-таки снизошёл к нему. Только Гоголь приготовился лезть с объятиями, дверь открылась, и перед ним показался отец Фёдора. Так как мужчина был в костюме, Николай успел предположить, что тот либо куда-то собирается, либо только что вернулся. Не сумев сдержаться, блондин прошёлся взглядом с ног до головы и вздрогнул, когда встретился с заинтересованным взором аметистовых глаз. Как он и предполагал, от этого родителя у Фёдора во внешности больше деталей имеется. — Вы Николай, я правильно понимаю? — нарушив их тишину, спросил хозяин дома. — Д-да, я к Фёдору, он меня приглашал… — внутренне выругавшись от собственной нерешительности, протараторил Гоголь. — Я знаю, проходите, — кивнул старший и отошёл, предлагая пройти внутрь двора. — Спасибо… — улыбнулся Николай и позволил закрыть за собой дверь. Отец и сын были похожи даже тем, что создавали особую ауру, когда имели дело с незнакомыми людьми. Напряжение в воздухе не давало вздохнуть, поэтому пока они шли мимо клумб с красивыми цветами, юноша решил сделать первый шаг. — Фёдор рассказывал мне о вас немного, и для начала я хотел бы познакомиться, — шагая неторопливо, чтобы заодно рассмотреть ухоженный двор, обратился к нему блондин. — Да, так будет правильнее, — кивнул тот и остановился. — Николай Гоголь, друг и одноклассник вашего сына, — протянул руку светловолосый. — Ясу Мацумото, приятно познакомиться, — слабо улыбнулся мужчина, и пожал конечность. — Итак, сколько же вам сегодня исполняется? — заметив, что между ними стало более спокойно, постарался придать себе праздничное настроение юноша. — Сорок четыре, — проговорил брюнет и собрался пойти вперёд, как тот протянул небольшую коробку, искренне улыбаясь. — Мои поздравления, — дружелюбно взглянул на него Гоголь, ожидая, пока тот примет подарок. — Ого, спасибо, — удивился Мацумото, хоть и увидел её в чужих руках, но не думал, что это для него. — Разрешишь мне вскрыть его позже? — Да, конечно, — закивал Николай, заметив, как тот окончательно предрасположил его к себе. Теперь они в более бодрой манере вошли в дом. Больше Николай не ощущал на себе изучающего взгляда и был невероятно рад, что всё так хорошо началось. На вид очень воспитанный человек, с определённым чувством стиля. Ему вдруг показалось, что к этому костюму даже очень подойдет его подарок. От осознания этого юноша заметно приподнялся в настроении. Когда открылась входная дверь, он пропустил вперёд себя старшего и закрыл её. Парня встретил тёплый свет в прихожей, до блеска начищенные полы и приятного цвета стены, сразу придающие уют. Заметив полку с обувью возле двери, Николай поспешил разуться. Тишину между этими двумя нарушил женский голос, отчего Гоголь поднял голову и поправил на себе рубашку. — Добро пожаловать, — держа в руке полотенце, видимо, после работы на кухне, улыбнулась женщина. — Я наверх, нужно созвониться с подчинённым, — кратко поцеловав её в щёку, сказал и скрылся за поворотом. — Здравствуйте, — улыбнулся Николай, найдя её для себя очень милой женщиной, от которой только и веет комфортом. — Николай, приятно познакомиться. — Да, Фёдор очень много о тебе рассказывал, — кивнула и махнула рукой, призывая следовать за собой. — Меня зовут Мария. — Хорошо… — раздумывая, как лучше к ней обращаться, проговорил Гоголь. — Обойдёмся без отчества, — поспешила объясниться собеседница. — Как скажете, — кивнул блондин, разглядывая интерьер коридора. — Фёдор занят? — Да, он ушёл в магазин. Можешь подождать его на кухне или в комнате, — взглянула на него краем глаза темноволосая. — Вы меня проводите до его комнаты? — спросил Николай, когда они прервали шаг. — Боюсь, я слишком отлучилась, мне пора на кухню, — помотала головой брюнетка и стала объяснять, как ему справиться самому. — Поднимешься по лестнице, после повернёшь направо и прямо, она в конце коридора. — Могу я прогуляться и поизучать тут всё? — улыбнулся Николай, опасаясь, что просит о странном. — Да, можешь. Я буду на кухне, она слева от прихожей, если понадоблюсь, — кивнула и зашагала в сторону нужной двери мать Фёдора. — Спасибо, — обратился он к ней вслед. Когда остался один, вздохнул и стал блуждать по первому этажу. Взглядом выискивая что-то интересное, парень остановился в гостиной напротив полок с книгами. Неужели они всё это читают? Некоторые из них ему очень знакомы, какие-то тоже есть дома, но в остальном - самые разные. После он поднялся по лестнице на второй этаж. Казалось, он был более обставленным, комнат стало больше. Не решился заглядывать в каждую, чтобы не застать отца Фёдора в какой-то из них. Нашёл там ещё одно помещение с книгами, но не стал осматривать, чтобы не тратить время. Следующий этаж был по большей части гостевым, несколько комнат абсолютно пустые, а вот четвёртый ему был наиболее интересен. Ведь там была комната Фёдора. Конечно, он решил для себя, что не зайдёт туда без брюнета, а пока успел посетить ванную, помыв руки. Наверное, в доме таких две или три, что очень удобно. Но всё-таки ему было непонятно, зачем такой большой дом семье из трёх человек. Есть такое явление, как гости, это да. Но ведь они не так уж и часто приезжают, как сумел заметить Николай. Была мысль, что у родителей просто любовь к большим пространствам. Какого же тут Фёдору, когда он остаётся дома один? Николай, будь у него такой особняк, точно бы сошёл с ума. Но зато классно здесь устроить вечеринку. Есть где разгуляться, так сказать. Открыв для себя вид с лестницы на первый этаж, юноша опёрся о перила. Похоже, Достоевского хорошенько так нагрузили, раз Николай уже минут двадцать блуждает по дому. Только он подумал о том, что брюнета долго нет, как с первого этажа стали доноситься голоса. Обрадовавшись, Гоголь стал спускаться по лестнице, намереваясь пройти в прихожую, но их взгляды пересеклись, когда тот ещё был на втором. Улыбнувшись, блондин поспешил преодолеть расстояние между ними и подбежал к юноше. Как он и думал, в обеих руках Фёдора были большие пакеты, наверняка очень тяжёлые. — Ты у нас грузчиком подрабатываешь? — приветсвующе коснувшись его уголка губ своими, улыбнулся Николай. — Скорее доставщиком, — хмыкнул Фёдор, собираясь отнести это всё на кухню. — Давай помогу, — аккуратно обхватив его пальцы левой руки, Николай забрал пакет. — Чёрт, как ты это допёр? — С магазина на такси, — пожал плечами Достоевский, позволив забрать у себя груз. — Всё равно, так и надсадиться можно, — помотал головой юноша, следуя за ним на кухню. — Давно ты пришёл? Надеюсь, не слишком долго заставил тебя ждать, — спросил брюнет, когда тот открыл ему дверь. — Полчаса назад. Зато сумел всё изучить, — встретившись с взглядом с находящейся там женщиной, ответил Гоголь. — О, ты вернулся, — взглянула она на Фёдора и подошла к пакетам, чтобы проверить на наличие всех продуктов. — Теперь составь напитки в холодильник и можешь быть свободен. — Точно? Больше ничем не нужно помочь? — достав бутылки, спросил Достоевский, не успев ничего сказать, когда у него их забрал Гоголь. — Да, уже закончили. Только нарезки остались, — кивнула та и улыбнулась, видя чужую заботу. — Тогда если что — зовите, — забрав у него последние, Николай расставил их на полке двери и захлопнул холодильник. — Мы придём. — Хорошо, спасибо, — кивнула Мария и сдержала смех, когда её сына увели из кухни за руку, не дав ничего добавить от себя. Наконец оставшись с ним наедине, Николай сплел их пальцы и остановился возле лестницы напротив. Очень необычно было видеть юношу не в школьной форме, а в лёгкой летней футболке и в оголяющих длинные ноги шортах. — Говоришь, всё изучил? — взглянув в сторону своей комнаты, спросил парень. — Если ты имеешь в виду свою обитель, туда я без хозяина не заходил, — помотал головой Николай и последовал за ним, когда они начали подниматься по лестнице. — Как тебе у меня дома? — не собираясь удерживать их в тишине, спросил Достоевский. — Уютно и просторно, даже очень, — улыбнулся Николай. — Не скучно тебе здесь? — Нет, мне нравится. Уже не помню времен, когда мы жили где-то в другом месте. — Где же гости? — вспомнив, что уже обед, спросил светловолосый. — Задержали рейс, к вечеру будут, — взглянул на верх Достоевский, чтобы понять, сколько им осталось идти. — Вот оно как… — вздохнул Николай и ускорил их шаг, когда они поднимались на последний этаж. — Чем занимался утром? — подходя к комнате, спросил Фёдор. — Спал, — улыбнулся светловолосый на полный желания пояснить слова взгляд. — Я встал час назад. — Я вовсе не завидую… — отвёл взгляд Фёдор и улыбнулся, услышав тихий смех парня. — Что ж, добро пожаловать ко мне в комнату. — Начнём осмотр, — похлопал в ладоши Николай и прошёл внутрь. В глаза бросился приятный свет из окон, не скрытых за бордовыми шторами. Цвета в комнате были вполне спокойными, и преобладал темный, тем самым уменьшая пространство. Тем не менее это придавало невероятный уют. Не хотелось упустить ни единой детали и юноша был рад, что ему предоставляют возможность порассматривать. — Мне тут так нравится… — сложив руки на груди, огляделся юноша, пока тот уселся на кровати. — Я рад, — хмыкнул брюнет и чуть сощурился от луча света. — Чем же вы тут занимаетесь? — усевшись за его рабочий стол, улыбнулся Николай. — Живу, — усмехнулся Достоевский, когда тот приподнялся и теперь рассматривал стол и полки. — Как ты относишься к чтению? — взял одну из немногих книг с его полки Гоголь. — Очень люблю, — поднялся с места Фёдор и подошёл к нему. — Эту перечитывал несколько раз. — Правда? Интересно… — открыл её блондин и полистал, обозначив для себя комфортный шрифт и цвет страниц. — Дашь почитать? — Да, если хочешь, — кивнул Фёдор и забрал её из чужих рук, дабы привлечь к себе внимание. Наблюдая, как тот вернул вещь на место, Николай подумал, что зря её взял и как-то не устроил брюнета. Однако опустившаяся рука незамедлительно легла на талию, а её владелец притянув парня к себе и прильнул к тёплым губам. Сейчас почему-то очень захотелось оказаться как можно ближе. Николай прикрыл глаза и почувствовал, как сжались его пальцы, скомкав рубашку, а Фёдор подался вперёд и углубил поцелуй. Чуть погодя позволил себе спуститься руками к бёдрам и огладил их. Блондин несильно опешил, как только оказался прижатым к краю мебели, а после его подхватили под ягодицами и разместили на столе. Чужие действия стали не слабо так возбуждать, отчего Гоголь вдруг расцепил их губы и вздохнул. Должен же хоть кто-то противостоять несущему их куда-то желанию. Однако другой не обратил на это внимание и практически сразу поцелуями перешёл на шею. Прикусив губу от удовольствия из-за невыносимо приятных прикосновений, парень дотронулся до рук на талии, чтобы аккуратно подняться пальцами к плечам и сжать их. — Стол не рухнет, случайно? — Ты не такой уж и тяжёлый, так что нет. — Сочту за комплимент, — улыбнулся и тихо простонал, когда почувствовал влажные губы на мочке уха. — Сегодня вы более любвеобильный, я смотрю… — Это обуславливается кое-чем, — наконец отстранился и взглянул в помутневшие глаза своими, ничем не отличающимися. — Расскажешь? — Покажу, но… — хмыкнул, наблюдая любопытство в его глазах. — Позволь мне сначала кое-что сделать и прикрой глаза. — Какой загадочный... Терпеливо вздохнул и выполнил чужое указание, пытаясь утихомирить разбушевавшееся сердце. Благо, даже оказавшись между бёдер, брюнет сохранял расстояние. Иначе Николай точно бы оказался в неловком положении. Да и тот, как он смог заметить, еле-еле сумел контролировать себя. Так происходит каждый раз, когда они становятся ближе. Словно существует грань, которую парни едва не переходят. Хотелось бы знать, что помогает им не дойти до точки невозврата. В этом плане темноволосый как нельзя удовлетворяет по всем параметрам, но стоит подумать о том, чтобы коснуться его ниже пояса, в голову ударяет мысль, что это лишнее. Наверное, они просто ещё не готовы к такому. Сидя с закрытыми глазами, Николай уже не ощущал чужого тела рядом и теперь оставалось лишь прислушиваться к звукам. Не было даже идей, что тот собирается делать. Однако ему определённо нравится это чувство неизвестности. Вдруг уши уловили негромкий скрип двери и через несколько секунд хлопок, будто какой-то шкатулки или чехла. — Долго думал, что лучше подарить, но… — голос становился отчётливее по мере приближения к нему. — Надеюсь, тебе понравится. Так как он не нашёл ничего из чужих слов, похожего на предложение раскрыть глаза, Николай поёрзал и убрал чуть вспотевшие пальцы со стола. Наконец его ног коснулись, подойдя ближе, а после теплые пальцы дотронулись до пряди чужих волос и убрали её за ухо. Стало ещё интереснее, что же тот задумал. От прикосновения к своему уху он вздрогнул и сильнее зажмурился, чтобы невольно не раскрыть глаза. Вдруг почувствовал, как в отверстие на мочке проник прохладный металл выгнутой формы. Серьгу, как понял юноша, продели очень трепетно и аккуратно, ведь то, что чувствует юноша, знать невозможно, а причинить дискомфорт не хотелось. Однако всё вошло как надо и закрепилось сзади. Обозначив для себя, что на деле подарок выглядит лучше, чем ожидалось, Фёдор тепло улыбнулся и поцеловал его в щеку. Трудно удержаться, когда видишь такую красоту. — Можешь открывать. — Ура-ура, — улыбнулся Гоголь и поднял веки, встретившись с аметистовыми глазами. — Ничего не знаю, мне нравится, — сложил руки на груди, когда тот коснулся серьги, огладив элемент на короткой тонкой цепи. — Так интересно… Незамедлительно протянул руку к телефону, чтобы поскорее увидеть, что же там. Не в силах возразить, Достоевский проследил взглядом за тем, как тот взял смартфон со стола и, разблокировав посредством пин-кода, стал рассматривать украшение с помощью камеры. Пожалуй, спрашивать о том, как тот смог разблокировать, нет смысла. Чужая наблюдательность иногда его пугала. Увидев очень интересно оформленную букву "F" с мелкими камнями на серебряной цепочке, Гоголь даже на какой-то момент дышать перестал. Подобного стиля украшений он никогда не носил, но ему определённо нравится. К слову, надо было сказать, что серьги он в школу ни разу не надел, тем самым и Фёдор не видел его с ними. Но заметить проколы в ушах, не прикрытых волосами, не слишком сложно. Особенно, когда Достоевский так часто касался этого места губами, будто чувствуя, что это самая чувствительная точка у юноши. Блеск в разного цвета глазах давал знать, что ему определённо нравится. Утончённо, с мелкими деталями, одним словом, идеально — в стиле Фёдора. Но блондин решил поблагодарить ещё и поцелуем. — Раз у меня «F» и это подарок в честь начала наших отношений, то… — решился задать вопрос парень, но тот лишь молча улыбнулся и убрал тёмные волосы за правое ухо, открывая вид на серьгу с буквой «N», выполненную в таком же формате. — Не слишком броско? — Ты... Ради меня заказал такое искусство, ещё и ухо проколол? — не в силах выйти из-под эффекта удивления, вдруг затонул в другом чувстве. — Я сейчас расплачусь… — Н-не надо, пожалуйста, — усмехнулся и закинул руки ему на плечи, аккуратно обнимая. — Я всё равно давно планировал… — Дай ещё раз взглянуть, — похлопав по плечу, сказал блондин и под вздох развернул его голову. — Разве можно такое в первые дни после прокола? Как ты сумел скрыть от меня это? — Серебро безопасно, а эти дни я хожу с другой... Да и не так уж и скрывал, просто за волосами не видно. — Что ж... — улыбнулся Николай и напоследок огладил инициал. - Хочу сказать, что у тебя самые крутые родители, раз разрешили. — Не совсем… — опустил глаза, на что тот любопытно поднял бровь. — Они не знают. — Воу-воу, ты у нас в плохиша переменился? — Они бы дали ответ через неделю, а мне нужно было срочно. — Какой же ты милый, — жалобно протянул Николай и подался вперёд, как можно крепче прижав того к груди. — Ты, кстати, не голоден? — Я бы чего-нибудь выпил, — положил голову на его плечо, вдыхая аромат чужих волос. — Тогда пойдём на кухню, — дождался, когда тот ослабил хватку, и отстранился. — Могу я у тебя телефон на зарядку поставить? — Конечно, — кивнул и нашёл устройство в ящике сбоку от ног гостя. — Спасибо. Тут же принял зарядку и воткнул в розетку, а её конец в телефон. Не без помощи парня слез со стола, оперевшись о плечо, а после поправил на себе одежду. Фёдор же под забавляющийся взгляд вернул волосы на место, хорошо скрыв украшение под волосами. По итогу парни через две минуты две вышли из комнаты и стали спускаться по лестнице. Если Николай хочет просто что-то выпить, а на месте и чуть-чуть перекусить, Достоевский уже довольно-таки проголодался. В планах было хорошенько поесть, помочь чем-то матери, а как всё будет окончательно готово, он наберёт вкусняшек и закроется с блондином у себя в комнате. Весь вчерашний вечер он посвятил поиску интересных фильмов, которые были у обоих во вкусе. Так что ещё чуть-чуть и можно будет точно развалиться на кровати перед ноутбуком и таким вот заурядным способом провести время, в комфорте от тёплых объятий и вкусного чая. — Вот и мы, — с улыбкой объявил Николай, когда дверь оказалась за спиной. — Я как раз закончила. Если хотите, всё на плите, — вытерла мокрые руки после мытья посуды женщина и взглянула на сидевшего за столом супруга. — Оставляю их с тобой. — Чудесно. — Ты будешь сок или чай? — перешёл сразу к делу брюнет, стараясь не замечать на себе заинтересованный взгляд отца. — Если сок, то цитрусовый или ягодный? — Сок, пожалуйста, любой из них, — уселся за стол юноша напротив Мацумото и встретился с его взглядом. — Здравствуйте ещё раз. — Здравствуй, — хмыкнул мужчина, будучи уже в более свободной одежде. — Держи, — поставил перед ним стеклянный стакан Достоевский и стал накладывать себе обед. — Часы очень красивые, спасибо, — отодвинул в сторону опустевшую после чая чашку Ясу. — Не за что, я только рад, — кивнул отпил из бокала цитрусовый напиток, обозначиа его очень приятным и не приторным на вкус. — Часы? — закрыв крышку кастрюли, непонимающе спросил Фёдор. — Я их подарил Мацумото-сану, — слабо улыбнулся, когда тот с ноткой зависти сощурил глаза, и отвёл взгляд обратно. — Я и то попроще выбрал подарок… — Всё хорошо, — улыбнулся отец и вдруг поднялся из-за стола. — Приятного аппетита вам обоим, я пойду. — Спасибо, — отозвался блондин, когда другой поставил тарелку с тушёными овощами и мясом на стол недалеко. — Как прошло знакомство? — дождался, пока старший скроется за дверью, и взглянул на гостя. — Отлично, — отмахнулся юноша и откусил овсяное печенье, что взял из небольшой вазочки. - Мы поладили. — Хорошо… — кивнул темноволосый, сел рядом с ним и принялся за еду. До конца трапезы парни не обмолвились ни словом, а когда закончили, дружно прибрали следы присутствия. Нагрузив с собой чая и конфет на подносе, поднялись на нужный этаж и стали придавать комнате особую атмосферу. Фёдор признался, что всегда предпочитает сидеть с закрытыми шторами, так что блондин с радостью их запахнул. Полумрак придавал обстановке нотки загадочности и, как позволил себе сказать Николай, трепещущей интимности. Оба, конечно, лишь кратко посмеялись с этого. Ноутбук был вытащен из ящика, а спустя пару минут оба уселись перед ним на кровати. Кто знает, когда Гоголь решит уйти домой, но до вечера Фёдор точно его не отпустит. Не хватало еще со скуки помирать в одиночестве, когда недалеко от него поживает очень удобный способ избавиться от гнетущей тишины.