For The Rest Of Your Life (I'll Be There)

После обеда и короткого перерыва на чай они немного полетали по Мумбаттану, болтая и обсуждая всё, что приходило на ум. Павитр зашёл в парочку мест, покупая ингредиенты для ужина. Летать с сумкой, набитой продуктами, было не очень удобно, но он всё равно так делал, решив, чтобы не потерять купленное, отказаться от пируэтов, которые обычно вытворял. Время от времени Павитр или кто-то ещё из них замечал, что кого-то грабят, и они вмешивались, но в остальном день пролетел довольно быстро. Павитр должен сказать, что выражение лица случайного вора при виде не одного, а четырёх Людей-Пауков, пришедших остановить его, бесценно. К тому же, полёты по городу были отличным шансом для Хоби и остальных лучше узнать его! Раньше огромные здания и крутые спуски Мумбаттана сбивали с толку многих Пауков – среди друзей его город был признан самым запутанным, и всё из-за того, что по всему городу земля была не на одном уровне. Это было немного обидно, но он не придавал этому большого значения. Честно говоря, он настолько привык к долгим падениям в своем собственном измерении, что, когда впервые побывал в измерении Майлза, он недооценил время падения и шлепнулся об землю, как мёртвая муха. Тот момент был... Не из тех моментов, которыми Человек-паук мог гордиться, если честно. – Эй, ребят, темнеет, может, вернёмся к Паву? - предложил Майлз, пока летел, выбрасывая паутину, чтобы догнать остальных. Павитр вдруг заметил, что темнело. Солнце садилсь за горизонт и отбрасывало прекрасный оранжевый свет на город. – О да, согласна! - крикнула Гвен, пролетая мимо Павитра. - Все эти полёты меня истощают. Павитр выпустил паутину и зацепился за здание, обогнул его, разворачиваясь, и все трое последовали за ним. – Да, давайте вернёмся. Ребят, вы же знаете, куда лететь? Майлз молча пролетел мимо него, Гвен последовала за ним. Он рассмеялся. – Приму это за "да"! - крикнул им вслед Павитр, когда те скрылись из виду. Хоби, находясь с другой стороны, продолжал лететь рядом с ним. – Всё ещё не привык к моему измерению? - поддразнил его Павитр, улыбаясь на то, что панк не отставал от него. – Не, просто хотел поболтать, - сказал он, и, пролетев мимо, приземлился на большое здание перед ними. Павитр последовал за ним, раскидывая паутину, чтобы зацепиться за здание, и плавно приземлился рядом с Хоби. Он опустил сумку, решая, что позже заберёт её. – О чем? - спросил он и моргнул, посмотрев на Хоби и нахмурившись. Панк снял маску и подошел к краю здания, с секунду наблюдая за заходящим солнцем. Павитр последовал за ним, мысленно делая ещё один шаг вперёд, чтобы успокоить Хоби. – Ничего особенного, хотел, э, извиниться, - наконец сказал он. – О чем ты? - спросил Павитр, хмурясь. Хоби выглядел... сконфуженным? Растерянным? Павитр с трудом подбирал слова, чтобы описать его выражение лица. – Просто, - Хоби коротко потер затылок. - За прошлую ночь. На ярмарке, - быстро сказал он, отводя глаза. - Я заставил чувствовать тебя некомфортно, и я... Я не хотел. Просто думал устроить тебе хорошую ночь, чтобы ты не думал о цветах. Хоби переминался с ноги на ногу, глядя куда угодно, но не на Павитра. – Некомфортно? - удивлённо моргнул Павитр.- О чем ты говоришь? Прошлая ночь была чудесной! - воскликнул он, подталкивая его локтем и улыбаясь при этом. - Я сходил в настоящий парк развлечений! Мы ели торт-воронку! - перечислял Павитр. - И я тусовался со своим лучшим другом! Чувак, мне было так весело! - улыбнулся он, но на секунду замер, увидев, как Хоби нахмурился ещё сильнее. Он успокаивающе положил ладонь на руку Хоби, заставив панка замереть на месте. – Эй, Jaan, ты не сделал ничего плохого, mera vaada hai tumase. Хоби молчал, а потом повернулся, посмотрев на Павитра. Он открыл рот, словно хотел что-то сказать. Павитр наклонил голову к панку, и Хоби сделал паузу. И закрыл его обратно. – Рад слышать, - в конце концов сказал Хоби, слегка улыбнувшись Павитру. - Мне просто было жаль, вот и всё. Дерьмовая попытка дать тебе отдохнуть закончилась выкашливанием тобой цветов. Павитр рассмеялся и сказал: – О... Да, прости за это и, кстати, за то, что заставил тебя беспокоиться и вот так убежал... Это было вообще не круто с моей стороны. Хоби закатил глаза, подталкивая Павитра локтем. – Всё в порядке, приятель. Просто рад, что сейчас с тобой всё хорошо, - сказал он, улыбаясь. Солнце уже почти скрылось за горизонтом, когда они оба погрузились в уютную тишину. На самом деле Павитру это нравилось. Ему нравилось, что они могли сидеть в полной тишине вместе и при этом это будет ощущаться также, как если бы они вели полноценный разговор. Миллионы слов витали в воздухе, и ни одно из них не было произнесено вслух. – Я, эм, - Павитр нарушил эту прекрасную тишину, и запнулся, в ту же секунду пожалев о своём решении заговорить. Хоби посмотрел на него. – Что такое, дорогой? - спросил Хоби и ох, он выглядел таким открытым, таким чистым и любящим. Словно что бы Павитр ни сказал, тот бы тепло улыбнулся, взял его руки в свои и просто принял это. Павитр не мог отвести глаз от него, его мозг пытался узнаться за мыслями. Возможно, только возможно, именно это побудило его говорить дальше. – Я... Я просто, - тихо сказал он. - Насчёт того, эм, в кого я влюблён, - признался Павитр, отрывая взгляд от Хоби и разворачиваясь так, чтобы смотреть на город. - Я понял, кто это. На протяжении напряженной секунды Хоби молчал. – О? Выяснил? Ну, ты молодец! - подбодрил он. - Тебе... - пауза. - комфортно делиться этим? Ты не обязан, - быстро заверил он. - Никто не давит на тебя. Только если хочешь. Павитр не мог сдержать улыбки. Он знал, что Хоби хотел узнать об этом больше всего на свете – он всегда был из тех, кто стремился защищать людей – и усмехнулся. – Ты будешь смеяться, - наконец сказал он, поглядывая на Хоби снизу вверх, улыбаясь. – Чего? Я? - Хоби положил руку на грудь. - Не буду, обещаю. Ты можешь быть влюблён в Мигги, и то мне будет всё равно... – О, боже, - рассмеялся Павитр. - Пункт А – какая же это ложь, и Б – Мигель? Серьёзно? Разве он не, типа, женат? Хоби с трудом сохранял спокойствие, когда на его лице появляется улыбка. – Что ж, наверное, был, до всего этого, понимаешь? Павитр ахнул, и смех вырвался из него, прежде чем он смог остановить его: – Ты такой грубый! У него была семья! - запротестовал он, отчаянно пытаясь успокоиться. - Это... так неправильно, - заметил он. – Ооо, ты тоже смеёшься! – Из-за тебя! - играючи толкнул его Павитр. - Ты слишком сильно влияешь на меня, bevakoof. – Ты лююбишь меня, - пошутил Хоби, припоминая тот тон, которым Павитр говорил с ним ранее, и тот закатил глаза. Сильнее, чем ты думаешь. Павитр несильно покачал головой и повернулся к городу. Сильнее, чем ты когда-либо мог себе представить. Моя jaan. Моё всё. Как я могу оторвать себя от тебя? Как бы я выжил без твоей улыбки, похожей на солнце? Без твоего голоса, мелодию которого я никогда не смогу забыть? Солнца не видно, теперь есть только его тускнеющий отголосок вдалеке. Снова эта комфортная тишина, нарушаемая лишь отдаленными шумами города внизу и дыханием Хоби. На этот раз он действительно не знал, что ему делать. Расскажи он Хоби, что чувствует, признайся он ему в вечной любви, и он потеряет лучшего друга. Его всё. Человека, который остался с ним, когда ему было хуже всего, который знал о нём всё и так сильно о нём заботился. Не говори ему – и цветы продолжат разрастаться, и он продолжит беспокоить панка, в то время как сам Павитр будет медленно задыхаться, пока не умрёт. Или... Или удалит их. Убрать их, и всё чувства к Хоби исчезнут. Стоит ли это того? Будет ли Павитр вообще рад проводить время с панком после этого? Неужели всё, что он любит в Хоби, тоже будет убрано из него? Будет ли он ненавидеть его вместо того, чтобы обожать? Он не может представить себе мир без своего лучшего друга. Он не хочет представлять. Как бы банально это ни звучало, он лучше умрет, чем проживёт жизнь без Хоби. Кого он будет находить спящим рядом после тяжёлого дня в своём измерении, зарывшимся под несколько простыней, свернувшегося, как чёрная кошка на тёплом одеяле? С кем бы он засиживался допоздна, создавая что-то вместе, будто в мире больше никого не существует? С кем он уйдет, когда всё вокруг рушится, и Павитру нужно отдохнуть от всего мира? Нет, никто не может отнять у него этого. Oн будет дорожить каждым воспоминанием, связанным с панком, лелеять их, хранить от опасности. Он найдет другой выход. Они всегда находили. Телефон Павитра звонит, и это вырывает его из мыслей. Парень достает его и отвечает. – Алло? – Чувак, где вы двое? Гвен и я вернулись к тебе, и прошло уже минут десять. – Десять минут? - усмехнулся Павитр. - Не прошло и... Оу, - проверка часов доказала, что да, Павитр опять потерял счёт времени. Упс. - Ладно, извините, я отвлёкся, мы сейчас будем, - сказал он и повесил трубку. – Эх, извини об этом, приятель, - сказал Хоби. - Не стоило тебя так вытаскивать. Они гадают, где мы? - попросил подтверждения Хоби. – Ага, - кивнул Павитр. - И не волнуйся об этом, серьёзно! Говорить с тобой всегда чудесно, - сказал парень, пихнув того плечом, и поднял сумку с продуктами, прежде чем выстрелить паутиной и зацепиться за здание, уносясь в сторону своей квартиры. — – Наконец-то! - рассмеялся Майлз, когда Павитр открыл окно на кухне снаружи, располагая продукты внутри на стойке, прежде чем залезть внутрь самому. - Мы думали, что вас, ребят, похитили или типа того. Хоби последовал за ним, его гитара слегка подергалась из стороны в сторону, прежде чем он проскользнул внутрь. – Простите, чуваки, - сказал Павитр, начиная распаковывать ингредиенты. - Мы решили остановиться и посмотреть на закат! Знаете, он ужасно красивый, - он кивнул на последние лучи света, которые проникали во всю квартиру через окна. – Он и вправду красивый, - согласилась Гвен. - Но я ещё и умираю с голоду. – Потерпи! - рассмеялся Павитр. - Мы только вернулись! Ты ела, типа, сколько, три часа назад? – Ага, и потом растратила всю энергию, пока мы летали, - возразила Гвен. Павитр закатил глаза и повернулся к Хоби, который пил воду из бутылки. – Хоби, ты не против того, чтобы разложить спальные мешки? - спросил Павитр, и потом сделал паузу, поджав губы. - Вы трое ведь принесли их, да? Хоби усмехнулся. – Мы что, тупые что-ли, приятель? Конечно мы принесли спальные мешки, - он вальяжно вышел из кухни и открыл свою сумку, прислонённую к дивану Павитра, вытаскивая большой чёрный спальник, прежде чем посмотреть на Гвен и Майлза. - Эй, у вас есть? Майлз кивнул. – Ага! Гвен принесла их. Гвен? - спросил он, повернувшись к ней. Но Гвен нахмурилась. – Майлз, ты сказал, что принесёшь, - заявила она, скрещивая руки на груди. – Ээээ, нет, ты спросила, где они, и потом я сказал, что они в шкафу, и после этого ты их взяла, - возразил он. – И потом ты забрал их у меня и сказал, что мне не стоит об этом беспокоиться, что ты об этом позаботишься, - закончила Гвен и потерла глаза. - Майлз, неужели ты действительно оставил их дома... – Эй, эй, у меня есть лишний, один и вас может взять мой, а другой поспит на диване! - вмешался Павитр, крикнув с кухни, где сортировал продукты. – О, так один из них получает диван, потому что Питер Пэн забыл принести спальный мешок... - нахмурился Хоби. – Эй! Я не забыл... – О да, ты забыл... – Если вы трое не прекратите ругаться, то Я займу диван, - пригрозил Павитр, бросив на них суровый взгляд. - Хоби, не мог бы ты достать мой спальник из-под кровати? - попросил он. Хоби положил свой спальник на пол, развернул его, и потом, засунув ладони в карманы штанов, пошёл к комнате Павитра. Вскоре он вернулся с рулончиком для Гвен и несколькими одеялами для Майлза, и они все разложили их, пока Павитр занялся готовкой. После того, как солнце окончательно село, Павитр закрыл шторы, а остальные устроились в гостиной. Теперь лампы были единственным источником света. Хоби включил телевизор, пока Павитр готовил, и трое смотрели то, что показывали по каналам, а Павитр слушал. Большая часть была на хинди, поэтому им пришлось включить английские субтитры, но Павитру показалось забавным то, как они увлеклись короткими драмами, которые показывали. Майлз уселся на диване, завернувшись в одеяло рядом с Гвен, пока они смотрели. По другую его сторону на полу сидел Хоби, перекинув одну руку через подлокотник и держа банку газировки. – Чувак, она тебя не любит! - воскликнул Майлз, театрально разводя руками и указывая ими на экран. - Хватит позволять ей себя обманывать! Хоби наклонил свою банку в сторону телевизора. – Она лжёт тебе, чувак! Перестань строить из себя дурака и сделай что-нибудь с этим! - проворчал он. Гвен ничего не говорила, но по её молчанию Павитр понял, насколько та увлечена шоу. Павитр как раз заканчивал раскладывать приготовленный карри, улыбаясь в ответ на комментарии, которые его друзья делали. Несмотря на то, что именно к этому вечеру он не был готов, Павитр любил ночи, которые проводил с друзьями. Это всегда было приятным отдыхом от его однообразной повседневной жизни, и, как бы сильно он это ни любил, быть Человеком-пауком было ненамного, но круче, когда вокруг него были ещё паучки вокруг. Особенно когда это были те, с кем у него сложились тесные взаимоотношения. В шоу был перерыв на рекламу, и Павитр взял тарелки с едой и передал две Майлзу с Гвен, прежде чем сесть на диван рядом с рукой Хоби и опустить ему тарелку. – Ужин подан! - с улыбкой проговорил Пав. – Ой, спасибо, приятель, - сказал Хоби, тут же откусывая и улыбаясь, пока прожевывал. - Чудесно, как всегда. – Мм! Это здорово! - Майлз согласно кивнул. Гвен тоже откусила: – О, да! Это потрясающе! Спасибо, Пав, - радостно воскликнула она, откусывая снова. – Конечно, я всегда рад покормить вас, ребят, - ответил он, глубоко вздыхая и откидываясь на спинку дивана. Павитр ценил в своей жизни подобные ночи. Просто ночи, когда он мог полежать на спальном белье и спать в своей гостиной, разговаривая с друзьями, пока не погрузится в мирный сон. Он всегда ценил тот факт, что вокруг него есть такие друзья. До того, как он присоединился к Обществу Пауков, он никогда не задумывался, что был единственным в своём измерении с паучьими силами. Он никогда не зацикливался на этом, относился к этому как к подарку и использовал для всеобщего блага, стараясь никому не рассказывать. Но, в конце концов, у Павитра всё ещё плохо получалось хранить секреты. Гаятри довольно быстро всё поняла, и это не стало сюрпризом. Она всегда была невероятно умной, и чтение людей было естественным для неё. Когда однажды после школы он дрался со злодеем, а внизу толпились люди, он встретился взглядом с Гаятри и по привычке случайно помахал ей рукой. Она сказала ему, что "После этого всё встало на свои места". Волосы, голос... Если честно, он был рад, что Гаятри отнеслась к этому спокойно. Поэтому, когда Пав зашёл в свою комнату кучу месяцев назад и обнаружил там Хоби и Гвен, он был в шоке. Павитр понятия не имел, как это здорово – иметь рядом людей, которые тебя понимают. Внезапно стало трудно не общаться с другими Людьми-Пауками каждый день, будь это быстрая беседа с Гвен или полёты на паутине с Хоби в измерении Павитра. Конечно, он завёл много друзей помимо этих двоих, но они даже не приблизились к тому, насколько те были осбенными для него. И, конечно, двое других, похоже, сразу полюбили Майлза – Гвен была явно недовольна подростком, когда Павитр встретил Майлза, но факт того, что он всё ещё был рядом с ней, многое говорил о её чувствах по отношению к нему. От Хоби ему не нужно было долгих словесных подтверждений, единственным его комментарием было: "Майлз? Придерживается авторитетов, он мне нравится." Когда музыка вдруг стала громче, Павитр снова обратил внимание на экран, наблюдая, как мужчина и женщина драматично расхаживают по кухне. – Дорогой, я боюсь тебе это говорить... Я не люблю тебя! – Что?! Милая, что ты имеешь ввиду? Хоби поставил перед собой пустую тарелку и протянул руки к телевизору: – Пфф... Что ты имеешь ввиду?? Ты должен был это предвидеть, когда она не пришла на твою вечеринку! Тупица, - Хоби, закатив глаза, выглядел оскорбленным. Майлз кивнул. – Да, я даже не смотрел эту штуку и вижу это за милю, - согласился он, скрестив руки на груди. - Идиот... – Ладно, на самом деле, - ответил Павитр, быстро встав на защиту шоу. - Это не его вина, она очень хорошо скрывала свою интрижку! - он пожал плечами, скрещивая руки на груди. Хоби усмехнулся. – Другой парень прятался за шторой, дорогой. Ты что, серьёзно? - спросил он, приподняв бровь. – Да ладно, это ради остроты ощущений! - защищался Павитр, разводя руками. - Вся суть в том, что ты всё узнаёшь раньше персонажей... Это лучшая часть! - он широко улыбнулся. - К тому же, не знаю, если бы я был влюблён в кого-то так, как Аарав в неё, я бы наверняка игнорировал всё что есть в комнате, просто глядя на него. Павитр неосознанно наклонился и круговым движением провел ладонью по плечу Хоби, улыбаясь про себя и наблюдая, как панк откинулся на диван и расслабился. Хоби молчал. Что было нетипично для него, но Павитр списал это на то, что тот устал. – Я чувствую это! - прощебетал Майлз, прижимаясь к боку Гвен и довольно улыбаясь. Шоу подошло к концу, завершившись надписью "Продолжение следует", что заставило всех троих протестующе застонать. – О, да ладно! Всё только-только стало лучше! - нахмурилась Гвен, впервые за полчаса заговорив. – Вот тебе и капитализм, - вклинился Хоби. - Они поинвестируют в тебя, а потом отнимут это, как только смогут, украв твоё время и деньги.... – Ладно, нет, - оборвал его Павитр, смеясь. - Это не так работает, mera pyaar. Это бесплатный канал! Павитр потянулся вперёд и взял пульт свободной рукой, выключая телевизор. Единственным источником света стал свет кухни позади них. – Это сейчас он бесплатный, - ухмыльнулся Хоби, потягиваясь, и зевнул, поднимаясь на ноги. - Но в ту же секунду, когда нам просто необходимо будет посмотреть что-то... Павитр слегка закатил глаза, усмехаясь, но улыбка на лице показывала, что его на самом деле это не волновало. – Да, конечно, капиталисты заберут мои деньги, когда я заплачу за просмотр шоу, на которое у меня нет времени, - рассмеялся он, забирая тарелки Гвен и Майлза, поставив их на свою и Хоби и вставая, чтобы отнести их на кухню и залить водой. – Который час? - спросил Майлз, поворачиваясь к Хоби. – Около девяти, - ответил Хоби, глядя на настенные часы Павитра. – О, это куда позже, чем я думал, - сказал Павитр, ставя посуду в раковину, а следом выключая свет, погружая их всех в почти полную темноту. - Ребят, вам нужно что-то ещё сделать перед сном? - спросил он. Майлз кивнул, поднимаясь и тоже потягиваясь: – Погоди, я схожу за своей маской для глаз. Гвен хихикнулв, но осеклась и скрыла это за кашлем. – Принесёшь мне подушку? - спросила она, и Майлз показал ей большой палец, спотыкаясь и направляясь к сумке, которую оставил на кухне. Павитр повернулся к Хоби и спросил, наклонив голову к нему: – А тебе? – Ээ, - Хоби поерзал на месте, оглядываясь по сторонам, и спросил: - У тебя есть ещё подушки, солнышко? Павитр моргнул и вдруг вспомнил – ах да, точно, Хоби любил обнимать что-то во сне. Он мог припомнить несколько раз, когда на ночёвках они спали вместе и Хоби протягивал руку и перекидывал её через грудь Павитра, притягивая коротышку ближе и прижимаясь к нему. Панк всегда был милашкой, когда спал. Павитр нежно улыбнулся, надеясь, что Хоби не увидит этого в темноте. – Конечно! Я принесу парочку из своей комнаты, подойдёт? - спросил он. – Ага, - подтвердил Хоби. Павитр кивнул и прошёл через гостиную в собственную комнату, открывая дверь и включая свет. Он дёрнулся от яркого света, но быстро схватил подушки и, засунув их под подмышки, выключил свет обратно. Пав кинул подушки Хоби, тот поймал их и положил рядом со спальным мешком. – Спасибо, чувак, - смущённо сказал он, и Павитр подошёл к нему, слегка погладив его по плечу, успокаивая. – Без проблем! Майлз вернулся со своей маской для сна и ещё одной подушкой, протягивая её Гвен. Хоби подошел к краю дивана, где разложил свой спальник, и Гвен с Майлзом разместились по сторонам от дивана, пока сам Павитр лёг на диван. Пока все шевелились, выискивая место поудобнее, Павитр наконец осознал степень усталости, которая терзала его сознание весь последний час, и счастливо вздохнул, позволяя себе расслабиться. Он глубоко вздохнул, откидываясь на подушки, и уставился в темноту. В конце концов Хоби и все остальные устроились поудобнее, шум стих, превратившись в мирную тишину. – Ночи, - негромко сказал Хоби. – Спокойной ночи, чувак! - улыбнулся Павитр. – Ночи, ребят, - ответил Майлз уже сонным голосом. – Не позволяйте клопам вас укусить, - сказала Гвен, на что все оставшиеся трое усмехнулись. — Тишина. Павитр долго лежал с закрытыми глазами, пытаясь погрузиться в прекрасный сон. Хм. Странно. Обычно это не занимает так много времени. Ладно... Эм, попробую что-то другое. Павитр перевернулся на бок, пытаясь прогнать мысли до тех пор, пока полноценно не заснёт. Его мысли становятся всего лишь фоновым шумом, отдаленной мелодией, наполняющей тишину его мозга, который заполняет тишину всем, что только приходит в голову. Павитр улыбнулся, наконец чувствуя, что погружается в сон. Рядом с ним Хоби издаёт тихий шум, слегка двигается с места и тихонько мычит. Блять. Ну, прекрасно. Теперь он окончательно проснулся. Внутренне он проклинал свой разум за то, что услышал это, потому что, скорее всего, уже прошли часы, а он все ещё просто лежит. Он чувствует, как сон покалывает его разум, глаза тяжёлеют, но просто не может заснуть. Итак, мозг Павитра делает то, что обычно делает, когда не может много думать. Он возвращается к единственной вещи, которая его больше всего волнует, к единственному человеку, кто заполнял голову мыслями, которые невозможно было вытеснить... Несколько нот звучащей у него в голове музыки – всё, что нужно, чтобы вернуть его в ту ночь. – Оу, нет, это не просто панк-рок! – Тогда что это? Павитр снова перевернулся, накрывая голову подушкой. Неподходящий момент. Неподходящий момент. Стоп, стоп, стоп, это никогда хорошо не заканчивается... – Хоби, - зашипел Павитр, как только уши отошли. - Что. Черт возьми. Это было? Хоби, напротив, нашёл это забавным, согнувшись от смеха. Павитр закипал. – Это мой музыкальный вкус, дорогой! Ладно, отличная попытка, мозг, но у меня есть разум, и я могу думать о чем угодно, и прямо сейчас я хочу думать о... – Это совсем не похоже на то, что ты обычно играешь, когда мы тусуемся вместе! - воскликнул Павитр, просматривая приложение, которым пользовался Хоби. Глубоко в душе у Павитра поселяется грусть, и он это чувствует. Когда мы тусуемся. Когда твой смех занимает все мои мысли, я улыбаюсь и смеюсь вместе с тобой, даже если не понял штуки. Когда ты упоминаешь группу, которую знаешь, твои глаза загораются, когда ты, не задумываясь, делаешь паузу и начинаешь играть несколько нот из их песен, даже если они мне незнакомы. Когда ты создал песню только для песня. Только для нас. Его взгляд почти сам по себе устремляется туда, где, он знает, на полу крепко спит Хоби. Знаешь ли ты, что ты со мной делаешь? Знаешь ли ты, что я думаю о тебе каждый раз, когда просыпаюсь? Всё, что не очень важно, вытесняется тобой. Твоим глупым британским акцентом. Твоей одновременно красивой и самодовольной улыбкой, музыкой из просмотренных нами вместе фильмов, которую ты играешь? Его сердце за что-то цепляется, что-то, слишком сильно похожее на акульи зубы, которые утягивают его глубоко, всё глубже и глубже в бездну. Ты никогда не узнаешь, любовь моя. На этот раз он чувствует это раньше, чем пробует на вкус. Комок грусти, осознания, боли, поднимающейся к горлу и пробирается наружу, привлекая его внимание. Чувствует последующую за этим кровь. Павитр откинул одеяло, зажимает руками рот, чтобы никакие звуки не смогли вырваться наружу. Он чуть не споткнулся о Хоби, стараясь не наступить на него, пока его разум судорожно соображает. Куда пойти? Они услышат меня, если я спрячусь в ванной, свет их разбудит... Боль поднимается всё выше и выше, разъедает все его внутренности, и дышать становится всё тяжелее и тяжелее. Наружу. Он ковыляет к двери, ведущей в коридор, распахивает её и выходит наружу, вздрагивая от яркого света, бьющего в глаза. Он уже достаточно далеко. Падая на землю, он давится, пытаясь дышать сквозь комки... Синего? Розы. Синие розы. Перед глазами всё плывёт, и он еле-еле смог узнать их, но голова слишком сильно кружится, чтобы вспомнить, что они означают. Господи, как всё болело. Его голова раскалывалась от боли, Павитр едва мог вздохнуть, в то время как всё больше и больше цветов падало на землю, и он уже отдаленно чувствует, что сейчас люди начнут жаловаться на шум того, как громко он задыхается. Ему нужен воздух. Не этот воздух, внутри здания, жаркий и влажный, ему нужен свежий воздух. Поэтому, как только ему удаётся встать, он бредет вперёд и заставляет себя подняться по ступенькам на крышу. Неприятное путешествие. На каждом третьем шагу ему приходилось останавливаться и отбрасывать очередной кровавый цветок, очередную синюю розу, что падала на пол и глумилась над ним. Он откидывает их с глаз долой. В конце концов, после, кажется, нескольких часов пытки, он толкает дверь на крышу и делает глубокий вдох свежего, холодного воздуха. В ту же секунду он опять падает, давится ещё одним цветом и продолжает кашлять, голова кружится, когда он спотыкается и приземляется на жёсткий, холодный бетон. Павитр еле успел выпятить руки при падении, и он лежит, тяжело дыша и чувствуя, как его тело трясёт. Его разум соображает со скоростью тысячи миль в минуту. Пока одна часть его мозга занята той мыслью, насколько ему холодно, другая борется с тем фактом, что его лёгкие не перегоняют воздух сейчас. Одна из мыслей была о том, что он оставил дверь открытой, и свет разбудит остальных, и Павитр проклинает себя за то, как он плох в принятии гостей. Ещё одна мысль была занята тем, что он не может говорить, не может дышать, тем, что всё вокруг отдаляется, размывается, тускнеет... Другая – далеким звуком шагов. Он дрожит. Очень, очень холодно. И когда на его тело вдруг опускается одеяло, не то чтобы согревая, но защищая от холода, Павитр думает, что наконец потерял сознание, что всё кончено. Здесь лежит Павитр Прабхакар, слишком упрямый, чтобы рассказать кому-то о своих чувствах. Но... нет этого не может быть. Он слышит звуки города вокруг, шум свирепых порывов ветра. Он всё ещё чувствует бетон. Резко Павитр осознает, что к его спине прижата ладонь, помогающая сесть прямо. Он с трудом поворачиват голову, и янтарные глаза встречаются с темно-карими. – Эй, приятель, - мягко сказал Хоби, его голос был сонным. - Правильно, дорогой, смотри на меня, ага? Панк выглядел уставшим, и на нем была более плотная рубашка. Скорее всего, он надел что-то, выходя из квартиры Павитра, предположил коротышка. Одеяло, в которое Хоби завернул Павитра, было тёмным и тяжелым, но таким тёплым. Павитр задрожал и свернулся калачиком в нем, придвигаясь ближе к Хоби в попытке согреться. Он открывает рот, чтобы что-то сказать, но не произносит ни слова. Хотя забудьте, он определённо что-то смог выдавить из себя, но это точно не предложение. Павитр выкашливает ещё одну розу, и теперь у него есть возможность рассмотреть её. Он слишком устал, чтобы выбросить её. Роза светло-синяя, словно небо в тёплый полдень. – Воды у меня нет, - сказал Хоби, вытаскивая Павитра из своих мыслей. - Прости. Павитр хрипло смеётся, прокашливается, прежде чем постараться заговорить: – Ты извиняешься? - наконец получается у Павитра. - Я... Это я тот, кому нужно... – Тсс, - шепчет Хоби и помогает Павитру перевернуться и сесть прямо. - Подожди здесь. Рука на спине исчезла, оставляя Павитра в одиночестве. Шаги снова отдалились, стали спускаться по лестнице. Он попробовал сосредоточиться на поиске золотой середины для дыхания: цветы перестали выходить, но они всё ещё оставляли ужасное послевкусие во рту Павитра, которое тот ненавидел. Ему жаль, что он разбудил Хоби. Внутренне он надеялся, что Майлз и Гвен не проснулись вместе с панком. Они спали крепче, чем Хоби, но всё же... – Эй, солнышко, вот. Хоби снова рядом с ним, протягивая ему пластиковый стаканчик с водой. Павитр осторожно взя его и залпом выпил, чуть ли не вдыхая воду, а Хоби медленно сел рядом. Какое-то время они сидят в тишине, пока Павитр снова обретает контроль над своим дыханием. Он отодвигает край одеяла и протягивает Хоби, который тут же принимает его и подлезает поближе к коротышке, давая одеялу укрыть их обоих. – Мне... жаль, что я разбудил тебя, - через секунду сказал Павитр. – Да ладно, - в ту же секунду ответил Хоби. - Ты не контролируешь это, черт, да ты даже ни черта не знаешь об этом, - рассмеялся он. – Я... вообще, знаю, - сглотнул Павитр. – Хм? - растерянно моргнул Хоби. Павитр повернулся и посмотрел в глаза Хоби. Боже, он такой красивый в свете луны. Его сердце болит, и Павитру необходимо что-то сказать, что-то сделать, но он... не может. – Я... Это связано с тем, в кого я влюблён. Это происходит, когда я думаю о... - Павитр делает усилие, подбирая слова. Ты. Когда я думаю о тебе. Я влюблён в тебя. Я был влюблён в тебя... Дольше, чем мог себе представить. Сначала я этого не осознавал. Но... я думаю, ты достоин любви. – Не можешь подобрать слова? - тихо спрашивает Хоби. Павитр мрачно кивнул, подтягивая колени к груди и пряча в них лицо. – У меня тоже такое иногда бывает, - сказал он, придвигаясь ближе и глядя вниз на парня. - Двадцать вопросов? – А? - растерянно посмотрел на него Павитр. – Я задаю двадцать вопросов, тебе не нужно ничего отвечать, кроме "да" или "нет", - объяснил Хоби. - Ты кашляешь цветами, когда думаешь о том, в кого влюблён, так? – Да, - сказал Павитр и отвернулся, поклянувшись, что жар на лице появился только из-за того, что было холодно. – Хорошо, - кивнул Хоби. - Это... девочка? – Нет, - Павитр усмехнулся. – Значит, мальчик? Павитр кивнул. – Ладно, - Хоби задумался. - Ему нравится хип-хоп? – Пф. Нет, - ответил Павитр, закатив глаза. - Он думает, что он слишком энергичный. – Любимое животное? – Не уверен, не разговаривали об этом. – Любимая песня? - спросил Хоби, поворачиваясь, чтобы посмотреть на небо Мумбаттана. Оно полно звёзд, как всегда. – О! - прервал его Павитр. - "Любимые песни, песни для него", с кучей эмоджи сердечек. Что это? - спросил он, мельком взглянув на панка. – У неё нет названия, - тихо ответил Павитр. – Пфф, - засмеялся Хоби. - Какому придурку понравится песня без названия? Павитр не ответил. – Дорогоой, - сладко зовёт Хоби, заставив сердце Павитра забиться быстрее. - Это вопрос. – Не отвечаю. Следующий? – Ладно, - театрально вздохнул Хоби. - Его имя? – Дальше. – Хм, "Дальше", какое забавное имя, - Павитр не всерьёз толкнул его, затыкая, и оба подростка рассмеялись. – Я не это имел ввиду, и ты это знаешь. – Ой, да ладно, я не так уж много вопросов могу задать, солнышко, - ответил Хоби, пихая Павитра локтем. - Я обещал, что не буду смеяться, разве нет? – Дело не в этом, это... это... - попытался Павитр, но из его рта не вылетели слова. Эти мысли, которые висели в его голове, готовые щёлкнуть челюстями и снова затянуть его во тьму... Он возненавидит тебя, он возненавидит тебя, ты больше никогда с ним не заговоришь... – Ладно, хорошо, тогда... Что тебе в нем нравится? - прибегнул к другим методам Хоби, наконец поворачиваясь к Павитру. – Я... - замолчал Павитр, напряженно глядя Хоби в глаза. Хоби изогнул бровь, легко улыбнувшись. Сейчас или никогда. Он отвернулся, глубоко вдыхая. – Он... он по-настоящему красивый, - начал Павитр. - И... и он всегда рядом со мной, когда мне это необходимо. И он поднимает мне настроение, когда я вижу его... Как только Павитр начал говорить, он просто не смог остановиться. – Он очень заботится обо мне, очень, очень сильно, и всегда такой добрый, я люблю создавать что-то вместе с ним! Он очень творческий, создаёт свои вещи и делает их для меня, и...и... Хоби замер, слушая, что говорит Павитр. – Он... он думает, что супер какой крутой, он так уверен в себе, я хочу быть похожим на него, хочу, чтобы он любил меня и, и... - Павитр спрятал лицо в ладонях. - Иногда он такой упрямый, но мне кажется, что я люблю его даже больше, когда он такой, понимаешь? Он всегда принимает удар на себя, всегда остаётся дольше, чем должен, и... хах, он немного выучил хинди, чтобы лучше понимать, что я говорю, и... Господи, - Павитр посмотрел на небо. - Я люблю его так сильно, что... - Он сглотнул, - от этого больно. И я бы хотел, чтобы это прекратилось, но... Я не могу. На последней фразе его голос дроннул и... ох, он наконец понял, что горячие слезы текли по его лицу, падая на одеяло. Хоби ничего не говорил, и Павитру было безумно страшно взглянуть ему в лицо и увидеть на лице отвращение. – Он особенный для меня, я... я просто не хочу его потерять, - признался Павитр, сглотнул и вытер влагу с лица, шмыгнув носом. - Не могу, - наконец закончил Павитр, тихо, голосом, который чуть громче шёпота. Боже, даже ему казалось, что он сломлен. Павитр хотел убежать далеко-далеко, спрятаться там, где никто не нашёл бы его. Это не могло не звучать как признание в любви Хоби. В любой момент он мог оттолкнуть Павитра, забрать всё тепло с собой, сказать, что он сломлен и бесполезен, что недостоин Хоби, потому что он действительно недостоин, и уйти, уйти, уйти... Но вместо той грубости, которую ждал Павитр, Хоби устроил руку на щеке Павтра и медленно повернул его голову к себе, вытирая слезы и чуть наклоняя голову Павитра, и... И, и, и... Хоби поцеловал его. Он слегка наклонился вперед, наклонил его голову набок и приобнял Павитра, соприкасаясь губами, и нежно положил руку на затылок Павитра, осторожно прижимая их друг к другу. Глаза Павитра распахнулись от удивления, но он не стал терять времени и ответил на поцелуй, отчаянно нуждаясь в тепле, которое давал панк. Акульи зубы, сомкнувшиеся вокруг его сердца, резко рванулись и отлетели назад, погружаясь в бездну и оставляя его в покое, наконец-то, наконец-то позволив теплу пройти сквозь кости Павитра и крепко удержаться в них, как вода для обезвоженного, как еда для голодающего... Павитр наконец чувствовал себя целым, словно само солнце благословило его. И потом Хоби отстранился, тяжело дыша и глядя в глаза Павитру. И всё в этом мире было правильно. Боль у него в груди – о существовании которой он и не подозревал – начала утихать, оставляя после себя тёплое, мягкое чувство удовлетворения. И потом Хоби улыбнулся. Улыбнулся легко и самодовольно, улыбкой, которая так полюбилась Павитру. – Хах, - сказал Хоби, счастливо прикрывая глаза. - Я знал, что это я. И вдруг Павитр понял, его глаза широко распахнулись, и болезненное чувство, что счастье и радость, которые он чувствовал, тепло, которое Хоби дарил... Всё это было просто коварной ловушкой. Челюсти вернулись из глубины так быстро, как ушли, и поглотили его целиком. Он поцеловал его... просто чтобы проверить? Хоби... поцеловал его не потому, что любил, - ударило осознание, и он не знал, чего же ожидал. - Он просто хотел узнать, ошибся он или нет... Потому что кто тебя полюбит? Цветы насмехались над ним: Конечно, он не любит тебя. Ты был прав с самого начала... Он никогда не любил тебя. Конечно нет. Хоби – любитель спектаклей, ты же знаешь. Этого следовало ожидать. И Павитр дернулся от него, отрываясь от тепла, от счастья, от Хоби, и поспешил подняться на ноги. – Ты... Это... - запнулся Павитр, наблюдая, как удовлетворение на лице Хоби сменяется замешательством. - Это... это не смешно, - закипал он, хватаясь за голову от приступа боли, который сопроводил его слишком резкий порыв встать. – Что... - глаза Хоби расширились, когда он понял, и тот замешкался. - Погоди... Погоди, Пав, приятель, я не имел ввиду... Играет с тобой. Просто уйди с его пути, ты уже и так доставил ему много хлопот со своими нелепыми, глупыми чувствами... – Chup, - прошипел Павитр, стараясь остановить поток слез, которые текли по лицу. Сердце ныло. - Chup, не... не надо... - выдавил он из себя, звучно всхлипывая, и попятился к краю здания. Не лги мне. Ему нужно было уйти. Ему хотелось оказаться где угодно, но не здесь. Поэтому он отвернулся от Хоби, от его тепла, от обеспокоенного взгляда и протянутой руки и побежал. Он спрыгнул со здания, прицепился паутиной к другому и продолжил бежать по нему, ни секунды не думая о том, видел ли его кто-то. Ему нужно было убежать, уйти, нужно было перестать быть обузой... Павитр бежал, и он даже не знал куда. А Хоби остался один на холодной крыше. И с каждой секундой ему становилось всё холоднее. На следующее утро, когда торговцы вышли рано утром, чтобы открыть прилавки и подготовить всё к рабочему дню, земля была усеяна жёлтыми гвоздиками.