Эльфы, которых я не ожидал

Поток холодной воды ударил в лицо. — Сбежать решил или что? Думаешь, кому-то нравится трахать бревно? Зан — до того, как попал в это место — никогда не считал себя «бревном». Любовники, которых он приглашал провести время, неизменно оставались им довольны. Зан не был сторонником страсти, насилия, пограничных чувств, зато прекрасно улавливал малейшие изменения ожиданий, витавшие в воздухе. Ему доставляло удовольствие демонстрировать свои мастерство и внимательность. Зан любил, когда его хвалили. И постель не была исключением. Потом, когда он узнал, куда его собираются продать похитители, Каванар не запаниковал. Его мозг привычно включился в систему расчётов. «В конце концов, не на каменоломни», — думал он. Немного смущало только то, что он не видел собственного будущего — а это было ужасно непривычно. В его спонтанных видениях всегда мелькало хоть что-то, хотя бы приятная встреча в лифте или до срока распустившийся в лаборатории цветок. С того момента, как корабль захватили, и он пришёл в себя в трюме пиратской шхуны, его не посетило ни одно видение. Обученные провидцы умели вызывать их специально, а Зан только читал об этих техниках в сети. Но иногда у него получалось, и, едва обнаружив свою глухоту, он стал пытаться — но так и не смог вызвать ни одно. Когда его передали с рук на руки новому хозяину, Зан всё ещё сохранял самообладание. Место выглядело неприятным и грязным, ни в какое сравнение не шло ни с его лабораторией, ни с кораблём, на котором он должен был оказаться сейчас. Но Зан анализировал, запоминал, думал, как можно отсюда выбраться… И твёрдо решил не создавать себе проблем. Делать то, что ему говорят. Прошло больше пяти лет прежде чем он понял, что выбраться нельзя никак. …Кто-то взял его за горло, заставляя запрокинуть голову, и Зан увидел прямо перед собой изуродованное шрамом лицо мужчины-конфедерата. Его посетители редко бывали красивы: иначе зачем бы им приходить в такое место? Зан, привыкший не только к чистоте медицинских кабинетов Ордена Древа, но и к гармоничной красоте своих любимых оранжерей, поначалу привыкал к этому с трудом. Но он старательно убеждал себя в том, что человек — это просто человек — красив он или нет. Зан не злился на них. В конце концов, они заплатили за то, что делали с ним. Если кто и был виноват в происходящем, то только те, кто напал на его корабль — а они давно уже были далеко, а может быть и вовсе умерли. В любом случае, Зан не думал о них. Ненавидеть он никогда не умел. Зана интересовало будущее, а не прошлое. И тот факт, что он по-прежнему не видел в будущем ничего, приводил его в отчаянье куда сильней, чем сам факт того, что с ним делали. Было больно — часто, и прямо сейчас, когда он висел на цепях с широко раскрытым пахом, с ногами, согнутыми в коленях и щиколотками, прикрученными к бёдрам. Откровенно говоря, клиент был прав. Зан хотел сбежать в небытие и просто перестать что-либо ощущать. Но клиенты заплатили не за это. Недаром перед встречей ему вкололи хорошую порцию возбуждающих препаратов. Будто подтверждая это, другая рука мужчины легла на его воспалённый, набухший член. Обычно если Зана отправляли к мужчинам, ему надевали кольцо — у него плохо получалось демонстрировать с ними активность, хотя он старательно выполнял приказы, происходящее его не возбуждало, а действие препаратов заканчивалось слишком быстро. Но в этот раз ему вкололи столько, что лихорадило уже несколько часов, и он готов был искренне стонать и плакать, умоляя сделать с ним хоть что-нибудь. — Пожалуйста… — прошептал он. Тут же в открытый рот прилетел плевок. — Ещё пара встреч и ты точно войдёшь во вкус, — пообещал мужчина. Его подруга подошла к Зану с другой стороны и прижалась всем телом. Обнажённой груди эльфа коснулась её пышная, похоже, не совсем натуральная грудь. — Глупая подстилка, — прошептала в самое ухо. — Уверена, без лекарств у тебя не вышло бы удовлетворить даже меня, не то что моего пупсика. Майк, спусти-ка его. Хочу посмотреть, как он тебе отсосёт. Каванар резко сел на кровати. Замер, тяжело дыша и глядя в пустоту перед собой. — Сон, — прошептал он. — Только сон. Но сон не отпускал. Он ещё чувствовал на своём теле жадные, нетерпеливые руки. На губах — привкус чужой слюны и чужого не мытого тела. Он старался, правда старался никого не злить и просто выживать, но были вещи, которые давались ему особенно тяжело. Например — это. То, на что женщинам всегда так нравилось смотреть. То, что нравилось мужчинам получать от него… Зан мотнул головой, прогоняя цепочку бесполезных мыслей. Что бы сделать хоть что-то — поднялся с кровати и, не одеваясь, вышел в общую часть звездолёта. В кают-кампании царил полумрак, только слабо мерцали аквариумы внутри стен. Переливы света, скользившие по чешуе его любимых рыбок, гипнотизировали. Они успокаивали его всегда — и тогда, в прошлом, и даже сейчас. Зану вряд ли бы удалось описать словами то облегчение, которое он испытал, когда вернулся на свой корабль. Наконец-то, впервые за сотню лет, он почувствовал себя в безопасности. Личный корабль тая был оборудован оптимальными, наиболее совершенными системами защиты Эпохи Заката. Всем, что могло потребоваться, чтобы тайны владельца не попали в руки посторонних. И всё же этого было мало. На краю сознания продолжала фонить тревога. Не замедляя шага и не оглядываясь по сторонам, Зан пробрался на кухню и, открыв холодильник, достал оттуда кувшин с освежающим напитком. Наплевав на всякие приличия, принялся пить прямо из носика, и опустошил добрую половину. Чувствуя, как успокаивается взбесившееся сердце, поставил его на место, закрыл рукой дверцу и привалился к ней лбом. Хотелось плакать. Самое бессмысленное желание, какое только мог себе представить тай-Каванар, и всё-таки в горле стоял ком. Зан вздрогнул, ощутив на плечах осторожные прикосновения мягких ладоней. Мгновенно захотелось вырваться, отстраниться… но он удержал себя на месте. «Мир», — тихо успокоил он себя и прикрыл глаза, представляя не совсем правильное, но по-своему красивое лицо землянина. Посмотреть на Мира наяву он был пока что не готов. — Всё хорошо? — тихо спросил Мир и приник лбом к основанию его шеи. Зан сглотнул, силясь совладать с голосом. — Да, — откликнулся коротко. — Просто вышел попить. Мир вздохнул и, чувствуя его расстройство, Зан заставил себя повернуться к землянину лицом и посмотреть на него. — Ты почему не спишь? Мир поджал губы и отвёл взгляд. Помолчал, видимо, не желая отвечать, но всё-таки сорвался: — Васанар. Зан вздохнул. В каком-то смысле включиться в его проблемы было легче и приятней, чем думать о своих. Он взял Мира за руки и осторожно потянул в сторону кают-кампании. Усадил на диван и опустился напротив. — Мы его найдём, — своим гипнотизирующе мягким голосом произнёс он. Зан прекрасно знал, как этот голос действует и на эльфов, и на людей. Самым смешным ему казалось то, что его свойства не изменились даже спустя сотню лет. Даже после всего, что с ним произошло. — Мы целую неделю здесь… — Мир, всё ещё не глядя на собеседника, закусил губу. — Я не понимаю, Зан… Не понимаю, что такого могло произойти и куда он мог улететь? Зан молчал. Физика не была его специальностью от слова совсем. Всё, что он мог предположить относительно случившегося, недалеко уходило от того, что Мир мог бы придумать и сам. — Мы плохо представляем себе свойства подобных переходов, — наконец сказал он. — Но чисто теоретически можно предположить, что за те несколько минут, что мы провели возле аномалии, свойства этого тоннеля изменились… И мы шли в несколько другие координаты. — Насколько другие? — Мир посмотрел на него почти зло. — Если так рассуждать, мы можем быть вообще в другой части галактики. Мы не знаем, где мы. Не знаем, где Васанар… Не знаем, где этот проклятый Эльфийский Альянс… Не знаем даже, кто нас сюда заманил! Зан молча притянул землянина к себе и обнял. Мир повыделывался чуть-чуть, явно желая продолжить истерику, но потом передумал и затих. Опустил голову ему на плечо и обнял в ответ. — Я очень рад, что ты со мной, — признался он. — Я так переживаю за Рала, что ты можешь подумать, будто… Ну, не знаю, что я беспокоюсь о нём больше, чем о тебе. Но это не так. — Ты правильно беспокоишься о нём, — тихо откликнулся Зан и уткнувшись носом в его пушистые каштановые волосы, глубоко вдохнул их нежный аромат. Прикрыл глаза и на несколько секунд ощутил себя так, как будто всё было хорошо. — Он объективно мог попасть в неприятности, — продолжил он. — А я рядом с тобой, и ты точно знаешь, что со мной всё хорошо. Но давай мыслить трезво. Ты можешь представить себе неприятности, которые навредят Васанару Ралу? Мир задумался. — Ну, не знаю, — признался он. — Например его может приплющить какой-нибудь скалой. Он поразмыслил ещё, пытаясь представить, откуда бы могла взяться такая скала в открытом космосе и, вздохнув, вынужден был признать, что Васанар, скорее всего, в полной мере отвечает за себя, а в неприятности попадает далеко не в первый раз. Чуть отстранившись, он переложил руки Зану на плечи и осторожно погладил. Заглянул в глаза. — Зан, можно я лягу с тобой? Зан отвёл взгляд. — Кто же может тебе запретить? — тихо спросил он. Мир закусил губу, пытаясь понять, «да» это или «нет». — Я хочу знать, что об этом думаешь ты. Зан вздрогнул. Слова землянина прозвучали резковато, и чип явно воспринял их как приказ. Иногда у Мира подобное получалось само собой, хоть Зан и видел, что Мир старается не пользоваться своими возможностями. Говорить о том, что у него не всегда получается — не хотелось. Ситуация и без того была довольно сложной. И в то время как Мир волновался за напарника, а Зан понимал, что пустился в это идиотское путешествие чтобы его не потерять, он понимал и то, что там, куда они попали, только медицинская система его корабля, возможно, позволит ему извлечь этот ненавистный прибор. Думать об этом надо было раньше, но теперь шанс на полноценную медицинскую помощь оказался упущен. А где корабль, Каванар действительно не знал. — Хорошо, — сказал он наконец, старательно обходя требование идиотского прибора говорить правду и ничего кроме правды, — но в твоей спальне. Мир недоумённо приподнял бровь. Но спрашивать ничего не стал. Молча поднялся на ноги и потянул его за собой.