Холодные руки лётчика

— Антуан, прошу вас, я не хочу этого… У меня есть возлюбленная! — просил юноша, уворачиваясь от поцелуев Экзюпери. — Ну так у меня тоже. Была, — отрывисто прошептал мужчина, освобождая мужское достоинство из-под нижнего белья. Свободной рукой он расстегнул свои брюки. Атмосфера накалялась. Сент-Экзюпери медленно надрачивал юноше, изредка целуя его в доступные места. — Ты возбужден? Как чудесно. Значит, ты не против?.. В ответ Антуан получил молчание. Но и этого ему было достаточно. Экзюпери полностью избавил Матвея от одежды. Тот не сопротивлялся, а даже наоборот, поторапливал мужчину, словно они занимались чем-то незаконным, и ему хотелось поскорее с этим покончить. Он все время смущался, отводил взгляд, когда случайно пересекался глазами с Экзюпери. Тому это нравилось. — Ты такой худой… Меня это возбуждает, знаешь, — хмыкнул мужчина, —напоминаешь мне ее… В памяти всплывали воспоминания их последней близости с Норой. Этот ее запах, глаза, голос… Они навсегда останутся в памяти Экзюпери. Он не забудет их никогда. Хотя очень бы хотелось. Мужчина скользнул губами по предплечью Моти, поднял на него цепкий взгляд карих глаз. Юноша зажмурился, отвернулся. Экзюпери рассмеялся. Тихо, хрипло, уткнувшись носом в его мягкие волосы. Мотя смущённо прикрыл лицо руками, отстраняясь от Экзюпери, вот только это едва ли помогло. Мужчина оказался сверху, грубо прижал его руки к кровати, едва не вгрызаясь в пухлые от поцелуев губы. Прикусил нижнюю, оттянул. Оба почувствовали металлический привкус на языке. Летчик усмехнулся, глядя на растерянного Мотю, который поморщился от колючей боли. Экзюпери в полной мере почувствовал, как ему не хватало этой близости. Как ему не хватало чужих губ на своих. Мужчина опустился к бледноватой шее, сразу же впиваясь в кожу, заставляя парня выгибаться навстречу. Засунув длинные пальцы в рот Моти, он целовал и кусал шею, ключицы, плечи парня, доводя того до исступления. Кое-как остановив себя, Антуан усадил Матвея себе на бедра, опираясь спиной об изголовье кровати. — Ну же. Попрыгай на мне, будущий лётчик, — оскалился писатель. Мотя чувствовал, как в его ягодицы упирается член сквозь брюки Экзюпери. Это сводило с ума, заставляя Хижняка ерзать на бедрах мужчины. С каждой секундой это все меньше походило на шутку. Смущение постепенно куда-то испарялось. Парень усмехнулся. «Ты хочешь поиграть?.. Что ж, поиграем..» Ерзая на члене мужчины, парень закусил губу. — Он б-большой, — Мотя исподлобья глянул на Антуана, невинно строя тому глазки. Тот ухмыльнулся, оголяя клыки. На губах все еще виднелись следы от крови. — То-то же. Давай, заяц. Попробуй доставить мне удовольствие своими действиями, — голос мужчины охрип, взгляд помутнел. Мужчина наклонил голову вбок. В этот момент Экзюпери казался до боли в паху сексуальным. Мотя наклонился ближе к уху парня, шепча тому о том, как ему хотелось, чтобы Экзюпери заставил парня выкрикивать его имя. Антуан облизнулся, чувствуя, как сбивается его дыхание. Хижняк невыносимо медленно скользил бедрами по паху Экзюпери. Тот не прикасался к Моте, едва сдерживая себя. Но понимал, что еще секунда.. две… Антуан приглушенно зарычал. Ладони сжали подтянутые ягодицы Матвея. Глянув по сторонам, мужчина заметил, что на столе стоял какой-то крем для рук, и, не медля, схватил его. Экзюпери потянулся к губам парня. Не прерывая поцелуй, смазал колечко мышц, входя одним пальцем. Мотя не чувствовал себя как-то дискомфортно, было скорее непривычно, но губы мужчины заставили забыться, пропасть, исчезнуть… Через некоторое время в нём двигали двумя пальцами. — Войди в меня ч-членом, — прошептал Хижняк, носом утыкаясь в плечо Антуана, — пожалуйста.. — Ты умоляешь?.. — Экзюпери хмыкнул, — для моего члена в тебе нужны три пальца, милый. Матвей, несмотря на возбуждение, мысленно дал согласие. Он вытерпел ещё пару минут приятных мучений. Сняв брюки, Экзюпери надел презерватив и прижался членом ко входу парня, обжигая дыханием покрасневшую от поцелуев кожу. — Я буду медленно входить, понял? Хижняк угукнул. Антуан, выдохнув, медленно начал входить в юношу. По сравнению с пальцами, член казался излишне большим. Матвей резко прижался губами к губам Экзюпери, шипя что-то неразборчивое. Но парень терпел. — Моть, расслабься, я только головкой вошёл. Хижняк несильно прикусил губу мужчины. Сил что-то говорить не было, он лишь недовольно нахмурился. Антуан остановился, усмехнулся, глядя в глаза напротив. — Знаешь, Моть, когда я тебя впервые встретил, даже не думал, что всё обернется вот… этим. — Я тоже. — Но сейчас я безумно хочу тебя, — Антуан снова затянул парня в поцелуй. Он начал медленно двигаться в Матвее. Парень приглушенно простонал. С каждым толчком боль смешивалась с чем-то еще. Чем-то до этого момента неизведанного Мотей. Чем-то, что заставило парня запрокинуть голову от накатывающего наслаждения. Толчки ускорились. Стали резче, грубее. Экзюпери нравилось наблюдать за Матвеем. По глазам было видно, что одного взгляда со стороны мужчины было достаточно, чтобы Хижняк выгнулся навстречу грубым ласкам. Стоны становились громче. Антуан затыкал рот парню то поцелуем, то пальцами, иногда даже разрешал оставлять на своей шее засосы. — Юный лётчик… Я сейчас кончу, — зарычал Экзюпери куда-то в шею парня. Несколько мгновений… Мужчина впился в губы парня, чувствуя, как изливается в презерватив. Матвей кончил следом от ощущений внутри и тяжело выдохнул, устало опускаясь на плечо мужчины.