Эльфы, которых я не ожидал

В общей сложности все трое провели на Пылающем Архипелаге около двух недель – точнее сказать было бы сложно, потому что небо над платформами никогда не темнело, для создания эффекта ночи пользовались локальными силовыми полями наподобие того, которое в первый день Зан продемонстрировал Миру, а официальные календарные сутки составляли не двадцать четыре привычных часа, а двадцать пять – чтобы удобнее было считать сотнями. За это время Зан успел показать Миру и свои любимые места, и те, которые, по его мнению, могли особо заинтересовать его как представителя Земли. Среди них был остров-оранжерея, где подвижные силовые пластины создавали оптимальные условия для роста множества растений как эльфийского происхождения, так и собранных уже здесь, в новом пространстве. По сравнению с коллекцией колонистов то, что Зану удалось сохранить на своём корабле, казалось лишь осколком огромного и невероятного эльфийского леса, но, когда Мир заговорил об этом, Зан тут же опроверг его мысль. — На самом деле нет. В моих руках находились некоторые не общедоступные образцы, так что мы с местными эльфами ещё продолжаем торг за право продолжить их разведение. Мир приподнял бровь, но расспрашивать о деталях не стал – за время совместного путешествия он уже успел понять, что внешне мягкий и неконфликтный Зан при малейшей возможности не упустит своего. Тут же спросил он и про цветок, который с такими сложностями спасали с заброшенной эльфийской базы, в то время, как его образцы хранились на спрятанном Зановом корабле. — Нет, он не превращает органику в нежить, — улыбнулся в ответ Зан. – Вытяжка из него действительно использовалась при реанимации, но средство это не самое лучшее. Оно было популярно во времена легенд, когда не знали способов энергетической реанимации и не умели делать более концентрированные препараты. Вам так хотелось его достать… Не мог же я с разбегу разочаровать вас и сказать, что у меня он хранится просто как музейный экспонат. — Значит, возможности эльфийской медицины всё-таки весьма обширны, — заметил Мир. — Обширны, — согласился Зан, — иначе мы не прославились бы как бессмертные. Но что из наших достижений подойдёт людям – ещё только предстоит выяснять. Показал ему Зан и жилые сектора, и исследовательские институты, большинство из которых занималось изучением наследия древнего народа, обитавшего внутри солнца. — Хотя у нас есть возможность пообщаться с некоторыми из них лично, они довольно скрытны и мало говорят о том, что находилось здесь раньше, — поведал он. – Мы стараемся не лезть в их жизнь, но Архипелаг хранит слишком много тайн, которые могут быть для нас опасны, чтобы не обращать на них внимания. — Как это происходит? – спросил Мир. – Я имею в виду – когда человек разделяет тело с солнечным духом? Зан пожал плечами. — Большую часть времени они просто спят. Чего они хотят от нас и что получают? Загадка, на которую ответа нет. Порою кажется, что им достаточно просто наблюдать за тем, как в стенах их городов течёт жизнь. — А Пробудившиеся, — опомнился Мир. – Асавар сказал, что солнечные эльфы что-то знают о том, откуда берётся магия разрывов… — Если и знают – то мне не говорят, — признался Зан. На том этот разговор и был завершён. Однако, сколько бы дней ни прошло, Васанар оставался всё так же мрачен и нелюдим, и прелести Пламенеющего Архипелага не будили в нём желания остаться здесь. Когда Мир, не выдержав, в какой-то момент спросил его, почему он так напряжён, Васанар лишь буркнул в ответ: — Эти эльфы как дети. — Эти?! – удивился Мир. С его точки зрения этих эльфов можно было сравнить с кем угодно, только не с детьми. — Возможно, я не так выразился, — признал Васанар. – Скорее они старики, впавшие в детство. Они прекрасно знают, как сложен и опасен мир, и вместо того, чтобы что-то делать с ним, просто заперлись в закрытом пространстве, куда не может проникнуть тьма. — Ты несправедлив, — обижено отозвался Мир. – Это место прекрасно. И оно не могло бы быть таким, если бы они пускали сюда носителей зла. К тому же, они хотят изменить и то, что происходит снаружи. Просто не могут. Васанар пожал плечами, он вообще не любил спорить о таких вещах. Так или иначе, ничто не смогло бы его убедить остаться на Архипелаге, да и Мир хоть и получал удовольствие от осмотра новых мест, не мог дождаться, когда сможет поделиться новыми знаниями с землянами. Поэтому постепенно вопрос об отлёте вставал ребром. Мир ничего не знал о ночном разговоре двух эльфов, и потому опасался заговаривать о возвращении, он был уверен, что Зан наотрез откажется, и не хотел его терять. Однако, когда в конце второй недели он всё-таки осторожно завёл об этом речь, Зан спокойно посмотрел на него и расслабленно улыбнулся в ответ. — Хорошо. — Что… — Мир даже позабыл, что собирался сказать, и как планировал его убеждать. – Просто… вот так? Зан кивнул и покосился на Васанара, по обыкновению молчаливой тенью присутствовавшего при разговоре. — А твои планы… торги… положение здесь?.. — Мы ведь вернёмся? – уточнил Зан. — Я очень на это надеюсь, — признался Мир. – В этом мире ещё столько всего не изучено… — подумал и, справедливости ради, решил добавить: — Но я понятия не имею каким кривым путём провернутся шестерёнки в СИЦ, и не отправят ли они послом кого-нибудь ещё. — Если они отправят послом кого-то другого, то ты сможешь просто прилететь сюда сам, — не переставая улыбаться, заметил Зан. Мир поразмыслил. — Ну, пожалуй, да… Только… Как насчёт тебя, Васанар? — Васанар-тай ведь хочет изменить мир снаружи, так? – обернувшись к другому эльфу, лилейным голоском уточнил Зан. И, к удивлению Мира, Васанар мрачно кивнул. — Мне не нравится этот народ, — буркнул он. – Но я согласен, что снаружи ещё много тайн. И много эльфов, которым нужно помочь. Если эти эльфы и земляне договорятся о том, чтобы послать к ним добровольцев – я определённо буду среди них. — Неужели мы договорились… — Мир откровенно не верил своим ушам. Но никто не стал ему возражать. Васанар не превратился в кактус. Никто так и не понял, какая связь у этого растения с меткой Разрывов, но удаление ядра силы прошло успешно и без осложнений. Также как немногим ранее – удаление чипа из виска Зана. Мир убеждал Зана, что по возвращении надо поставить ему новый, хотя бы чип-переводчик, не говоря уже о том, что сами импланты очень удобны для связи с Гэлакси, но Зан отказался наотрез и сказал, что ни грамма металла больше не будет у него в голове. В этом его внезапно поддержал Васанар, и Мир мог их обоих понять. Свой чип он удалять не стал, хотя по эту сторону перехода от него и оказалось мало толку – местные информационные сети работали совсем на других принципах, а возможностей для перевода у человеческих компьютеров не хватало. Когда через несколько дней корабль был готов к вылету, запасы энергии и продовольствия во всех его видах пополнены, а большая часть вопросов решена, Зан стал настаивать, чтобы Мир снова воспользовался мандзорой. Ещё раз удивив землянина, Васанар не только полностью его поддержал, но и первым вживил «медузу» в себя. Но теперь уже Мир отказался наотрез. — Прости, Зан, я люблю эльфов, но не настолько. Помолчал и продолжил: — А вот мне интересно всё же, почему я не перестал вас понимать? И почему всё ещё вижу ваши ауры? — Зришь в корень, — подтвердил Зан. – Прямого ответа у меня нет, но я думаю, эти явления взаимосвязаны. Изначально ты не улавливал интонации нашего языка, потому что не мог воспринимать информацию во всех необходимых спектрах. Фиксировались случаи, когда мандзора так влияла на организм носителя, что у него частично восстанавливалась потерянная конечность. Но для этого требовалось очень много времени и эльфийская регенерация. Не думаю, что в твоём случае дело в этом. Он помолчал в деланой задумчивости, чтобы закончить наконец: — Полагаю, разгадка кроется в тех изменениях, которые внёс в твою физиологию Переход. Мир растеряно и задумчиво смотрел на него. — Я бы с удовольствием более детально это изучил, — признался он. – Применительно к тебе. Но сейчас нам нужно думать о другом. Мир осторожно кивнул, признавая его правоту. А про себя подумал, что изучить последствия Переходов могут и в земных научных центрах – и ещё неизвестно, где это сделать будет безопаснее. Перед самым вылетом с ними снова встретился Асавар и передал координаты места, где должна раскрыться аномалия. — Торопитесь, — предупредил он. – Следующий подходящий вам переход может появиться только через несколько месяцев. И они поторопились. Чтобы спустя двое суток оказаться на Земле.