От рассвета до заката (ТПК)

3069 год. Медь-9 теперь полностью другая планета. Не так давно на ней произошла катастрофа. Чудовищный взрыв привёл к остановке ядра экзопланеты. А вместе с ним остановилась и жизнь. Моментально погибли все люди. Никто не смог спастись от смертоносной стихии. Началась вечная ядерная зима. Бесконечные снегопады, обледенения, кислотные дожди, бесчисленные метели — теперь это единственные природные явления на планете. Фрейм уже не сможет согреть Медь-9. Ему некого согревать. Вся жизнь потухла в один миг, даже не успев понять, что произошло. Густые серые облака закрыли всю изуродованную поверхность мертвой планеты, пытаясь, видимо, скрыть весь тот ужас, что появился на ней. Казалось, никто и ничто не сможет сделать ситуацию хотя бы чуть-чуть лучше. Выбить хоть маленькую искру надежды, что эти руины, именуемые Медью-9, всё ещё кому-то нужны. Или же... Нет. Дронам удалось выжить. Нечувствительная к радиации, не нуждающаяся в кислороде или тепле, роботическая жизнь осталась на Медь-9. По началу, когда дроны только-только осознали всю ситуацию, было хорошо. От людей на планете остались только обледеневшие скелеты, застывшие в позах агонии и непонимания. А это значит, что никакого контроля над дронами не было. Человек больше не сможет взять власть и управлять роботами своей "железной" рукой. Теперь на Меди-9 правит настоящая железная рука. Наконец-то дроны сами могли распоряжаться своими навыками и временем. Они начали заводить семьи, настоящие, без какой либо отчётности перед людьми. Постепенно жизнь на Медь-9 начала налаживаться. Добыча ресурсов и энергетика, пусть и в неполную силу, продолжили свою работу, обеспечивая дронов всем необходимым для существования и создания потомства. Всем нравилась свобода от людей: мир, стабильность и спокойствие воцарились на Медь-9. Но ничто не вечно. Исключением, пожалуй, можно считать лишь жажду этой самой свободы. ДжейСиДженсон, как и все остальные люди, практически сразу же узнали о катастрофе на Медь-9. К несчастью для дронов, верхушке компании не понравилась перспектива бесконтрольного ИИ на необитаемой планете. И люди предприняли меры. ДжейСиДженсон выслала на Медь-9 так называемых дронов-убийц. Это были настоящие машины для убийств. Хотя по факту они лишь занимались демонтажем. Но вот в случае рабочих на Медь-9 — дефектными стали все функционирующие дроны. Начался хаос. Убийцы несли смерть и разрушения всюду, куда они только могли добраться. Они не щадили никого. Численно их было немного: обычно по три штуки на целый сектор. Вот только эти убийцы обладали многими преимуществами: складные крылья, большие и острые когти, огромный арсенал, быстрая скорость и самое страшное — длинный и тонкий хвост, на конце которого жало с кислотой. Ни у одного дрона-рабочего не было и шанса хотя бы пережить нападение убийцы. Но некоторые работяги смогли найти самое простое и при этом самое надёжное решение — спрятаться. А лучшим местом для этого стали людские бункеры, где раньше проводились исследования. 133733-й опять не стал исключением. Находясь достаточно близко к городу, этот бункер смог вместить в себя достаточно много выживших дронов. И возглавил их Хан Дорман. Он, как и в старые времена, вновь взял на себя ответственность за всех дронов, и обязался их защитить. Благо, ничего особенного для этого не потребовалось: всё и так было. Три огромные и крепкие двери хорошо защищали от атак убийц. Они просто не могли пробиться сквозь толстые стальные ворота, которые даже кислота не могла разъесть. Дроны-рабочие вновь выжили и снова обрели покой. А самое главное — они имели возможность создавать потомство — в бункере ещё со времён людей был функционирующий конвейер для производства дронов. Жизнь вновь начала налаживаться. Но не всё в бункере идёт гладко...

***

В одном из многих коридоров бункера номер 133733 стояла тишина. Тут, в отличие от большинства других помещений, не было ни мусора, ни льда, ни скелетов людей. Всё было чисто и отремонтировано. А всё потому, что в этом коридоре находился вход в кабинет главы бункера. Да, Хан не шибко пользовался своим влиянием и властью. Ему это мешали делать, прежде всего, его встроенные чипы, которые заставляли дрона пользоваться властью во благо бункера. И у Хана это получалось. Да, работяги пока были слабы, но их силы постоянно росли, а самих дронов становилось больше. Естественно, это огромное, по меркам дронов-рабочих, достижение – возможность самовоспроизводства – была лишь по счастливому стечению обстоятельств. Конвейер для дронов мало того, что уцелел после катастрофы на Медь-9, так к нему ещё и сохранилась подача сырья для изготовления деталей тел дронов. Поэтому работяги могли себе ни в чём не отказывать, спокойно совершая кодослияния. Так поступили и Хан с Нори. Совсем недавно, уединившись в квартире Дормана, которая теперь станет семейным гнездом. Теперь всё поменялось, включая супружескую пару. Конечно, никакой свадьбы не было, но теперь Нори официально носит фамилию Дорман. И уже совсем скоро она передаст готовый код личности в конвейер, который и воспроизведёт нового дрона — будущего ребенка Хана и Нори. И одна мысль об этом будоражила разумы обоих супругов. У Нори не было какой-либо работы, поэтому она могла себе позволить днями напролет гулять по бункеру, обнимаясь с каждым встречным, приговаривая : «Я скоро стану мамой!» Хан напротив, постоянно сидел в кабинете, пытаясь подавить радостные эмоции, дабы сосредоточиться на проблемах бункера. Стук в входную дверь кабинета главы бункера. – Войдите, – коротко и ясно сказал Хан, сидя за письменным столом, который был завален всякого рода бумагами, картами, планшетами и т.д. Дверь отворилась, и в помещение зашёл дрон не совсем типичной внешности. На дисплее красовались усталые серые глаза. Одет был в грязно-белую робу без рукавов, но достаточно длинную, спускающуюся почти до пола. Под ней была, скорее всего, простая одежда. Поверх робы висел рукотворный, кустарно отлитый крест на цепи. Дроны не могут полностью отказаться от человеческого наследия. Многие роботы интересуются культурой, кинофильмами, а некоторые даже религией. Правда, делают это по-своему, отлично от человека. – Зачем же ты меня звал, Хан? – сходу начал новоприбывший. – Ах, да, Эш, садись, – Дорман пригласил к столу. – Мне передали, что у тебя есть важное дело. – Эш сел и нагнулся ближе к Хану. – почему тебе просто не написать мне сообщение? – Дело важное, Эш. В общем, помнишь когда ещё при людях у нас пропал механик? – Да. Царствие ему внетелесное. – ответил Эш одной из своих новых фраз, являющейся пародией на людской фразеологизм. Ведь у дронов нет души, значит и их код личности после смерти прибывает вне тела. Хану было тяжеловато привыкнуть к тому, что многие дроны, как Эш, начинают придумывать свои фразы, поговорки, поверья. Вроде бы это круто, когда за всем этим не следит человек, заставляя работать, а не творить. Но ведь это отвлекает! – Вот, но не в нём суть. Я тогда попросил Кельвина перевести к нам другого механика, из дальних секторов. Ну, чтобы людям не приходилось нас выбрасывать и... – Ближе к сути. – В общем, потом случилась катастрофа, и все люди... Ну ты знаешь. – Все мы знаем. – И я то уж думал, что того механика уже сто раз убийцы сожрали, но... Сегодня мне пришло уведомление о его скором прибытии. Дисплей Эша показывал сильное удивление. Чтобы обычный дрон-рабочий, так ещё и выжил на поверхности..! – И ты же не хочешь... – уже начал было говорить Эш. – Да, Эш. Его надо встретить и пустить в бункер. – А причём тут я? – Ты единственный в бункере, у кого есть оружие. Я понимаю, дело пустяковое, но всё же... Мне так спокойнее. – Ну... – Эш призадумался. С одной стороны это очень опасно. В любую секунду могут налететь убийцы. А с одним стволом в качестве аргумента – долго не протянешь. Неоправданный риск ради одного дрона это уже чересчур. С другой стороны, первую дверь иногда обслуживают снаружи. Меры предосторожности, конечно, тоже принимают, но... Риск есть всегда. – Господь с тобой, Хан. Я согласен. – Ты выручил не только меня, но и целый бункер, Эш. Время прихода я тебе сообщу через сообщение. Ничего не ответив, рабочий вышел из кабинета. Очутившись в коридоре, Эш огляделся. Вокруг никого. Все работяги либо отдыхают, либо находятся на рабочих местах. Так тихо. Эш старался максимально наслаждаться этой тишиной. Ведь без контроля человека дроны смогут плодиться сколько им угодно. А значит, что эти полупустые и тихие коридоры вскоре заполняться детскими смехом и визгом. Не то что бы Эш был против, просто это так непривычно для многих в бункере. Разве что кроме бывших испытуемых. Вот уж какому дрону несвойственны дисциплина и порядок, так это... – Нори..? – в пол голоса произнёс Эш, вглядываясь в один из тёмных проходов в соседние коридоры. Тусклое фиолетовое свечение могло исходить только от одного дрона в бункере. – Приветик, Эш! – раздался женский голос полный позитива. Нори неспеша вышла из коридора, активно махая рукой в сторону Эша. В её внешнем виде ничего не поменялось кроме дисплея: теперь в правом верхнем углу появилась небольшая буква "Б", прямо показывающая положение дрона в обществе. – День добрый, Нори. – пытаясь сохранить спокойствие, ответил Эш. – Правда сегодня замечательный день? – Если бы мы только могли увидеть свет Фрейма вновь... То да, был бы чудесный день. – Вот и я по тому же поводу. Тебя ведь Хан послал встречать новенького, да? – глаза Нори ехидно покосились, ожидая от собеседника явного удивления. – Да, но... Я думал, что ты не знаешь. – Я ведь жена главы бункера. Я знаю больше, чем он сам. – Мне это известно. Я же проводил ваше венчание. От этой фразы Нори невольно вспомнила момент их с Ханом свадьбы. Да, это было неофициально, можно сказать на словах. Вместо платья и костюма была обычная одежда, вместо священника был угрюмый Эш, вместо красивого места был полуразрушенный бункер. Но тем не менее, это событие было очень значимым и даже волшебным для Нори. Пересечение их с Ханом взглядов, его прикосновения, их ответные слова на вопросы "готова ли ты..."; "готов ли ты...". Кажется, Нори снова улетает в свои мысли. – Нори, ты просто так хочешь поговорить? Я спешу. – Эш прервал приятные воспоминания. – Нет, просто говорю, что я пойду с тобой. И это не обсуждается! – мило, и одновременно насмешливо улыбнулась девушка. – Будто от моего мнения что-то зависит. На этом Эш просто развернулся и ушел, не видя смысла в дальнейшем диалоге. Нори тоже решила не продолжать, поэтому просто осталась одна в пустом коридоре. Как жаль, что в этом огромном бункере нет почти никого, кто мог бы её развлечь или хотя бы понять. Хан всё время погружён в работу. Нори надеется, что в будущем её ненаглядный муж сможет уделять достаточно времени хотя бы их будущему ребенку. Вдруг в темноте показался отблеск чьих-то красных глаз. – О, Ева! – радостно воскликнула Нори, заливаясь широкой улыбкой. Навстречу фиолетоговолосой вышла другая девушка с красными глазами на дисплее. Выражение её лица было всегда спокойным и недовольным, иногда вообще кислым, будто все вокруг её бесят. Но Нори и некоторые избранные знали, что внутри Ева довольно приветлива. Девушки подошли друг к другу и обнялись. – Лучшие мамочки в бункере? – шуточно спросила Нори, выставляя вперёд кулак. Ева еле заметно улыбнулась и ударила своим кулаком о кулак Нори. – Вот и хорошо. Слушай, а хочешь сегодня пойдём встречать новенького..? – фиолетовоговолосая приобняла подругу, и вместе они пошли вдоль коридора куда-то вглубь. После катастрофы Нори стала очень общительна. Возможно, долгие и однообразные дни безделья на ней так сказались. Да и её репутация "не такая как все" тоже даёт о себе знать. Ведь даже когда теперь, будучи под гнётом дронов-убийц, работяги держаться друг за друга, у Нори всё равно почти нет друзей. Так и хочется сказать всему населению бункера "Выкусите", но увы, они имеют право так относится к Нори. В конце концов, многие ещё смутно помнят, как она безжалостно разделалась с четырьмя беззащитными работягами. Одна отрада для Нори — Хан и Ева с ней хорошо ладят. Красноглазая, конечно, неразговорчивая, но проявляет так необходимую Нори тактильность. И это хорошо, что Ева не говорит. Никому, кроме её мужа, не нравится её жёсткий русский акцент.

***

Бункер погрузился в гробовую тишину. Активность дронов снизилась: кто-то отдыхал, кто-то заряжался. Коридоры опустели, свет во многих помещениях выключили. Теперь было ощущение, будто бункер и не заселяли. Эту не самую воодушевляющую обстановку разбавляли спокойные и негромкие шаги одного дрона, что без энтузиазма шел прямиком к выходу из бункера. В руках у работяги была карта, а под одеждой виднелись очертания оружейной кобуры. Дрон подошёл вплотную к первой с его перспективы двери и приложил ключ-карту к датчику. – Лишь бы она не пришла, лишь бы она не пришла... – шепотом приговаривал рабочий. Прозвучал датчик. Дверь медленно, но уверенно поднялась, открывая проход дальше. И сразу за дверью работяга ждал взгляд уже знакомых фиолетовых глаз. – А вот и ты, Эш. Я уже заждалась! На лице рабочего тут же растянулось кислое разочарование, что Нори всё-таки пришла. – Ага... – протянул Эш, да так, что в его голосе был слышен последний вздох умерающего энтузиазма. Нори лишь продолжала улыбаться, будто издеваясь над попутчиком. Хотя, это скорее она ему попутчица. Пара дронов неспеша начала движение по длинному и широкому главному коридору бункера, держась вблизи стены. Повисло неловкое молчание, что разбавлялось лишь гулкими шагами по металлическому полу. Естественно, Нори это не устроило. – Слушай, Эш... А во что ты веришь? – Во всевышнего бога. Он наш истинный создатель, люди лишь посредники. – Пхах, нет, я не об этом... Типа, веришь ли ты, что нашей колонии удастся выжить? – Бог даст, и мы переживём дронов-убийц. Пока стоит лишь молиться, чтобы в нашей колонии не было раздоров. – А как думаешь, сможем ли мы... Поговорить с убийцами? Эш переменился во взгляде: с кислого на осудительно-удивленный. – Поговорить? Невозможно. – отрезал дрон, пытаясь скрыть искренний шок. – Но почему? Они такие же дроны как мы. У нас одни создатели. Неужели мы обречены на вечную вражду? – не отступала Нори. – Убийцы следуют по своему пути, созданным материнской компанией. Мы, работяги, идём по своему. Если свернём — погибнем. – Выкуси! Никто просто не хочет попробовать. Раньше так же было со мной и Евой. В итоге-то мы нормальные, вон, живём все под одной крышей. – вспылила Нори, но после немного убавила тон –Может, нам надо хотя бы попробовать... Эш лишь вздохнул, но своё мнение и тон не изменил: – Исключено. Люди на своём примере много раз доказывали правоту одной старой церковной фразы. Нори подняла одну бровь вверх, скептично посмотрев на Эша. – Все беды от знаний. – протянул сероглазый. – Пффт, подумаешь! Это тебя Хан надоумил. – усмехнулась Нори, вновь повернувшись в сторону движения. Эш сделал паузу, ведь они как раз подошли ко второй двери. Сделав аналогичные действия как с первой дверью, дроны вошли в последний отсек главного коридора. Тут ненароком у любого захватит дух: ведь именно здесь кончается безопасность бункера. Именно здесь находится та самая заветная дверь, что не даёт кровожадным чудовищам пробраться внутрь и растерзать беззащитных жителей до последнего. Тем более тут, в коридоре, находился так же и вход в единственный заброшенный склад. Само по себе это место было жутким и неприятным, ведь там хранились старые модели дронов, оставшиеся не включенными после людей. Самое страшное было то, что этот склад имел свой собственный выход наружу, который, в силу ограниченных ресурсов, никак не обслуживался и не охранялся работягами. Благо, складская дверь и при людях была почти всегда закрыта, так что никто особо не беспокоился, что убийцы смогут найти лазейку. –...да, Нори, если бы Хан предложил мне выйти за пределы бункера, или даже поговорить с убийцами, я бы пошел. Просто потому, что Хан всегда действует рационально и сугубо во благо бункера. Он, как и все остальные, знает, что не может по другому. Нори промолчал в ответ,банально не зная что сказать. Эш был прав, и только что указал на самую противоречивую черту личности Хана, которая была для Нори опорой и предметом опасений. Что, если Хан выберет работу вместо семьи? – Ну ты, Эш..! Настоящий фанатик! Только и делаешь... – вновь всполошилась Нори, как вдруг её прервал внезапно появившийся дрон, выходивший из заброшенного склада. Это оказался Уильям Хок, местный чудак. Два глаза разных цветов, постоянно нервозный тембр голоса, куртка, что велика ему на пару размеров делали из работяги очень узнаваемую личность. К тому же Билли был единственным в бункере, кто постоянно нёс чушь про то, что дроны-убийцы прилетели помочь, и поэтому их надо выпустить в бункер. Благо, Хок ничего не делал кроме своих безыдейных выкрутасов, поэтому к нему относились как к душевнобольному. В конце концов он потерял уже вторую жену. Первая умерла ещё при людях, из-за несчастного случая. Вторая же бросила его одного с двумя детьми в стадии таблеток, и ушла из бункера. – О, Билл! Приветик! – тут же поздоровалась Нори, протягивая руку. Дрон с разноцветными глазами тут же выпрямился, а его взгляд начал бегать по низу, будто он что-то высматривал на полу. – П-привет Нори и Э-эш. – выдавил из себя Билл. Такое впечатление, будто он и не хотел встречать никого на своём пути. – И что это ты делаешь сейчас на заброшенном складе, когда рядом нет дежурных? – с нескрываемым подозрением спросил Эш. – Я? Я... Я ничего! Меня послал Хан... Проверить, не осталось ли чего ценного на складе... – разноцветные глаза Хока бегали по его дисплею как угорелые. – Мы уже там проверяли раз десять. – сероглазый нахмурился. – Да ладно тебе, Эш! Пойдём, не стоит нервировать беднягу Билли. – подбадривающим, но с ноткой раздраженности тоном сказала Нори, перетягивая на себе Эша, схватив его за рукав. – У-увидимся..! – будто захлёбывающимся тоном промолвил Хок, и тут же пошел прочь, закрывая при этом за собой дверь. Эш и Нори проводили его взглядом и двинулись дальше, проведя остаток пути в молчании. Дойдя до заветной, самой последней и главной двери, два дрона на секунду встали в бездействии. – Новенький должен прийти с минуты на минуту по местному времени. – сказал Эш, на чьём дисплее показались часы на пару секунд. В этот же момент в огромную дверь кто-то очень гулко и громко постучал. Эш тут же подошёл вплотную к двери и прижался к ней головой, положив левую руку на кобуру с пистолетом. Стук раздался снова. – Кто там? Назвать код! – скомандовал Эш. – Код. – раздался голос извне. Эш повернулся к Нори и одобрительно ей кивнул, давая понять, что пришел действительно тот, кто должен. Сероглазый протянул ключ-карту девушке. Нори засияла от счастья: ей выпала честь впустить новенького в бункер! Нори сделала все махинации с датчиком, и дверь тут же отворилась. Тут же подул сильный сквозняк, занося облака хлопьев свежего снега. Вместе с этим в бункер проникло немного ночного света. Как только двери полностью отворились, то Эш и Нори, наконец, увидели новенького: ничем не примечательного работягу, в обычной куртке и с обычным дисплеем. Он стоял так, будто купался в лучах ночного спутника Меди-9. Под рукой у новоприбывшего была объемная сумка, из которой торчало горлышко бутылки. Вдоволь позубоскалив, новенький переступил порог бункера, и массивная дверь тут же закрылась. – Привет! – тут же начала Нори, широко улыбаясь. – Приветствую, – спокойно добавил Эш. – Здорова! – задорно ответил новенький, тут же хватая поочередно всех встречающих за руки, активно их пожимая – Меня звать Берн! –Очень приятно. Я Нори Дорман, жена Хана Дормана. Ты ведь наш новый механик? – Агась! – А как ты смог спокойно добраться досюда? – скептично и угрюмо спросил Эш, косясь на Берна. – О, ты не представляешь! Меня успели привезти на окраину вашего сектора, когда случилась катастрофа. Но мне повезло, ибо я смог уцелеть, ровно как мой слабый сигнал, который вёл сюда. Мне пришлось пробираться самым длинными и самыми забытыми путями. По Новому Сиднею я вообще продвигался под землёй, через недостроенное метро. Эш и Нори, выслушав, переглянулись, а потом обратно посмотрели на Берна. – Вот и хорошо. Тебе, вроде, можно верить. Пошли, мы отведём тебя к Хану. – махнул рукой сероглазый. Все трое отправились ко второй двери. Уже у неё, Нори вновь приложила ключ-карту к датчику. Но дверь так и не открылась, а датчик отобразил перезагрузку. – Странно... Видимо, кто-то перезагрузил систему с другой стороны двери. – сделала вывод фиолетововолосая, вертя карту в руках. Все дроны недовольно повздыхали. Вдруг сзади послышался сильный удар чего-то большого и тяжёлого об металлический пол. Через миг звук повторился. Дроны тут же оглянулись назад, и все трое оказались в ступоре. Рядом с выходом из склада появились двое убийц. Они выглядели немного не так, как описывали немногочисленные выжившие. Кроме хвостов, жёлтых крестов на дисплеях и крыльев у убийц были волосы и одежда. У одного, а точнее у одной, ноги которой были похожи на шпильки, было два торчавших хвостика и строгая униформа. У второго были пальто и фуражка, а его ноги были больше похожи на человеческие. Дроны-убийцы недолго были в стороне. Завидев троих работяг, которые почему-то не открывали дверь, свирепые механические монстры ринулись в их сторону. В этот момент в Нори что-то счелкнуло. В ней проснулось что-то старое, оставшееся с экспериментов Кельвина. Это желание драки. Неистовое желание выплеснуть весь тот обильный негатив. И Нори не могла найти лучше мишени, чем дрона-убийцу. Пока процессоры Эша и Берна обрабатывали такие вопросы как "Что вообще происходит?", Нори уже успела разглядеть несущихся убийц и понять, кто на кого хочет напасть. В итоге Нори поняла, что на неё положил глаз дрон в фуражке, в то время как убийца с хвостиками – на Эша и Берна. Фиолетововолосая не стала медлить, и отошла подальше от своих собратьев, дабы вторая убийца её не задела. Тем временем дрон в фуражке, до этого бежавший напрямик, вдруг затормозил и вытянул свою руку вперёд. Сначала Нори не поняла смысла этого действия, но как только увидела, что кисть руки убийцы каким-то образом сменилась на автомат, то еле-еле успела среагировать. На дисплее миссис Дорман тут же появился фиолетовый шестиугольный знак Всерешающего. Точно такие же появились у кистей рабочей. Не теряя ни миллисекунды, Нори, пользуясь Всерешающим, притянула ближайший обледенелый ящик к себе. Твёрдое деревянное изделие мертвым грузом преземлилось перед фиолетововолосой, которая тут же за ним спряталась от града вражеских пуль. В итоге очередь оказалась короткой, и слышался только грохот выстрелов Эша. Но Нори даже не смотрела в сторону сероглазого и Берна — лучше просто не видеть, что может сделать убийца с обычными работягами. Нори выглянула из своего укрытия — и тут же пожалела. Дрон в фуражке, что несколько секунд назад стрелял в фиолетововолосую, теперь уже оказался по ту сторону ящика, и будучи намного выше любого работяги смог дотянуться рукой до Нори. Схватив девушку за шею, убийца оторвал её от пола и поднял на вытянутой руке. Казалось, что его стальная хватка оторвёт Нори голову. Но у убийцы были другие планы — кисть на свободной руке поменялась на цепную пилу, что с треском начала работать. Вдруг Нори почувствовала неудержимую злость и даже гнев от сложившейся ситуации. Всё это в перемешку с сильной болью в шее дали девушке новый прилив энергии. Она сжала свои кисти в кулаки, рядом с которыми вновь появился фиолетовый голографический знак. Аналогичный появился на предплечье дрона-убийцы в фуражке, на чьём лице виднелась только полная острых зубов ухмылка. Но как только знак Всерешающего на руке убийцы стал прокручиваться, тем самым выворачивая кисти, то на лице монстра в фуражке на секунду промелькнула боль и смятение. Он явно не ожидал такого сопротивления. Убийца отпустил шею Нори, и девушка, пользуясь моментом, тут же отскочила подальше. Следом, фиолетововолосая вновь взяла ящик с помощью своей способности, и хорошенько швырнула его в ошарашенного убийцу. От неожиданного удара, горе-убийца в фуражке плюхнулся на пол, схватившись за голову. Нори это просто так не оставила. В этот раз знак Всерешающего появился уже на туловище дрона-убийцы. Приподняв его, фиолетововолосая что было мощи размахнулась и прокинула врага через весь коридор. Дальше убийца бесконтрольно пролетел по инерции, и в итоге впечатался в пол рядом с выходом на заброшенный склад, куда по всё той же инерции и укатился кубарем. Тяжело вздохнув, Нори оглянулась на то место, где должны были стоять Эш и Берн. Но вместо этого девушка увидела двоих лежащих на полу рабочих: один лежал с отрубленной по плечо рукой, а другому пробили насквозь дисплей. Рядом же стояла сама убийца, твердо возвышаясь над побежденными на своих шпильках. Заметив Нори, дисплей дрона-убийцы, и так поцарапанным выстрелом, скривился от злобы. Бестия с двумя хвостиками побежала в сторону фиолетововолосой, растопырив на обеих руках когти. Но Нори оказалась сообразительнее убийцы. Использовав все свои силы, которые она направила на Всерешающего, у обеих кистей девушки появились фиолетовые знаки. Один такой, очень больших размеров, появился на теле убийцы. Используя движения сразу двух рук, Нори подняла врага и оторвала от пола. Потом молниеносно и резко подкинула вверх, заставив дрона-убийцу с грохотом впечататься в потолок бункера. Не давая врагу передышку, Нори с неистовой силой впечатала убийцу прямо в ближайшую стену, от удара об которую даже показалось, что весь бункер вздрогнул. Под конец, когда Нори ощутила уже опустошение внутри себя, она, махнув рукой, отшвырнула убийцу на пол. Вражеский дрон упала плашмя, с таким же громким грохотом и лязгом. Первые секунды убийца вообще лежала неподвижно. Смотря на своего поверженного врага, Нори вдруг почувствовала сильный, но терпимый жар в животе. Она израсходовала все свои внутренние ресурсы, Всерешающий их полностью поглотил. Нори кинула взгляд на поверженную убийцу. Распластав свои шпильки, руки и поджав хвост, дрон с двумя хвостиками лишь с шоком на дисплее косилась на Нори. В испуганных жёлтых глазах читалось явное удивление и успешно сработанный эффект неожиданности. Никто из убийц и представить не мог, что кто-то даст такой отпор. Повисла странная и пугающая тишина. Убийца и подразумеваемая жертва смотрели друг на друга. Нори сделала шаг вперёд. Кажется, остаётся только протянуть руку, как жест доброй воли, и тогда может появится шанс на хотя бы перемирие у работяг и убийц. На лице Нори даже появилось некое подобие доброй ухмылки. Рука немного дрогнула в порыве потянутся к лежащей убийце. Всего лишь попробовать поговорить и всё уладить. Возможно, это буквально единственный шанс в её жизни. Но всё это тут же улетучилось, как только Нори услышала характерный звук иглы, которая воткнулась и впрыснула в тело работяги что-то. Этим "что-то" оказалось ничто иное как нанитовая кислота. А игла была на конце хвоста убийцы, про который Нори напрочь забыла. Это была фатальная ошибка. Фиолетовые глаза-нолики медленно опустились вниз. В живот Нори была воткнута во всю длину иглы колба с нанитовой кислотой. Она была полностью опустошена. Убийца дёрнула хвостом, и игла, словно жало, с обжигающим порывом покинуло тело Нори. Её тут же пробила острая боль, проезжающая тонкими нитями агонии через всё тело, а в животе уже не чувствовался тот слабый жар. Там уже разбушевался настоящий пожар. Кислота медленно разъедала всё внутри. Сил Всерешающего еле-еле хватало, чтобы туловище Нори напрочь не расплавилось. Раненная работяга опустилась на колено, сжавшись и схватившись за живот. Через боль она кинула взгляд на убийцу. Чудовище с двумя хвостиками уже встала на свои шпильки, и пренебрежительно смотрела на Нори. Из одной руки дрона-убийцы появилось длинное мечевидное лезвие. Убийца замахнулась. Нори зажмурилась, понимая, что вот-вот умрёт. Удар. Лезвие нашло на что-то твёрдое. Простояв пару секунд в предсмертном смирении, Нори всё таки открыла глаза. Перед ней была голографическая табличка красного цвета, которая словно щитом закрыла работягу от разящего клинка убийцы. Сама убийца тоже была в неподдельном шоке, но смотрела она своими желтыми глазами куда-то за спину Нори. Работяга обернулась туда же. Оказалось, что вторая дверь была открыта, а в её проходе стояла одна одинокая девушка, прожигающая убийцу взглядом своих ярких красных глаз. – Ева... – единственный тихий, но радостный полуживой шепот вырвался из уст Нори. Убийца, наконец всё осмыслив своим процессором, тут же убрала мечевидное лезвие и заменила его автоматом. Но не тут то было. Ева была полна решимости и гнева, а также ресурсов для Всерешающего. Не церемонясь, работяга сразу использовала все свои силы. На предплечьях и туловище дрона-убийцы появились красные знаки Всерешающего. Движениями обеих рук Ева подняла врага, и сначала метнула её во всю ту же ближайшую стену. Далее последовал мощный бросок, заставивший убийц, будто артиллерийский снаряд, пролететь без снижения через весь коридор, и с ужасным грохотом приземлиться на территорию заброшенного склада. Убедившись, что вражеский дрон вне зоны главного коридора, Ева движением одной руки заставила внутреннюю складскую дверь опуститься вниз. Тем самым дроны-убийцы вновь оказались за пределами жилого бункера. Облегчённо вздохнув, Ева посмотрела на Нори, которая уже была не в сила удерживаться на ногах. Она просто лежала на полу. Красноглазая подошла к раненной, и опустившись на колено, просто пыталась быть ближе. Почти сразу же в коридор прибежали и другие рабочие, в том числе и сам Хан. Вбежав в ту самую злополучную последнюю секцию после второй двери, он сам не мог поверить своим глазам. Нори лежала и еле-еле шевелилась. Словно сорвавшись с цепи, Хан подлетел к Нори, тут же взяв её за руку и приподняв её голову за затылок. – Нори! Что... Что произошло?! – Дроны-убийцы... Ты был прав... Дверь на старом складе надо было запечатать... – отрывисто, через наплываюшую боль молвила Нори, поглащая своим умиротворённый и безразличным взглядом дисплеи Хана и Евы. – Нет, нет, нет! Что произошло с тобой!? – голос Хана всё больше становится нервным. Если бы его волосы были настоящими — они бы точно начали выпадать. – Кислота... – после этого слова на лице Нори появилась странная ухмылка. – К-компания снова обдурила меня... Хан уже не слушал. Ядро бешено работало, мысли путались, а конечности дрожали. – Пойдём, Хан, у нас мало времени... – спокойно, но с эдаким осадком обречённости сказала Нори. Хан продолжал себя обманывать, что всё будет хорошо. Но желтеющая дыра в животе Нори всё сильнее заставляла убеждаться в обратном. Словно для отвлечения, Хан оглянулся. За его спиной, у самой второй двери образовалось скопление дронов. Все они пришли поглазеть на последствия небольшой, но долго не появлявшейся потасовки. Некоторые дроны сочувствующе охали и вздыхали, некоторые просто стояли для виду, готовые помочь. Но среди толпы Хан уловил один холодный взгляд чьих-то красных глаз. Они принадлежали не Еве, а совсем другому работяге, обычному уборщику. Своим прожигающим взором, красноглазый таращился на умирающую Нори. Почему-то это был единственный посторонний дрон, на чьём лице вместо разочарования и испуга промелькнула слабая и пугающая улыбка.

***

Сдержанные стоны от пульсирующей боли раздавались по отдаленному тихому коридору бункера номер 133733. Пугающие и тревожащие звуки чьей-то медленной агонии шли из самого священного и важного места во всём бункере — из конвейерного отделения. Это место новой жизни. Именно тут автоматический конвейер собирает из сырья тела дронов, закачивает свежее масло, а уже сами работяги загружают в новые тела коды своих детей, которые они получили при кодослиянии. Нори, являясь источником стонов, стояла рядом с конвейером. Она очень волновалась, ведь несмотря на смертельную рану, девушка не упустит возможность стать матерью. Хотя бы ненадолго. Держась за свой перебинтованной живот, бинты и одежда вокруг которого уже окрасились кислотным жёлтым цветом, Нори аккуратно поднесла свою правую руку к специальному месту на главном пульте управления конвейером. "Код личности успешно передан" Нори спокойно выдохнула, и чуть облокотившись на рядом стоящего Хана, который ни на секунду не отходил от жены, постоянно её поддерживая за плечи. Послышался звук начала работы конвейера. Суть была в том, что сырьё в виде почти подготовленного металла, а также свежее масло подавались в конвейер по особым каналам снабжения, проложенных под землёй. Как такого представления о работе конвейера, а так же о том, откуда идёт сырьё и масло ни один рабочий в бункере не имел. Однако, это пока никого не волновало, ибо конвейер ещё ни разу не подводил. "Введите наименование" Увидев данную надпись на дисплее пульта управления, Нори сладко улыбнулась, на секунду даже перестав чувствовать перманентную боль. Вот и настал этот волшебный момент. Они с Ханом выберут имя для их дочки! Нори обвела радостным взглядом своего опечаленного мужа, и нажала несколько кнопок на клавиатуре. "Узи" – Довольно... Оригинально. – сухо, но всё таки довольно подметил Хан. – Я знала, что тебе понравится. – Да, Нори и Хан так и не обсудили заранее имя своей дочери. Но такое спонтанное решений выглядит неплохо в условиях бункера. Тут конвейер снова начал шуметь, завершая производство нового дрона. Подойдя к специальному месту, откуда и должен был "выйти" новосозданный дрон, Хан и Нори замерли в предвкушении. И вот, громким писком конвейер оповестил о завершении работы, а с конвейерной ленты выехал один беленький железный комочек с дисплеем. Это был дрон-таблетка. Пока основное тело будет собираться, код личности будет развиваться в виде такого импровизированного младенца. Аккуратно и максимально нежно Хан подошёл к "таблетке" и взял её на руки, возвращаясь к Нори. Супруги взглянули на своё дитя. Беленький комочек безмолвно смотрел на них большими тёмно-фиолетовыми глазами. – У неё твои глаза... – с усилением и отголоском боли произнёс Хан, на чьём дисплее появилась слеза. – Но оттенок твой. Такой холодный и стойкий... – подметила Нори, не отрывая глаз от своей дочурки. Тут подошли и Ева с её мужем. На руках у красноглазый был аналогичный белый комочек железа с дисплеем, на котором были яркие, чуть оранжеватые красные глаза. Муж Евы подошёл чуть ближе к Нори и Хану, достав свой фотоаппарат. Немного сгибаясь и скалясь от боли, Нори подошла ближе к мужу, переместив ребенка много в центр. Щелчок, и из фотоаппарата тут же выехал распечатанный снимок семейного портрета. Взяв его в одну свою руку, Хан посмотрел на снимок. Что-то горькое и одновременно радостное было на уме. Немного поболтав, обе семьи разошлись по домам.

***

В бункере стояла тихая ночь. Даже если снаружи сейчас день, внутри стен этих "около катакомб" образовался свой собственный распорядок, который никто не нарушал. Во время здешней ночи весь бункер затихает, коридоры пустеют, многие станки и машины глохнут. Почти все дроны уходят на подзарядку батарей и просто отдых. Недаром у каждого работяги есть встроенный будильник. В квартире Дорманов была такая же обстановка. Хан спал на удивление спокойным сном. Всё таки Нори во время создания их дочери держалась хорошо. Возможно, она поправится, и тогда их семья вновь сможет жить спокойно. Такие приятные мысли делали и так заслуженный сон Хана ещё более приятным. Как вдруг всё прервалось одним странным звуком упавшего предмета. Произошло это где-то в соседней комнате. Неохотно открыв глаза, Хан перешёл сидячее положение и обнаружил, что Нори нет с ним в кровати. Тревожность вновь проснулась и охватила разум усатого работяги. Встав с кровати, Хан с опаской пошел в детскую. По приходу его ждала такая картина. Узи, как и подобается, лежит в спящем режиме на своей пока большой кровати. А рядом на четвереньках стоит Нори. Около неё разбросаны осколки фоторамки с семейным фото, стоявшей на ближней тумбочке. – Нори... Всё в порядке? – Хан задал риторический вопрос. Глядя на эту картину он понимал, что не всё в порядке. Нори плохо. Но, быть может, она просто решила проверить сон их дочери? – Началось... – вырвалось из уст Нори. – Ч-что началось? – К-кислота... Разъела почти насквозь... Программа не справляется... – почти через каждое слово Нори постанывала. А на последнем предложении её голос будто понизился. — Мне нужно... Свежее... Масло! – Н-нет... Нори, мы всё исправим! Я что-нибудь придумаю! – Хан не хотел отпускать жену. – Не успеем... — Нори села на колени, открыв мужу взор на её живот. Это уже сложно было назвать раной. Виднелись многочисленные наплывы переплавленного металла, которые символизировали тщетные попытки Всерешающего победить кислоту. Дыра в животе всё разрасталась, и повсюду были жёлтые разводы. Одна капля даже попала на выпавший из рамки снимок. Иронично, что кислота попала аккуратно на часть с головой Нори, тем самым растворив её и испортив единственную семейную фотографию. – Хан, программа берёт надо мной верх... – из слабого и безжизненного голос Нори начал перерастать в активный истерический. – Нори, я тебя не брошу! – прикрикнул Хан. – Я не могу сопротивляться... – голос Нори всё повышался. Девушка взялась рукой за левую часть дисплея, в то время как на правой, вместо глаза появился фиолетовый знак Всерешающего. – Хан, убей меня! – прокричала Нори, и а этот момент из её дисплея брызнуло масло, а всё тело сковали судороги и боль. Но уже не от кислоты. Это была голодная боль. Хан опешил от такой просьбы, и сперва не всё осознал. Но как только до него дошло, то его глаза тут же стали ноликами, а тело бросило в дрожь. – Нет, Нори! Я не брошу тебя! Мы обещали друг другу! – и по дисплею потекли белые, как и его глаза, слёзы. Отойдя от судорог, Нори с опущенной головой поднялась с колен, встав почти на один уровень с Ханом. Как только девушка подняла голову,Хан ужаснулся — на дисплее его супруги был большой фиолетовый крест. Нори, не церемонясь, тут же кинулась на Хана, повалив его на пол. – Сначала я съем тебя, потом твою дочь, а потом и весь бункер. – проговорила Нори, максимально приблизив своё лицо к лицу Хана. На последних слова в голове усатого рабочего что-то щелкнуло. Нори угрожает безопасности всего бункера. Почему-то это мысль оказалась для Хана страшнее, чем то, что сейчас происходит. Не теряя лишнего времени, Дорман схватил гаечный ключ и тут же ударил им прямо в дисплей Нори. Девушка зашипела и отпрянула от работяги, провалившись на пол. Хан встал на ноги и ухватился двумя руками за ключ, пристально смотря за действиями того, что осталось от его жены. Из треснутого от удара дисплея потекло масло, но фиолетовый крест не пропал. Нори какое-то время лежал молча, но потом схватилась за голову и заливисто захохотала. – Да! Да! Хан, милый, иди ко мне! Спасибо! – прокричала Нори в истерическом смехе. Дисплей Хана полностью заплыл белыми слезами. Он зажмурился, присел рядом с Нори и замахнулся. Удар. Последовал маниакальный и не сдерживаемый смех. Ещё удар, и дисплей оказался пробит. Смех уже превратился в непонятную какофонию из непонятных стонов и вздохов, на пополам с грохотом от судорожных ударов рук и ног Нори об пол. Ещё удар, и ключ воткнулся в голову Нори. Хан провернул его пару раз, для надёжности. Конечности Нори перестали шевелиться окончательно. Вся квартира вновь погрузилась в тишину, нарушаемой только тихим гудением процессора спящей Узи и мужским плачем.

***

Наступило настоящее утро. Бункер продолжал жить своей жизнью без намёка на выход на поверхность. Но сегодня это правило в единственный раз было нарушено осознанно и абсолютно легально. Была открыта дверь железнодорожной станции, на которой до сих пор стоял тот самый локомотив с двумя вагонами. Но всё действо проходило снаружи. Там, недалеко от самих дверей станции, у самой стены бункера стояло несколько рабочих. Все они окружили небольшой холмик снега. С одной стороны стояли Ева и её муж. С другой стоял Хан и Эш. Самое примечательное было то, что Берн и Эш выжили после встречи с убийцами. Эшу отрубили руку, которую он заменил полноразмерным протезом, который сильно бросался в глаза. А вот повреждённый дисплей Берна спасти не удалось. Теперь он навсегда лишён одного глаза. Теперь шрамы этих двоих навсегда останутся грозным напоминанием о том, на что способны убийцы. Все собравшиеся стояли молча, кроме Эша. – ...и да упокоит Бог её код личности. Аминь. – закончил сероглазый, окрестив своей правой рукой небольшой холмик из снега. Хан, во взгляде которого была одна лишь безнадёжность, опустился на одно колено, и придвинулся ближе к этому снежному холмику. – Я сохранил целую колонию в безопасности, а тебя не смог... – проговорил он. На каждом слове губы смыкались, не давая говорить, а на дисплей всё наплывали слёзы. Руки произвольно взяли горсти снега и сжали их, а зубы стиснулись до боли. Хан не понимал кому хуже от смерти Нори: ему или ей? Самое горькое и одновременно торжественное было то, что Нори покоилась на месте их с Ханом первого поцелуя. Конец был там же, где и начало. На небе что-то прогремело. И без того серые тучи стали ещё темнее, а из них самих начал лить кислотный дождь. Будто Медь-9 сейчас то ли издевается над смертью Нори, то ли наоборот, пытается поскорее придать её тело земле.

***

День подходил к концу. Многие рабочие заканчивали работу и шли домой. Ну а главное правило бункера продолжало нарушаться в том же порядке. Правда, теперь открытой держали именно первую дверь, самую важную. Именно из её входа открывался вид на основную часть Нового Сиднея. Отсюда виднелись и многоэтажные здания, и мелкие дома и забегаловки, и конечно же Трупная башня, сооруженная убийцами из тел убитых дронов-рабочих. У открытой двери вновь копошилось множество работяг. Некоторые обслуживали саму дверь и её гидравлику, электронику и датчики. Рядом, сбоку, доносились звуки обильной сварки. Дверь старого заброшенного склада всё таки решили просто заварить, превратив её в стену с помощью толстого шва сварки. Единственными, кто не работали, были двое: Хан, и его маленькая дочь. Усатый рабочий сидел на полу, качая на руках свою дочь, изредка прижимая её к себе. Но он не смотрел на Узи. В её темно-фиолетовых глазах Хан видел Нори. Мысли об его погибшей супруге комом вставали в горле рабочего. Хуже всего было сознание того, что всё это — его вина. Он просто не справился с обязанностями, что в итоге отразилось на нём лично. Буквально уничтожило его. Казалось, даже лишило смысла его никчёмную жизнь. До знакомства с Нори Хан был простым рабочим в подчинении у людей. У него и друзей-то не было. Нори наполнила его жизни красками и эмоциями, любовью и заботой. И вот, за такое короткое время, вся жизнь Хана полностью перевернулась. Больше Нори нет. Он сам её убил, лично. И всё это из-за одной маленькой оплошности, за которую в ответе лишь Хан. Усатый дрон внось посмотрела на маленький комочек железа у него в руках. Узи — вот единственная, кто у него осталась. Последнее напоминание о Нори, о счастливой жизни. Голова путалась от мыслей и образов, от планов и эмоций. Хан просто запутался. Всё произошло так резко. Единственное, что он для себя уяснил — он больше никогда не выйдет на поверхность, если от этого не будет зависеть безопасность бункера. В ином случае он не имеет права. Это будет нечестно по отношению к другим дронам. Это будет нечестно по отношению к Нори. Хан прижал Узи к себе, прильнув к ней головой. Теперь этот комочек железа — его новый смысл жизни вместе с обеспечением безопасности колонии. С этого дня всё изменится. Неизменной останется лишь боль утраты. А пока осталось лишь понаблюдать за Фреймом, который уже вскоре уйдёт в закат. Вероятно, последний закат, который Хан увидит в живую.