Квинтэссенция чувств

POV/: Эл. Я не понимаю, как Росс всё это делает, но у него выходит так, что всех этих эмоций хватит до конца жизни. Как ему пришло в голову позволить мне сесть за руль его Импалы? Но ощущения непередаваемые. Мне хотелось плакать, а может уже. Невероятная поддержка от этого человека. И пивоварня было нечто. Масштабная. Расположение вполне удобное. Дженс отвёл нас в свой слишком светлый кабинет и попросил одного из сотрудников принести все виды пива собственного производства. Даже экскурсию провёл. Я видела всю эту увлечённость работой, как Дженс дорожит своим детищем. Мне очень хотелось самой попробовать на вкус это пиво, но категорически нельзя. Зато Дэн за нас троих всё выпил. Интересно, о чём парни болтали на улице? Но этот день на студии прошёл гораздо лучше, чем вчера. Уже спокойно играла, шутила с парнями, каждый друг дружку подкалывал, накидали пару новых текстов. Дэн всё как — то держится, хотя, чувствую, что его вечером очень хорошо развезёт. "It's sadness, it's empty, the darkness is tempting Freezing me in place The pushing, the pulling Your cancer is showing Just let me drift away There's a great big black, black hole in your heart And it keeps swallowing me up There's a great big black, black hole in your heart And it keeps swallowing me up Take me like a pill Take me like a pill No one ever will fill the black hole in your heart There's a great big black, black hole in your heart And it keeps swallowing me up" "Это уныние, там пустота, а тьма манит И заставляет замереть меня на месте. То оттолкнёт, то вновь притянет, Твоя раковая опухоль всё больше проявляется, Дай мне уже уплыть подальше от тебя. У тебя в сердце огромная зияющая чёрная дыра, И она меня всё больше поглощает. У тебя в сердце огромная зияющая чёрная дыра, И она меня всё больше поглощает. Так проглоти меня, словно таблетку, Прими, словно лекарство, Никто не в силах заткнуть эту чёрную дыру. У тебя в сердце огромная зияющая чёрная дыра, И она меня всё больше поглощает" Эта песня вышла нашей с Дженсеном. Такое чувство, что только для нас она. Мы по очереди напевали и играли каждый куплет и припев, чтобы посмотреть, кому что лучше пойдёт в звучании. Но мощность его голоса — это что — то. Свой ритм, такой бархатный баритон, свой тембр. Его голос пробирал до мурашек, и хотелось слушать только этого мужчину. Я расслабилась. Получилось много всего, а время уже почти ночь. Заработались, как говорится. Из — за этого мы с Дениской вернулись почти в одиннадцать вечера. Он принял душ и уснул, стоило его голове коснуться подушки. Готовить ужин мы не стали. Я задремала на диване в гостиной, а по привычке хочется сказать "в зале". И то поспать не удалось, потому что снова и снова снятся кошмары. Время на часах было полпервого ночи. Мой телефон стал разрываться от звонков, и каков был мой шок, когда высветилось имя Дженсена. — Привет. Не разбудил, надеюсь? — услышала я, когда ответила на звонок. Как — то бодро для ночи он разговаривает. — Привет. Да нет, не особо. А тебе чего не спится? — поинтересовалась я, потерев переносицу. — Не спится, — начал Дженс, — Думаю, ты не слишком занята, да? — А что? У вас есть ко мне какое — то предложение, мистер Эклз? — с каким — то очарованием спросила я мужчину. Я что, флиртую с ним? — Скинь адрес. Я через полчаса приеду, — сказал Дженс, а я опомниться даже не успела. — Что? — усмехнулась я. — Адрес, — очень строгим тоном произнёс Дженс, перед тем, как скинуть трубку. Не поняла? Это что такого случилось, что ему настолько не спится, и он решил за мной приехать? Я отправила Дженсу смску с адресом нашего отеля, но так и не поняла, что случилось. Что на него нашло? Какого было моё удивление, когда увидела, что Дженс действительно приехал и встал на парковке буквально под нашими окнами. Я решила надеть снова белую толстовку и пошла на улицу. Росс снова приехал на Импале. Я сразу же села на переднее пассажирское и решила забросать мужчину расспросами. — И куда держим путь в такой час? — сразу задала вопрос мужчине. — Работать, — ответил он, повернувшись лицом ко мне. — В каком это смысле? — Я хочу поехать на студию. Только вдвоём. Спокойно поработать наедине, без лишних глаз и ушей, — воодушевлённо рассказывал Дженс о своих планах. Вот это поворот, но ладно. Я и не против. Но только сейчас я увидела, во что он одет. Я снова таю, как мороженое. Дженс сидел в кожаной куртке — косухе и одной футболке. Ого. Такой брутал. Так ещё со своей щетиной и отросшими волосами. — Что ты меня так разглядываешь? — задал вопрос Джей, а я всё глаз отвести не могла. — Ты в кожаной куртке. Это просто вау, — у Дженса мои слова вызвали тёплую улыбку. У Росса появились красивые и милые морщинки вокруг зелёных глаз, которые каждый раз показывались, стоило мужчине улыбнуться. Меня они всегда умиляли и располагали к себе, значит, человек сейчас действительно искренен с тобой. На щёчках сразу появлялись веснушки и ямочки. Сразу показались его белоснежные клыки. Дженсен резко дал по газам, так что мы услышали визг шин. Я устроилась поудобнее, облокотившись на панель, и смотрела в окно на Остин. Наблюдала за ночной жизнью Техаса, вывески менялись одна за одной, даже люди ещё гуляют ночью. И всё равно, этот штат — не моё. Мы приехали на студию, и было так тихо. Такой расклад мне больше нравился, чем когда куча народу по маленькому помещению гуляют. Настигло то же самое чувство, как у меня дома в Вашингтоне, когда я работала над музыкой одна. Росс сбросил с себя куртку, и я снова могла лицезреть его руки с татуировками, его бицепсы, потому что края его футболки постоянно закатывались. На руках показались набухшие вены, словно он нервничал или о чём — то беспокоился. Я уселась за клавиши, потому что было удобное кресло, а Росс расположился на полу с гитарой. Он был в этот момент такой красивый. Снова это томное освещение, снова ярко выраженные изумрудные глаза. М-м-м... Я залипла, я любовалась им. Мне нравилось наблюдать за ним. А как он играет на гитаре... Мне стало душно, и решила снять толстовку. Оставшись в такой же белой футболке, мне стало легче дышать. Не знаю, почему, но с Россом работа пошла на новый лад. Мы играли и писали что — то своё, с ним было очень легко. Пока мы с Дженсеном напевали очередные строчки, я притихла, окунаясь в свои мысли. Из них меня вырвал Дженс. — Чего притихла? — спросил Джей. А я всё любуюсь им и слушаю его голос. — На тебя засмотрелась, — улыбнулась ему, а мужчина залился краской. — Решила засмущать меня? — хихикнул смущённо Дженс. — Может, мне нравится наблюдать за тем, как ты смущаешься и краснеешь? Ты же со мной каждый раз всё то же самое проделываешь со своим переизбытком обольщения, — подколола Дженса его же методами. — Переизбытком обольщения? — повернулся ко мне мужчина лицом, и я снова утонула в этом зелёном омуте. — Ага… — облизнулась я, потому что Дженс сделал так же, — И мне нравится, как ты играешь на гитаре, — продолжила я, пока Дженс всё смотрел только в одну точку. — Когда ты успела научиться играть на всех инструментах? — задал он интересный вопрос. — Да само получилось. Начала с гитары, потом пианино и остальное. На чём — то сама научилась играть, где — то ребята учили. Дома я чаще всего одна, поэтому большую часть текстов и музыки делаю сама, — пожала я плечами, и на душе появилась грусть. — И как у вас получается создавать такие шедевры? — Дженс отложил гитару и облокотился правой рукой на пуфик, возле которого сидел. Выразительный взгляд зелени, Дженс с любопытством ждал ответа. — Не назвала бы их шедеврами… — Как по мне — у вас прекрасная музыка, — сделал мужчина комплимент, и увидела ту самую искренность в его глазах. Паразит, ещё специально бицепсами дёргает. Фак… — Сама не знаю, как нам удаётся. Просто пишем и поём то, что чувствуем. Какая — нибудь фраза или слово, щелчок, и у нас уже есть готовый текст. Мы пытаемся с ребятами чувствовать друг друга, найти взаимодействие, иначе нет никакого смысла. — Это как у вас с Дэном вчера? — я вновь задумалась о своей жизни. Руки сами потянулись к клавишам и стали наигрывать какую — то мелодию. Слова пришли сами. "I'm a poet and a soldier I am young and growing older Without hope, but I'm a dreamer I'm the cure, and I'm the fever I am lost with a direction I am failure and perfection Without grace, but I am tired Of walking life like it's a wire" "Я поэт и солдат Я молод и cтaнoвлюcь cтapшe Бeз нaдeжды, нo я мeчтaтeль Я лeкapcтвo, и я лиxopaдкa Я пoтepял нaпpaвлeниe Я — пpoвaл и coвepшeнcтвo Бeз блaгoдaти, нo я уcтaл Xoдячaя жизнь, как проволока" Дженсен стал аплодировать, но удивило. — Вау. Это звучит очень красиво, — Дженс заметил, что я снова поникла, — Задумалась, кто ты? — Возможно. — И кто же? — Не знаю. Я какой — то парадокс. Я xoчy быть cчacтливoй, нo дyмaю o вeщax, кoтopыe paccтpaивaют мeня. Я лeнивaя, нo в тo жe вpeмя aмбициoзнaя. Я нe нpaвлюcь ceбe, нo я тaкжe люблю тo, кeм я являюcь. Я гoвopю, чтo мнe плeвaть, нo, вooбщe — то, этo нe тaк. Я жaждy внимaния, нo oтвepгaю eгo, кoгдa cтaлкивaюcь c ним. Я yжacнo пpoтивopeчивa. Ecли я нe мoгy в ceбe paзoбpaтьcя, тo вpяд ли ктo — то eщe cмoжeт. Я это просто я. Девчонка из провинции в России. Я Алина Шишкина. Обычная девчонка, ничего такого... — высказалась я, не понимая, чем тут восторгаться. — Не — а. Ты необычная. В тебе есть что — то такое, что я не могу объяснить, если есть вообще этому определение. Но ты просто невероятная. Росс был такой мечтательный и задумчивый. Вообще не понимала такого отношения к себе. Я смотрела на него несколько секунд и снова опустила голову. Мне было не по себе от его слов. Я не могла поверить в то, что так обо мне могут думать. Для меня всегда комплименты сходили на нет, всегда их воспринимала в шутку. Мне стало неловко, и не могла ни проронить ни слова. Дженс встал, подошёл ко мне и подал руку. Не знаю, почему, но я положила свою ладонь в его, которая была очень тёплой. Он потянул меня за собой и повёл в свободную часть комнаты. — Что ты делаешь? — робко спросила я. — Хочу потанцевать с тобой, — ответил Джей, держа меня за руки. — Мы же не умеем танцевать, — легонько хихикнула от происходящего. — Можем просто пошататься, — моментально ответил Дженс с нежной улыбкой. — Без музыки? — А она разве нам с тобой нужна? Я заметила его хитрую рожу, эту ухмылку, как он улыбнулся уголками губ. Он что — то точно задумал, но не понимала, что. Росс подошёл ко мне ближе, так что мы могли чувствовать дыхание друг друга и слышать биение наших сердец. Наши руки вместе, другая рука мужчины на моей талии и куча приятных мурашек по телу. Мы начали двигаться то в одну сторону, то в другую. Дженс вёл меня. И в музыке мы не нуждались. Такие аккуратные, бережные, лёгкие прикосновения пальцев. Росс покрутил меня вокруг своей оси и прижал спиной к себе, обнимая в кольце рук. Мужчина положил свою голову мне на плечо и уткнулся в шею. Прижавшись к его щетине и вдыхая уже не аромат морского бриза, а чего — то цитрусового — почувствовала тот самый уют. Родное… Рядом с ним я в безопасности и чувствую себя как дома. Не хочется покидать этот уют. Не хочется отходить от него… Так спокойно, так тепло… Дженс взял мою ладонь, снова покрутил и прижал к себе. Моя рука опустилась ему на грудь. Тук — тук… Тук — тук… Его сердце колотится с бешеным ритмом. Мужские руки продолжают обнимать за талию и не дают сделать шагу назад. Росс тяжело задышал, да и мне не хватало уже воздуха. Не хотелось останавливаться. Но почему меня преследует ощущение, что должно что — то произойти?! Встретившись с ним глазами, увидела расширенные зрачки и лишь очертания зелени. Дженс облокотился на мой лоб своим, который был очень горячим. Я ощутила на своей коже приятные прикосновения мягких мужских губ, которые начали покрывать поцелуями мою шею. Я не хотела, чтобы Дженс останавливался. Это было чересчур приятно. Взгляд Росса стал решительным, когда он схватил меня за голову и стал проводить очень нежно кончиками большого пальца по моим щекам и губам. Я прекрасно понимала, чего он добивается, но не хотела совершать ошибки. Чтобы он их совершил. Попробовав отвернуться от него, я чувствовала, как меня каждый раз разворачивали обратно. — Дженс, не надо. Не стоит этого делать, — начала пытаться дозваться Дженсена. Его желваки забегали, взгляд помутился, но он всё продолжал прикасаться к моим губам, — Дженс, пожалуйста. Не делай этого. Я не стою того, — я оправдывалась, пытаясь привести зеленоглазого в чувства. Напряжение в паре с возбуждением нарастали в геометрической прогрессии. Я уже заводилась только от этих изумрудных глаз, голоса и прикосновений этого мужчины. В следующее мгновение я застыла и перестала управлять своим телом. — Эл, прошу. Просто заткнись, — произнёс Дженс. Дженсен не стал больше ждать и терпеть, и просто впился в мои губы, держа крепко за голову. Господи… Он с таким сильным напором стал целовать меня, требовал ответа, а я всё не решалась и пыталась оттолкнуть его от себя. Но этот вкус… Эти самые губы, которые давно хотела попробовать сама… Я сдалась… Мне не хотелось больше терпеть. Цепко схватившись за руки Дженса, я стала отвечать. Он этого добился. Стало очень жарко. Его губы нечто… такие пухлые, вкусные… Хочется ещё и ещё. Не видела смысла останавливать, да и самой не хотелось. Страсть накрыла нас. Ноги стали ватными, и меня держал лишь он… Дышать было уже нечем, и мы решили остановиться. Я облизнулась, и Дженс повторил мои же действия, пытаясь распробовать вкус на своих губах. — Вау, — усмехнулась я, пытаясь прийти в себя, — Это было… — Очешуенно, — дали мы ответ синхронно, и не узнавали свои голоса. — Ты не представляешь, как я давно хотел это сделать, — ответил Дженс, облизнувшись. — И я тоже… Росс так и продолжал гладить моё лицо, которое горело и от стыда, и от исходящего возбуждения. Ходячие эндорфины и тестостероны. Дженсу слишком нравилось прикасаться ко мне, я это чувствовала. Наши сердца бились так, словно готовы выпрыгнуть из груди. Сейчас я чувствовала только эйфорию, что я под наркотиком. Во что я влезла?!