Северус. Другая война

       Минерва Макгонагалл стояла в своем кабинете, почти погруженном во мрак. Лишь две свечи, мерцавшие в темноте, слегка освещали помещение. На стенах кабинета висело множество портретов различных людей, которые то и дело перемещались из одной рамы в другую, о чем-то переговариваясь, как будто совещаясь о какой-то проблеме.       Лишь один портрет с седобородым мужчиной с такими же длинными седыми волосами, оставался неподвижен и смотрел прямо на нее с небольшой тревогой. Он был похож на какого-то задумчивого старца в серебряных одеждах и небольшой шапочке точно такого же цвета. Сидя в кресле, он постукивал по его подлокотникам своими перстнями на пальцах. Вдруг, остановившись, человек с портрета обратился к женщине посреди кабинета.       - Это они, приближенные Тома. Те, кто выжил в этой войне или сбежал из Азкабана. В этом нет сомнения.       - Из Азкабана сбежал лишь один человек, Альбус, и ты знаешь, что это был Малфой, - она взглянула на говорящий портрет. – Но я думала ему хватит ума или трусости скрыться в тени и не высовываться.       - Если он и участвовал в этом, то его явно кто-то надоумил. Он бы никогда не пошел на такой риск. Должен быть предводитель, - человек на портрете задумчиво потер пальцами висок.       Минерва Макгонагалл села в кресло. Женщина явно пребывала в расстроенных чувствах, но старалась вести себя как можно сдержаннее и не показывать охватившие ее страх и панику.       - Ты уже сообщила ему? – отозвался мужчина. Ко взгляду женщины резко добавилось недовольство.       - Да. Только из большого уважения к тебе и Хогвартсу.       - Ты же знаешь, что он не виноват, Минерва. Я был частью причин, по которой он делал все эти вещи. Если хочешь кого-то винить, то вини меня. Он и так многое пережил, - в словах было заложено столько сожаления, что женщина невольно отвернулась, почувствовав небольшое смущение от того, что эти слова были правдой. Но лишь отчасти.       - Его никто не заставлял становиться пожирателем смерти. Это его выбор. Так же, как и все его действия.. Я уже приняла их причину, но сделанного не сотрешь. Не проси меня сделать вид, что всего этого не было. Я иду на это только ради Хогвартса. И ради тебя.       Альбус Дамблдор мягко улыбнулся ей с холста. – Спасибо, Минерва.       

***

             Адам смотрел на шкаф, заваленный грудой вещей. Когда-то все его вещи можно было уместить в маленький кошелек. Да что там вещи, в этот кошелек можно было уместить всё из квартиры и парочки домов, а при необходимости расширить его еще, чтобы в него влезло еще и всё из какого-нибудь особняка.       Сейчас же перед ним был обычный платяной шкаф. Надо сказать, что от описанной выше роскоши он отказался сам, по своей инициативе, «с глаз долой, из сердца вон». Около четырех лет назад, поняв, что его прежняя жизнь окончена, ему не оставалось ничего, кроме как попробовать кое как дожить новую. Но вся память и вещи лежали таким тяжелым грузом, что оставаться с ними не было никакого желания, и он не придумал ничего лучше, чем просто избавиться от их.       Выбросить всё, что связывало его с волшебным миром, оставив себе только 2 необходимых элемента, расстаться с которыми он не решился, да и не смог бы никогда - палочка и мантия.       Одна все время по привычке покоилась у него не поясе или в больших карманах курток (надо отдать ему должное, воспользовался он ей за все это время не больше 10 раз, и все разы не для себя), а вторая была погребена под горой магловских вещей в недрах темного, старого чемодана.       Придержав верхнюю кучу, которая так и норовила обвалиться ему на голову он резким движением вытащил чемодан и захлопнул дверь в шкаф. Теперь, думать о порядке в этом шкафу не было ни малейшей нужды.       Два замка издав звонкий щелчок резко открылись, поменяв положение, а крышка чемодана отлетела вверх. На дне его лежала та самая черная мантия и черный сюртук, что он зачастую носил под ней.       Тяжело вздохнул и, помедлив пару секунд, словно собираясь с силами, он выдернул из него свое облачение.       

***

      Еще пару минут назад атмосфера, что он ощущал в доме, была одинокая и отрешенная, но эти самые две минуты изменили ее до неузнаваемости. Посреди одной из комнат (нужно заметить, что их было всего две: небольшая гостиная, и еще более крошечная спальная, которая вмещала в себя скрипучую деревянную кровать, платяной шкаф и еще одно кресло, брат которого одиноко и потрепанно находился в гостиной) стоял мужчина с ног до головы облаченный в черный цвет, отражавший его внутреннюю темноту, с которой негласно была согласна природа, наделив его такими же черными, как смоль волосами и не менее черными глазами.       Мельком завидев свое отражение в стекле он внутренне вздрогнул.       Северус.       Человеком, что стоял сейчас посреди этой комнаты был никто иной, как Северус Снейп, личину которого он запрятал так далеко и так хорошо, как раньше ему удавалось прятать все свои чувства совершая все те жестокие (необходимые) действия. Ох, как же мастерски он овладел этим талантом, что теперь мог одурачить не только людей вокруг него, но даже самого себя.       Думать о том, кого теперь он видел в зеркале явно не было никакого желания, да и были другие вещи о которых стоило бы подумать. И одна из них — это то, каким образом ему теперь добираться до Хогвартса. Летучего пороха припасено у него в карманах не было, а воспользоваться самолетом казалось до безумия смешной идеей…       ***       В кабинет директора школы чародейства и волшебства Хогвартс попасть было не так-то просто. Большая каменная горгулья охраняла винтовую лестницу требуя пароль, который в связи со сложившимися обстоятельствами менялся каждый день, чтобы обезопасить главенствующего ныне руководителя. И если кому-то пароль мог показаться какой-то глупостью, то попытавшись проникнуть внутрь он понял бы, что это едва ли ни единственный способ. Взять штурмом кабинет, пробиться сквозь стены или использовать какое-либо заклинание было попросту бессмысленно. Защищенный всевозможными сильнейшими заклинаниями он обладал еще и защитой той самой горгульи, которая не просто стояла немой стеной ко всем потугам нарушителей покоя, но, так же могла дать достаточно сильный отпор.       Безопасность директора была превыше всего, ведь именно директор мог гарантировать безопасность всей школе управляя Хогвартсом в критических ситуациях.       Именно так и думала Минерва Макгонагалл ровно до того момента, как стоя в своем кабинете не услышала за спиной низкий тембр мужчины, который демонстративно прочищал горло, чтобы обратить на себя внимание.       Кхм-кхм..       - Мерлин! Какого черта, профессор Снейп!? Как вы здесь оказались?! – шокированная такой ситуацией она едва успела схватиться за стол, чтобы не упасть на месте.       - Прилетел по вашей просьбе, Минерва. Уже запамятовали? – ехидная ухмылка коснулась его губ и глаз. Он явно получал удовольствие от производимого им эффекта. Подкрепив свою позу сложенными друг на друга руками, он с интересом рассмотрел женщину перед ним.       Постарела. Смерть Дамблдора и война уже добавили ей лишний магический десяток, так и последние три года руководства выжали из нее все соки. Детишки молодцы. (С явным удовольствием он внутренне подметил последнее предложение). Хоть какая-то польза от этих глупых недоучек.       И всё бы ничего. Он старался думать так. Но что-то слабо кольнуло его внутри, когда он увидел эту осунувшуюся и похудевшую бабушку. Слово женщина в данной ситуации он никак не мог употребить.       Но этой маленькой мысли не суждено было добраться до ее адресата, поэтому исхудавшая бабушка увидела лишь насмешку в его глазах.       - Я всё прекрасно помню! Но это не объясняет ваше внезапное появление в кабинете. Кто сообщил вам пароль? – ее недовольство росло с бешенной скоростью, и если уж в словесной битве с ним ей явно не преуспеть, то наказать этого глупого сорванца, кричащего секретные пароли на право и на лево она вполне может себе позволить.       - Я не знаю пароль от этого кабинета, - «могу я хоть получить удовольствие в этой ситуации» подумал он и умело заменил в этом предложении слово «вашего». – И уверен, что у меня в нем нет необходимости. А теперь не могли бы вы назвать причину, по которой решили выдернуть меня сюда спустя столько лет? – его низкий голос мелодично растягивал слова внушая женщине отвратительное чувство абсолютного спокойствия стоящего перед ней собеседника.       - Я требую от вас объяснений, профессор. Это не менее важная тема, которую можно было бы спустить с рук!       - О, Бога ради, Минерва, - он двинулся внутрь кабинета, слегка бросая взгляды на его стены. – Я уже давно не профессор.       Чуть погодя он остановился, и с еще большим удовольствием ухмыльнулся про себя.       - Но директором я быть не переставал.       - Что вы несете? Какая чушь! – это хамское заявление стало последней каплей в терпении этой бабушки.       Слева от стола где-то по центру стены послышалось странное копошение в одной из рам. Человек в сером одеянии, внимательно следивший за всем диалогом неожиданно встал с целью внести мир в этот назревающий конфликт.       - Тише, тише, Минерва, дорогая. Северус прав. Хогвартс признал его директором, но не снимал с него полномочий. Эта столь странная и удивительная ситуация! – казалось отчасти он был ей восхищен! – И на данный момент школа подчиняется в равной мере двум директорам.       Это была чистая правда. Когда всеми ненавистный пожиратель смерти Северус Снейп стал директором, то Хогвартс отреагировал на это абсолютно спокойно признав его в этом лице. Что, если вдуматься, уже о многом говорило. Ведь, как известно, школа была самым что ни на есть живым организмом со своим мнением и законами. Она вполне могла отвергнуть его кандидатуру, не пустив его даже на порог кабинета и отказавшись подчиняться. Но не сделала этого. Ох, если бы у волшебников хватило ума обратить внимания на эту ситуацию!       И вот спустя время, когда его свергли с его поста школа так же признала директором Минерву Макгонагалл. Но никто и подумать не мог, что от предыдущего директора она вовсе не отказалась, а напротив совершила нечто вопиющее – спасла его!       - И ты всё это время молчал об этом? Когда ты собирался мне рассказать этот сущий пустяк? – тон ее голоса стремительно рос, достигая все более высоких нот.       - О, в этом не было нужды. Но раз сейчас это не могло остаться незамеченным я решил внести ясность, - улыбнулся портрет.       Северус внутри от души забавлялся этой ситуацией. Даже на портрете Дамблдор оставался собой! Но наконец-то все его хитроумные выходки, дозированное преподношение информации было направленно не на него.       Кажется, даже у Минервы не нашлось, что ему ответить.       - Сейчас у нас совершенно другие проблемы. Северус, - обратился к нему портрет, - спасибо, что пришел.       - Какова ее суть? Я бы не хотел задерживаться здесь больше необходимого.       Старец рукой сделал жест приглашающий присутствующих присесть, и сам занял почетный трон (иначе этот стул назвать было невозможно) на картине. Северус уже успел осмотреться в кабинете, чтобы понять, что все оставалось в неизменном порядке уже на протяжении почти что тридцати лет. Портреты занимали чуть ли не каждый дюйм стен, роскошные ковры в глубинах кабинета никогда не приходили в негодность, полки с книгами, статуэтками, разными раритетными магическими и не магическими вещами стояли аккуратно, но в настолько загромождающем количестве, что при беглом взгляде это напоминало хаос и сильно резало глаза, тем более, если учесть, что он три года прожил в доме, где все его достояние было пара шкафов, кресел и одна никудышная кровать.       - Друг мой, мы бы не позвали тебя без веской причины. Хогвартсу необходима твоя помощь, - начал, мягко задабривая директор. – Недавно в школе произошла череда страшных убийств, жертвами которых стали маглорожденные волшебники. Убиты были три студента первого, третьего и шестого курса. Печальная участь не миновала и их родителей.       - Всё это произошло буквально на последних днях обучения, перед летними каникулами.