Магистр Цитадели

      Кошмарные видения преследовали меня всю ночь до самого утра. Я видел падающую от боли маму, видел панику в глазах отца. Видел, как в ритуальном зале, когда дедушка произнес заклинание, заставившее саму смерть отступиться, отец посмотрел в мою сторону - во взгляде была непостижимая горечь от утраты еще живого на тот момент дедушки.       Во сне я слышал тихо произнесённые, пробирающие до самых костей, и до сих пор звучащие как приговор, слова старика: «Авада виктима» - древнее заклятие, произнести которое волшебник может лишь один раз, принося в жертву свою собственную жизнь. И каким бы мудрым не был мой прадедушка, даже зная, что для нашего существа смерть не конец пути - ему было страшно. Я никогда не смогу забыть, как дрожали его губы, с которых сорвались эти последние два слова. Это разорвало мне душу.       Проснувшись с тяжелым сердцем, но еще не открывая глаз, я на секунду позволил себе надежду, что всё это – лишь ночной кошмар, и что сейчас я открою глаза, поднимусь с постели на ноги - и всё будет так, как прежде: стабильно, спокойно, безопасно. Чуда не произошло.       Посмотрев на себя в зеркало - я увидел ребенка, который, казалось, повзрослел в один миг. Не было наивного и задорного взгляда, радости от предстоящего дня, любознательности и веселья. Не было и детских слёз, сопливых всхлипываний, слабости. Вместо этого на меня смотрел мальчик с глубокими, жесткими и холодными глазами. Отныне покой я обрету лишь стоя на чужих костях, чьими бы эти кости не оказались, и сколько бы их не было.       Из потока нахлынувших мыслей и воспоминаний о вчерашнем ужасе, которого чудом удалось избежать лишь благодаря дедушкиной жертве, меня вырвал неожиданный, осторожный стук в дверь:       - Господин, если вы проснулись, прошу, пожалуйста, спуститесь. Все ждут только вас, чтобы попрощаться с Его Величеством и почтить его память. И люди… они должны видеть наследника престола. - голос тети Беллы немного дрожал, и ей не удалось этого скрыть от меня. Как обычно зайти ко мне в комнату, она, видимо, таких сил в себе не нашла.       - Иду. - задавив последние отголоски боли в своей душе, сменившихся на ледяную пустоту, коротко ответил я.       ***       Вместе с отцом и дедушкой, мы стояли и смотрели на мертвое лицо волшебника, лежащего в парившем в паре футов над землей серебряном гробу, выставленным сейчас у дворцовых ворот на высоком мраморном постаменте, подняться на который можно было по ступеням с одной стороны, и спуститься с которого - с другой. Незадолго до этого мы лишь перекинулись парой фраз о состоянии мамы - сейчас её жизни и здоровью ничего не угрожает, за исключением почти полной потери магических сил, уходящих на поддержание беременности, которая развивается медленнее, и срок появления на свет малышки по прогнозам увеличится еще на несколько лет. Большего наши лучшие целители сказать не могли, а лишь разводили руками - как таковых проклятий на матери и ребенке нет, работать не с чем.       Паломничество - только так, без всякого преувеличения, можно было описать очередь из идущих со всех сторон Тантиса людей: волшебников, сквибов, магглов - сливающихся в общий, бесконечный поток желающих проводить Константина Аренса в последний путь, которому не было видно конца и края. Каждый без исключения считал своим долгом отдать дань уважения бессменному правителю Цитадели, пройдя через постамент и поклонившись лежащему в гробу великому волшебнику. До самого вечера мы стояли и провожали взглядом каждого из прибывших, после чего дедушку, наконец, оставили в покое, похоронив в родовом склепе на самом нижнем этаже Аренс-мэнора, а 18 июня 1492 года в Цитадели было объявлено днём траура.       ***       Обычно людям после смерти близких требуется несколько дней, чтобы более-менее прийти в себя, накопив силы и желание продолжать жить. Наша семья и в этом плане ничем не отличалась от других. Возможно, именно в этом и нужно искать уникальность, но на бесконечные философские раздумья и скорбь, которая за это время так и не отступила, у нас всё же времени не было - для нашей семьи сейчас это непозволительная роскошь.       7 июля 1492 года я взошел на престол.       После исторического события смены правителя и принятия новых магических клятв всех придворных Лордов, было принято решение о назначении Уильяма Аренса на правах отца регентом, до момента моего совершеннолетия и принятия Магией, как полноценного главы рода.       Регент - это то же самое, что и премьер министр у магглов - вся работа по внешней и внутренней политике государства по факту выполняется им, естественно, соблюдая заданные векторы развития и утвержденные планы достижения государственных целей, а я пока так, «для красоты», пока не «вырасту».       Жадным до власти и славы я не был абсолютно, и, выдохнув с облегчением, только рад был тому, что у нас в семье живут люди адекватные, умеющие дружить с мозгами и не ожидающими многого от десятилетнего ребенка. Поправочка: почти одиннадцатилетнего, но хрен редьки не слаще. И речь здесь ни разу не о магической силе - вот она то как раз у меня сейчас есть, хоть отбавляй, а дело тупо в жизненном опыте и мудрости суждений.       И слава богу! Во-первых - мне сейчас только этого перед Хогвартсом не хватало, а во-вторых - я всё равно обязательно где-нибудь нахуеверчу своим маленьким мозгом, пусть и выучившим от корки до корки фамильные настольные книги для благородных наследников и юных государственных лидеров, и даже воспоминания курящего дешевые сигареты сорокалетнего учителя, который свою-то жизнь нормально устроить не смог, мне в этом не помогут.       Вообще, покойный дед Костя, смотря с небес, сейчас вряд-ли испытывает за своего правнука чувство гордости: после того как я съехал с катушек, я медленно, но верно, превращаюсь в самого настоящего начитанного, умного, талантливого, идеально воспитанного, физически сильного, с до абсурда раскачанным для ребенка магическим ядром, малолетнего распиздяя, избравшего для себя вместо душевных терзаний, или, не дай бог, какого-нибудь аутотренинга с целью повышения уверенности в своих силах, путь самурая.       Еще одним открытием для меня стало дедово кольцо, не зря же он перед смертью мне про него сказал. Признаюсь вам честно - до такого очевидного я долго не мог допереть, уже чуть ли не облизывая его и произнося, как канонный агнец в восьмом фильме: «Я готов умереть.» - хотя нихуя я умереть был не готов. Как оказалось, нужно было всего-лишь отжать покои предыдущего правителя и поселиться в дедушкином крыле, и уже там, на рабочем столе, я и нашел подходящий по форме к камню на кольце разъёмчик от тайничка, в котором были дедушкины записи для меня любимого на случай его преждевременной кончины. Дедуля оказался с юмором, и в первой же записке упрекнул меня в том, что я из любопытства забрался без разрешения в его кабинет. Но он меня недооценил - я не забрался в его кабинет из любопытства, а наводил порядок в своём, полагая, что нельзя вечно тосковать об ушедших - самому плохо, а уж им, от вида твоих страданий - думаю еще хуже. Нет, привалило меня конечно знатно - раньше я бы с говном себя съел от моральных терзаний.       В остальных записках была информация об артефактах, которые неплохо было бы иметь при себе юному престолонаследнику, и которые совершенно случайно можно было отыскать в одном из сейфов его кабинета, пароли от других хранилищ - в основном с ингредиентами: как редкими, так и не очень, готовыми зельями, алхимическими составами, порошками и эссенциями, скрытой части родовой библиотеки и с припиской «вырастешь – поймешь» - пароль от дедушкиного бара, доверху заполненного алкоголем (в основном – водкой).       - А где лаборатории? Где эликсир жизни? Где философский камень? - воскликнул я, обратив свой взор на потолок, а затем, опустив голову, мой взгляд случайно зацепил оторванный, будто впопыхах, клочок бумаги, валяющийся под столом на полу, с пространственными координатами.       Мысленно попытавшись разорвать пространство и представив в голове координаты из найденного обрывка - я с удивлением обнаружил, что ничего не получилось. Более того, не получилось даже в принципе создать портал хоть куда-нибудь - в голове зашумело, как после марафона, мне нехватало на портал сил. Это какой же силы у меня был магический выброс – пронеслось в моей голове. Но ничего не поделаешь, пришлось довольствоваться тем, что имеешь.       А 25 июля 1991 года по общему календарю, дедушка Вильгельм принёс мне письмо из Хогвартса. Новая глава моей жизни начала набирать обороты.