Кошачий след на подоле луны

Маленький принц, сын наложницы Рифы все равно умирает, не смотря на предупреждение Маомао – она никогда об этом не узнает, но служанка выкинула цветок почти сразу же, как увидела, сетуя, что её госпоже кто-то посмел прислать столь дурнопахнущий подарок. Сейчас же Маомао поедает скромный обед – ей вполне хватает этого, но остальные служанки разочарованы и подавлены. Для одних, гибель наследника – великое горе. Для других – знак того, что им сегодня дадут меньше еды. Ничего не поделаешь, свое личное всегда ближе. - Я же говорю, это проклятие! – Сяолан грустно вздыхает, болтая ногами. Она совсем крошечная, даже меньше Маомао – видимо, с едой в раннем детстве у ее семьи было совсем плохо. Неудивительно, что ее продали – порой это единственный способ заработать денег. К тому же Сяолан – бета, и для глаз большинства у нее нет такой ценности в браке, по сравнению с той ценой, что заплатил за нее дворец. Беты больше ценятся как работники, им не нужны настои и выходные дни – но Сяолан такая маленькая, что Маомао периодически подкладывает ей еду из своей порции. У других это было бы названо инстинктом «альфы», наращивание стаи – у нее же это предусмотрительность лекаря. Пусть растет большой и сильной, меньше будет болеть. Сяолан единственная, кто постоянно рядом, и не обращает внимания на резкий запах, - И леди Гекуё не видно! А вдруг маленькая принцесса тоже проклята? Из беглого взгляда на драгоценную подругу Императора, на ней вроде не было этого пепельно-белого цвета, который предвещает смерть – но ее дочка тоже заболела. Скорее всего, она тоже не прислушается к посланию на рваной ткани – Маомао опускает руку вниз и смотрит в полупустую тарелку. Она знает, что это, она знает, как это вылечить – но никто не послушает какую-то хилую девчонку, которая лезет не в свое дело. Маомао отчаянно хочет лечить – ей привил это её драгоценный папа, подрывающийся по первому зову. Она просто не может терпеть то, сколько жизней проходит сквозь пальцы из-за глупости и невежества. - Маомао, - видя, как задумалась ее подруга, Саолан мельтешит на месте, отчаянно пытаясь поменять тему, - А вот... Ты слышала об пустоцвете, который красотой подобен луне? Многие о нем говорят, но немногие его видели, представляешь! - Пустоцвет… - Маомао незаинтересованно мычит - какой бы небесной красотой не обладала омега, все это идет впустую. К тому же она не из тех, кто нацелен на милое лицо – Маомао трезво оценивает свои возможности и свое положение, - Какая трата. Когда Маомао все-таки видит этого «пустоцвета», чья красота подобна лунной ночи, в её голове много мыслей. И не одной уважительной – сперва она думает, что эта какая-то весьма надменная и своевольная придворная дама, затем, разглядев острые плечи, посетовала, что подобный экземпляр пропадает впустую, явно же «пустоцвет» или евнух. Последней мыслью выскакивает ехидно замечание о том, что в Медяном Доме он бы стал четвертой принцессой, если когда-нибудь попался старухе в лапы. Ей даже страшно, какую бы цену она заломила за один взгляд в его сторону. Омега хорошо осведомлен о своей привлекательности – запах дорогих благовоний стелется шлейфом, обволакивает, сам пустоцвет кидает благосклонные взгляды из-под ресниц. Ни дать, ни взять – павлин, расправивший перья, лисица, обманчиво-расслабленно распушившая роскошный хвост, небесная нимфа, нежно влекущая к себе под лунными лучами. Выросшая среди подобных райских птиц, Маомао сдерживает желание закатить глаза, пока остальные вокруг нее тают, пряча покрасневшие щеки – особо впечатлительные рукавом прячут неприлично и не вовремя выскочившие клыки. Эта лисица, похоже, воздействует на всех одинаково – Маомао, правда, уже скучно стоять здесь. Единственное хорошее – запах. Хорошие благовония, неизвестный, но крайне дорогой запах. «Девушка с веснушками остается здесь» Маомао не ожидает этого и вздрагивает, судорожно оглядываясь – может, это кого-то другого? Разумеется, это слабая надежда – она единственная, кто может читать. Может, улизнуть, пока есть время? Ей не нравится, к чему это все идет. - Я же попросил остаться, - бархатное мурлыканье раздается совсем – Маомао чувствует, как мурашки проходят по позвоночнику и давит в себе инстинктивное желание зашипеть – не любит она, когда к ней подходят сзади. Как вообще он так быстро подобрался со своего места? - Ты же ведь отлично умеешь читать, я прав? Это не благовония – Маомао в своей отрешенности и увлеченности травами путает запахи. Этот подлый змей в обличии небесной девы вьется рядом, всеми способами утягивая за собой, уговаривая, расслабляя – даже у евнуха, даже у святого сейчас бы сдали нервы. Длинные узкие пальцы скользят на плечо – Маомао считает, что это уже слишком. Она клацает зубами и рычит, скидывая чужую руку со своего плеча и тщательно отряхивается – не хватало еще, чтобы этот аромат к ней прицепился и мешал спокойно работать. Слетятся же, как мошки на персик, и не отцепятся. Жаль только, что павлину совсем не обидно – он не выглядит оскорбленным. Наоборот, он довольно щурится и все тем же голосом, подобным меду, произносит страшные слова. - Меня зовут Джинши. Следуй теперь за мной. Маомао почти что чувствует, что ее окутывает пушистый лисий хвост, скрывавший за собой капкан. *** Леди Гекуё негласно является фавориткой Императора – и если не кривить душой, Джинши тоже предпочитает её общество. Она красива и нежна – что привлекает внимание Императора и вызывает его благосклонность – но в это же время умна и не высокомерна. За это ее ценит Джинши – иная наложница, старшая или средняя, не стали бы даже читать записку на грязной полосе ткани, остро пахнущей запахом неизвестного. Гекуё же не только прочитала, но и сохранила, споро убрала от маленькой принцессы любого, кто хотя бы касался проклятой пудры, и даже посетила леди Рифу – к сожалению, безуспешно. Другая бы озаботилась лишь здоровьем своего ребенка. Будущая императрица должна быть сострадательна. - Воистину, невежество – грех, - они сидят рядом и смотрят на маленькую принцессу. «Драгоценная подруга», будто бы не веря, касается розовой щечки дочери и грустно улыбается, - Я сама должна следить за тем, что она тянет в рот. Принцесса широко зевает, сжимая маленькой, но сильной ручкой палец Джинши. Гекуё очень добра и, кажется, жалеет его – она всегда, когда главный «пустоцвет» гарема посещает ее, дает ему подержать малышку, словно утешая. Джинши не жалеет о том, что выбрал ее – его брату нужна такая супруга, мудрая и добрая, несмотря на юный возраст. Несмотря на то, что Джинши утверждает, что ему двадцать четыре, кажется, она не верит ему, и обходится, как с младшим братом. Цветок, что косвенно «спас» принцессу, заботливо помещен в вазу – когда он начнет отцветать, Гекуё собралась его засушить на память, как счастливый талисман. - Я тоже должен быть внимателен. Стольких детей можно было бы спасти, - его крохотная племянница, сильная и живая, пока больше не собирается уходить вслед за братьями. Джинши корит сам себя – он действительно большей частью лишь красивая кукла. А решить такую страшную проблему оказался не в состоянии. Но кое-что он может сделать – клочок ткани дал ему достаточно информации, чтобы найти благодетеля. Его простой план срабатывает, как и было задумано – разумеется, только одна из служанок умеет читать, и он отлично знает, что это за ткань. Это очень облегчило поиск. Джинши улыбается, растекается медом, давая всем эту призрачную надежду. Он отлично умеет – научился спустя годы – играть со всеми. Не полностью нет, не полностью да, потяни и отпусти, маячь, как морок. Иногда ему интересно, видит ли его кто-то на самом деле. И тут он встречается взглядом с серьезными глазами – в них ни намека на похоть, лишь раздражение и легкая скука. Девушка смотрит на него сурово, словно бы это он тратит ее драгоценное время – милые веснушки рассыпаны по лицу. Джинши улыбается про себя, выписывая на листе свою очередную шалость. И он попадает в точку – пока все недоуменно переглядываются, благодетельница морщится, хмурится и пытается ускользнуть. Джинши скользит за ней – нельзя дать ей затеряться следи остальных, будет неприлично бежать за ней. Резкий запах окончательно убеждает Джинши в том, что он прав. Он льнет к ней, бархатными словами пытаясь настроить к себе, идя по проторенной дорожке. А потом она скидывает руку со своего плеча и рычит на него. Он душит в себе рвущееся из груди мурлыкание и зовет ее за собой. Леди Гекуё довольна и счастлива – девушка-благодетельница, осторожная и напряженная, как кошка, пойманная за кражей рыбы, в ее присутствии все еще не расслабляется, хотя ее глаза расширяются, когда она видит веселую и здоровую малышку на руках матери. Она – Маомао – осторожничает, прячется за широкими рукавами. Джинши все еще видит внимательный блеск ее глаз. Разумеется, Гекуё назначает ее своей личной служанкой – крайне мудрый ход. Джинши видит в этом неоспоримую пользу – у «Драгоценной подруги» не так уж и много служанок. И к тому же, альфа с ее характером отпугнет служанок других наложниц, что недолюбливают Гекуё. Она уже дважды чуть не была отравлена. И все же – он вновь широко улыбается в сторону дикой кошки. Она вздрагивает и кидает на него серьезный злобный взгляд. Ах, она на него зарычала. Что-то, спрятанное глубоко внутри него, трепещет.