Описание
Яростный крик Теодоры звенел в пустоте, сливаясь с воем тысяч покойников, измученных собственными демонами. И в одном голосе — едва различимом, хрипящем, грубом голосе — на мгновение ей послышалось что-то знакомое.
Примечания
Продолжение трилогии:
«Любимый немец» – https://ficbook.net/readfic/12418955
«Метафора любви» – https://ficbook.net/readfic/0189b67b-8724-7ca9-8907-77b6ea2a465b
«Терновая кровь» – https://ficbook.net/readfic/018b15b7-878b-715d-b9dd-2afe7283aa07
Эта работа – прямое продолжение «Любимого немца», сразу после финального выстрела.
Посвящение
Всем, кто сподвиг меня на просмотр «17 мгновений весны» и поддерживал мою гиперфиксацию
мгновение девятое
15 марта 2024, 06:03
Холод металла поцелуем растекался по ее губам, ударяя в нос привкусом железа. Боль ласково убаюкивала Теодору, позволяя нежиться в своих объятиях — недолго, всего несколько мгновений, — а затем вновь врывалась вихрем мучительных ощущений.
Мерный стук сердца слился в одно беспрестанное биение, что волнами накатывало на девушку. Не позволяя сквозь полуоткрытые веки увидеть знакомый силуэт, размазанный в алом мареве, не позволяя услышать чеканного шага и голоса — стального, точно нож, что раскрашивал ее тело новыми узорами.
— Geh weg! *
Выстрел оглушительным взрывом отозвался в сознании Теодоры. Голова Отто мотнулась из стороны в сторону, а сам он стал неловко заваливаться на бок — точно кукла, которую пришло время выбросить. Мужчина подмял ее своей тяжестью, оставляя на песке капли крови, размазывая их на ее волосах, губах. Но стряхнуть ледяное оцепенение не было сил, пока Альберт точным движением не отбросил остывающее тело в сторону.
Распластавшийся, с глупо остекленевшими глазами, невидяще смотрящими в пустоту, с перекошенным ртом, из которого торчал прикушенный кончик языка, Отто выглядел почти безобидно — ужасающе страшно. Только сейчас, когда человеческая душа покинула его тело, на лице гауптмана проступили остатки человечности, навеки смешанные со звериной сущностью.
Горячие руки Нойманна грубо прижали девушку к себе: ближе, еще ближе. Пальцами стирая чужие прикосновения, мужчина приподнял ее лицо и улыбнулся уголками губ. Холодные дула его глаз с жадностью любовались истерзанной душою Теодоры.
Язык собственнически захватил ее рот, увлекая за собой, принося мучительное наслаждение, чередующееся краткими вспышками боли, нарастающими от растревоженных ран. Сердце гулко застучало, а пальцы крепко обхватили плечи Альберта, не давая ему раствориться в пустоте и исчезнуть — не сейчас. Никогда.
Мужчина гортанно рассмеялся, чувствуя слабые руки Теодоры на своей груди. Его голос — тихий, обволакивающий — ядовито разлился по сознанию:
— Я не позволю причинять тебе боль, meine Liebe.